Бог (не) есть любовь

После наших поцелуев Синдзи-куну плохо спалось, и утром мы выбрались из нашей землянки прогуляться по окрестностям. Вид у него оказался немного чумазый (да и у меня, наверное, тоже). Неподалёку от нас протекала широкая река, вокруг произрастали леса и ни одного человека мы не встретили в течение часа, покуда мы ходили по окрестностям. Единственными встречными стали языческие истуканы, мы сели подле них, откуда открывался вид на чистую реку, освещённую восходом. Тут мы перекусили, наблюдая за встающим солнцем. — Может быть нам искупаться? — предложил я, поглядев на чистую воду, когда Синдзи запил батончики «Кока-колой». — Не знаю… Холодновато. — Мы можем подождать пока вода прогреется. По радио говорили, тут будет жаркая погода, — напомнил я. — Ладно… — согласился Синдзи. Мы ещё немного поседели, рассматривая местность. Где-то за полчаса мы только раз в дали заметили парочку путников, быстро пропавших из нашего поля зрения среди зелёных деревьев. Мне первым наскучило сидение на одном месте, потому я направился к воде. — Синдзи, давай поплаваем, к чему тут отсиживать задницу? Мой друг умел погружаться в себя и даже не сначала отзывался, когда я обращался к нему. Мне пришлось снова подойти к Синдзи и помахать рукой перед его глазами. — Да ладно, не унывай! Мне не нравиться видеть твоё кислое лицо! — я его поднял. — Я не для этого предал SEELE! — Хорошо-хорошо… — Синдзи таки подошёл со мной к воде. — Наверное тебе проще к этому относиться, — сказал он, когда мы дошли до песчаного берега. — У тебя не было никаких близких, у тебя есть только я. Ты украл меня и можешь просто сидеть со мной хоть в пустыне, хоть в тайге… — Ну, мне надо кормить тебя, да и я не хочу, чтобы тебе было грустно. К чему грустить? Даже я, Ангел, знаю, что лучше не грустить, чем грустить, — я снял с себя футболку, ту, которую раньше носил Синдзи. Мы сперва попробовали ногами воду. — Как тебе? — учтиво спросил я. — Ничего, так, зайти по пояс можно… — Синдзи продолжил раздеваться. Понимая, что вокруг никого нет, кроме нас, я спокойно спустил с себя трусы вслед за остальной одеждой. — Эй! — тут же отреагировал на это Синдзи. — Ты насиловать меня собрался?! — Насиловать? — удивился я. — Ну у тебя и фантазия! Я просто не хочу мочить одежду. — Да, но… — Синдзи начал активно вертеть головой. — Может быть кто-то придёт… — Здесь никого нет, — ответил я, — и вряд ли будет, мы далеко от дорог и деревенских домов. Так что, Синдзи, действуй рационально! — Ты… ты просто хочешь увидеть меня голым, да? — засмущался Синдзи, он уже оголился до трусов. — Я уже видел тебя без одежды, если я сейчас увижу тебя без неё — то нас Господь накажет? — в шутку спросил я [1]. — Ладно, — Синдзи спустил трусы, я увидел его член и задницу. Первое показалось мне удручающе маленьким. К слову, я взгляну на свой член, он немного вытянулся. Оставив одежду на пустом берегу, мы вошли в воду. Я устремился дальше от берега, Синдзи же зашёл в воду только до пояса и стал омывать свои руки и грудь, он несколько раз осторожно умылся. — Буду надеяться, в эту воду не спустили никаких отходов… Что ж, я тоже на это надеюсь. Я сразу лёг на воду и поплыл, отдалился от Синдзи и быстро добрался до середины реки. В целом, я мог бы запросто её пересечь. Мой друг не сходил со своего места. — Давай, я помогу тебе помыться, — предложил я, подплыв к нему. — Нет, не надо, я сам… — Синдзи ополоснул волосы и протёр руками лицо. Я любовался им. Потом мне захотелось увидеть улыбку на его лице, и я плеснул водой. — Эй, не надо! — закрылся он руками. Меня повеселила такая реакция. — Синдзи-кун, в фильмах люди так всегда делают, когда купаются! — смеялся я, продолжая плескаться в голого друга. От его вида у меня что-то дрогнуло внутри пениса. Сладострастно так! — Ну получи, блин! — Синдзи вязался плескаться в ответ. Я довёл его до ответной агрессии, так сказать. Вода приятно обрызгала меня с головой. Так, чтобы уйти от плесков, я с головой погрузился в реку и отплыл от него, попутно активно работая ногами, чтобы ещё больше обрызгать Синдзи! — Подлец! — он пустился за мной, я давай уплывать… Так Синдзи забрался в воду по горло, я же отдалился дальше. — Что, не пойдёшь за мной? — развеселился я. — Нет, я не умею плавать! — ответил Синдзи. — О, не проблема, — я подплыл к нему. — Держись за меня. — Нет… — Синдзи перестал улыбаться и отнёсся ко мне как-то недоверчиво. — Почему? Боишься утонуть? — Угу, — кивнул он. — Я же не уронил тебя в атмосфере? Ну и в гидросфере я тебя не уроню! — убеждал я. — Хорошо, я поверю тебе, — Синдзи сделал шаг ко мне, и приобнял. Вода почти достигла уровня его носа. Я же свободно мог держать голову над водой и потому уверено приблизил её к физиономии Синдзи. Он крепче ухватился за меня и подтянулся, наши лица оказались на одном уровне, я чувствовал его тепло, без одежды ничего не мешало нашим телам соприкасаться кожей. Мы поцеловались, на этот раз по взаимной инициативе. — Блин, заманил меня сюда, чтобы ещё целовать… — прошептал Синдзи. Мой пенис ещё сильнее отреагировал на такие действия. Он не только налился кровью и ещё пуще вытянулся, так ещё и что-то внутри меня в области таза — между корнем члена и анусом — вот прямо там что-то сладострастно заколыхалось! Интересно, как ещё далеко мы зайдём? Я был вынужден применить АТ-поле, чтобы так держаться на воде вместе с Синдзи-куном. — А ты против? — я ещё раз поцеловал друга в рот. Мне стало интересно, как дела обстоят с его пенисом. К слову, в следующий момент наши гениталии соприкоснулись. — Это ведь всё не твои чувства, — сказал вдруг Синдзи. — Это всё чувства Аянами ко мне… Я над этим ещё раз подумал. И тут обнаружил несостыковку. — Нет, Синдзи, это мои чувства, они всецело порождены моим сердцем, — ответил я по итогу этих раздумий. — Видишь ли, АТ-поле это не какое-то физическое поле и вообще материальное явление. Оно — свет души, щит, закрывающий разум. Тот Ангел обладал куда менее сильным АТ-полем, потому преодолеть моё АТ-поле он никак не мог, в силу чего повлиять на меня он тоже был не в состоянии. А раз так, ничего он мне не передал — это всё мои чувства, просто я не сразу с ними разобрался… Раньше ничего их у меня не вызывало, потому я предположил их чужеродность… Но, нет, они идут от меня, потому я сам полюбил тебя, Синдзи [2]. — Правда? — мне показалось, Синдзи очень удивился этому. — Никак не ожидал этого от тебя… — А ты меня так много знаешь? — Ум… Ты мне показался таким чёрствым циником. М… Давай поплаваем, потом поболтаем… — оставил этот разговор Синдзи. — Ну уж нет, — я притянул Синдзи к себе и отдалился от берега с его телом на руках. — Говори сейчас всё, что обо мне думаешь! Только честно! А то… будет тебе как котёнку! — Чего? — Синдзи воспринял меня серьёзно. — Даже не думай! — А чего? Потонем оба — и делу венец! [3] — Даже не думай! Если ты это сделаешь, что я буду думать о тебе в последние секунды?! — заявил Синдзи. Его лицо действительно было взволнованным. Я же откинул голову и засмеялся. — Стоило с тобой возиться! Нет — пока у тебя есть воля к жизни, я и пальцем тебя не трону, я буду защищать тебя. Клянусь. Потому что так мне нравиться, — пообещал я от всей души. — Ладно, я верю тебе, — сказал мне Синдзи. — Только вот шутки у тебя… После всех водных процедур мы выбрались на берег и стали высыхать. Тут погода немного подпортилась, совсем чуть-чуть, но и этого хватило, чтобы голый Синдзи начал дрожать и стучать зубами. Тогда я подошёл к нему и вплотную обнял. — Давай я тебя согрею… — Не надо, ты, между прочим, тоже холодный. — Да? А я не чувствую. — Зато ты мокрый! — Синдзи освободился из моих объятий. — Дай просохнуть! Мне стало неприятно о того, что он мёрзнет. Подстилка могла согреть его, но она грязная. Что же делать? — Вытрись моей одеждой ещё, — я взял шмотки и подошёл с ними к Синдзи. — Хорошо, — друг обтёрся. Я надел трусы и обул сандалии. Через некоторое время более ли менее обсохший Синдзи облачился в футболку и штаны, тоже обул сандалии, и вместе мы направились обратно к нашей землянке. Там мы послушали радио. Из него стало ясно, что нас разыскивают — были названы наши приметы и назначена крупная сумма за любую информацию. — Те сектанты нас видели! — обеспокоился Синдзи. — И не только они! Тебя, Каору, блин, сложно не заметить! — Что могу поделать? — я сложил руки на груди. — Ты всё щеголяешь чуть ли не в чём мать родила! Тьфу! — Синдзи обеспокоился. — Тут нас никто пока не видел, — сказал я. — Нужно придумать для тебя маскировку. Ну это потом — вначале Кенске! Мы просидели возле землянки до самого вечера, Синдзи всё опасался оказаться замеченным, потому настоял, что мы двинемся куда-либо только под покровом сумерек. Я не стал возражать, хотя скука доставила мне много неудовольствия. Мы перекинулись в карты, я несколько раз подкатывал с поцелуями. Что мне хотелось, так это то, чтобы Синдзи высказал побольше того, что он чувствуется ко мне. Что если он меня не любит? Эта мысль досаждала сильнее прочих. Да, я забыл про SEELE и NERV, если найдут нас — я буду сражаться, если убьют, то фиг тогда со всем. Словом, здесь всё просто. А вот с Синдзи-куном — нет. Наконец, солнце стало завершать свой путь на небесном своде. Цикады пели свои трели. Под их аккорды Синдзи успел даже прикорнуть. При первых сумерках мы выдвинулись в путь. Поначалу нам пришлось двигаться краткими перелётами там, где в поле зрения никого не было. Выйдя из леса, мы увидели город вдалеке, мимо нас проходила дорога. Синдзи отдал мне картуз, чтобы я скрыл хотя бы свои волосы. Мы дошли до первой остановке, где обычно делали телефонные аппараты, как сказал мне Синдзи. Тут действительно оказался один такой. Не оказалось, правда, никаких денег, чтобы загрузить в автомат и позвонить! Вот он — оскал капитализма! Ввиду такой социальной несправедливости пришлось подождать прохожего, чтобы я грубо отобрал у него сумку на предмет денег. Тогда мы спрятались за остановку, а дерзкое ограбление я произвёл через отъём сумки телекинезом. Бедный мужик чуть не потерял сознание и бросился бежать в ужасе. — Нам это важнее, — решил я, чтобы заиметь моральное оправдание. — Ведь интересы большинства важнее, чем интересы меньшинства, нас двое, а он один, потому мы вполне можем его обчистить ради наших интересов! Увы, денег в сумке ограбленного не оказалось, потому мне пришлось ограбить идущую следом женщину. — У них обычно всё в сумках — и кошельки, и так далее, — Синдзи полез в дамскую сумочку и достал нужный нам кошелёк. Мы смогли оплатить телефонный автомат. Синдзи набрал номер своего друга и приложил трубку к уху. Он не говорил первым. — Кенске, ты можешь сейчас слушать? — отозвался он только после того, как голос Айды первым спросил «кто?». — Хорошо, слушай, это я — Синдзи. У меня срочное дело… Да, я знаю, что меня разыскивают, умоляю, не выдавай меня — это вопрос жизни и смерти! Понял? Да, спасибо тебе… Теперь слушай, я на остановке… эм… — Хио-12, — подсказал я, взглянув на вывеску, попутно я заметил как возвращаются ограбленные мною мужчина и женщина в компании с полицейским. Я тогда поступил так — поднял телекинезом их сумки и закинул в другую сторону с большой высоты. Наверное, полицейский подумал поначалу, что жертвы такого идеального преступления его просто разводят — но вот теперь он сам стал свидетелем волшебства. Я просто начал отманивать их прочь от нас. — Кенске, я хочу, блин, чтобы ты… нам нужно встретиться, но чтобы нас не спалили, можешь сделать так? Ну, подумай, я перезвоню через пятнадцать минут… идёт? Да, спасибо. Синдзи положил трубку. Мы стали дожидаться. Полицейский сфотографировал это чудо, и быстро свалил, жертвы нашего ограбления тоже, они так и не рискнули взять свои сумки, которые я бросил посреди дороги. — Сейчас сюда точно сбегутся всё учёные NERV, — упрекнул Синдзи. — А мне надо было ничего не делать, а? Как думаешь? — спросил я. — Да ничего… — Синдзи выдохнул, — поступили, как поступили… Хорошо — плохо, боженька простит… — Не простит, ибо сказано — «не укради!» — заявил я с важностью праведного пастора. — Да иди ты! — с подростковой весёлостью толкнул меня Синдзи. — И ещё сказано «не прелюбодействуй»! — Вернее «не ложись с мужчиной, как с женщиной: это мерзость»! — процитировал я книгу Левита. — Богу не нравятся геи? — спросил Синдзи. — Геи — которые мужеложники? — Ну да. — Да, этот книжный божок много чего не любит… — я в очередной раз покосился на далёкий закат, от него остались только розовые разводы на светлеющей части неба. Над противоположной зияла ночная тьма. — Я боюсь, что из-за этой нашей выходки сюда приедет полицейский наряд. И ещё кто-нибудь из NERV, — нервничал Синдзи. — Звони-ка скорее Кенске, — сказал я. — Ещё не прошло времени… Мы подождали. Пока никого не было. Синдзи позвонил Кенске. — Это я. Ты что-нибудь надумал… хорошо. Я запомню, запомню. Где это? Увидим… Ага. Да, мы идём. Синдзи повесил трубку. — Через три часа мы встретимся с Кенске на Юкухиро, это район за чертой основного города… С обратной стороны. Мы же можем туда добраться? — Угу. Мы убрались как раз вовремя — так как на дороге замаячил целый автомобиль полиции. Мы накинули на себя своеобразный плащ — тут самую подстилку на которой спали. Мы решили, это сделает нас менее заметными. Высоко поднявшись в ночное небо, я словно бы перепрыгнул через этот город. От такого пролёта Синдзи, к сожалению, сразу затошнило. Мы приземлились на пустыре. К счастью, в этот раз Синдзи не потерял сознание, его даже не вырвало. Мы немного тут поскитались во тьме. — Может быть найдём тут себе убежище? — предложил я, указав на старый дом, где никто не находился. Надписи на стенах, заколоченные окна и обветшалый вид в целом свидетельствовали о том, что это здание давно никто не использует. — Да, давай. Синдзи достал фонарик, я сломал замок, и мы проникли в пыльную прихожую. Здание было завалено всяким хламом, покрытым слоями пыли. Когда мы вошли в гостиную, то первым делом в глаза бросилась большая семейная фотография — несколько взрослых членов семьи, наверное, муж, жена, их родители, старшие дети, а также несколько младших детей. Никто не забрал такие личные вещи, наверное, этот дом ещё стоял со времён Второго Удара. Это также стало ясно по беспорядку, всё ценное от сюда давно вынесли, даже лампочки в старой люстре были выкручены. Единственное — целым остался камин с валяющимися возле него обломками специально разломанной мебели. Мы бегло всё тут осмотрели, нарушив покой здешних крыс. Потом Синдзи закрыл входную дверь и осветил себе путь в гостиную. Я же отыскал подле камина свечи, которые тут кто-то уже жёг. — Не трать батарейки, — я зажёг их. Синдзи выключил фонарик и застелил нашей подстилкой пыльный старый диван. — Это место… — Синдзи осмотрел комнату в таком освящении. — Пожалуй, оно будет нашим новым укрытием. — Вполне неплохое, — я выглянул в окно, там на противоположной часте пустыря во тьме угадывались очертания ещё каких-то бараков. Своим постоянным звуком бесили цикады. Предстояло экономить свечи, потому одну поставил гореть подле Синдзи, а сам в полутьме направился расхаживать по дому. Я решил проверить остальные комнаты. В старом холодильнике обнаружился паук да куча дохлых тараканов. В одной из спален нашлась кровать неплохого вида. В прохожей в комоде я отрыл несколько книг и сдул с них пыль. Вот с таким уловом я вернулся к Синдзи. — Есть не хочешь? — Не-а, после этих полётов мой желудок… — Синдзи отрыгнул. — Ну, а вообще еда у нас закончилась, нам только на раз хватит. — Зато есть книги! — я сел подле Синдзи. — Будем питаться знаниями! — Ты прямо так любишь читать? — скептически спросил друг. — Да — когда у тебя нет живых друзей, книги — лучшие друзья! — улыбнулся я, потом раскрыл первый том. — Ух, это «Хроники Нарнии», ты читал? — Кино видел, — ответил Синдзи. — Понравилось? — Ну, обычная сказка про попаданцев. Как по мне — это унылое клише. — Я в детстве прочитал все истории про Нарнию, — рассказывал я. — И вот думаю, как хорошо жить в волшебном мире, где о тебе позаботится мудрый волшебный Аслан! Главное — сам будь хорошим мальчиком, исполняй категорические императивы, и всё будет путём! Потом я стал ещё старше, и думаю, нет, что-то здесь не так… В финале истории Аслан увёл своих почитателей в новую ещё более прекрасную страну, а прошлую Нарнию он уничтожил… Тех, кто его не почитал, он навсегда запер в месте, которое выглядело как грязный хлев, лишив возможности даже умереть. Аслан сказал, я не могу им помочь, они не верят в меня. Но весь цимес реальности в том, что она есть вне зависимости от твоей веры! Выходит, эта новая волшебная Нарния — не настоящая. Или… откуда мне знать, Синдзи, что она настоящая? Аслан может внушать рай своим почитателям, но почему я должен верить, что он настоящий? В теперешнем возрасте я совершенно точно уверен, что Аслан был главным злодеем. И он победил. — Я смотрел только один фильм, Каору, — удручённо ответил мне Синдзи. — Я не читал книги и не знаю как там! — Какой ты скучный! — я отложил «Хроники» и потянулся. Через два часа с копейками мы покинули наш дом, оставив там некоторые наши вещи. На ночных улицах главным образом угрожали полицейские патрули, обычно они следили за тем, чтобы не скапливались буйные хулиганы — привычная картина для городов, как мне объяснил Синдзи. Нам пришлось спрашивать дорогу, для этого я спрятался, а Синдзи в одиночку вышел к прохожему. У него он узнал маршрут. — Думаю, он не особо меня рассмотрел… Подумал, я беспризорник. Таких полно — они попрошайничают, власти все деньги тратят на оборонку, на приюты не остаётся… В первые годы после войны, мне рассказывали, менты и солдаты беспризорных тупо убивали, это по негласному указу правительства. Но сейчас такого нет. В подтверждение слов Синдзи мы встретили одну такую банду малолетних, они кучковались у злачного места, которое справедливо вынесли почти за городскую черту. — В моём городе вся полиция была в сговоре с детскими сутенёрами… — шепнул мне Синдзи, сторонясь этого места. — Мне всё говорили, держись подальше, а то уволокут. Мы примерно добрались до места назначения, сыскали нужное здание, возле которого Кенске назначил встречу. Вскоре появился он сам — одинокий мальчишка в униформе цвета хаки с портфелем за плечами. Мы встали под фонарём, в свете которого кружили ночные насекомые. — Доброй ночи, — Кенске Айда переводил дыхание после бега. Я рассмотрел его лицо — с детскими чертами, в очках, с немного неаккуратными волосами, оно показалось мне очень даже миловидным. — Доброй… — грустно ответил ему Синдзи. Кенске разглядывал меня. — Это тот жуткий парень, я видел его в окно из школы, куда ты его привёл, — сказал Кенске. — Ты Нагиса Каору? — Он самый, — с улыбкой кивнул я. — Синдзи, ты опять решил сбежать? — спросил его Айда с некоторым подозрением. — Слушай, Кенске, дело серьёзное… Если коротко говорить, я узнал страшную тайну NERV. Во главе NERV стоит тайный орден SEELE, они кто-то вроде иллюминатов или масонов. Ты любишь тему всех этих заговоров, ты должен меня понять… — Ну! — Так вот, этот орден SEELE вызвал Второй Удар! Они нашли Первого Ангела Адама, и сотворили с ним какую-то поебень — отчего он бабахнул! — рассказывал всю правду Синдзи. — А ещё от этого родился Каору — он последний Ангел в форме человека! — Ангел?! — Кенске недоумённо поглядел на меня, я по-прежнему улыбался ему. — Тот-то ты такой стрёмный! — И ещё Аянами такой же Ангел, — добавил Синдзи. — Слушай, эти SEELE хотят вызвать конец света, для этого им нужно провести ритуал, который превратит всех людей в кисель. Для этого им надо уничтожить всех Ангелов, чьё нашествие они вызвали. Они победили уже десять Ангелов, им осталось убить Каору для победы! Мой отец прямо замешан в этом, потому мы с Каору сбежали. Я решил прийти к тебе, может твои хакерские навыки нам пригодятся… и ты у нас умный, может, ты что придумаешь. Кенске застыл в своих мыслях. — Для начала нам нужна сменная одежда и продукты, — вмешался я. — Ты сможешь обеспечить нам хотя бы это? А не будешь помогать, погибнешь в конце света. И все, кто тебе дорог — погибнут. — Э… Хорошо! Давайте лучше подумаем, что вам может пригодиться прямо сейчас! — согласился Кенске. На том мы продолжили наш разговор…