Инсомниа

      Тоски в её больших красивых глазах всегда было через край. Позже он понял, что для народа элвен это обычное дело, но именно эту женщину было как-то особенно жаль. Как-никак, его родная мать.       Руки у неё были тонкие, ладони мозолистые. После целого дня неблагодарной работы она всегда валилась с ног, но все равно находила время на своего маленького сына. Сколько бы ни сделала ошибок за свою и его жизнь… Но он любил её, все равно любил.       Почерк был неаккуратным, но разборчивым. Вечно пишет второпях, он бы даже не удивился, узнав, что прямо в этот момент пишущего пытался сожрать дракон или заколоть какой-нибудь Ворон. Фейнриэль вновь прочитал записку, стараясь осмыслить то, что было в ней написано.       «Дела плохи, Соня. Его Величество Праведная Жопа положил глаз на Киркволл. В городе беспорядки, хоть Авелин и старается все держать под контролем. В эльфинаже (кто бы сомневался, людям лишь бы крайнего найти теперь) и клоаке все как обычно — хуже всего. Твоей матери не видно, как сквозь землю провалилась. Сейчас много с кем так же. Долийцы тоже ничего не знают, говорят, ушла зачем-то в город и не вернулась. В общем, мне жаль. Я, конечно, не прекращу поиски, но ты сам понимаешь, что нет смысла искать, если находиться уже может быть некому. Береги себя, Соня. Р.»       Фейнриэль поморщился, швыряя бумагу в огонь и сцепляя пальцы в замок на затылке. Сжимая ладони до белых костяшек и впиваясь полумесяцами ногтей в бледную кожу, он надеялся задушить боль болью, не дать дерущим горло рыданиям вырваться наружу. С ним раньше никогда такого не было. У него никто не умирал, ведь умирать-то было особо некому. Была только мать, Хоук, да пара случайных, но верных друзей по миру.       Никогда не задумывался юный маг о смерти — ни своей, ни близких — а она, как ей и положено, пришла, когда никто не ждал. И от этой неожиданности отчаянно щемило в груди. Нет, он не верил, что Арианни мертва.       До этого момента мысль о том, что матери может вдруг не стать, ни разу не приходила в голову. Фейнриэль упрямо игнорировал её письма: делал вид, что всё ещё в обиде, в работе, да и вообще не до этого. А сейчас… Сейчас он понял. Скучал. Но кому и куда теперь писать? Не имел понятия.