Глава 17
14 июня 2019 г. в 11:13
Марта стояла на пороге, уперев руки в бока, и всем своим видом заявляла, что не собирается расставаться с такой хорошей, да ещё и дармовой, работницей. Рейз, впрочем, тоже оставался непреклонен. Осознав, что тут даже авторитет Госпожи ему не помощник, он перешёл к торгам. Цена Сиф остановилась на трёх золотых монетах, перекочевавших в ладонь Марты. Та не знала, то ли радоваться нежданному богатству — это же можно теперь барана не на случку брать, а купить у скупого соседа! — то ли горевать, потому что таких старательных рук ей вовек не найти.
Сиф достала из-под сена припрятанные вещи: высушенную, заштопанную одежду, броню и сапоги. Поразмыслив, она все-таки решила переодеться прямо сейчас. В привычной одежде было ловчее, да и платье ей уже порядком поднадоело. Когда она застегивала последние пряжки, в хлев вошел Мако, неся в руках её меч. Сиф с благодарностью приняла его, устраивая на привычное место. Вместе с родными вещами возвращалась былая уверенность.
— Мако? Можно спросить? — Сиф обернулась к нему перед тем, как выйти наружу, и дождалась его кивка. — Почему Арбо не напал?
— Ты что?! Головой ударилась? — мальчишка искренне удивился и посмотрел на Сиф как-то испуганно. Ответа она так и не получила.
Рейз уже вновь сидел верхом, терпеливо ожидая, пока Сиф попрощается с людьми, давшими ей кров и пищу. Работать на них ей было не в тягость, и они заслуживали благодарности за доброту. Коса похлопал её по плечу на прощание. Марта напустила грозный вид, но обняла неожиданно мягко и тяжко вздохнула. Мако смущенно помахал на прощание. Они не провели вместе и пары часов, но ему всё равно было грустно расставаться с прекрасной девушкой. Она была милой, хоть и немного тронулась головой после падения.
Сиф обернулась к Рейзу и увидела, что он протягивает ей руку, призывая сесть позади седла. Конь оказался выше, чем все, на которых она когда-либо ездила, хотя, конечно, мерк в сравнении с недавним ящером. Он сорвался с места в галоп, так высоко подбрасывая круп, что Сиф пришлось схватиться за Рейза, чтобы не вылететь. На ездовых животных ей явно не везло, даром, что сотни лет училась держаться в седле.
— Рейз? — он ничем не показал, что слышит её, но она всё равно продолжила: — Твоя госпожа часто покупает… таких, как я?
Он не ответил, Сиф тяжело вздохнула, осознавая, что из этого любителя изумрудных плащей тоже придётся вытаскивать ответы клещами. Она перевела взгляд на бесконечные просторы полей в красноватых лучах заходящего солнца, на темнеющее небо, на далекую полоску тёмных фигур, к которым они направлялись. В сердце снова закралась тревога.
— Нечасто, — Сиф вздрогнула, внезапно услышав его голос. — Ты вторая. От первой она избавилась через неделю, — в его словах послышалась усмешка.
— У неё тоже было «благородное лицо»? — схватившись за ниточку, Сиф вознамерилась удержать разговор хотя бы до тех пор, пока они не нагонят процессию.
— Нет. Лицо у неё было как у кобылы, — он замолчал, но прежде, чем Сиф озвучила новый вопрос, всё-таки сказал: — Она умела гарцевать верхом. Посмотрим, что умеешь ты.
Сиф вспомнила несчастное животное, высоко подбрасывающее ноги на каждый удар шпор в бока. У госпожи явно не хватило терпения, чтобы обучить коня делать это добровольно. Пожалуй, не стоило упоминать в грядущих беседах, что она тоже так умеет. И не только так.
— Почему ты разнял нас с той девчонкой? — она пыталась выбирать вопросы, которые вызвали бы меньше подозрений, хотя очень хотелось спросить и про горящие глаза, и про собаку, и даже про капюшоны, которые она заметила на головах всех мужчин.
— Потому что ей давно пора в школу, Госпожа такого не любит.
Вопросов меньше не стало. И совершенно непонятно было, при чем тут школа. Сиф хотела бы спросить, кем Рейз приходится госпоже, но они уже подъехали к остальным знатным господам, и Сиф благоразумно закрыла рот.
Процессия состояла из двадцати лошадей и одного пса, которого Сиф раньше даже не заметила. Он держался по правому боку от колонны, с важным видом смотрел по сторонам и нюхал воздух. Пес казался ещё больше Арбо, у него был сильно покатый круп, короткие задние лапы и торчащая длинная шерсть по всей длине шеи. При их приближении пес обернулся и мычаще рыкнул, словно приветствуя. Всадники, мужчины и женщины, не обратили на их возвращение никакого внимания, продолжая шумно переговариваться между собой. У Сиф, наконец, была пара минут, чтобы рассмотреть всех.
Мужчины, она уже могла отличить по капюшонам, все были, как один, подтянутые, плечистые, сидели по струнке, словно кол в спину вбили. Тёмные одежды украшала узорная вышивка и цветные вставки: у кого на плечах, у кого на поясе, у кого и вовсе перчатки выделялись ярко-розовым ядовитым пятном. В плаще был только Рейз и ещё один такого же угрюмого вида человек, ехавший слева от госпожи. Причем на его плаще подкладка была ярко-жёлтой и совсем не подходила к его физиономии.
Женщин было немного, всего шесть, включая госпожу. Пышные юбки платьев каскадами спадали по спинам и бокам коней, пестря цветами, преимущественно светлыми и более нежными, чем у мужчин. Все они, похоже, соревновались в одном: кто потуже затянет корсет. Сиф смотрела и не понимала, как некоторые из них вообще до сих пор дышат, хотя бледные лица, намазанные румянами, выдавали нехватку воздуха. Грудь скрывали лёгкие свободные ткани платьев с глубокими вырезами, на шеях блестело золото. Над причёсками изгалялись, как могли: длинные цветные перья, трава, золотые шпильки, маленькие шляпки, вуали, бусы и прочие аксессуары.
— О! Дорогая! — госпожа, наконец, заметила их появление и направила коня сквозь послушно раздающуюся толпу. Она махнула рукой, разрешая остальным продолжать весёлую беседу. — Ты вся сверкаешь! Это что, доспехи? И меч! — она восхищенно всплеснула руками, на мгновение выпустив повод и дав коню передохнуть. — Рейз! Она — воительница, представляешь?!
Рейз что-то нечленораздельно промычал, но ему, видимо, разрешалось проявлять меньше восхищённого обожания госпожой, чем всем остальным.
— Ты умеешь им пользоваться, дорогая? — госпожа указала на меч Сиф.
— Да, но только по нужде, — просто ответила она и, подумав, всё-таки добавила уважительно: — Госпожа.
— Прелесть! Как тебя зовут, душка? — её восхищенный тон и громкий голос придавали всему происходящему какую-то нереальность и нотку абсурда.
— Сиф, госпожа, — она, наконец, решилась отцепить руки от Рейза и наслаждалась спокойным покачиванием лошадиной спины.
— Оу, солдатская дочка, — госпожа пришла к очевидному для всех — кроме Сиф — выводу. — Можешь звать меня Роксен, а не «госпожа». Твоему личику не идет пресмыкаться, словно какой-то крестьянке.
Сиф показалось, что при этих словах Рейз насмешливо хмыкнул. Он явно скептически относился к судьбе новой хозяйской забавы.
— Мне кажется, я уже взяла лучшее от этой прогулки, — продолжала ворковать Роксен своим мелодичным голосом. — Хочу отмыть тебя и привести в порядок! Вернёмся в замок! — громко объявила она.
Лошадей снова пустили в галоп. Рейз и ещё один угрюмый в плаще ехали по обе стороны от своей госпожи. Пёс бежал впереди, высунув язык по ветру, и явно больше всех радовался возвращению домой. Сиф смотрела, как мимо проносятся поля и домики фермеров, высокие и побеленные у зажиточных, маленькие и облезлые у небогатых. Вскоре их сменила широкая полоска луга, а дальше протянулись городские окраины. Домики были попроще, участки поменьше, полей не было, но у кого-то во дворах паслась скотина, а у кого-то цвели плодовые деревья. Пыльные дороги сменились брусчаткой, и Сиф опасалась, как бы кони не навернулись на камнях, но те, похоже, уже привыкли. Дома здесь были узкими, двух и трёхэтажными и образовали сеть городских улочек. То тут, то там появлялись стражники, их можно было узнать по красным капюшонам и копьям. Иногда один из стражников оказывался женщиной, что приятно удивляло: значит, Сиф здесь не была белой вороной.
Впереди высилась громада замка, окружённого крепостной стеной. Сложенный из чёрного камня, он ярко выделялся на фоне предзакатного неба и зелёных полей. Острые шпили башен впивались в небеса. Решётка на воротах казалась оскалом зверя. Он и вправду напоминал своей формой голову огромного волка: самые высокие башни были ушами, а фасад выдавался вперед, образуя нос. Быть может, при свете дня замок выглядел более дружелюбно, но сейчас навевал тревогу.
— Нравится? — с лица Роксен не сходила улыбка, обнажающая идеальные белые зубы. — Мой прапрадед положил жизнь на алтарь этого замка, такого больше нигде нет! — с нескрываемой гордостью заявила она.
— Он… величественный, — Сиф запнулась, — и устрашающий.
Роксен рассмеялась. Её мелодичный искренний смех подхватили прочие всадники. Не то чтобы замок и правда пугал Сиф, но польстить никогда не мешало, тем более что угрожающие зубы ворот неуклонно приближались.
Замковый двор встретил их тишиной и темнотой, лучи солнца уже не могли пробиться сквозь стены, и замок окутал мрак. Все разговоры утихли, кавалеры облегченно выдохнули, дамы устало зевнули. Слуги забрали лошадей и повели шагать, давая восстановить дыхание после долгой скачки. Сиф тоже сразу же подхватили под руки две служанки, повинуясь брошенному госпожой жесту. Она не сопротивлялась и позволила отвести себя внутрь замка через боковую дверь. Там длинными коридорами и витыми лестница, освещёнными странным светом откуда-то с потолка, они прошли в комнату, видимо, отведённую ей в качестве жилища.
Обстановка была крайне похожа на дворцовые покои в Асгарде, но рассмотреть ей ничего не дали — втолкнули в следующую дверь, где воздух был душным и влажным, пропитанным паром. Всё пространство купальни занимал бассейн, полный горячей воды. Служанки хотели раздеть её, но Сиф попросила их уйти. Видимо, её голос прозвучал достаточно властно, чтобы они не посмели ослушаться.
Горячая вода была настоящим блаженством. Она и не думала, что будет так ценить возможность помыться. Близость Асгарда и постоянная возможность использовать Бифрёст изнежили её. Где те времена, когда она, Троица и принцы сбегали в другие миры и скитались там месяцами? Где тот азарт? Та неуёмная страсть к приключениям, новому, неизведанному, опасному? Неужели так приелись за все эти годы?
Сиф пошарила на бортике в поисках чего-нибудь мыльного. Розовый песок в склянке, как оказалось, предназначался как раз для этого. Она растёрла уставшие ноющие плечи и прикрыла глаза. Мысли неизменно возвращались к произошедшему за последние, теперь уже, недели. Сиф приходила к выводу, что всё это стало для неё отличной встряской и напоминанием, что она не изнеженная кошка и не сторожевой пес, дряхлеющий на цепи. Она принесёт больше пользы Девяти Мирам, если не будет отсиживаться во дворце, воспитывая чужих детей, с которыми ей было, по правде говоря, откровенно скучно. В голову взбрела шальная мысль попросить у Всеотца дозволения отправиться в другие миры, собрать отряд и нести свет Асгарда дальше. Надо ведь как-то налаживать связь с внешним «миром»?
«Наладили уже», — мелькнуло в голове, и перед глазами возник Локи впереди армии читаури. Вот кто по полной занялся внешней политикой…
Она пересела на бортик бассейна, растирая тело песком и расслабленно болтая ногами под водой. Мысли о Локи теперь никак не хотели покидать голову. Сиф пыталась сложить все детали мозаики воедино, но не понимала, где кроется подвох. Локи безропотно подчинился воле Всеотца, не оставил её умирать в космосе, спас людей на корабле, пусть и преследуя свои цели, и снова и снова помогал ей, таская за собой по мирам. И по всему выходило, что он был прав во время их последнего разговора: если бы он хотел от неё избавиться, то не стал бы делать этого в мире, в который так стремился попасть. Что он здесь нашел? Среди этих странных людей со странными обычаями и причудами? Артефакт невиданной мощи, который позволит ему поработить и Девять Миров, и — как он там сказал? — Двадцать Девять? Всё это было так похоже и непохоже на Локи одновременно… И вёл он себя порой странно даже для него. Она спрыгнула в бассейн, погружаясь с головой, чтобы избавиться от ощущения пронзительного взгляда голубых глаз.
Когда она вышла из купальни, завернувшись в тяжёлое полотенце, в комнате никого не было. Броня и одежда, которую она оставила снаружи, исчезли, меч был аккуратно вставлен в специальную стойку у комода из белого дерева. На двуспальной кровати, закрытой бардовым покрывалом и затянутой полупрозрачным балдахином, лежала просторная белая сорочка, украшенная золотой вышивкой, и казавшиеся безразмерными панталоны. Сиф с сомнением посмотрела на новую одежду, но спать обнаженной желания тоже не было. Сорочка оказалась нежной, приятно ласкающей кожу, панталоны ни в чем ей не уступали, хотя выглядели очень смешно. На тумбочке нашлась расческа, которой Сиф не преминула воспользоваться, оглядывая свою опочивальню: резные двери, мягкие бежевые стены, мебель из белого дерева, махровый ковер на полу, несколько зеркал по разным сторонам комнаты, разнообразные скляночки на столе, высокие напольные вазы с яркими цветами…
От мягкого желтоватого света свечей, полумрака, расползающегося из углов комнаты, и приятной неги после горячей ванны клонило в сон. Глаза закрывались сами собой. Половина волос так и осталась не расчёсанной, влажные локоны разметались по подушке, и Сиф забылась долгим приятным сном в объятиях мягких перин, приятно пахнущих лесом.