Боб и Шерли
Боб лежал на кровати и наблюдал, как внучка неловко терла спросонья глаза. Это было забавное зрелище, вообще, создание по имени Шерли само по себе оказалось весьма забавным. — С добрым утром, — ответом ему послужило недовольное мычание и сотрясание маленьких рук в воздухе. — Только тихо, брат спит. Боб не привык, вернее, отвык. Странные эти дети, в этом возрасте страшно одинаковые. Так казалось Бобу. Вот Шерли — девочка, а на девочку походила только бантиком на майке. Но Боб все равно уверял ее: — Красавица. А еще все дети хрупкие, тщедушные. Ручонки эти... Шерли уже умела в них хлопать. Она тянулась к Бобу с невнятным бормотанием, трогала его брови, губы, подбородок. Пыталась отобрать нос. — У тебя свой есть, — говорил Боб. — Еще лучше, чем мой, — но Шерли не верила, продолжала отбирать. — Что ж ты такая жадная? На лице Шерли то и дело появлялась беззубая улыбка. Да, беззубая, но уже улыбка. Очень осмысленная и искренняя, так что Бобу не жалко носа. Он корчил дурацкие рожи, косил глазами и далеко высовывал язык. — Что? Нравится, когда дед дураком себя выставляет? Шерли неумело гладила его по щеке и, видно, пребывала в замешательстве: щека-то колючая. Гладила она достаточно больно, это больше походило на шлепок. Боб целовал неловкие пальцы, прижимая девочку к груди, устраивал прогулку по комнатам. Целое путешествие. Шерли тепло и уютно, она сделалась задумчивой. Именно задумчивой: даже нахмурилась от глубокомыслия, сунула в рот палец. Не свой, а Боба. — Да говорю же, у тебя точно такой же, лучше. Нет, дети совершенно точно не люди.Ноябрь 2015 года
Джим и Мартин
Джим зевнул. Еще раз и еще. Посмотрел на часы: только девять. Он сам вызвался сегодня помочь с внуками. Шерли уже спала, а Мартин не переставал плакать, давился слезами и криком. — Спокойно, старик, спокойно, — приговаривал Джим, не понятно кого утешая и нарезая круги по коридору. Нет, определенно, он не справлялся, разучился следить за детьми. Ладно один ребенок, но двое. Ужасно стыдно. Он ведь так бахвалился тем, что был когда-то отменным отцом, совершенно забыл о том, что Молли всегда отличалась флегматичным нравом и вообще им с Люси безумно повезло иметь настолько рассудительную дочку, которая в неполные полгода просекла идею того, что плакать — некруто и утомительно, лучше поспать. И вот как донести эту простую мысль до Мартина? Боб в третий раз предложил приехать, неловко, у него законный выходной, ему самому нужно выспаться. Просить о помощи Люси — исключено, Софи… Это просто странно, Джим не знал, как с ней общаться. Она — милая женщина, ей идеально подходило слово «мягкая», во всех отношениях. «Я так рада, что вы дружите с Бобом, Джеймс, мне за него спокойнее». Джим неловко вздохнул от одного лишь воспоминания. Интересно, она точно не знала об их отношениях? Люси не могла ей об этом сказать, она — сучка, но совсем не подлая. Правильнее было бы открыться еще в прошлом году или во время переезда. Сейчас вся ситуация становилась нелепее с каждым днем. Джим загнанно посмотрел на экран телефона, обдумывая, что написать Бобу. Мартин уже перестал плакать, начал дремать. — А, то есть, я опять зря себя накручиваю? — уточнил Джим. В самом деле, внуки — это здорово, Тим и Молли — адекватные родители, Софи — приятная, Люси, хоть и сучка, но уже родная. Они все как-нибудь справятся.Снова ноябрь 2015 года