Немного о взаимоотношениях разных Духов Еды

Все было черное, словно... Словно мир просто перестал существовать...

      Чаинка видела лишь пустоту: не было каких-то предметов, которые отличались бы от других, они все были уныло-серыми, ровно как и все вокруг нее. Внезапная резкая боль, пронзившая все тело заставило Духа закричать, но... Была лишь тишина. Даже крик девушки растворился в ней. Это... Пугало и раздражало...       Рана плече... Снова. Точно такое же, как она получила вчера, абсолютно идентичное. Словно рана открылась опять, но Чаинка-то знает, что лечение Молока самое лучшее и такого просто не могло произойти. Алая жидкость, именуемая кровью потекла по телу достаточно быстро, что было для Чаинки страшно и слегка странно. Рана, полученная вчера была не до такой степени глубокой, чтобы крови было так много.       Она пыталась остановить ее рукой, как могла, но попытки тщетны, оно и понятно. Внезапно резкая боль снова пронзило тело Духа и она снова закричала: еще сильнее, еще громче, еще отчаянней. Но любые звуки поглощала эта страшная тишина, которая окружала ее. Когда она посмотрела на себя, то увидела еще два порезала на руке. Теперь она взволнована не на шутку, хоть и кровь из этих двух порезов, на большое ее удивление, не течет.       А вот эти две раны со вчерашней битвы Чаинка не помнит. Скорее всего, какие-то старые раны, которых у нее на теле сотни, если не тысячи. И вот они уж точно не могли открыться, в бою - возможно и да, но не в такой обстановке, где она просто сидит и зажимает плечевую рану рукой.       Но внезапно тело снова пронзает боль, которая была в несколько раз сильнее. Крик было невозможно сдержать, но он опять... Растворился в тишине. На теле Чаинки вскрылось еще ран так десять, от чего стрелок впала в панику. Она не могла пошевелиться вообще, боль была настолько сильна, что малейшее движение - это дикая, адская боль.       И только когда вскрылась рана на животе, Чаинка поняла... Что все эти раны вылечила Молоко. Ко всем этим ранам прикасалось Молоко. А теперь... Она ушла... Все ее лечение ушло вместе с ней, словно заклинание или контракт, которое действует, только пока определенный человек жив. А эта ужасная пустота - олицетворение главного страха Чаинки... Остаться одной, без Молока... Остаться одной в этой страшной тишине... Упав на спину не в силах пошевелиться, она может лишь плакать...       Открыв глаза, она вскочила на кровати. Быстрая и тяжелая отдышка... Кошмар... Всего лишь кошмар. Но... Уход Молока - не кошмар... Вернувшись обратно в свое первоначальное лежачее положение, она зажмурила глаза, чтобы слезы не потекли дальше глаз. Внезапно до ее лба дотронулась чья-то рука. Резко открыв глаза, она увидела перед собой Молоко. -Молоко... Что ты... Я думала... - Разрывистые фразы Чаинки звучали так, словно она и правда больна. - Ты ушла... -Что? - Спокойно, но в тоже время с легким удивлением спросил хиллер. - Я уходила, чтобы передать заказ. -Я думала... Ты... Ушла... - Чаинка приняла сидячее положение, и, улыбнувшись, уже не скрывая - заплакала. - Я боялась...       Молоко обняла Духа и погладила ее по голове. Она чувствует себя виноватой за такое состояние Чаинки. Она теперь будет петь колыбельные, чтобы Чаинка спокойно спала и не думала ни о чем.