Твои мысли обо мне — Дима Пермяков
В награду ты со мною рядом В награду, собирая взгляды, В толпе лететь
Понедельник
Рано утром я обрезаю тонкую нить, обвивающую мое левое запястье. «Мне совсем не больно» — именно так я успокаиваю себя, когда делаю лишь одно движение ножницами, освобождая себя от красного, бросающегося мне в последнее время в глаза, цвета. «Это должно было произойти» — я не выкидываю ее в ближайшую урну, когда выхожу из дома, чувствуя, как резина от сапог касается хрустящего снега. Я не подношу ее к маленькому огоньку черной зажигалки, что завалялась у меня в кармане любимой куртки. Потому что на выходных начала курить. Это произошло в субботу. Я весь день провела в своей комнате, закрывшись на ключ, чтобы никто не смог меня потревожить. А вечером меня настигло резкое желание снова попробовать вкус сигарет на губах. Я знала, что Кетрин буквально зависима от сигарет, поэтому мне хватило совести залезть в ее сумку, пока та крепко спала. Время было три часа ночи и я нашла совершенно нормальным выкуривать пачку сигарет в открытое окно, когда мороз будто бы ударяет по раскрасневшимся щекам. Я не заботилась о том, что Кетрин может узнать о пропаже — она вечно что-то теряла. Утром, в воскресенье, мне пришлось проветривать комнату, из-за чего к вечеру стоял невообразимый холод. Мне пришлось надеть на себя две толстовки, укрывшись теплым пледом, чтобы заснуть. Мои губы немного дрожали, но вряд ли это было из-за леденящего сквозняка. «В этом ничего нет страшного» — так я себя уверяю, когда двигаюсь в сторону школы, чтобы снова встретиться с пустыми взглядами и нудными занятиями в просторных классах. Иногда меня посещает мысль о том, что я жутко устала от того, что меня окружает. Мне хочется лечь на какой-нибудь пол, от которого исходит легкое дуновение прохлады и больше не подниматься на ноги никогда. Лишь потому, что мне все это наскучило. Устать от жизни кажется мне нормальным. Мой портфель кажется мне тяжелым и я подтягиваю лямки, оглядываясь в поисках подруг, когда ступаю на территорию школы. Я немного опаздываю (***
После первого урока Николь ждет, пока все выйдут из класса и просит меня остаться. Кара обещает подождать нас в коридоре, жалуясь на то, что не может отредактировать фото для инстаграма. Я облокачиваюсь о край парты, стягивая с себя лямки тяжелого рюкзака. — О чем вы говорили с Крисом в пятницу? — моя подруга выглядит встревоженной. К счастью для меня, Шистада сегодня нет в школе. Я молчу, не в силах подобрать слова. Еще пару минут назад я радовалась полученной пятерке по литературе несмотря на то, что мы все же умудрились опоздать на урок. Сейчас идея поразмышлять над подходящим фильтром для Кары казалась мне куда приятнее, чем ловить на себе вопросительные взгляды лучшей подруги, сидящей напротив. — Крис притащил вчера травку, — брюнетка поджимает пухлые губы. — Я застала его за тем, как он пытается сделать самокрутку. — И ты считаешь, что это моя вина? — мой голос дрожит и я чувствую, как он ломается из-за выкуренных мною сигарет. — Эва, я его сестра, — шипит девушка. Я вижу, что ее глаза слезятся. — Я не хочу, чтобы все закончилось какой-нибудь херней. Я не хочу, чтобы мой брат превращался в долбанного наркомана только из-за какой-то девчонки, которая больше не любит его. — Так в чем моя проблема? — холодно спрашиваю я, не в силах смотреть на искаженное от боли лицо Николь. — Объясни в чем виновата я, если он оказался слабаком? Я отталкиваюсь от деревянной поверхности парты, складывая учебник по литературе в портфель. Мои руки немного трясутся, но я уверенно застегиваю молнию. Мое сердце чуть ли не разрывается, когда я слышу, как моя подруга всхлипывает. И только когда я смотрю на нее, то вижу, как она прячет лицо в ладонях, разразившись тихим плачем. — Будто бы я виновата в том, что твой брат оказался таким мудаком, — бросаю я, хватая рюкзак за кожаную лямку. — Не нужно обвинять во всем других людей, когда косячит совершенно другой человек. Я пулей вылетаю из класса, громко хлопая дверцей класса литературы. Прохожу мимо Кары, залипшей в телефоне и бреду в сторону женского туалета, чтобы хоть как-то успокоиться. Да нахрен это все. Обрезанная нить чуть ли не горит на дне моего рюкзака.Среда. 08:20
Я старательно записываю нужный материал с доски, выведенный синим мелом. Учитель чертыхается, видите ли, доска ужасно скрипит и класс смеется. Рядом со мной сидит Дарен — мой одноклассник, с которым я сегодня впервые заговорила за этот семестр. Он выглядит милым, но входит в ряды тех самых умников, которые занимают первые места на олимпиадах. В прошлом году, если мне не изменяет память, он занял первое место в городской олимпиаде по математике. Я кидаю беглый взгляд на впереди сидящих подруг, с которыми не разговариваю уже второй день. С Карой я переписывалась только насчет домашней работы, но вот с Николь мы не контактируем никак. Криса нет в школе третий день. Его сестра объясняет это тем, что Шистад лежит дома с тяжелым гриппом и не ходит в школу, чтобы никого не заражать. Ее заплаканные глаза говорят об обратном. С одной стороны мне жаль ее, потому что она слишком сильно привязана к Крису. Они с самого детства не разлей вода и многие говорят, что они похожи на двойняшек, готовых постоять друг за друга в любой момент. Но с другой стороны, мне обидно, что моя лучшая подруга обвинила меня во всех семейных бедах. Шистад не глупый мальчик, да и вряд ли захочет, чтобы его кто-то пожалел. Ему легче выбить всю злость на груше в каком-нибудь из спортивных залов, чем слушать успокаивающий голос своей родной сестры, говорящий, что все хорошо. Ведь нихрена все не в порядке. Мои глаза начинают закрываться, потому что я редко сплю по ночам, поэтому Дарен пихает меня локтем. — Негоже спать на занятиях, — он поправляет черную оправу очков и смотрит на меня презрительно. — Тебе неинтересно? — То, как какие-то мужики бегали по безграничному полю и изображали из себя героев? — спрашиваю я, читая название учебника, лежащего у меня перед самым носом. История никогда не была моим любимым предметом. — Ни капли. Мне хочется улечься на парту, ведь идея поспать здесь оставшиеся минуты нудного урока кажется мне отличной затеей, но мои действия прерывает громкий стук в дверь. Учитель прекращает монотонно бубнить и отрывается от доски, откладывая маленький кусочек мела в сторону. Дверь открывается и в класс входит запыхавшийся Шистад. Он выглядит так, будто бы пробежал чертов марафон. Красный и с накинутым капюшоном от именной толстовки Пенетраторов на голове. Но я тут же отвожу взгляд, чувствуя, как на меня будто бы выливают ведро с ледяной водой. Туда еще, кажется, и льда подкинули. Смотреть на уставшего, да еще и потрепанного Шистада — очередная пытка, сопровождающаяся больными уколами где-то в груди. Смотреть на Шистада — для меня ебанный смертный приговор. — О, Мистер Шистад, Добро Пожаловать, — я наблюдаю за тем, как учитель складывает свои очки, помещая их в кожаный футляр. — Вы уверены, что пришли вовремя? Класс снова смеется, но на моем лице не дрогнула ни одна мышца. Я смотрю на свои руки, заламывая пальцы. — Извините, на улице гололед, не мог завести машину, — он мнется у двери, держась за металлическую ручку. — Пришлось идти пешком, потому что на автобус я опоздал. — Странно, зато ваша сестра пришла вовремя. Что же, — мужчина переплетает свои пальцы, будто бы пытаясь придумать наказание. — Думаю, вы сможете продолжить тему за меня. Прошу вас оставить вещи и к доске. Крис бормочет тихое: «Спасибо» и проходит мимо меня, ногой задевая мой рюкзак, висящий на маленьком крючке, прикрученным к парте. Меня буквально обдает холодом, доносящимся от парня и мой сосед по парте наклоняется к моему уху: — Он смотрел на тебя так, будто бы его сейчас стошнит. Слова ударяют по мне больнее банальной пощечины и я с трудом проглатываю застрявший ком в горле, чувствуя, как хрустят мои пальцы. — Мистер Шистад, снимите капюшон, вы не на улице!Среда. 12:30
Во время большой перемены, когда многие придают предпочтение обеду в школьной столовой — я зависаю за углом проклятого мною пару раз здания, пытаясь выискать на дне рюкзака пачку вожделенных сигарет. Курение — мой на сегодня обед. Сюда часто ходят, чтобы покурить или же затянуться чем-нибудь потяжелее, поэтому я ногой расчищаю снег, лежащий на застывшем бетоне. Кидаю на него рюкзак и сажусь сверху, щелкая черной зажигалкой. На телефон приходит сообщение от Кары, которая присылает фотографию какого-то парня, якобы, чтобы я оценила и я присылаю ей смайл в виде поднятого вверх большого пальца. Мои руки зябнут и я прячу одну руку в кармане дутой куртки. До начала урока двадцать минут и этого хватит, чтобы расслабиться. Я сижу здесь еще минут пятнадцать, пока щеки окончательно не покрываются зимним румянцем, а зарядка телефона начинает катастрофически садиться. Слышу чьи-то шаги и быстро поднимаюсь с места, отряхивая черный рюкзак от прилипшего к нему снега. Только когда я поднимаю глаза, то замечаю взгляд Шистада, останавливающийся на затухающем окурке, зажатого между моими пальцами. Он смотрит на меня еще несколько секунд, прежде чем развернуться и уйти. В его глазах читается гнев, но он умело прячет сжатые кулаки в карманах расстегнутой куртки, отчего мне хочется крикнуть привычное: «Застегнись, иначе заболеешь», но вместо это лишь кусаю нижнюю губу, чувствуя, как из нее вот-вот станет сочиться тонкая струйка алой жидкости. Крис разворачивается и собирается уходить, но слова из моего рта вылетают быстрее, чем я успеваю все обдумать: — Трус! Какой же ты трус! В голове крутятся мысли о том, что Шистад тоже пришел сюда покурить, но, будто бы по закону подлости, здесь оказалась я и ему пришлось вернуться обратно в школу. Я кидаю окурок на землю, растаптывая его носком зимних ботинок. Я дергаюсь, когда Крис со всей силы бьет кулаком по бетонной стене и даже отскакиваю назад, чуть ли не взвизгивая. После этого он все же уходит, а я почему-то смеюсь, вглядываясь в осыпанную краску, где парень ее коснулся. Я не успеваю опомниться, как нервный смех резко сменяется на бегущую дорожку слез на раскрасневшихся от мороза щеках.Пятница. 14:30
— Эва! Кара догоняет меня после всех занятий, когда я спускаюсь по лестнице, минуя толпу подростков, выходящих из кабинетов. — Сегодня вечеринка, — блондинка подхватывает меня под руку, когда мы двигаемся в сторону выхода. — Придешь? — Не думаю, — я машу головой в разные стороны, толкая тяжелую дверь. Глаза тут же рябит от яркого света на улице. — Сегодня помогаю Олив с домашкой. — Это ведь все из-за вашей ссоры с Николь? — осторожно спрашивает Портман. — Нет, просто… — Эва, а что если я скажу, что ее не будет сегодня? — Извини, у меня пропало желание к вечеринкам. Позови кого-нибудь другого. — Видела Криса сегодня? — никак не унимается подруга. — Выглядел просто ужасно. Уже вся школа говорит о том, что он, возможно, принимает наркотики. — Николь что-нибудь говорила об этом? — я вздрагиваю. — Она сама не своя в последнее время, — Кара пожимает плечами. — Толком ничего не рассказывает. Сказала, что хочет съездить к родителям на выходных. — Быть может, это к лучшему. — Не знаю, что у вас там случилось, но не нравится мне все это.