difference (interlude) — XXXTENTACION
ты не просто звезда для меня, ты, черт возьми, целое небо.
26 декабря. 14:37
Кончики пальцев немного покалывают, когда я выхожу на пустующий двор школы. Изо рта «вываливаются» клубы кристаллического пара, а шапка удобно располагается на макушке, согревая уши. Сегодня был последний и самый важный для меня экзамен, от которого зависела моя семестровая оценка в этом году. Мне не хотелось расстраивать себя плохими результатами, сидя за праздничным столом и сверля взглядом бутылку дешевого шампанского. Последнюю неделю я сидела дома и упорно готовилась к решающему тесту (ощущение, будто бы он вершил мою судьбу, но нет) и я все же сделала это. Вышла из класса, улыбаясь во все 32 зуба, понимая, что четверка, для меня, нечто недостижимое. Я до сих пор вспоминаю глаза моей учительницы по геометрии, смотрящие на меня с диким восторгом и удивлением. «Неужели взялась за ум, Эва?» — не скрывая улыбки спрашивала женщина, а я лишь глупо кивала головой, стараясь не расплакаться прямо перед темноволосой учительницей. Мои руки крепко сжимают результаты итогового теста и у меня складывается ощущение, что из-за неописуемой радости я вот-вот порву его, но я замечаю Николь, разговаривающую по телефону. Она согласилась подождать меня, чтобы мы вместе поехали по магазинам, закупаясь к наступающим праздникам. Новый год я буду праздновать в доме Шистадов, потому что вечные упреки от своей тети и умоляющий взгляд своей двоюродной сестры, чтобы Кетрин отпустила ее на праздничную вечеринку, сведут меня с ума. Не то чтобы я была против встретить «новую страницу своей жизни» со своей родней в теплой и уютной атмосфере, но к этому описанию совершенно не подходит моя маленькая, вечно ссорящаяся семья. Мне не хочется портить себе настроение и своим близким, если, конечно вечно недовольную гримасу Кетрин и Олив можно назвать родными. Я верю в то, что они прекрасно проведут этот праздник вдвоем, уплетая за обе щеки какую-нибудь запеченную курицу, а я, в свою очередь, по полной наслажусь в доме Шистадов. Вместе с Николь и Крисом. Я подумала, что мы немного поладили с Крисом. Это можно заметить по приветливым улыбкам, когда мы видимся в школе и по скромным «Отлично выглядишь», когда я зависаю с его сестрой в скайпе. Мы не общаемся слишком близко, чтобы называться друзьями, должно быть, мы просто знакомые, которые когда-то значили друг для друга слишком многое. Я не даю себе вспоминать об этом уже достаточное количество времени, потому что воспоминания могут стереть меня в гору пепла, и когда из него возродится чарующая птица-феникс никто не знает. В последнее время я вижу Шистада счастливым. Быть может, на это повлияло наше «примирение», но Крис и вправду выглядит чертовски довольным. Он прикалывается вместе со своими друзьями во время перерывов между уроками, взрывает петарды на улице вместе с Вильямом, ведя себя как заядлый пятиклассник. Этот парень творит неописуемую хрень, начиная от шуток над учителями (что иногда заканчивается походом к директору) и заканчивая игрой в снежки на территории школы во время прогуливания физкультуры вместе со своей «знаменитой» бандой. На прошлой вечеринке он не выпил ни капли алкоголя, находя в себе бурое желание принять на себя должность диджея. Он веселил толпу школьников, выкрикивал нелепые шутки в микрофон и управлял музыкой, улыбаясь как прежде. Как настоящий Кристофер Шистад, которого я знала два года назад, когда перешла в старшую школу. Крис выглядит настоящим. Я улыбаюсь, шаркая подошвой ботинок по белоснежному снегу. Натягиваю на голову капюшон, потому что начинается метель и дергаю подругу за руку, разворачивая к себе. — С кем ты разговариваешь? — я машу перед ней белоснежным листком, на котором красной ручкой аккуратно выведена четверка. — Крис, — шипит Николь. — Эва пришла. Давай поговорим об этом дома? Она тут же убирает телефон с уха недовольно фыркая. — Черт, — злобно бросает гаджет в отделение рюкзака. — Сел на морозе. — Что с тобой? — замечаю, как брюнетка заметно нервничает. — Ты на взводе. — Потому что этот говнюк.., — она замолкает, беря меня под руку. — Я не должна говорить об этом. Наверное. — Что-то с Крисом? — осторожно спрашиваю, пока мы двигаемся в сторону автобусной остановки. — Он завалил, Эва, — устало вздыхает Николь. — И вместо того, чтобы хоть как-то упросить учительницу пересдать, он поехал вместе с его бандой закупаться алкоголем, чтобы устроить вечеринку по случаю начала каникул. Ему не нужно это. Время, которое нам дали на подготовку к этому тесту Крис потратил на нескончаемую толпу девчонок, чтобы их ублажить, и на приставку в доме Магнуссона. — Это ведь Крис, — я пожимаю плечами, совершенно не зная, что сказать. Это ведь Крис. Все, что крутится у меня в голове, но внутри все внутренности будто бы горят, облитые плохо пахнущим керосином. Крис потратил на нескончаемую толпу девчонок. Желание бросить подругу прямо на этом месте и с разбегу кинуться с какой-нибудь скалы чуть ли не берет надо мной вверх, но я крепко хватаюсь за руку Николь. От нее пахнет успокаивающей лавандой и я понимаю, что не должна вести себя как ревнивая жена, выслеживая каждый шаг БЫВШЕГО парня. Мы с Шистадом никто. Нас трудно назвать друзьями, трудно назвать родными душами, как бы по блядски это не звучало. Мы просто.. Гнилые бывшие, пожирающие друг друга взглядами при любом другом случае. Просто знакомые, выдавливающие из себя улыбки, кричащие «У меня все заебись!». Просто никто. Это ведь Крис. Парень с осветленными прядями на голове (потому что проиграл спор, будучи пьяным на очередной вечеринке); парень с сильными руками и заметными шрамами на костяшках пальцев, больно ноющих, когда он разукрашивает морду очередному парню, перешедшему ему дорогу (начиная от покупки последнего кофе в столовой и заканчивая занятым местом, которое является его любимым). Это ведь Крис. Парень, любящий беззаботную жизнь, своих друзей и забивающий огромный гвоздь на муторную учебу. Он лучше скурит косяк во дворе школы, прогуливая проклятый им несколько раз урок геометрии, чем будет сидеть на последней парте и скучным взглядом рассматривать свое отражение в пластиковом окне. Ему это не нужно. Ему нужны вечеринки, внимание девушек и бешеная популярность. Я знаю, что его отец хотел бы, чтобы сын пошел бы по его стопам, перенял бизнес и стал руководить крупной компанией, но Крис неоднократно говорил мне, что это не его. Ему нравится гонять на байках, участвовать в гонках, где приз — это парочка сотен крон, которые он пропьет в каком-нибудь загородном пабе; нравится жизнь, которой он обзавелся сейчас. Я знаю, что Шистад умный. Он знает физику от «А» до «Я», великолепно владеет английским, участвует в соревнованиях по баскетболу и, казалось бы, является гордостью школы, но чуть ли не каждодневные направления к директору порядком портят его репутацию. Это ведь Крис. — Родители приезжают сегодня, — Николь прячет руки в карманы молочного пальто. — Они возлагали такие надежды на него. Мама несколько раз звонила мне, чтобы я заставила его сесть за учебники и учить. Говорили, эй, не дай нашему сыну просрать свое будущее. Они еще не знают, что он просрал его еще с первого курса. — Они знают, что он не сдал? — Нет, — фыркает брюнетка. — Я сказала маме, что сдала на отлично, но про Криса ни слова. Я не собираюсь слушать гадости в свой адрес только потому, что мой беззаботный братишка забил на эту жизнь и плевал на нее с высокой колокольни. Я буду наблюдать за этим вечером. Как он виновато опускает взгляд и говорит дерьмовое «простите за такого сына». — Ваш ужин будет.. Веселым, — мы подходим к остановке, усаживаясь на неудобную лавочку. — Всю эту неделю я говорила ему, — Николь выуживает пачку сигарет из глубокого кармана теплого пальто. — Крис, ради своих родителей, возьми долбанную тетрадку хотя бы на час. Удели сраный час на эту чертову геометрию и, быть может, получишь хотя бы натянутую тройку. Но он говорил мне, что плевать он хотел и на учебу, и на вечно отсутствующих родителей. Крис любит родителей, я вижу это, когда они приезжают, пусть хоть и редко. Но он ненавидит их за то, что они не дали ему той самой заботы, которая есть у многих его друзей. Они предпочли работу, но не ласку к сыну. — Это дерьмово, — я носком ботинка вырисовываю непонятные мне узоры на аккуратно выложенной плитке, покрытой снегом. — Это ведь последний год, — подруга щелкает зажигалкой, поджигая край тонкой сигареты. — Впереди долгий семестр и внутри меня еще есть надежда, что этот кретин возьмется за голову. Но шансы малы. Фифти фифти. — Девушка нервно улыбается, поднося сигарету к пухлым губам. — Ты знаешь, — ладонями обхватываю края деревянной скамейки, наблюдая за тем, как крупные хлопья снега ровно ложатся на асфальтированную дорогу. — Я хочу уехать после окончания школы. Не хочу, чтобы это звучало отчаянно, будто бы я пытаюсь уцепиться за последний шанс, который мне предоставили. Моя бабушка живет в Драммене. Она сказала, что там есть хорошее местечко для меня. Пусть я и считала, что это дерьмовая затея, но сейчас это не кажется мне чем-то ужасным. Я не хочу сидеть в одном городе всю свою жизнь, будто бы в заточении. Я почти что на сто процентов уверена, что вы с Крисом уедете жить к своим родителям после выпускного и поступите в крутой университет. А я перееду к бабушке. В конце концов, я все чаще ловлю себя на мысли, что она — единственный человек, который относится ко мне как к родному человеку. — Черт, Эва, звучит так, будто бы ты уже прощаешься. Будто бы это наша последняя встреча и мы будем видеться теперь только по скайпу. Не будь так пессимистична. — Я вижу реальность! — возражаю, устало облокачиваясь о спинку отсыревшей лавочки. — Я останусь здесь, — Николь пожимает плечами. — Не знаю, как Крис. Он много раз говорил мне о том, что ему нравится Осло. Но недавно я взяла его ноутбук, чтобы подготовить реферат, потому что мой сломался. Так были открыты вкладки с поиском колледжей в Лондоне. Этот придурок даже искал себе место в Китае. — Она по-детски смеется, сбрасывая немного пепла в рядом стоящую урну. — Видите ли, хочет покорить мир. — Звучит самонадеянно. — Я всегда поддержу тебя, — брюнетка хмыкает. — Даже если ты будешь за тысячу километров от меня, я всегда подержу тебя. Я на тысячу процентов уверена, что мы с Портман приедем к тебе как-нибудь летом и Драммен заиграет новыми красками. Хотя бы потому, что самые горячие девчонки Осло приехали покорять крохотный городишко. — Она улыбается. — Ты выйдешь замуж, родишь мне крестников… — Господи, — я смеюсь, толкая Шистад в плечо. — Прекрати говорить об этом. — Я говорила с Крисом насчет тебя совсем недавно, — начинает Николь. — Я обещала себе не рассказывать тебе об этом, но.. Да простит меня любвеобильный братец! Примерно две недели назад, на вечеринке. Ты знаешь, он ведь ждал тебя. Сидел на диване, как верный пес и сверлил взглядом дверь. Я видела в нем.. Разбитого парня, пытающегося держать лицо всем известного Криса. Он сказал мне, что не ждет тебя, что ему плевать, будешь ли ты на этой вечеринке или нет, но.. Эва, я видела, как он проверял твою страничку в фейсбуке, когда ты была в сети последний раз. Это было так смешно и я даже хотела пошутить над ним, но не стала, сказав, что ты обязательно придешь. После вечеринки он даже рассказывать мне ничего не стал. Я все пыталась выпросить у него хоть что-то из вашего разговора, но он просто сел в машину и мы поехали домой. Я сказала ему, что он просрал тебя. Вот так просто. — Ты… — Как бы я не относилась к Крису, но он мой брат, Эва. Ты моя лучшая подруга и это так тяжело. Видеть, как оба родных тебе человека рушат друг друга и делают вид, что не знают друг друга, — она бросает тлеющую сигарету в урну. — Наблюдать за вами. Это так жалко, если честно. Я люблю вас обоих и в некоторые моменты не знаю, на чью сторону мне встать. Ты можешь ненавидеть меня за то, что я сейчас скажу, но, чертова Эва Мун, ты самая лучшая девушка, которая была в жизни этого засранца. Я знаю это и он знает. Просто не хочет этого понимать. И я так разочарована. Разочарована каждый раз видеть ваши нелепые взгляды, тебя смущающуюся и его, подавляющего в себе желание подойти и обнять тебя. И иногда.. Иногда у меня руки чешутся, чтобы вмазать вам обоим, потому что вы не видите самого элементарного. То, что вы любите друг друга, но притворяетесь придурками, чтобы не возвращаться в прошлое. — Что ты хочешь сказать этим? — чувствую, как мое сердце начинает биться сильнее, падая куда-то в район пяток. — Если вы с Крисом все же поймете, что созданы друг для друга, — Николь достает из кармана пальто немного мелочи, когда автобус останавливается прямо перед нами. — Я буду самой счастливой подругой и сестрой, которая будет пиздец как рада нянчить ваших детей и топиться слезами на вашей свадьбе.***
— Эй? — я снимаю с себя дутую куртку, когда прохожу в гостиную. Застаю Кетрин и Оливию, сидящих на диване и смотрящих рождественскую комедию по телевизору. — Я дома. — Если ты голодна, то обед в холодильнике, — не отрываясь от красочной картинки ворчит Кетрин. — Как твой экзамен? — Я сдала на четверку, — нервно потираю ладони, усаживаясь в кресло. — Я, вообще-то, хотела поговорить с вами. Обе пары глаз останавливают свой взгляд на мне, под которым я готова не только съежиться, но и, кажется, нахрен сгореть. — Я решила переехать в Драммен, — поджимаю губы в тонкую полоску. — После окончания школы. К бабушке. — Ты, — тянет Кетрин, убавляя громкость бормочущего телевизора. — Ты сейчас серьезно? — Вы же этого хотели, — пожимаю плечами. — Тем более, эта идея кажется мне не такой уж и плохой. — Боже, Эва! — восклицает женщина. — Я не думала, что ты, в кое-то веке, задумаешься о своем будущем. Я рада, что ты сделала правильное решение. — Она расплывается в улыбке. — Не усложняй, — встаю с места, накидывая лямку рюкзака на одно плечо. — Ты рада только потому, что в скором времени я съеду отсюда и никто не будет грызть тебе мозги, как ты любишь выражаться. — Не правда, — натянуто улыбается Кетрин. — Мы с Оливией будем навещать вас с бабушкой летом. Правда, милая? — Честно говоря, мне вообще плевать, — Олив переводит свой взгляд обратно в телевизор, получая едва заметный пинок локтем. — Что? Я должна изображать нескончаемую радость за Эву? — Не обращай на нее внимание, — спохватывается женщина, тоже поднимаясь со своего места. — Пойдем выпьем чаю, Эва? Поговорим о колледжах, в которые ты хотела бы поступить? — Не нужно, — я двигаюсь в сторону лестницы. — Не утруждайся. Я сама в состоянии найти то, что мне понравится. Меня распирает от натянутой улыбки этой женщины и я, не оглядываясь, ступаю по ступенькам наверх, иногда скрипя половицами. Подумать только, как эта женщина изменилась в лице, когда я рассказала о принятом решении. Черт побери, это так глупо. — Эва? — я слышу голос Олив, когда останавливаюсь у двери в свою комнату. — Я могу поговорить с тобой? — Я устала, — пинаю дверь ногой и чуть ли не вваливаюсь в прохладную комнату. — У тебя есть шестьдесят секунд. Твое время на исходе. — Не груби, — девчонка забирается на мою кровать. — У меня проблемы. — И что случилось на этот раз? — откладываю рюкзак в угол комнаты, понимая, что не прикоснусь до него до начала второго семестра. — Вильям трахнул тебя и тебе не понравилось? — Я не.. Что?! — Олив привстает на локтях, удивленно таращась на меня. — Какая ты мерзкая. — В отличие от тебя, я не похожа на Горгону Медузу, — кривлюсь, усаживаясь на край просторной кровати. — Что ты хочешь от меня? — Вильям предложил мне встречаться. — Он спятил. — И я не знаю, что отвечать. — Ты же тащишься от него, как малолетки пускают слюни от арахисовой пасты, что с тобой случилось? — я прикладываю ладонь к ее лбу, театрально вздыхая. — Ты заболела? — Ты хоть раз можешь быть серьезной? — Ладно, — зарываюсь лицом в подушки. — Если хочешь, чтобы Вильям прислал тебе голосовое с подготовленной речью о расставании под Новый год, то валяй. — В смысле? — Это все несерьезно для него, Олив. Он поиграется с тобой пару дней, максимум, неделя, а потом бросит. И пока он будет веселиться с друзьями в новогоднюю ночь, ты будешь лежать на груди у Кетрин и смывать свою водостойкую дешевую тушь собственными слезами. — Как иронично, — фыркает первокурсница. — Ты просто завидуешь мне. — Я? — поднимаю голову, стараясь не рассмеяться. — Чему же? — У меня вот-вот будут отношения, — девчонка начинает загибать пальцы. — В меня влюбился самый знаменитый парень в школе. Я буду самой популярной девочкой и, возможно, он пригласит меня на выпускной. — Она мечтательно глядит в потолок, а мне так и хочется облить ее ледяной водой, лишь бы она перестала нести этот бред. — А что у тебя? Моя мать всеми силами пытается выселить тебя из дома, у тебя вечные проблемы с учебой и разрывающее сердце расставание с горячим красавчиком Кристофером Шистадом. Это ли не твоя участь? — Катись в ад, Олив. Твое время, кажется, уже вышло. Уходи. — На правду не обижаются, сестренка. — Вали.