***
Адриан открыл свои зелёные глаза, свет бил ему в глаза. Парень оглядел свою палату, пытаясь сообразить, где он находится. Его взор прильнул к Дюпэн, которая сидела на стуле и держала его руку. Она спала, метод дедукции привёл к тому, что Мари провела в палате всю ночь. Агрест улыбнулся, осознавая, что он ещё не потерял эту потрясающую девушку. Улыбка невольно озарила его лицо и блондин провел своей рукой по волосам Чэн. Она начала жмуриться, прежде чем полностью распахнула глазки. — Доброе… утро, — проговорил парень, улыбаясь во все 32. Синевласка замешкалась, она даже не улыбнулась парню, просто неловко отведя взгляд. Но, всё же Мари нашла в себе силы, чтобы ответить Адриану на его слова. — Д-доброе… — она опустила взгляд на его перемотанные пальцы, руки и другие части тела, — Болит? — Уже нет, ведь ты рядом… Дюпэн закусила губы, слишком уж усердно он пытался вновь показать свои намерения, продвигая подобные фразы. — Агрест, я за тебя волнуюсь, потому что мы не чужие люди. — Я знаю, — он поцеловал её руку, — Я и не думал, что быть в больнице на грани смерти так приятно… — Дурак, не шути подобным образом! — прикрикнула Мари, — Ты уже далеко от смерти… — она лукаво улыбнулась, — Разве что, если я не убью тебя за твое плохое поведение. Девушка встала и уже собралась попрощаться с моделью, как он остановил её за руку. Мари в недоумении повернулась к нему, в этот момент дверь в палату немного приоткрылась. Глаза Феликса уловили эту ситуацию и стали наблюдать за ней. — Останься со мной… — жалобно проскулил Агрест, — Прошу… — Я… — синевласка опустила голову, — Я и так бросила Феликса одного, оставшись с тобой… Я пойду скажу мадам Агрест, что тебе стало лучше. Она побудет с тобой. — Но… Мари, я хочу, чтобы ты была рядом сейчас. — Не ты один, — она развернулась и пошагала к выходу. Выйдя, девушка увидела «спящего» Феликса на диване, он умело играл роль, поэтому синевласка просто прилегла на его плече, пытаясь сделать вид, что проспала с ним вот так несколько часов. Маринетт понимала, что с двух сторон стоят Агресты и ей нужно было выбирать, вот только сердце сейчас не соображало, что ему делать и как поступать. Феликс же наслаждался тем, что его возлюбленная сидит рядом с ним. Ему большего и не надо. Возможно вначале он был груб, ведь понимал, что Дюпэн не видит в нём того самого — единственного, а если вот парень натянет на себя маску злого и неприступного мальчугана, то у него была бы возможность заинтересовать предмет своего обожания, — что он, в принципе, и сделал.***
Спустя некоторое время Адриана выписали и отправили жить обратно в поместье Агрестов, когда в тот же момент и переехала с вещами Маринетт, как объяснил месье Габриэль, чтобы девушка смогла побыстрее влиться в семью. Обстановка с каждым разом накалялась. Однажды, возвращаясь домой после работы в пекарни родителей, Дюпэн застала миссис Агрест пьющей виной на диване. Женщина подозвала Чэн и пригласила сесть её на кресло. Она послушно выполнила её просьбу… нет, это было похоже на приказ. — Ты встречаешься с моим сыном? — Ну… я его невеста, мадам, — неловко ответила Мари. — Я говорю не о Феликсе, — строго произнесла Эмили, попивая свое пойло. — Ч-что? Н-нет, как вы могли подобное подумать? — краснея, отвечала Чэн. Хотя слова и заплетались, а руки нервно теребили подол платья. — Глаза матери не обмануть, что у тебя с Адрианом? — на секунду женщина остановилась, но позже продолжила, — Хотя, можешь не отвечать, я и так всё знаю. Только скажи… кто сейчас у тебя в сердце? Феликс или Адриан? — Я не могу ответить на этот вопрос, потому что сама ещё не знаю ответа, — синевласка встала и немного отошла от кресла, — Вы не можете задавать мне такие вопросы, даже ставить перед выбором, только потому что вы — мать. Мадам, я люблю и Адриана, и Феликса, ибо они рядом, они — моя вторая семья. А кому отдам сердце, буду решать даже не я… лишь оно, бьющееся внутри… — Я буду рада, если ты станешь моей доченькой, — мягко улыбнувшись, произнесла Эмили, — Ты очень хорошая, умная и… одному из моих сыновей точно повезёт, но… я, почему-то, думаю, что ты предпочтешь Адриана, ведь ты любишь его давно, — она опустила голову, — Если так произойдет, не убивай Феликса ужасными словами. — Вы решили всё за меня, мадам, — она вздохнула, — Я же просила… — Я просто чувствую, — Эмили вытерла слезу, — Они мои сыновья… и я… Маринетт присела возле немного пьяненькой будущей свекрови и приобняла её, чтобы успокоить. Спустя 5 минут Чэн отпустила женщину из своих объятий, извинилась и пошагала в свою комнату, оставив уже спящую Эмили на диване. Немного позже в кровать её перенёс Габриэль, но это немного позже. А вот Чэн просидела в комнате до 4 утра, после чего собрала маленькую сумку и поспешила в «гости» к своей лучшей подруге, которая любезно согласилась пустить ту пожить пару дней, чтобы Дюпэн собралась с мыслями и со своими чувствами. Синевласка определенно запуталась со своими чувствами.