WOAS

В квартире у Паркера чертовски тесно и просто, особенно в сравнении с Асгардской роскошью и величием, пахнет пирогом с ненавистными финиками и повсюду разбросаны вещи, но Локи привыкает. Тем более, у него не то, что бы есть выбор — либо мидгардские грязные переулки, либо чересчур гостеприимный и любопытный Питер; для в конец запутавшегося в собственной жизни Лафейсона выбор очевиден. Питер поначалу неловко прячет взгляд и сидит слишком выверенно-правильно, совсем не тот запинающийся в словах подросток с пришибленно-жалостливым взглядом и неловким приглашением в гости, под предлогом «Вам ведь интересно, как живут в мидгарде, правда?» А потом видимо привыкает, перестаёт шугаться от резких движений и ошалело прятать вещи по шкафам при его — Локи — приходе. Лафейсон смотрит на мальчика всё также свысока, но в глубине души осознаёт, что без него было бы совсем плохо, смотреть дурацкие ток-шоу по ночам становится обыденностью неприлично быстро, а фаст-фуд, которым Паркер питается 24/7, оказывается не таким уж и гадким. Спустя 2 месяца с лишним, Питер с гордостью называет Лафейсона своим другом, а Бог обмана перестаёт стрелять леденяще-убийственным взглядом за типично-паркерские выходки подростка. Но вечный, неиссякающий бардак во всей квартире раздражает педанта-Локи, даже после 3 с лишним месяцев жизни в непрекращающемся хаосе, ни разу не меньше; его шлем — одна из любимейших вещей в жизни Лафэйсона — теряется в чёртовой квартире уже не впервые, и Паркеру давно пора привыкнуть, что Локи искренне ненавидит что-то искать, потому Бог обмана без предупреждения вваливается в комнату Питера с раздражённо-громким «Питер, а ты случайно не находил в своём бардаке мой…» и замолкает тут же, сбитый с толку обилием неожиданно быстрых и оглушительно-шумных действий. Питер, чёрт его побери, Паркер, с его шлемом на голове, подпрыгивает на кровати от неожиданности и роняет на пол телефон с открытой фронтальной камерой; а после осоловело оглядывается по сторонам, пытаясь стащить с головы шлем, который спадает ему на глаза. И в этот момент Локи искренне не знает, что ему сделать, наорать на паучка за то, что посмел стащить его шлем или разразиться безумно диким смехом, на который его пробирает от одного вида подростка в шлеме. Но Паркер на этом не останавливается, шлем оказывается непривычно тяжёлым и тянет вниз, Питер зацепляется рогами за полку и приземляется на пол с громоподобным грохотом; Локи выбирает второе. Хохот разрезает помещение чересчур звонко после секундной паузы, Локи закатывает глаза к небу и обречённо вздыхает, Питер неисправим в своей неловкости и угловатости, но другого друга изящному и величественному Лафэйсону и не надо; он привыкает к этому. Локи, всё ещё ехидно посмеиваясь и шепча что-то про справедливую кару, идёт поднимать ребёнка.