…Мечты…
Гарри сидел, скрестив ноги на столе, просматривая разнообразные документы. Сейчас он расположился в одном из заброшенных домов в Гребневой долине, городке, где жил небезызвестный Том Марволо Риддл. Его дом был всего в трёх минутах пешком. Гарри следил за Риддлом уже несколько дней. Обычно Гарри сидел на ветке одной из сосен в своей анимагической форме и наблюдал за тем, кто приходит в огромный особняк Министра и уходит из него. А таковых было немало. В посещавших Риддла людях Гарри опознал многих чистокровных волшебников и важных общественных деятелей. Это было неудивительно. Куда больше его удивило то, что большинство вошедших не выходило обратно. В доме Министра, должно быть, была незащищённая чарами комната, в которой гости могли использовать камин или аппарировать. Или это, или нечто, что Гарри ещё только предстоит вычислить. Кроме того, вокруг особняка Риддла были установлены особые чары. Они закрывали доступ некоторым из посетителей, хотя прочие проходили их без малейшего беспокойства. Самого Министра Гарри ни разу не видел, кажется, чары позволяли ему аппарировать прямо внутрь. Несмотря на то, что желающих войти было много, Риддл ни разу никого не встретил лично. А вот Люциус Малфой, судя по всему, был частым гостем в особняке Риддла и выходил встречать посетителей. Не важно. Стоило Гарри пару дней назад заметить рыжего француза, прибывшего в особняк с охапкой свёрнутых свитков, он немедленно заинтересовался им. Француз встретился в воротах с Люциусом Малфоем, и явно не был в числе допущенных. Несколько дней его появление повторялось, и сегодня Гарри решил действовать. Француз, привязанный к стулу за спиной Гарри, задрожал и громко застонал, судя по всему ощущая последствия недавнего нападения. — Добрый день, Дидье Бланк, — довольно пропел Гарри, оборачиваясь к пришедшему в себя мужчине. — Я уже начал терять надежду, что вы когда-нибудь очнётесь. Мужчина всхрапнул, его эмоции метались между замешательством, удивлением и страхом. На самом деле этот тип был хилым и слабым. Гарри вырубил его физически, и тот даже не успел достать палочку, перед тем как без сознания рухнул на землю. Гарри воспользовался случаем собрать все его пергаменты, и, к своей удаче, нашёл у него мешок золотых монет. Судя по документам, француз был поставщиком. Деньги были предназначены Люциусу Малфою, представителю Тома Риддла. Гарри полагал, что будет только честным копнуть немного, что за дела ведёт Министр. В конце концов, Риддл напал на его двойника в переулке и использовал на нём Легилименцию. Должно быть, он стёр двойнику память, потому что Гарри не увидел этого инцидента, когда считывал воспоминания. Это был грубый и некрасивый ход со стороны Риддла. Теперь у Гарри были все причины вмешаться в частную жизнь Министра. Гарри знал, что было что-то ещё кроме неожиданной молодости Риддла. Он всегда полагал, что Министр ведёт грязную игру за всеми этими сладкими улыбками и лживыми речами. Гарри просто никогда не догадывался, что обнаружит что-то настолько серьёзное. Только представить, а если бы он поймал кого-то, у кого был доступ к особняку Риддла? Дидье Бланк был чужаком, вынужденным ожидать, пока Люциус Малфой проведёт его через ворота. Тц-тц, Риддл. Защищай свои активы получше. — Ну же, мистер Бланк, не стесняйтесь. Гарри отложил документы, разворачиваясь, чтобы оказаться с пленником лицом к лицу. Невысокий рыжий мужчина сидел очень прямо, примотанный к стулу с высокой спинкой, и глаза его были завязаны его собственным шёлковым галстуком. Кроме того, Гарри так и не снял с головы капюшон, не собираясь испытывать судьбу. — Ты можешь называть меня Кустос, если тебе хочется как-то обратиться ко мне, — услышав это, Дидье словно окаменел и Гарри довольно улыбнулся, прищурившись и более внимательно разглядывая пленника. — Все французы знают Кустоса, Дидье? — он не думал, что его слава ушла дальше Британии. Английское Министерство предпочитало не вмешивать в свои дела иностранцев, пока была такая возможность. — Нет. Я больше не живу во Франции, я просто уполномоченный представитель в Британии, — Дидье сильно побледнел, когда понял, что отвечает более обстоятельно, чем собирался. — Ах да. Я надеюсь, ты не возражаешь, что я напоил тебя кое-чем, пока ты был без сознания. Веритасерумом, если конкретнее, — Гарри бросил короткий взгляд на фляжку в своей руке. Он потёр губу затянутым в кожу пальцем, думая о том, что ему нужно сварить побольше. Это было очень полезное зелье. — Ты… ты… — Бланк попытался вырваться и отчаянно замотал головой в попытке скинуть повязку. Когда он осознал, что выскользнуть не получится, он осел на стуле, признавая поражение. — Ты убьёшь меня? Гарри провёл по губам холодной сталью фляжки, с наслаждением наблюдая за пленником. Он ещё никогда не брал заложников, но неожиданно понял, что это почти так же весело, как избавляться от человеческого мусора. — Я не собираюсь тебя убивать, — равнодушно ответил он. — Если ты, конечно, не совершал безнравственных злодеяний, — Гарри не удержался от поддразнивания. Душа Бланка была относительно чиста. Гарри не становилось дурно рядом с ним. На самом деле удивительно было, насколько он оставался чист, учитывая, что он делал для Риддла и Малфоя. Впрочем, он же сам признался, что был просто уполномоченным представителем. У посланца совсем не обязательно будут запачканы руки. Размышляя о своих жертвах, Гарри пытался понять, почему испытывал лёгкую неуверенность, когда дело дошло до Слора. Все остальные его жертвы обвинялись в преступлениях или были судимы, а потом отпущены на свободу. Раньше его жертвами всегда были те волшебники, которые обманули правосудие и получили возможность снова и снова совершать свои преступления. Эрик Слор никогда не привлекал внимания Министерства, особенно авроров, но Гарри всё равно убил его. Возможно, он убил человека, с которым Министерство обошлось бы подобающим образом, и осудило бы его за его преступления. Правда, если бы Гарри не остановил Эрика, он убил бы ещё одну невиновную той ночью. Гарри начал убивать в первую очередь потому, что хотел показать Министерству, насколько они ошибаются, позволяя таким людям разгуливать на свободе. Точно так же, как они позволили уйти Ремусу Люпину, причастному к смерти Лили и Джеймса. Гарри преследовал людей, совершавших зверства, но то, что он преследовал людей, избежавших заключения в Азкабане, было более важным. Но… что если ему попадётся ещё кто-то, похожий на Эрика Слора? Кто-то, чья душа будет настолько темна и испорчена, что Гарри от этого вырвет? Несомненно, монстры, подобные мастеру зелий, способные скрыть свои преступления, существовали. У авроров не будет и шанса привести их в зал суда. Может быть, Гарри не стоит убивать таких людей? Может быть, ему следует выводить их из строя и наводить на них авроров? Это была хорошая, но рискованная идея. Многое могло пойти не так. — Нет! Я клянусь, я никогда не убивал, и… Гарри выронил фляжку, чем заставил Бланка замолчать. — Я знаю это, тупица. Я же сказал, что не собираюсь убивать тебя, — он нахмурился, удовольствие исчезло без следа. — Что я хочу знать, так это то, чей был этот план? — он ткнул пальцем в один из пергаментов, отлично зная, что пленник не увидит это. — Кто придумал, что магглорожденных нужно изымать из их семей в детстве, Риддл или французы? — Риддл, — едва слышно пробормотал Бланк. — Это хороший план. — Я не спрашивал тебя, хороший это план или плохой, — Гарри свесил ногу с края стола и качнул ей. — Французы финансируют создание новых магических приютов? — Да. — Французы всегда были лузерами, — фыркнул Гарри. — Они почуяли силу Риддла и тут же поджали хвосты, поддерживая его идеи. Я уверен, что они собираются по его плану похищать магглорожденных детей из их семей и имитировать их гибель. Он в отвращении отпихнул от себя документы. Он знал, на что в конечном итоге нацелился Риддл. Министр желал полного отделения магического мира от маггловского. Документы утверждали, что он собирается использовать След, накладываемый на несовершеннолетних волшебников и волшебниц, чтобы найти магглорожденных сразу после рождения. Здесь Гарри не совсем понимал, что имелось в виду в документах. — Почему Риддл хочет подделывать детские смерти? Почему ему просто не стереть родителям память? Бланк застонал, пытаясь бороться с сывороткой правды, но вскоре сдался. — Обливиэйт оставляет за собой слишком много лишних следов. Многие маггловские службы в курсе, когда женщина ожидает ребёнка. Будет подозрительно, если родители внезапно начнут утверждать, что у них его никогда не было. Поддельные смерти надёжнее. — Умный ответ, мистер Бланк, — сухо похвалил Гарри. — Риддл очень умён, — Дидье самодовольно усмехнулся Гарри, хотя и не мог его увидеть. — Почему ты вообще сунул нос в его дела, парень? — Рассматривай меня как обеспокоенного инвестора, — издевательски ответил Гарри. — Кроме Франции Риддл явно собирается пустить на это наши налоги. И у меня есть право знать, на что пойдут мои деньги, — он дотянулся до кошеля и взвесил его. Сумма была огромной. — Кроме того, я знаю, что многие заинтересуются этим. Гермиона будет в ярости. Она обожает своих маггловских родителей. Риддл может думать, что он позаботился обо всём, но в его планах было много уязвимых мест. Как минимум, документы отнюдь не столь детализированы, как должны быть. Изучив их, Гарри также узнал, что Министр собирается понизить возраст начала обучения в Хогвартсе до восьми. Кроме того, в его приютах под постоянным наблюдением должны были работать хорошо образованные и опытные воспитатели. Для Гарри это выглядело так, словно Риддл хотел воспитать несколько поколений солдат, которым бы промывали мозги с детства. Следовало обдумать и то, что Риддл планировал добавить несколько новых предметов в Хогвартсе, включая Историю чистокровных семейств и самый неоднозначный предмет — Тёмные искусства. Кроме того, он, судя по всему, собирался урезать для магглорожденных учебный план. — Ты не посмеешь опубликовать это, — предупредил Дидье. — Ничего ещё не сделано. Министр Риддл будет всё отрицать и… — Свою подпись под этим он тоже будет отрицать? — прервал его Гарри. — А как же мои воспоминания о твоих признаниях? Подозрительная сумма денег от Министерства Франции, полностью совпадающая с указанной в документах? Ах да, не будем забывать о плане учредить в Министерстве департамент, сотрудники которого будут отбирать детей у их семей и подделывать смерти. Риддл может отрицать всё, что угодно, но у меня есть доказательства. Даже если он выпутается, его репутация будет сильно подмочена. Это немедленно заткнуло Дидье, но вскоре он снова раскрыл рот: — Ты не сможешь уйти со всем этим. У моего Лорда есть очень могущественные друзья… Гарри хихикнул, порадовавшись упрямству пленника. — Это попытка убедить меня не сливать это "Ежедневному Пророку"? За мной гоняется весь аврорат и они до сих пор не вычислили, кто я. Если Риддл каким-либо образом вычислит меня, я с радостью пожертвую собой, чтобы донести эту информацию до публики, — Гарри замер, а его ухмылка угасла. — Постой, ты только что назвал Риддла «мой Лорд»? — Да, — подвердил Дидье, по своей ли воле, или из-за влияния Веритасерума. Это не должно было удивить Гарри, и он ненавидел, что на самом деле удивило. Лишь немногие волшебники обладали достаточным могуществом, чтобы стать Лордами. Альбус Дамблдор был волшебником такого уровня и всё же он никогда не просил, чтобы его называли «Лорд Дамблдор». Сила Риддла была не меньше. И судя по тому, что Гарри видел в последние дни, у Риддла были последователи. Дело принимало всё более интригующий оборот. Гарри откинулся назад, сцепив руки перед собой. Если он решит свергнуть Министра, ему потребуется разобраться не только со сплетённой политиками паутиной, но ещё и с чёртовым культом. До того, как он узнал, что Риддл был Лордом, собравшим последователей, Гарри не был уверен, что делать с полученной информацией. Вмешаться было соблазнительным, но он пока ещё не до конца определился с тем, как. Но теперь… теперь он гадал, во что ввязался. — Это не очень закрытая информация, — улыбнулся Бланк, думая, что молчание Гарри свидетельствует о его испуге. — Если кто-то приходит к Лорду Риддлу, желая стать частью круга его последователей, он с радостью принимает их и раскрывает их потенциал. Поэтому у него много людей, которые готовы за него умереть. Ты связался с королём, Кустос, не знал? — Нет, — прошептал Гарри, неожиданно широко ухмыляясь. — На самом деле я думаю, что просто нашёл себе большую и более стоящую жертву. И если он обожжёт руки, играя с огнём, это будет только его вина. Ему пришло в голову, что стоило бы отступить сейчас и тогда он, возможно, сможет уйти. Лорда нельзя было недооценивать. Но Гарри не недооценивал Риддла, он был возбуждён от мысли, что сразится с таким хищником. Он спрыгнул со стола, забирая с собой кошель. У Гарри была отличная идея, как использовать эти деньги. Он даже сделает пожертвование от имени Тома Риддла и Люциуса Малфоя. — Погоди! — заорал Дидье, слыша перезвон монет. — Ты не можешь… — Мои наилучшие пожелания Лорду Риддлу, — выдохнул Гарри на ухо Бланку.…И тьма…
— …выразить огромную признательность за подобную сумму. Министр Риддл и Люциус Малфой оказали огромную услугу магглам, которые находятся под нашей опекой в "Последней Надежде", — Барти Крауч-младший зачитывал письмо вслух, чтобы все, кто сидел в комнате могли его услышать. Северус наблюдал за ним, недовольный ироничной усмешкой на губах Крауча. — Что "Последняя Надежда" делает для магглов? — с нескрываемым удовольствием спросил Барти, взглянув на замершего и недовольного Люциуса Малфоя. — Что за огромная услуга, Люциус? — Понятия не имею, — прошипел Люциус. Ноздри его раздувались от гнева, а светлые глаза медленно обратились к Лорду. — Кто… — Зато я знаю, — продолжил Барти, ощущая повисшее в комнате напряжение и растягивая удовольствие. — Это группа волшебников-благотворителей, которые берут деньги нашего мира, обменивают их на маггловские и раздают нуждающимся магглам. Люциус побледнел и медленно повернулся, чтобы пристально взглянуть на Крауча. — Существует такая организация? — презрительно спросил он. Люциус обернулся обратно к Тёмному Лорду, за всё это время не проронившему ни слова. — Мой Лорд, вы же можете распустить её. Только подумать, магглы берут наши деньги и используют их… — Но Люциус, вы и наш Лорд только что пожертвовали огромную сумму этой организации. Не будет ли странным остановить их сразу после пожертвования? — жестоко улыбнулся Крауч, помахав письмом прямо перед носом Люциуса, совершенно не беспокоясь о том, что выводит его из себя. Северус прищёлкнул языком, не впечатлённый ужимками Барти. Это было серьёзно. Их Лорд нуждался во французском золоте для постройки приютов и создания нового департамента в Министерстве. Вчера Люциус доложил, что Дидье Бланк не прибыл на встречу. Позже один из новичков заметил след из золотых монет, ведущий к Дидье. Этим утром Люциус рассказал Северусу, как это было. Малфой составлял Лорду компанию, когда они отправились по следу из золотых монет, стратегически начинавшемуся сразу за границей чар. След заканчивался в заброшенном доме в двух шагах от особняка Риддла. Внутри они нашли Дидье Бланка, живого, привязанного к стулу и обмочившегося. Документы были раскиданы по столу. Большая часть золота, если не считать ту, которая ушла на создание следа, исчезла. Очевидно, Тёмный Лорд был в ярости. Северус мог только представлять насколько — тот никогда не позволял чувствам брать над собой верх. А потом они получили это письмо из благотворительной организации. Северус очень внимательно взглянул на Тёмного Лорда. Тот неподвижно сидел за столом, задумчиво прижав ладони к губам. Багровые глаза следили за ужимками Барти с тёмным безразличием. — Мы довольно легко заберём золото обратно, — негромко произнёс Лорд Риддл, заставляя Барти замолчать. — Кустос подшутил над нами. Он знает, что мы можем вернуть деньги себе и знает, как мы с Люциусом относимся к магглам. — Вы правда полагаете, что это Кустос? — спросил Люциус, наклоняясь ближе и опираясь на трость. Сегодня он особенно благоговел перед Лордом, после того, как осознал, что Дидье Бланку ничего не угрожает. — Я полагал, что Кустос — серийный убийца, а не шут. Какое отношение он имеет к политике? Риддл прикрыл глаза и лениво улыбнулся. — Недавно я проявил к нему личный интерес. Он просто хочет отплатить мне тем же, — Тёмный Лорд не выглядел слишком разозлённым. Наоборот, он казался довольным. — Он продемонстрировал, что способен раскопать информацию о моих намерениях касательно магического мира. Но не стал разглашать их публике. Северус приподнял брови, услышав в его голосе самоуверенность. — Вы точно в этом уверены? — с сомнением спросил он. В алых глазах вспыхнуло наслаждение. — Я точно уверен, Северус. Несмотря на потенциальные последствия, мы с Кустосом затеяли небольшое соревнование, которое должно выявить, кто из нас больший хищник, — Риддл взглянул куда-то вдаль поверх голов. — Тем не менее, меня начинает раздражать дистанция. Время сомкнуть хватку и продолжить за закрытыми дверями. — Вы собираетесь раскрыть всем, кто он? — предположил Барти, желая узнать, кем же на самом деле является объект его одержимости. — Завладеть им, — просто поправил его Тёмный Лорд. — Я прижму его к ногтю до того, как он успеет причинить больший ущерб. Северус откинулся на спинку стула, размышляя о намерениях Лорда. Никто раньше не бросал тому вызов. Может ли… может ли быть, что Тёмный Лорд одержим Кустосом так же, как и Барти? Впрочем, их одержимость явно происходила из разных источников. Барти попросту поклонялся Кустосу. Том Риддл же признал в нём достойного противника, равного ему умом. Равного… Северус не очень следил за продвижением дела Кустоса, но знал, что до поимки убийцы аврорами и Тёмным Лордом далеко. Тёмный Лорд нашёл себе партнёра, судя по всему. Правда, для этого ему потребовались десятилетия. Только представить, Том Риддл так предвкушал перспективу обрести равного, что почти мог признать это вслух. — Вы предполагаете, что он присоединится к нам? — спросил Люциус, явственно выведенный происходящим из себя. — Мой Лорд, при всём моём уважении, он оскорбил вас и убил одну из нас. Многие из нас, ваших последователей, откажутся его принять. Он охотится на таких как мы. — Он присоединится к нам, если использовать правильные аргументы. Тем не менее, его поводок будет куда длиннее, чем ты бы счёл допустимым, — Лорд хитро улыбнулся. — Я защищу тебя, Люциус. Незачем так сильно его бояться. Барти хихикнул и даже Северус не сдержал усмешки, глядя на оскорблённое выражение лица Люциуса Малфоя. — Я не боюсь его, мой Лорд. Он убивает, как маггл. Даже я смогу его контролировать. Тёмный Лорд расправил плечи и его игривое настроение пропало, сменившись холодом. — Теперь ты просто выставляешь себя дураком, Люциус. Тебе не идёт недооценивать врага. Кустос может предпочитать ножи и кулаки волшебной палочке, но это только делает его более опасным. Он искушён в искусстве, о котором мы не имеем ни малейшего понятия, — Лорд насмешливо приподнял бровь, — он гениальный актёр и талантливый манипулятор. Как ты думаешь, он смог обдурить и повергнуть Эстеллу Забини? — У вас есть какие-то подозрения о том, кто он? — спросил Барти, перебивая Люциуса до того, как у него появился шанс ответить. Том взглянул на Северуса, прежде чем пренебрежительно взмахнуть в направлении Крауча рукой. — Я не скажу, кто он, пока не буду стопроцентно уверен. Барти схватился за спинку стула Люциуса и опёрся на неё, заинтригованный. — Вы до сих пор не знаете, кто он, Мой Лорд? Выражение лица Тёмного Лорда на мгновение изменилось, и Барти тут же распрямился и коротко кивнул. — Не могу углядеть в этом вашей вины, мой Лорд. Кустос полагается на свою анонимность. Естественно, он будет яростно защищать её. Люциус повернул голову, чтобы раздражённо уставиться на Барти. — Наш Лорд отлично знает, кто такой Кустос, он просто желает собрать достаточно надёжных доказательств, — надменно произнёс Малфой и повернулся обратно к Тёмному Лорду. — Вы позволите мне позаботиться о "Последней Надежде" подобающим образом, мой Лорд? Тёмный Лорд поднял письмо со стола и отбросил в сторону. — Доверяю тебе тайно заняться этим, Люциус. Можешь сделать всё, что считаешь необходимым. Потом он взглянул на троих волшебников перед собой. — Это всё, джентльмены. Северус остался сидеть, зная, что сегодня его пригласили совсем для иного. Думосброс на книжной полке позади Тёмного Лорда напоминал Северусу о том, что ему придётся кое-чем пожертвовать. Лорд попросил его поделиться некоторыми воспоминаниями. Это был специфический запрос, но по некотором размышлении Северус неохотно согласился. Воспоминания были очень личной темой, в конце концов, которая могла заставить чувствовать себя слишком открыто. Впрочем, а был ли у него выбор? Риддл мог спрашивать разрешения, но все в его кругу знали, что это простая вежливость. Стоило двери за Барти и Люциусом закрыться, Том сосредоточился на Северусе. — Должен тебе признаться, Северус, меня одурачили. Северус сложил руки на коленях, выпрямил плечи и придал лицу прохладное выражение. Он доверял Тёмному Лорду больше, чем кому бы то ни было ещё, но знал он и о скрытой его стороне. Этому человеку нравилось быть дипломатичным. Ему нравилось быть вежливым, тактичным и щедрым. Как Лорду и политику, ему нравилось общаться с людьми, следовавшими за ним со всем уважением, которое позволяло ему его положение. В ответ последователи обожали его не только за невообразимую магическую силу. Они признавали за ним право на ошибку и были готовы на всё, чтобы впечатлить и защитить своего Лорда. Тем не менее, Северус знал, что Том Риддл был куда сложнее. Он был очень опасен и жесток. Ещё не было случая, когда он проявил бы своё истинное лицо, но Северус знал, что оно именно такое. Иногда за тщательно вылепленной маской он видел смертельно опасного хищника, с порочным удовольствием наблюдающего за своими верными последователями. Зная, что скрывается внутри, Северус не знал, что ему думать о сближении Кустоса и Тёмного Лорда. Обычно Том Риддл получал всё, что хотел. Иногда ему приходилось приложить для этого немалые усилия, но обычно хватало его могущества и обаяния. Тому Риддлу достаточно было намекнуть, чтобы люди начали благоговеть перед ним и были поражены его величием. Они готовы были сделать для него всё, и Тёмный Лорд с радостью принимал это. А потом появился Кустос, серийный убийца, бросивший Тёмному Лорду вызов. Более того, бросивший вызов Министру и его Министерству. Если Кустос не даст Риддлу желаемого, тот окажется перед выбором — убить Кустоса, подобно избалованному ребенку, который не может получить игрушку, или продолжить дальше, пытаясь договориться. Конечный результат выглядел интригующим и Северус намеревался поглядеть, как будет действовать Тёмный Лорд, столкнувшись с упрямым противником. — Я гоняюсь за собственным хвостом, пытаясь вычислить личность Кустоса, как тот и намеревался меня заставить, — продолжил Риддл, пребывая в неведении относительно того, о чём думает Снейп. — Я постоянно сомневаюсь, стоит ли мне искать других подозреваемых, но, кажется, я наконец наткнулся на нечто, что позволит мне разгадать эту шараду. — Да? — заинтересованно пробормотал Северус, зная, что на самом деле Тёмный Лорд не заинтересован в том, чтобы услышать ответ. Губы Риддла искривились в усмешке. — Единственная свидетельница, общавшаяся с Кустосом, утверждает, что неожиданно ощутила себя рядом с ним в безопасности, а страхи её исчезли, вытесненные доверием. А потом это затруднение с магической подписью Кустоса. И все его жертвы умирают с улыбками на губах, словно они наслаждаются своей смертью, — Тёмный Лорд пристально взглянул на Северуса. — Что может настолько легко управлять эмоциями? Это заняло у него несколько секунд, но после Северус осознал, почему Лорд хотел от него именно это воспоминание. — Это совершенно невозможно, — скривился Северус. — Гарри Поттер не может быть Кустосом. Риддл цокнул языком на такое неприкрытое проявление отвращения. — Об этом я тебя не спрашивал, Северус. Спрошу ещё раз. Кто или что может с такой лёгкостью манипулировать чужими эмоциями? В тёмных глазах появился мрачный блеск. — Сильный эмпат, — пробормотал Северус. — Тот, чья сила дозрела до управления чужими эмоциями. Эмпаты редки, и большая часть может только слышать самые яркие эмоции. Кроме того, они способны на то, чтобы слабо манипулировать ими. Кустос должен быть очень силён, если он смог заменить явную агонию своих жертв на удовольствие. — Именно, — подтвердил Тёмный Лорд с лукавой усмешкой. — Я спросил тебя, является ли Гарри Поттер эмпатом. Ты ответил, что да. — Да, — согласно кивнул Северус, — но Гарри Поттер… Он не способен жить двойной жизнью. Он не… — Не слизеринец? — закончил за него Тёмный Лорд, подходя к шкафу, чтобы забрать думосброс. — Обсудим его интеллект после просмотра воспоминания. Из того, что ты описывал, ты не только опознал его как эмпата, ты так же узнал, что его эмпатия усилилась, и что это его и сломало, — он поставил думосброс на стол. Северус не хотел двигаться. — Ну же, Северус, не будь так упрям. Посмотришь это воспоминание вместе со мной. Северус уставился на думосброс. Это было очень важное для него воспоминание. Идея обратиться к нему вызывала те эмоции, которые были давно и надёжно похоронены за окклюментивными барьерами. Он терпеть не мог Гарри Поттера и всё же это воспоминание было для Северуса болезненным. Это было время потерь и безнадёжности. Дамблдор только что умер, а Поттеры были убиты. Что важнее, Лили была убита… А её нахальный сын был брошен на бойне. Его взгляд обратился к портрету Меропы. Она взглянула на него в ответ и взгляд её был мягким и понимающим. Она молчала, как и всегда, когда в комнате присутствовал кто-то, кроме её сына. — Я согласился показать вам воспоминание, — негромко заметил Северус, поворачиваясь обратно к Лорду. — Я рассчитываю, что вы не станете осквернять его или использовать против меня или Поттера. Риддл серьёзно взглянул на него, перед тем, как его багровые глаза потеплели, так же, как и у его матери, что бывало редко. — Я даю тебе слово, Северус. Северус нахмурился, не очень-то поверив, перед тем, как нырнуть в думосброс. Лорд последовал за ним мгновением позже. — Ты наконец решил показаться, — резко выплюнул Сириус Блэк, стоило ему увидеть идущего по коридору Снейпа. Блэк стоял за дверью больничной палаты Поттера. За ним несколько Уизли спали на диванчике, а рядом с ними, на самом краю, сидела молчаливая Грейнджер. — Не все могут бросить всё, чтобы немедленно кинуться к Поттеру, Блэк, — прошипел Снейп. — Отойди в сторону, я не собираюсь тратить здесь больше времени, чем это необходимо. Северус и Тёмный Лорд появились в коридоре больницы Святого Мунго, рядом с препирающимися фигурами Снейпа и Блэка. Не так много времени оставалось до того, как он снова окажется в этой полутёмной комнате, чтобы встретиться со своими прошлыми сожалениями. — Поттер попросил меня явиться, — тихо пояснил Северус Лорду, пока Блэк огрызался. — Блэк в тот день был особенно мрачен, это было впервые, когда Поттер вернулся в сознание после того, что с ним случилось. Он никому не позволял заходить в комнату. Представьте удивление Блэка, когда он отказался беседовать с кем-либо, кроме меня. — Я думал, вы друг друга недолюбливали, — пробормотал Тёмный Лорд, не слишком прислушиваясь к продолжающемуся обмену оскорблениями между Снейпом и Блэком. — Что могло заставить его искать твоего присутствия? — Да, мы друг друга недолюбливали, — подтвердил Северус, приглашающе кивнув головой, когда Снейп наконец пробрался мимо Блэка и зашёл в комнату. — Дальше вы увидите, почему именно я. Он последовал за Тёмным Лордом внутрь и дверь за ними захлопнулась. Комнаты больницы обычно изменялись магически, чтобы соответствовать нуждам и запросам пациента. Северус несколько раз бывал в палатах, но не мог припомнить, чтобы персонал позволял комнате быть настолько затемнённой, особенно для пациента, восстанавливающегося после того ада, через который прошёл Поттер. Маленький огонёк на столе тепло сиял. И всё же Северусу потребовалось подождать, пока глаза привыкнут к полумраку, чтобы мрачно кивнуть в сторону пустующей постели. Снейп подошёл ближе к пустующей постели, усмехаясь всё сильнее. Он принюхался, не сомневаясь, что почует ментоловый запах чар, которые персонал накладывал, чтобы отслеживать состояние пациентов. — Кровать вам не по вкусу, Поттер? — Снейп осмотрел комнату, когда ему никто не ответил. — Обычно пациенты предпочитают яркий свет после таких инцидентов. Но, я полагаю, вы всегда были исключением. — Вы считаете это инцидентом? Полагаю, человек вашего ума, профессор, способен осознать степень серьёзности произошедшего, — ему ответил хриплый и тихий голос. — Я предпочитаю темноту, когда не сплю, но ярко освещаю комнату во время сна. Вы не слишком ошиблись. Снейп обернулся, немедленно заметив маленькую фигуру, скорчившуюся в углу палаты. Северус, тем не менее, оборачивался медленнее, переводя на неё взгляд с неохотой. Мальчишка выглядел так же впечатляюще, как и когда он в первый раз его увидел. Первое, что бросилось в глаза, это то, насколько он был худ и бледен. На лице его виднелись ещё не долеченные синяки, а под глазами — большие тёмные круги. Без очков и обычной самоуверенности Снейп и Северус словно смотрели на Лили. Волосы мальчишки отросли и закрывали большую часть его лица, спадая на него безжизненными прядями. Снейп, поражённый зрелищем, предпринял все усилия, чтобы сохранить невозмутимость. — Я соболезную вашей потере, — произнёс он, контролируя голос, чтобы тот звучал искренне. — Вы мне не соболезнуете, — ответил Поттер. — Может быть, вы соболезнуете смерти моей матери, но точно не отца. Я позвал вас сюда не для фальшивого сочувствия, с этим справится и Сириус. — Вы не умеете принимать соболезнования, Поттер, — выплюнул Снейп, расстроенный упоминанием Лили. — Зачем вы тогда позвали меня? Переходите к делу и избавьте меня от этой мелодрамы. Поттер с лёгкой издёвкой фыркнул, положив подбородок на обнажённые колени. На какой-то момент он замер, такой тихий и недвижимый, что Снейпу показалось, что тот заснул. Но Северус знал, что это не так. — Вы — мастер легилименции. Вы — пустота, — выдохнул мальчишка, и Снейп услышал слабый хрип в его лёгких, когда тот вдохнул. — Рядом с вами мне нормально, я не чувствую вас, как всех прочих. Они снаружи, но я всё равно могу ощутить их. — Поттер… — Моя эмпатия, — перебил Поттер, ощущая нетерпение Снейпа. — Она разрослась. Она стала сильнее. Я доверяю вам, сэр. Я хотел вас попросить взять образец моей крови и глянуть, нет ли там каких-то отклонений. Снейп уставился на закутанную фигуру в углу. — Известно, что эмпаты могут усилить свои способности, если столкнутся с каким-то очень серьёзным событием. Чем более сильные эмоции они испытывают, тем сильнее становятся. То, что вы стали сильнее чувствовать остальных… — Нет! — яростно перебил Поттер. Неожиданно он вскинул голову и невидяще уставился на Снейпа. — Я не просто сильнее чувствую. Ощущения стали настолько глубже... Я почти пробую людей на вкус. Могу ощутить, насколько они испорчены, я могу выделить каждую эмоцию, которую я воспринимаю от них. И мне сложно контролировать свои эмоции, я случайно внушаю их окружающим. — Тогда я возьму образец, Поттер, — твёрдо ответил Снейп. — Что-то ещё? В комнате потемнело. Северус замер, предчувствуя, что сейчас произойдёт. Он не забывал краем глаза следить за Тёмным Лордом. Тот вел себя очень закрыто, стоило им войти, а его багровые глаза буквально поглощали происходящее. — Научите меня окклюменции, — попросил мальчишка хрипло. Северус закрыл глаза, и потёр переносицу, когда его двойник начал издеваться. — Это просьба или требование, Поттер? В любом случае, я отказываюсь, — он двинулся обратно к дверям. — Желаю вам скорейшего выздоровления. — Пожалуйста, — раздался задыхающийся голос Поттера, и Снейп замер. Неожиданно Поттер с присвистом выдохнул и начал подниматься. Он выглядел не старше, чем хогвартский пятикурсник. Он был хлипким, слабым и весь трясся. Обе его руки покрывали повязки, а нога была в гипсе. На нём не было ни ботинок, ни носков, и ярко-алая плоть выдавала присутствующим, что на ноге отрастала свежая кожа. Мальчишку пытали. Судя по хрипу в его лёгких, пытки далеко не были поверхностными. И судя по его одержимому и жуткому взгляду, пытки затронули его разум. — Извините за то, что произошло в последний раз, когда вы пытались учить меня окклюменции. У меня не было никакого права заглядывать в ваш думосброс. Но сейчас мне это очень нужно, — взмолился мальчишка. — Вы намеренно вторглись в мою частную жизнь. Полагаете, я смогу доверять вам в этом снова? — Мне было пятнадцать! — возмутился Поттер. — Дамблдор заставил меня с вами работать, чтобы я мог контролировать эмпатию. Тогда мне это было не нужно, и я не понимал, на какие жертвы вы идёте, чтобы работать со мной. Снейп мрачно взглянул на него. — Всё ещё нет, Поттер. — Вы не понимаете, каково это! — закричал Поттер, стоило Снейпу подойти к порогу. Северус заставил себя удерживать на мальчишке взгляд, видя, что его затрясло сильнее, а из глаз полились слёзы. — Вы любили её. Снейп резко повернулся. — Не смейте, — велел он. Поттер потряс головой, его костлявые плечи заходили ходуном. В его глазах стыла паника, когда он склонился к Снейпу. — Вы можете себе представить, каково смотреть, как пытают женщину, которую вы любите? Вы можете представить, каково слушать её крики и мольбы днями до самого конца? — он тяжело задышал, а лицо его выражало панику. — Это не худшее. Они её насиловали. Снейп и Северус оба побледнели, жестокие слова эхом отдавались в их головах. — Я ощущал каждую минуту этого, — Поттер с присвистом дышал, задушенный стон сорвался с его губ, и он вцепился в собственные волосы. — Они выяснили, что я эмпат и делали это намеренно. Я чувствовал её унижение, страх, бессильную ненависть и опустошённость. Я не могу выкинуть это из головы! Я не могу стереть их оттуда! — последнее он выкрикнул с удвоенной силой. Снейп выбежал из комнаты, отказываясь обернуться. — Трус! — заорал ему в след Поттер хрипло, его бессильные задушенные рыдания эхом разносились по воспоминанию, даже когда оно начало растворяться. Северус нервно откинулся на стуле, чувствуя тяжесть в животе. Воспоминание словно бы подмигнуло ему из думосброса, прежде чем исчезнуть в его глубине вместе с прочими сожалениями и ошибками. Он не хотел смотреть Тёмному Лорду в глаза. Наконец, после тяжёлого молчания, тот заговорил. — Мальчишка был на изломе, умоляя мастера легилименции научить его создавать простейший окклюментивный барьер. И ты всё равно отказался учить его. Однозначно, он не был бездарностью. — Не осуждайте меня. Я и так делаю это каждый день после того случая. — Я не осуждаю тебя, Северус, — ответил Риддл. — Я просто хочу понять причины, — Северус промолчал, и Тёмный Лорд продолжил. — Очевидно, тебе помешали личные чувства. Ты всегда ненавидел его отца. И судя по тому, что я только что увидел, ты любил его мать. Северус замер, стоило ему наконец поднять взгляд на Лорда. Попытка возразить утверждению о любви к Лили Поттер замерла у него на губах. Эти багровые глаза видели его насквозь, заставляя чувствовать себя так уязвимо, словно бы он вернулся к тем дням, когда ещё не выучил окклюменцию. — Наша подсознательная ненависть друг к другу мешала нам объединить сознания. Он говорил, что доверяет мне, но его подсознание полагало иначе. Моя ненависть к его отцу и к самому его существованию делала это невозможным с моей стороны. — И ты не смог отбросить эту ненависть прочь, даже когда его родители погибли? Он пытался достучаться до тебя, Северус. Конечно же, ты мог принять его в качестве ученика. Лорд насмехался над ним. Они оба точно знали почему Северус отказался учить Поттера. — Что вы хотите от меня услышать, мой Лорд? — горько спросил Северус. — Что я струсил? Что я отвернулся от сломленного мальчишки из-за того, что не хотел видеть, как пытают Лили? — Северус тяжело вздохнул и посмотрел в невозмутимые глаза Тёмного Лорда. — Я не хотел видеть, как она страдала. И я не хотел, чтобы Поттер видел меня уязвимым. Он слишком похож на своего отца. — Был, — поправил Тёмный Лорд. — Гарри Поттер, которого ты знаешь, больше не сломленный мальчишка — он жестокий и целеустремлённый человек, — Риддл в задумчивости погладил подбородок. — Это действительно невероятно, — выдохнул он, — как одно крохотное событие может изменить всё будущее, как одно событие может полностью изменить человека, — он внимательно взглянул на Северуса. — Нет почти никаких записей о смертях Лили и Джеймса Поттеров. Что ты знаешь об этом? Снейп отвёл взгляд. — Всё, что я об этом знаю — их всех пытали, включая Гарри. Единственным, кого Гарри смог опознать был Ремус Люпин, но они проиграли суд, и Люпин остался на свободе. — У тебя должны быть хоть какие-то подозрения, кто охотился на Поттеров, — надавил Тёмный Лорд. Голос его стал холоднее. — Не ври мне, Северус. В магическом мире не пытают случайно. Он покачал головой и уверенно встретил взгляд Риддла. — Я понятия не имею, кто нацелился на Поттеров, правда. Думаете, эти люди всё ещё оставались бы в живых, если бы я знал, кто они? Тёмный Лорд неожиданно откинулся на спинку стула, и взгляд его затуманился, словно он был где-то не здесь. — Гарри не знает, кто на них напал, — пробормотал он. Жестокая улыбка появилась на его губах. — Кажется, я только что нашёл достойную приманку, чтобы заполучить его на свою сторону. — Если он действительно Кустос, — встрял Северус. — Поттер… — Изменился, — тихо прошипел Риддл. — Того мальчишки, которого ты знал, больше нет, Северус, — Тёмный Лорд соединил кончики пальцев, очевидно всё ещё о чём-то раздумывая. — У меня есть надёжная улика, связывающая Кустоса с Гарри, но я не могу быть уверен до конца. Северус молчал, зная, когда допустимо вмешиваться в рассуждения Тёмного Лорда, а когда нет. Всего через минуту Риддл распрямился и в его глазах загорелся хищный огонёк. — Кажется, я знаю, как мы сможем заполучить Кустоса.