Первая встреча
— В первый раз ты мне показался несносным нахалом. Глаза Боба округлились от удивления. — Да ладно? Я ж ничего такого… — он с трудом напряг память. — По-моему, все прошло отлично. Я был вежливым и... милым? Забавно, никогда раньше им не доводилось об этом говорить. Сперва подобные темы казались чем-то неприличным, слишком интимным для «свободных отношений», и они, как современные, прогрессивные люди, старались не обременять друг друга романтическими выпадами: так, поужинать вместе, хорошо провести ночь и утром разбежаться по делам. Правда, довольно быстро стало понятно, что их прогрессивность закончилась где-то в двухтысячных. Им обоим хотелось комфорта и спокойствия. А затем переезд, внуки, работу никто не отменял, а еще проблемы со здоровьем. Не хватало времени поностальгировать и как следует окунуться в прошлое, тут бы с настоящим разобраться. Поэтому сегодняшний разговор фактически начинался довольно странно, хоть и обещал быть интересным. — Ты ввалился в бар весь из себя брутальный. Еще и в этой дурацкой кожаной куртке. Ты смахивал на Дольфа Лундгрена... — Ну, это приятно. — ...из третьей части «Неудержимых». — О. — Или даже как из второй части «Детсадовского полицейского». — Ай, ладно, это звучит больно. — Ты шутил невпопад, делал странные комплименты и очень неловко трогал мои колени, как-то так, — Джим положил руку на бедро Боба и мгновенно отдернул, рассмеялся. — У тебя вспотели ладони, и ты пытался их незаметно вытереть о свои штаны. А еще ты заказал нам темное нефильтрованное, при том, что я уже пил виски. Боб растерянно смаргивал навалившуюся на него информацию, ему тот вечер представлялся совершенно другим. Понятно, что не все прошло идеально, но... — Напомни, а почему ты тогда не послал меня? — Ну, во-первых, ты оплатил мой заказ. А во-вторых, — Джим задумчиво покосился в окно, где потихоньку темнело небо. — Не знаю. День выдался паршивый. Завал в офисе, неудачно поболтал с Люси, так что мы чуть не перегрызли друг друга, к тому же я тогда только-только закончил очередные отношения. — Ого, ты не говорил, что с кем-то встречался. — Боб, «очередные». Я всегда старался во всем быть лучше других. Будь то учеба, работа, семья. Я реально старался быть для Люси идеальным мужем, а для Молли — идеальным отцом. Меня никогда не хватало ни на кого другого, поэтому, думаю, будет честнее сказать, что мой тогдашний ухажер меня бросил. Ничего фатального, он мне даже не нравился, просто вариант для субботнего вечера, не более того. Но все равно обидно. А тут еще Молли позвала познакомиться с семьей ее нового парня, с которым «все серьезно». Да-да, смейся, но я реально злился, потому что какого хрена? Я воспитывал свою девочку в любви и заботе не для того, чтобы какой-то придурок терся вокруг нее. — Вот сейчас было грубо. — Бамбино, я говорю так, как думал тогда, — Джим мягко похлопал его по плечу. — Посуди сам: мне сорок пять, единственные близкие мне люди — бывшая жена и дочь, у которых, в отличие от меня, есть своя жизнь, а я так старался всем понравиться и услужить, что остался один. Ну, и кто теперь «придурок», да? В общем, я не придумал ничего умнее, чем завалиться в бар, чтобы привести мысли в порядок, хотя по факту отсиживался за барной стойкой и ждал, когда тот сраный день закончится. — Но вместо этого к тебе подвалил придурок в кожанке? — Именно! Вернее, я так подумал сначала, но довольно быстро понял, что ты просто старался произвести яркое впечатление. На деле ты оказался забавным и добродушным и здорово помог мне расслабиться. Мы неплохо поднакидались и отлично провели время. А наутро выяснилось, что я переспал с отцом парня своей дочери. — Точнее с отцом зятя. — Тогда я этого еще не знал. Но ситуация все равно вышла неловкая. — И смешная, — улыбнулся Боб, допив остатки вина. — Но мне нравилась та куртка. Знаешь, я одно время носил ее с ковбойской шляпой. Джима передернуло: — Твое счастье, что я этого не видел.Разговор
— Поговори со мной о чем-нибудь, — Джим устало опустился диван и закрыл глаза. Боб удивился: — Ты что, уже закончил с отчетами? — Будешь задавать тупые вопросы — дам в глаз. — Вот и поговорили.Внезапно футбол
— Давай проясним: ты жить не можешь без гребаного бейсбола, а сам всю школу играл в футбол? Боб пожал плечами и придвинул к себе бутылку брусничного сиропа. Что-то зачастили они с внезапными задушевными разговорами. — А чего? Я был крупным ребенком и отлично смотрелся в роли нападающего. Правда, правила долго запомнить не мог. Не хотел, точнее. О. Мои тосты готовы. Принеси, будь добр, — проводив Джима до кухни благостным взглядом, крикнул. — И потом секцию не я выбирал, а родители! — Но это же бред! Джим быстро вернулся за стол и с громким стуком поставил тарелку перед Бобом, сам он предпочитал завтрак из нескольких блюд: яичница с беконом, салат, гранола с обезжиренным йогуртом. Да, много, зато до обеда Джим ходил сытым и не перебивался чипсами и газировкой до обеда. — Не, я бы понял, если бы тебе нравились танцы или рисование, и родители бы оказались против, черт, да хоть игра на лютне... — Что такое лютня? Что-то типа дудки? Джим возмущенно нахмурился, Боб на это лишь снова пожал плечами, еще выразительнее, чем раньше: — Прости, но это ты был женат на музыкантке, не я, — и добавил примирительным тоном. — Чего ты вообще так взбеленился с утра пораньше? Это было давно, я не в обиде. — Да потому что я не понимаю. Если у ребенка есть задатки спортсмена и ему нравится бейсбол, то какого черта его пихают в футбол? — Не знаю, мой старик любил футбол. Ему нравилось приходить на соревнования и болеть за меня. — Только и всего? — Не, еще, если моя команда выигрывала, то он водил меня в «Макдональдс». Так-то мой старик не был сентиментальным. Да-да, в отличие от меня. У них с мамой все сильно разладилось, когда я пошел в среднюю школу. Хотя, знаешь, возможно, раньше я этого просто не замечал. Короче, старик часто пропадал на работе, мог не ночевать дома, пропускал семейные праздники, само собой. Думаю, он и налево ходил, по крайней мере, что-то такое слышал. Мама грустила, пыталась поправить все своими силами: готовила вкусно, следила за собой, молилась, даже к какой-то гадалке бегала, та за нее у Мамаши Бриджит просила. Нифига не помогло, естественно, — здесь Боб выдержал небольшую паузу и сделал большой глоток кофе, блаженно зажмурился. — Ну, а я смекнул, что моему старику в кайф хвастаться моими спортивными успехами. В дни матчей мы становились образцовой семьей. Мама наряжалась в выходное платье, отец подбадривал меня с трибуны, в общем, как-то так... Джим шумно выпустил воздух через нос: — Пиздец. — Чего? — Ничего, истории у тебя охуенные, говорю. Самое то утром в понедельник послушать. — Ты ж сам спросил. Я не хотел, чтобы так... — Да-да-да, будет мне наука. В следующий раз, когда я попрошу мне что-то рассказать, просто ударь меня, ладно? Он принялся с таким ожесточением разрезать яичницу с беконом, что Боб вновь испугался за целостность тарелки. С другой стороны, любое волнение Джима часто мутировало в эдакое странное раздражение. И понятно, что он не злился, просто не знал, как исправить ситуацию и побороть чувство вины. Боб жалел его, хоть и догадывался, что нужно всего-навсего перетерпеть каких-нибудь жалких полчаса или отвлечь чем-то внезапным и экстренно-важным. — Джим. — Что? — Тосты остыли.Октябрь 2019