Мир наизнанку

Не пришёл на её концерт, хотя она ждала, а теперь ждёт, что придёт она. Придёт на его персональный концерт, где первую скрипку будет играть он, а она будет единственным зрителем. Что ж... она сходит... освистает и получит удовлетворение, которое у неё в таком дефиците в последнее время. Привычная схема - ночь, присланная за ней машина, его водитель, которого знает она и который знает много его тайн, но не заговорит никогда. Как и прежде не имеет ни малейшего понятия о том, куда направляется. Впрочем, наплевать. Наплевать на сцену и декорации этого спектакля. Это всё мишура. Главное само действо. Ехать оказалось совсем недолго. Стоянка яхт неподалеку от Фестивального. Что ж... надо признать, выбор был неплох - хорошо знал её слабости. Поражающая своей красотой и роскошью машина - её недавняя блажь и неисполненное желание, которым имела неосторожность поделиться с ним пару недель назад. Водитель помог подняться по трапу и исчез. Как только поднялась, услышала мерный звук запущенного двигателя. Не понравилось, - поняла его задумку, - отрезал пути к отступлению. Нашла его на корме, сидящим за столиком. - Так, не пойдет! Скажи ему, чтобы заглушил двигатель, - повела головой в сторону. - У тебя морская болезнь? Не переносишь качки? - Не переношу тебя! - Придется потерпеть. Обещаю недолго. Охотно верила. Знала по опыту. Терпеть его несносный характер обычно приходилось недолго, потом замолкал и дарил наслаждение. Бесконечно долго, пока не начинала просить о пощаде сама. Оказался слишком близко, отвернулась. Оперлась о толстый никелированный поручень и посмотрела на волны тихо, плещущиеся о блестящий чёрный лакированный борт. Чуть успокоилась, но тут же напряглась, почувствовав его за спиной, положил руки на поручень по обе стороны от неё. - Ну, как дела?! Привычный вопрос (всегда начинал с него) произнесенный столь требовательным тоном, словно тут же была обязана дать полный отчет. - Была готова. Дала отчет, не вслух, про себя. И не для него. Для себя. Дела не так уж и плохи. Семья, друзья, работа и... молодой смазливый любовник. Ничего не могла с собой поделать, любила таких. Только вот подходила теперь к этому с трезвой головой и вполне осознанно. Не сдалась ему до тех пор, пока не поняла, что нужна она сама, не деньги (их у него было в избытке) и не слава (согласился стать ее невидимой тенью, появляющейся в её жизни, когда этого хотела она). Ценила его уже, потому что не раздражал и не был противен. Отчаялась встретить такого, однако, встретила и теперь не афишировала своей удачи, времена любви к дешевому показушничеству давно прошли. Остыла ко многому. Не могла только остыть к тому, кто стоял позади за спиной. И дело не в огне желания, дело в огне злости и неприязни, который заставлял сотрясаться её тело изнутри при виде его. Уникальный эффект, который вызывал у нее только он. Прошло пару лет с момента той бредовой ночи. Пару лет, в течение которых пыталась прекратить то, что началось в той чёртовой гостинице со львом, засыпанным снегом. И поначалу просто отчаялась. Доводил до белого каления своим равнодушием (словно и не было ничего вовсе), а потом, словно срывался с цепи, становился одержимым в своём желании обладать ею, шёл напролом, неизменно добивался своего, снова отдавалась ему, после чего долго не могла прийти в себя. Приучил к себе, подсадил, словно на иглу. Понимала, что надо прекратить. И прекращала не единожды, но забвения, на которое так рассчитывала, не наступало - начинало нещадно крыть не только её саму, но и его. Но в итоге, смогла, пересилила себя и, как ей казалось, сломила его. Удалось выжечь всё. Почувствовала себя свободнее, стала дышать полной грудью, не вспоминая (сначала заставляла себя, потом уже не приходилось этого делать) о нём, заняла себя совсем другим и была рада, что забыл и он. Но сейчас, стоя на палубе, ощущая тепло его тела, слыша его голос, поняла, что не атаковал намеренно, усыпляя её. - Нравится? – вкрадчиво прошептал на ухо, спрашивая очевидно о яхте. - Одна эта ночь и она твоя... - За ночь с бабой ты готов выложить это? – с усмешкой спросила, резко развернувшись. - С бабой – нет, - положив руку на её талию, прижал к себе. - А за ночь с тобой – всё что угодно. - Катись к чертям, Лепс! Рассмеялся, когда, оттолкнув его, пошла прочь гордой походкой. Старательно делала вид, что наплевать, в то время как боролась с вдруг нахлынувшими чувствами. - Даже не посмотришь, от чего отказываешься? Ответа не последовало. Настиг её, почти мгновенно, схватил за руку, развернул к себе со словами «тогда я тебе сам покажу»…