***
Уже месяц Чэн не видела Феликса. Её раздражал тот факт, что она уже не может к нему прикоснуться как раньше. Всё мысли о Адриане улетучились куда-то далеко, его портреты уже давно не украшают её комнату. — Господи… — произнесла девушка, смотря на, наверное, единственную совместную фотографию с Феликсом. Он улыбался, приобнимая её за талию, тогда это ей казалось дико-смущающим, но сейчас девушка лишь мечтала о подобном. В какой-то момент раздумий Мари стала бояться возвращаться и сознаваться в своих чувствах, ведь Агрест мог истолковать её неправильно. Дюпэн любила перекрутить всё не так, как надо. Ей пытались помочь Фелиция и Ариана, но они поняли намного раньше Маринетт, что та ещё не скоро сможет собраться с духом и спокойно поговорить с их братом, поэтому они предприняли попытку поговорить уже с Феликсом на эту тему. — Филя, ты не понимаешь, она любит тебя! — Эх… откуда вам это знать? — спросил с укором Агрест, — Она влюблена в Адриана, просто не хочет мне отказать, боится обидеть. Эх… Мари и её добрая душа. — Какой же ты кретин, дорогой братик, — Ариана собрала всю свою смелость, чтобы высказать подобное старшему брату, — Она месяц пытается тебе признаться, но боится, что ты её истолкуешь не правильно! — Вы с ней встречались? — глаза Феликса округлились, — Вы всё испортили! Теперь она будет лгать 3 людям! Агрест выпер младших сестер за дверь. Ариана с Фелицией стали стучать, чтобы тот открылся и перестал прятаться, как и перестал врать самому себе. Они пытались донести к нему, что он просто боится признаться себе, что после стольких лет любимая полюбила его!***
Мари сидела у себя в комнате, рисуя очередной эскиз. Медленно, но уверенно она скатывалась в пропасть. Если ещё несколько прошлых недель девушка ходила в институт, внимательно слушала преподавателя, то сейчас она даже туда не ходила, прося Алью передать всем однокурсникам Чэн, что та заболела. У неё не было ни сил, ни желания, чтобы туда ходить. Она продолжала учиться, даже будучи «больной», но в институте Мари не появлялась уже 4 дня. И когда Чэн была полностью погружена в своих мыслях, она даже не заметила, как кто-то открыл её балкон. Лишь когда ветер поднял шторы в воздух, Дюпэн отвлеклась от рисования и взглянула в сторону балкона. — Прости, Мари, что так пришел без приглашения… — произнес блондин, неловко водя глазами по комнате девушки. На удивление, он не заметил ни одного «портрета» своего младшего братца. В комнате лишь была одна фотография, где был изображен человек, носящий фамилию Агрест — и это он. Глаза Дюпэн мертвенно уставились на Феликса, его это немного пугало, ведь он думал, что испугал девушку до потери пульса. — Я… — Мари, послушай, я просто не смог вынести. Каждый божий день я видел твое лицо в мечтах, но не мог к нему прикоснуться! Я не хочу навязывать себя и свои чувства, но… — Агрест не договорил, Маринетт не выдержала, она так долго ждала, что больше была не в силах сдержаться. Подбежав, Дюпэн прильнула к его губам, чтобы он замолчал и понял, что она всё же выбрала его. — Молчи, Феликс… Молчи… — она расплакалась от того, что он к ней пришел, — Я должна тебе сказать. Я поступила ужасно, заставляя вас всех думать, что выбираю себе любимого. Это не так, это не правильно! Я люблю тебя, это чистой воды правда… — Я счастлив, — единственное, что сказал Феликс, вновь поцеловав Дюпэн. Наконец-то они разобрались в своих чувствах, этот месяц наглядно показал им, как же они будут скучать по друг друге, если будут постоянно порознь. Почему Агрест полез через балкон, — он так толком и не объяснил. Возможно, что хотел сделать сюрприз или поговорить с девушкой, чтобы о его присутствии не знали будущий тесть с тещей. Хотя, возможно, что Сабин с Томасом и так догадались, ведь практически возле их дома стояла машина Агрестов, на которой и приехал Феликс.***
— И что мне сказать Адриану? — спросила Мари, лежа на коленях у Феликса. И всё же родители Дюпэн узнали о том, что парень в комнате их дочки, как раз был повод, чтобы Маринетт попросила, чтобы Агрест остался на ночевку. Ей удалось уговорить Сабин и Тома, всё же глупо запрещать, ведь они жених и невеста. — Тебе сказать Адриану? Я с ним поговорю… — как-то задумчиво произнес Агрест. — Н-нет, Филя, ты не понимаешь… я не хочу делать ему больно… сколько бы времени не прошло, к Адриану у меня навсегда останутся тёплые чувства… — Ты же понимаешь, что я не могу позволить вам общаться? — он перевел взгляд в сторону, чтобы не смотреть ей в глаза, — Я слишком сильно боюсь тебя потерять, — парень опустил голову вниз, чтобы поцеловать свою возлюбленную. Наконец-то, спустя столько лет, он достиг той взаимности, о которой ранее мог только мечтать. Маринетт же не узнавала Феликса, тот надменный и высокомерный парень, оказался добрым, ласковым, нежным и таким чувствительным. Чэн поняла одну вещь — Агрест уж точно умеет натягивать на себя различные маски, ведь он никогда не был «хулиганом», которым его постоянно описывали и которым впервые увидела его она. Её жених оказался не тем, кем себя выдавал, но так или иначе, Дюпэн влюбилась даже в его маску, ведь всё это — Феликс Агрест. — Мари, — начал парень, — Ты станешь моей женой? — Знаешь, жизнь показала, что и без моего «да», в принципе, мне могут найти жениха, — рассмеялась Чэн, вставая с колен Агреста, — Но и этому, в конце концов, я осталась рада… Я согласна...