Пак хватается за живот, ведь именно там отдаётся тупая боль. Чим схватился за койку, чтобы подняться на ноги, но резкая боль не дала ему этого сделать. Омега вскрикнул от боли и согнулся пополам, хватаясь за кофту. Если он потеряет ребёнка, он себе этого никогда не простит, да и брат тоже. Кажется ещё чуть-чуть и омега потеряет сознание от этой пронизывающей всё тело боли. Он чувствует, как его поднимают и ложат на каталку, куда-то увозят, видит как лампочки на потолке сменяются одна за другой, но это ничто по сравнению с тем, как он себя чувствует и перед тем, как потерять сознание говорит:
— Спасите малыша…
Когда Мин уже теряет сознание его подхватывают на носилки и везут в неизвестном направлении. Тут его тело охватывает боль. Эта боль… словно 6 чувство. Словно Что-то говорит. Мин уже проваливается в сон, как для себя неожиданно, хотя он не знал, выдаёт своим голосом:
— Спасите малыша…
И проваливается в глубокий сон.
Первое, что видит, а скорее слышит омега, это неприятное пиканье приборов. А открыв глаза, сразу закрыл их обратно, ведь свет режет глаза. Через пару минут, когда Пак уже привык к дневному свету, зашла медсестра и начала проверять показатели, а Чим еле отлепил язык от нёба и спросил:
— Что с ребёнком? — парень сам не понял как смог это спросить. Вроде бы три обычных слова, но не для него. Ведь если будет отрицательный ответ, Пак просто не выдержит, он не сможет, но когда медсестра ласкового улыбнулась и сказала «Всё хорошо» у Чимина так солнечно на душе стало, он невесомо дотронулся до живота рукой и начал поглаживать, повторяя:
— Всё хорошо, всё хорошо.
Когда Мин проснулся, мысли были только о брате и о их ребёнке. Чёрт, они встречаются только 3 дня, а Юнги уже столько раз подверг своих самых дорогих людей опасности. Он начинает вставать и тут же в палату заходит брат. Он бледный, с тёмными кругами под красными от слёз глазами. Он держится за живот, мнёт ткань одежды, теребит её в руках. Нервозность вся на лицо. Он тяжело сглатывает и смотрит впавшими глазами.
Он сильно похудел. Как чёрт возьми Мин мог такое позволить? Блять. Зачем он вообще родился…
Пак стоит перед братом и даже рот не может открыть. Видеть его таким… он просто не в силах. Это табу. Как они докатились к этому? Как теперь сделать шаг вперёд и преодолеть этот этап? Как сделать завтрашний день счастливее? На все эти вопросы Пак не знает ответ, но он знает, если Юнги не будет рядом с ним, то и завтрашнего дня не будет для Чимина, ведь всё потеряет смысл. Юнги его личный смысл. Тот, ради которого Пак готов на всё, даже собственную жизнь отдать, только чтобы Юнги жил, чтобы был счастлив, даже без него. Ведь у любви нет границ. Похоронить любовь в душе — всё равно что сдерживать гнев. Она просто пожирает тебя изнутри, доводя до сумасшествия.
— Минни. — скорее для вида, нежели просто для интереса, спросил Мин. Ведь, по правде говоря, не было что сказать. Хотя нет, есть. Яд, бурлящий по жилам, горечью оседавшей на носители, что держал в себе, не позволяя той выбраться на ружу и худшим способом навредит дорогим и любимым. Он потупил взгляд на руки, на те самые проклятие руки, которые его брат так любит. На эти тонкие изящные и смертельно больные пальцы. Они наверно сильно впиваются в нежную кожу, оставляя горячее клеймо от горящих отпечатков костлявых пальцев. И на данный момент, хотел проверить способности своих плечевых конечностей на своей шее. Чтоб не повадно было.
Каждый шаг — пройденный этап, каждая секунда может стоить жизни, но Пак идёт, он преодолевает себя и собрав по кусочкам поднимается на ноги и идёт, хоть каждый шаг отдается болью.
Чимин подходит к койке брата и садится на самый край, смотря на него.
— Как ты?
Еле отлепил язык от нёба младший и тянется рукой к брату, невесомо поглаживая его костяшки пальцами.
— Зачем ты это сделал? Я так испугался за тебя. Разве я что-то не так сделал?
Чимин поднял взгляд на Мина.
— Я думал, что мы семья и вместе справимся со всеми трудностями. — Чимин опустил голову, рассматривая ненавязчивые узоры на полу. Как вдруг открылась дверь в палату и туда зашёл мужчина в белом халате. Чимин поднял на него взгляд и немного испугался, думая, что случилось что-то ужасное.
Доктор осмотрел ребят и спросил:
— Мин Юнги, как себя чувствуете? — серьёзно спросил врач, смотря в свою тетрадь для заметок.
— Терпимо, вы лучше за Чимином присмотрите, — ответил Юнги, кладя свою бедную руку на руку Пака и нежно её поглаживая в надежде, что Чимин хоть как-то расслабиться, — как он? Как малыш? — поджав губы спросил альфа и посмотрел на доктора, ожидал ответа.
Доктор оторвался от записи в тетради и посмотрел на Юнги, а потом и на Чимина улыбаясь.
— Не переживайте, с Чимином всё хорошо и с ребёнком тоже, — сказал доктор, улыбаясь, смотря на влюблённую пару, — Мин Юнги, вас сегодня выпишут, — сказал доктор и не желая мешать будущим родителям ушёл, а Чим улыбнулся, счастливо смотря на своего парня. Юнги с любовью в глазах рассматривал своё маленькое чудо и уже представлял, как он будет носиться ночами в магазин из-за его капризов. От этих мыслей на душе Мина стало так тепло, что он невольно начал шире улыбаться.
***
Через час парни уже были дома, Чимин был счастлив вернутся домой, он был счастлив, что всё наладилось, он был счастлив, что с Юнги и их малышом всё хорошо.
Омега со звонким смехом убежал в прихожую, падая на мягкий диван. А Юнги с нежной улыбкой наблюдал за своим сокровищем. Парень быстро ретировался в гостинную и догнав Чимина, взял его за подбородок, направляя взгляд парня на себя. Юнги медленно приблизился к лицу брата и нежно поцеловал его, размыкая пухлые губы в поцелуе. Через некоторое время Юнги всё же отстранился от своего любимого и посадил его на диван, приседая к ногам парня и бережно приподнимая кофту младшего, начал улыбаться и нежно покрывать плоский животик невесомыми поцелуями, шепча ласковые слова. Он представлял, как животик Чимина округлится и он будет похожим на маленького неуклюжего пингвинёнка.
Юнги в последний раз целует живот Чимина и поднявшись на ноги улыбнулся брату.
— Ты устал, иди отдохни, а я поработаю.
Чимин наигранно надул губки, поднимаясь на ноги.
— Нууу. Я так хотел полежать с тобой, — обиженно пробурчал младший, складывая руки на груди.
— Не сердись, малыш. Мне же нужно работать и обеспечивать свою семью, — проговорил Мин, целуя Чимина в носик, — иди покушай и посмотри телевизор, а я потом прийду к тебе, — пообещал альфа, умиляясь с такого Чимина.
Омега несколько секунд подумал, но всё же согласился и одобрительно закивал.
— Ну смотри мне, я буду тебя ждать, — серьёзно сказал парень, прищуриваясь.
— Конечно, малыш, я слов на ветер не бросаю. А теперь иди, — Юнги проводил взглядом брата, который скрылся на кухне. Парень медленно пошёл в свою комнату, потирая переносицу. Он медленно поднялся по лестнице на второй этаж, проходя в свою комнату и его тело мгновенно покрылось тысячами мурашек. Парень осматривает тёмное помещение, удивляясь тому, как долго он здесь не был. Окно всё так же открыто и в комнате веет холодом и не уютом, ведь здесь нет его личного солнышка, его Чимина.
Юнги медленно проходит в комнату, сразу подходя к окну и закрывая его. Альфа включает тусклый свет настольной лампы и садится за письменный стол, на котором куча бумаг с «песнями». Вокруг стола куча бумаг, разбросаны на полу. Юнги прикрывает глаза и думает, что стоило бы прибраться, но так лень. Парень уже проваливается в дрёму, как слышит звук своего мобильного. Он тихо ругается себе под нос и удивляется, увидев незнакомый номер, ведь ему практически никто не звонит. Мин берёт трубку и вслушивается в незнакомый голос.
— Здравствуйте, это Мин Юнги?
— Да, а вы кто?
— Чудесно. Я продюсер Бан Шихёк и я прослушал некоторые ваши песни. Они мне очень понравились. Я бы очень хотел поработать со столь талантливым человеком.
Что? Бан Шихёк? Тот самый Бан Шихёк?! Юнги со школы мечтал поработать с знаменитым продюсером Бан Шихёком, но считал это невозможным, ведь таких как он тысячи, а то и миллионы. Альфа несколько секунд просто не может ничего сказать, но собравшись, всё же ответил.
— Конечно, я буду очень рад.
— Замечательно, тогда завтра садись на самолёт в Америку. Я всё оплачу, буду ждать.
Юнги хотел бы возмутиться, что он не сможет поехать в Америку и всё бросить в Корее, но по ту сторону слышны лишь одинокие гудки. И что это получается? Он теперь должен оставить Чимина одного? Беременного Чимина. Юнги откладывает телефон на стол и потирает виски, надеясь найти самый оптимальный выход из этой ситуации. Если ему не понравится в Америке, то он может в любое время вернутся в Корею, да, он может. Он так и сделает. А сейчас ему нужно отдохнуть, просто поспать. Парень валится на свою старую кровать, и не замечая ничего, проваливается в царство Морфея.
А Чимин всё так же ждал Юнги...
