Бог (не) есть любовь

«Эти идеалисты не сильны в логике, и можно думать, что они презирают её. «…» они хотят Бога и в то же время они хотят человечности. Они упорствуют в объединении этих двух понятий, которые, раз будучи разделены, не могут более быть сопоставлены без того, чтобы взаимно не разрушить друг друга. Они говорят, не переводя дыхания: «Бог и свобода и человек», «Бог и достоинство, и справедливость, и равенство, и братство и благополучие людей», не заботясь о фатальной логике, согласно с которой, если существует Бог, все это осуждено на небытие. Ибо, если Бог есть, он является неизменно вечным, высшим, абсолютным господином, а раз существует этот господин, человек — раб. Если же человек — раб, для него невозможны ни справедливость, ни равенство, ни братство, ни благополучие»..

— Михаил Бакунин, «Бог и государство».

Я провела «небесного субъекта» под личиной моего несчастного отца к кабинету командующего. Сам Икари-старший быстро выставил меня за дверь и они поговорили наедине. О чём он вёл беседу со «Всевышнем», мне осталось только в тревоге гадать. Чуть больше, чем через полчаса бог во плоти вышел. — Я говорил с ним от имени твоего отца, — кратко пояснил Создатель. — Я сказал, что заполучил часть силы Адама, так смог выжить. Ты пока помалкивай, не говори ему лишнего, мне нужно, чтобы он был введён в заблуждение. Но мне нужна и ты, чтобы знать правду. А пока, в награду за это, я верну тебе отца. Не успела я и слова вымолвить, как после последней фразы выражение собеседника изменилось. Оно стало растерянным и человечным. — Мисато… — отец взволнованно поглядел на меня. Тот час чувства полностью завладели мной! Я поняла, это мой папа! — Отец! — с некоторым замедлением я кинулась ему на шею. Он заключил меня в объятья. — Мисато, как ты выросла… Я не сдержалась, на глазах проступили слёзы. Свидетелем нашего воссоединения стал командующий, вышедший из своего кабинета. — Майор Кацураги, я оставлю устройство инспектора Кацураги на вас, — сказал он, будучи весьма довольным на вид. Уж не знаю, чего там наобещал ему этот Бог, но он явно как-то обнадёжил командующего. Я получила разрешение заняться лично своим отцом, в то время как мои обязанности командующий взял на себя. Я решила поселить отца в своей квартире, и мы отправились к машине. Уже в салоне по пути домой мы смогли обсудить основную проблему: — Ты помнишь Книгу Бытия? — говорил отец. — Там сказано, «Дух Божий носился над водой». — Ну да… — кивнула я, хотя никогда не читала эту религиозно-мифологическую литературу. — Так вот, у этого… бога — у Яхве или Элохима, у него нет своего тела, потому он обладает мною, чтобы пока действовать скрытно, — разъяснил отец. — Угу, ясно. Дальше что… каковы его планы? — Прости, Мисато, но я не могу рассказать все его замыслы и тайны. Я могу только сказать тебе… — через зеркало я увидела, на глазах отца выступили слёзы. — Этот — так называемый — бог не есть любовь! Он жесток к нам, и не испытывает ни капли любви! Ему вообще чуждо что-либо человеческое! Яхве — это сосредоточение чистого эгоцентризма и эгоизма! — Ну до этого я уже сама допёрла, — я закатила глаза. — Всемирный потоп — это аллюзия на уничтожение древних цивилизаций, восставших против Яхве! Я уверен… современное человечество ожидает такая же судьба! — говорил отец, и моё сердце окончательно преисполнилось ненавистью к этому отвратительному существу! Даже если оно наш Создатель — за такое отношение к нам, своим детям, это гнусное божество не заслуживает ничего, кроме ненависти! Такой отвратный творец не достоин звания нашего Бога — он сам сущий дьявол! Как же его убить?! Разумеется, я не могла в открытую спросить про слабости у этого существа, а они должны были быть, ибо всемогущим, вездесущим и всезнающим ненужны никакие хитрые планы и концы света! Я воздержалась от дальнейших расспросов, хотя мне было тяжело. Все страхи, всё заскребло на сердце! Закипело от негодования! Я сражалась с Ангелами — проделала долгий путь, чтобы спасти человечество! И теперь я вынуждена помогать тому, кто всё это устроил! Я встретила отца, я мстила за него, всё это время считая мёртвым! И меня он тогда использовал как инкубатор, сам находясь под властью этого ужасного бога! Я расплакалась. Слёзы стекали на щёки, несмотря на то, что я сидела за рулём. Мне не хотелось останавливаться. Мне стоило больших усилий, чтобы не врезаться в кого-нибудь. А мне захотелось! От всего сердца захотелось стереть себя из этой ужасной реальности, зачем жить в мире, которым правит на свой лад такой «всевышний»?! Но я не стала. Одно меня однозначно остановило: Синдзи — да, я только ради него хотела жить, чтобы спасти мальчика! Он стал мне как сын! Я не могла предать его! Потому я остановилась, чтобы привести в порядок расшатавшиеся нервы. — Мисато… — прошептал отец. — Ты… — Мне нужно успокоиться, пап… — сказала я. — Хорошо. Ему тоже было плохо. Мы добрались до дома. Пен-Пен встретил нас. — Мой домашний питомец, — пояснила я. — Ясно… — отец печально осмотрел пингвина. Мы расположились в гостиной. Здесь я снова расплакалась и кинулась к отцу. Он тоже заплакал, мы долго рыдали. — Я должен служить Яхве, или Элохиму, или Демиургу… или Дьяволу, — говорил отец. — Иначе будет хуже. Только так я смогу спасти хоть тебя! Снова! Отец постарел. Не сколько в физическом плане, напротив, из-за духа Яхве он выглядел вполне гладким и халёным для своих лет. Скорее состарился он в моральном или ментальном плане — не знаю как это описать и передать. Когда я видела в нём Яхве, он был могучим существом, один лишь взор которого пугал всё живое. Но вот сейчас, несмотря на чистую от морщин кожу, он стался измученным стариком. И это уже был мой отец, Кацураги Хидеаки! — Неужели того, что ты сделал было мало?! — плакала я. — Как видишь, дочь моя, — промолвил он. Не знаю сколько мы плакали над нашей судьбой. Закончилось это тем, что Яхве снова активизировался. — Достаточно, эта активная эмоциональная деятельность негативное влияет на мой контроль над этой плотью, — заговорил Яхве. Я тот час отдалилась от этого чудовищного существа. На глазах отца как прежде блестели слёзы, но взгляд теперь был не его. Яхве даже не стал ничего смахивать, ему не было до этого дела. — Скажи, — захлёбываясь слезами, спрашивала я, — Бог, если ты нас создал, почему ты так к нам относишься? — Как я ответил Иову — кто ты, чтобы пытаться понять меня? — Иов? Это было на самом деле? — Та история — творчество по мотивам, но человек, известный как Иов действительно жил на этой Земле. Ты спрашиваешь, почему я, Бог Яхве, так отношусь к вам и почему я так с вами себя веду. Вообрази, словно жук под ногами тебя об этом спрашивает. Вы, люди, используете насекомых, например, пчёл, чтобы они делали мёд, но вы же не разъясняете им, почему вы его у них отбираете потом? Конечно, вы ухаживаете за пчёлами, но лишь в угоду вашему удобству. Так и я отношусь к жизни. Упрекать вам меня, Творца, за это — нелепо. — Нам людям… — шмыгнула я. — Так иногда бывает плохо… — А что мне с этого? Я видел, как вы утопаете в потопах, горите в пожарах, убиваете в войнах, мрёте от болезней… И многие из вас думают, что мне, Богу Яхве, есть какое-то дело до этого. Я знаю, вы люди видите мир как хаос, где всё течёт, всё огромно и непредсказуемо для вас, моих маленьких игрушек, поэтому вы с лёгким сердцем верите в магию, гадаете по звёздам и прочим глупостям, молитесь истуканам, которые не могут ни дышать, ни говорить — вы наделяете их силой, полагая, что исполняя ритуалы и подлизываясь своим магическим кумирам, вы сможете снизить меру хаоса, сделать жизнь более предсказуемой. Ради чего отцы в древности закладывали в фундаменты домов своих детей? Чтобы они крепче стояли. Вы были готовы платить любую цену за размеренную жизнь. Но ваша слабость не только в страхе, но и в глупости — ни земля, ни небеса, ни звёзды, ни идолы, ни талисманы — всё это не способно вас услышать и вам помочь. Что касается меня, единственно истинного Бога, то и мне вы, люди, приписали всё от ваших идолов, а теперь вы удивляетесь, а почему я не веду себя как ваш идол? Библия сообщила вам обо мне кучу глупостей, и вы, люди, в это, конечно же, поверили. Но другого от вас ждать не стоит, несмотря на ваши ущербности, вы всё же способны исполнить то, ради чего я вас создал. — И ради чего же? — покуда высокомерный божок толкал свой монолог, я успела взять себя в руки, утереть сопли и собраться с мыслями. — Узнаешь — не торопи события, — ушёл он от ответа. Тут я коснулась рукою крестика. — Ещё вопрос, а этот Иисус — бог христиан, он вообще имеет к тебе отношение? Я слышала, он твой сын или типа того. — Знаешь, если бы я был настолько подвержен человеческим эмоциям — я бы рассмеялся, — на лице Яхве появилась слабая улыбка. — Этот Иисус был как все — он верил в свою избранность, как верили в него многие другие. Но он был просто человеком, создавшим свою секту — а потом за него додумали остальное последователи. Они придумали, словно бы я, Бог, снизошёл до того, что зачал самого себя от себя самого, чтобы принести себя в жертву самому себе, чтобы спасти человечество от самого себя. Не удивительно, при общей слабости и глупости людей верить даже в это. Я задумалась обо всём, да, Всевышний был прав. Его слова звучали абсолютной истиной. Как же слабы и ничтожны люди! Какие у меня шансы что-то изменить? Бог Яхве предпочитал сидеть на одном месте и смотреть в никуда. Мои осторожные расспросы не принесли много информации. Через некоторое время Бог вернул сознание моего отца, предварительно потребовав не беспокоить его. Он также обмолвился, что скоро ему предстоит дело и нужно собрать для него силы. По этой причине я постаралась крепко закрыть сердце и действовать с холодным разумом. — Что планирует сделать этот бог? — спросила я. — Произвести какую-то операцию над уничтоженной Третьей Евой, он попросил командующего приготовить этот Юнит, — ответил отец. — Завтра увидим… — А что бог пообещал командующему? — Он сказал, что хочет исполнить волю SEELE. Для этого необходимо заполучить последнего Ангела. Но сперва его нужно выследить. Сейчас это нужно и командующему, и SEELE, и Яхве. — Ты говоришь про Нагису Каору? Он мой сын… Отец, ты использовал меня как инкубатор? — хмуро спросила я. — Да, мне пришлось использовать тебя… для своей работы. Кто-то должен был. Я думал, поступил бы я аморальнее, используя кого-то другого? Яхве обещал мне спасти тебя. И он сдержал слово… Я взялась за крестик. — И ты дал мне этот талисман, символ бога, даже зная каков этот бог! — мне захотелось сорвать этот лживый символ! — Нет-нет, Мисато, я верю в Бога, в истинного Бога! Не в этого! — покачал головой отец. — Я верю в доброго Бога, посланником которого бы Иисус Христос! Ты когда-нибудь слышала о гностицизме? — спросил меня отец. — Нет… — Я думаю, этот «бог», которым я одержим — на самом деле творец только земного мира, Демиург… зная теперь тайны Яхве, я не верю, что он истинный Создатель всей Вселенной, хотя он пытается разуверить меня… Теперь, когда мной движет его воля, мне остаётся только молиться и надеяться, что есть тот, кто услышит меня… Только это помогает мне жить! Слушая друг друга, мы снова чуть не расплакались, но сдержались, чтобы не гневить ужасное божество. Яхве больше не проявлял себе до назначенного времени. Я была занята поиском Синдзи. Второй отдел предоставил свод подозрительных происшествий. — Кто-то видел НЛО, кто-то увидел призрака, кого-то мучают русские шпионы… — Макото перебирал отчёты. — Нам бы определить круг поисков, — сказала я. — Наши ребята могут прятаться на обратной стороне Земли. — Может сделать какое-нибудь обращение? — предложила Майя. — Мол, чтобы они вернулись — а мы их не обидим? — «Они»? Что если Ангел уже убил нашего Синдзи? — цинично спросил Шигеру. — Я в это не верю, мы видели на камерах, как этот… Ангел нёс с собой Синдзи. Я всё же верю, что он не убил Синдзи, всё же этот Ангел не такой, как другие — он похож на нас, — сказала Майя. — Не думаю, что Ангел вернётся. Его подослали из Комитета, похоже, он их предал. Почему он забрал Синдзи — можно долго гадать, но к Комитету он не вернётся. При этом он не атаковал нас, ни раньше, ни сейчас… — я знала, из-за чего сбежал мой сын с любовником, но ради конспирации мне пришлось разводить тут эти теории. В отличие от меня Яхве не стеснялся. В качестве наблюдателя меня пригласили к его операции. Вместе со мной перед защитным стеклом собрались командующий Икари, как всегда, с хмурым видом, тень его — Фуюцуки, и Рей Аянами, она — уже третья по счёту — для конспирации носила бинты. Мрачная, бледная и в гипсе, она пришла вместе с командующим. Ева-03 занимала обширное помещение за стеклом. Её признали непригодной к восстановлению после битвы с Ангелом-паразитом. Под управлением Имитационной Системы Первая Ева разорвала Третью в клочья, погубив и её пилота, и Ангела, видимо, уничтожив его ядро. Наши ребята из научного отдела в теории могли бы приспособить останки этого Юнита для конструкции других, однако ткани Евы содержали ангельскую материю, из-за чего не были безопасны. Сейчас Третья буквально выглядела как груда механических обломков и чистого мяса с торчащими костями и окровавленными внутренними органами. Бог вышел к этой куче, ступая прямо по воздуху, его окутывало заметное АТ-поле. Синий спектр. Он остановился над кучей и усилил гало, оно распространилось, вбирая в себя фрагменты. Затем янтарные разряды заискрились во всех направлениях, под их воздействием и плоть и металл, однако, не начали сгорать или плавиться, они словно пластилин поменяли форму и начали перестраиваться. Свечение перемещало материю, странные молнии же переменяли её форму. Так куски снова начали вытягиваться во что-то человекообразное. Я не могла не вспомнить Библию, где творец создал Адама из глины — сейчас он делал нечто похожее. Может быть он так создал Адама, только используя иную материю? Особенно этому акту сотворения удивилась Рей, чего я от неё не ожидала, командующий и Фуюцуки просто хмурились в ожидании завершения этой процедуры. Восстанавливаясь, Третья Ева образовывалась в положении полусидя. Ставшая «пластилиновой» чёрная броня снова покрывала красные и серые мускулы, они в свою очередь налипли на выстроившиеся и скрепившиеся кости. Творец достаточно быстро вернул своему Адаму «не первой свежести» более ли менее живой облик, куда дольше он колдовал над ним целым. В новом виде броня выглядела как после плавки, на ней пропали большинство видимых щелей, углы сгладились. Что касается головы, то она не покрылась шлемом, а осталась оголённая и достаточно жуткая, при этом металл и плоть плавное соединялись друг с другом на уровне нижней челюсти. Правый глаз у Евы оказался немного раздут и налит кровью, левый же сделался молочно-белым с тонкой радужной оболочкой красного цвета и чёрным зрачком. Губы спеклись, при этом всё до нижней губы составлял застывший металл-пластилин. Евангелион испускал пар, когда Творец закончил с ним, он перенёсся к нам. — Это ещё не конец… Я должен взглянуть на останки Имитационной Системы, — сказал Яхве. — Пройдёмте, — не стал спорить Гендо. Демонстрация его возможностей произвела глубокое впечатление на нас всех. Мы впятером проследовали к тому помещению в Нижней Догме, где за прозрачными стенами в резервуаре плавали почерневшие останки клонов Рей. Конечно, Рицуко уничтожила не все образцы этих болванок, но большинство. Оказавшись здесь, без лишних слов, как хозяин всего, Яхве приложил руку к стеклу, и оно начало вибрировать, он запустил свой свет и свои молнии в резервуар. — Это не опасно для нас? — обеспокоился Фуюцуки. — Нет, не бойтесь, всё хорошо, — ответил Яхве. Его энергия истекала из руки отца как жидкость, от неё LCL всё просветилось оранжевым маревом. Маленькие молнии стали точечно бить в плавающие тёмные останки. Куски костей, более крупные фрагменты тел, головы, руки, всё это начало перемещаться и срастаться. Я подумала, Яхве хочет восстановить Имитационную Систему. Может быть, отчасти я оказалась права, но только отчасти — его энергия (не знаю как это ещё назвать) действительно собрала все тела, уничтоженные Рицуко, туловища соединились, голова и руки с ногами встали на свои места. Из-за марева я не могла поначалу рассмотрел подробности, довольствуясь лишь тем, как составляются правильные гуманоидные очертания бездушных клонов Рей. Когда Яхве закончил, он опустил руку, жидкость за стеклом стала мутной когда его свечение угасло. Восстановленные клоны в ответ все судорожно задвигались, прильнули к стеклу, и оно потекло вместе с LCL. Мы все забеспокоились, даже Гендо и Рей. Было неприятно стоять вот так перед массой шевелящихся не то людей, не то монстров, которые собрались прорваться. Они преобразовали стекло в полужидкую массу, которая не вытекла на нас, но утратила твёрдость и пропустила наружу этих созданий. Тут я заметила, что в них осталось не так много человеческого — они все побелели, став полностью светлыми, их глаза были закрыты. Их анатомия… стала как у кукол Барби, блин, не знаю как описать. У них срослись пальцы на ногах, вся кожа стала однородной, мокрой и тонкой. На голове всё ещё виднелись волосы или скорее нечто однородное заместо них, но причёска осталась похожей. Первые десять выбравшихся монстров разом хрустнули костьми, и из их спин вытянулись крылья, тонкие и напоминающие лепестки. Очень худые, они направили на нас свои лица, кажется, у некоторых пропали рты и ноздри… Но не исчезли глаза, они все разом открылись, и эти демоны посмотрели на нас чёрными глазами с меленькими красными зрачками в середине. — Что это такое, Кацураги? — первым спросил Фуюцуки, он испугался больше всех. — Властью творца жизни, я создал из праха новые формы, — пояснил Яхве, спокойно идя к нам. Его дети толпились за ним. — Им следует искать сбежавшего Табриса. И… я ещё не закончил, командующий Икари. — Что ещё, Кацураги? — настороженно спросил тот, но «божественный субъект» проигнорировал его, пройдя мимо. Теперь интерес своенравного божества вызвала стоящая дальше всех Рей в бинтах и гипсе. — Смотри, что я сделал с твоими детьми, Лилит! — Яхве подступил к ней, само собой, он был выше неё, они посмотрели друг другу в глаза. Я заметила, как зрачки «отца» побагровели. Что-то случилось с Яхве, он немного содрогнулся и поднял руку, к моему ужасу и ужасу командующего и Фуюцуки, он ухватил Рей прямо за горло! Бедная девочка той рукой, что не сковывал гипс, сразу же отчаянно схватилась за душащую её кисть. Она захрипела. — Стойте! Что вы делаете?! — возмутился Гендо. — Мы так не договаривались! — Мне остался последний штрих, командующий Икари, использовать эту тварь, Лилит, придавшую меня! — грозно ответил Яхве, сверкая своими янтарными разрядами…