Будь моим смыслом

Родители понемногу учатся у своих детей тому, как справляться с жизнью.

      Их жизнь со Стивом никогда не была легкой, даже в самом начале.       Вообще Тони познакомился со Стивом намного раньше, ведь это же его все детство растили на рассказах о нем. В свое детство Тони буквально жил этими историями, а потом пришла юность. И какое-то разочарование в своем герое.       Когда же они познакомились в живую, Тони был взбудоражен. Это же Кэп — герой его детства! Прям ожившая легенда. Тони хотел сказать так много: как восхищался им, как хотел быть похожим — в итоге он просто нагрубил ему. Ну что ж, восторженное общение с кумиром это явно не про него.       После всех этих богов — да, Тони так и остался атеистом — их со Стивом отношения как-то сгладились. Они вместе могли завтракать, Тони часто наблюдал, как Стив рисует, они выходили на прогулки, смотрели фильмы, ели вредную еду. Просто так получилось, что Тони привык, если он работает в мастерской, то Стив всегда рядом, сидит неподалеку на диванчике.       Так что, когда они начали встречаться, все было правильно, никто из них даже не мог припомнить, кто предложил это. Да и какая разница? Они же были вместе.       Никто не удивился, когда они сообщили общественности о своих отношениях, а потом уже и свадьбе. Просто все как-то привыкли, что они вместе, словно половинки одного целого, которые идеально подходят друг другу.       А потом появился Питер. Просто один предложил, а другой согласился. И никто снова не был удивлен. Потому что с самой первой встрече все к этому и шло. Потому что они были семьей, и дети были просто вопросом времени, как сказала когда-то Наташа. Может быть, даже в самом начале.       Так вот, появился Питер, появились и проблемы. Не то чтобы их не было до этого, они вообще-то супергерои, у них бывает полно проблем. Просто эти проблемы были другого рода.       Никто не думал, когда они брали ребенка, что совмещать супергеройскую жизнь и родительские обязанности окажется так тяжело. Когда их вызывали на вызов, кому-то приходилось оставаться с ребенком, у них конечно было чудесная Пеппер, но даже у нее иногда сдавали нервы. Ведь Питер был отнюдь неспокойным ребенком.       Когда он научился ходить, проблемы начали расти в геометрической прогрессии. Ведь что есть хуже, чем маленький ребенок, только маленький ребенок, который научился ходить. Он мог пораниться, удариться, сломать что-то себе  или просто что-то сломать. Острые, хрупкие и остальные предметы, которые находились в группе риска, довольно быстро исчезли из Башни.       Питер рос быстро, не обошлось без скандалов, когда у него резались зубки или когда ему что-то не разрешали, что, кстати, случалось очень редко, ведь только он умел делать при этом очень грустную мордашку. В общем, маленький ребенок — это маленький комок слез, когда ему что-то не запрещают или он чем-то недоволен. Но при этом Питер был их комком слез, и Тони со Стивом в нем души не чаяли.       Но все же, когда пришло время отдавать ребенка в садик, Стив с Тони вздохнули с облегчением, можно было немного расслабиться. Расслабились они правда ненадолго, оказалось, что с социумом Питер особо не хотел взаимодействовать, за что его часто дразнили, кашу отказывался есть, игрушки не убирал. В общем, судя по тому, как часто Стив с Тони ездили в садик, тихим ребенком Питер так и не стал.       Обычно Тони быстро сглаживал все неприятности и сам объяснял Стиву, какое это ужасное место — детский сад и как там ужасно кормят. К сожалению, забрать Питера из садика на совсем они не могли, работа. Так что Стиву оставалось лишь согласиться с его доводами, потому что дети в группе Питера и правда были не особо милыми, ну, а манку разве кто-то любил в дестве?       Все было хорошо, Питер исправно, но с не особой охотой, ходил в садик, а они выезжали на вызовы. Пока Тони не позвонили из садика и не сказали, что Питер толкнул сегодня мальчика в лужу.       Тони всегда пытался оправдать своего сына, потому что вообще-то его отец был так себе, он не хотел быть таким же. Но данная ситуация, когда родители пострадавшего мальчика кричали, что засудят его, никак не располагала к спокойствию. Поэтому он послал их — только аккуратно подбирая слова, потому что тут вообще-то были дети — и ушел вместе со своим ребенком. Они разберутся сами.       Всю дорогу по пути домой Питер молчал. И как бы Тони  не хотел его оправдать, все факты были на лицо: мальчик весь в грязи, молчаливый Питер, который замолкал только тогда, когда и в правду был виноват. Но все же Тони не хотел делать быстрые выводы, ему нужен был Стив и просто выслушать позицию Пита.       К тому моменту, когда они все же добрались до башни, Стив был дома. При взгляде на него у Тони сжалось сердце, он очень любил своего мужа и его потрепанный вид уж очень расстраивал.       — Привет, дорогой, — Стив всегда знал, как успокоить его: аккуратно приобнять, дать ощутить, что он цел, поцеловать в шею, а потом и в губы.         Когда они все же смогли оторваться друг от друга, Стив взял Пита на руки, немного покружив, он всегда его так приветствовал.       — Привет, малыш, папочка говорит, что ты сегодня наворотил дел. Расскажешь мне, что случилось?       Но Питер молчал и это не могло не беспокоить, ведь даже на ласковое Стивов «малыш» он ничего не ответил. Тони прям чувствовал, как возрастает волнение его мужа, а может это было их общее волнение.       Они сели за стол — Тони краем сознания отметил, что он был круглым, прям рыцари круглого стола — им надо было обсудить эту проблему. Питер молчал, даже когда Стив переспросил еще раз, ох, это было не к добру. Когда Роджерс бросил на него свой взгляд побитого щеночка — вот в кого пошел Питер! — Тони решил взять все в свои руки.        — Питер, хочешь объяснить, почему ты толкнул этого ребенка в грязь? — возможно, что это прозвучало очень строго, но Тони переживал, он, можно сказать, не контролировал себя.       Питер все еще не проронил ни слова. Тони знал, что немного перегибает палку, но разговоры с детьми никогда не были его коньком. Возможно, это наследственное.       — Питер, не заставляй меня спрашивать снова…       Но возможно, что в их ситуации как раз стоило лишь немного надавить.       — Он сказал, что я ненормальный, потому что у меня два папы! И он сказал, что вы были супергероями еще хуже…!       И тут он разрыдался, видимо, скопившееся за день напряжение наконец выплеснулось. Стив машинально начал его утешать, но все же он был ничуть не меньше в шоке, чем Тони. Потому что никто из них не ожидал, что их сына будут дразнить из-за них.       Они знали, что маленькие дети порой бывают жестокими, но они не ожидали, что их сын будет расстроен, потому что кто-то считает, что плохо иметь однополых родителей. Это же был их сын, они должны его защитить, но, видимо, что от всего защитить не получится.       — Питер, послушай, пожалуйста, — начал Тони, присев на корточки перед стулом, на котором сидел Питер у Стива на коленях. — Я очень люблю твоего папочку и кто бы что ни говорил, я никогда бы не поменял время, проведенное с ним. Я выбрал его, он выбрал меня, и мы счастливы. А потом вместе мы выбрали тебя и ни капельки об этом не сожалеем. И мы очень любим тебя и никакой мальчик, который говорит такие гадости, не изменит этого.       Стив был определенно тронут его речью, это было видно по его немного повлажневшим прекрасным голубым глазам. «Я тоже люблю тебя» — одними губами прошептал он.       А Питер был, видимо, немного в восторге от всего услышанного. Его глаза были все еще мокрыми после недавних слез, но он смотрел на Тони так восторженно, как на личного героя.       Возможно, он так полностью и не понял, почему же тот мальчик говорил ему, что его папы плохие. Но от точно знал, что это была ложь, потому что его семья любила его. А он любил их в ответ.       Тони же смотрел на двух своих самых любимых мальчиков и понимал, что всю свою любовь он был готов отдать только им. А потом просто взял и сгреб их в объятья, слушая их удивленные возгласы. Ведь вся его прожитая жизнь стоила того, чтобы встретить Стива, а потом и Питера.