Неделю назад
— И нет совсем никакого выхода? — спрашивает Вейверли, садясь на своё место. Их вдвоём, с Николь, вызвали для дачи показаний перед слушанием. Она и подумать не могла, что Николь рискнёт рассказать свою версию инцидента. Прокурор убедил их, что показания Николь важны не меньше слов Вейверли, и что это поможет надолго упрятать Чемпа за решётку. — Я могу договориться с защитником подсудимого, вы же знаете, это Чистилище… — пытается пошутить прокурор. Иногда уголовные дела разрешают… хитрым способом в Треугольнике Призрачной Реки. Как обвинение, так и защита иногда могут пойти на уступки, если же некоторые ненужные факты исключить из дела, под предлогом того, что они не имеют никакого отношения к самому преступлению. Нахмурив брови, Вейверли бросает взгляд на Николь. — Тебе не обязательно… — начинает Вейверли, но Николь смотрит прямо на прокурора. — Я буду свидетельствовать, — произносит она тихо, но уверенно. Она поворачивается к Вейверли и одаривает ту улыбкой, когда замечает беспокойство и благодарность в выразительных карих глазах шатенки. И так получилось, что Николь пришлось раскрыть все карты по поводу своих способностей в закрытом зале суда, при этом присяжные присягнули на конфиденциальность. Однако это того стоило, ведь после двух часов в зале они вернулись с полным обвинительным приговором по делу в совершении уголовного преступления. Она отходит от грузовика, расправляя рукава, когда видит Вейверли, спускающуюся по лестнице вместе с Гас и Розитой — на всех трёх сияет яркая улыбка. Увидев Николь, она подбегает к ней и бросается в объятия. — Спасибо, — шепчет Вейверли в ухо рыжей, привстав на носочки и размыкая объятия. Они никогда прежде не обнимались и вообще мало прикасались к друг другу, и тело Николь быстро осознаёт этот факт. — Я так рада, что они обвинили его по всем пунктам, — говорит Николь, её кожа всё ещё гудит от тепла обвитых вокруг неё рук Вейверли. — Судья даже настоял на полном сроке наказания. Его ждёт минимум пятнадцать лет из-за того, что он является альфой, — счастливо добавляет Гас. — Мы планируем отметить это в «У Шорти», — говорит Вейверли, её взгляд направлен прямиком на высокую рыжую девушку. Николь смотрит сначала на Гас, затем переводит взгляд на Вейверли. — У меня есть время только на одну кружку, затем мне нужно вернуться к Кёртису, — быстро произносит Николь. — Не могу поверить, что забор взял просто так и рухнул, — расстроенно говорит Вейверли; из-за него Кёртис не смог присутствовать на суде, а также девушке не удастся провести столько времени с Николь, сколько бы ей хотелось. Николь ловит на себе виноватый взгляд Гас, а затем открывает дверь с пассажирской стороны. Вейверли забирается внутрь, вскользь говоря Гас, что та может поехать с Розитой. Николь только пожимает на это плечами и обходит грузовик с небольшой улыбкой на лице. — Дядя в порядке? — спрашивает Вейверли, как только они двинулись в путь к «У Шорти». — О, да. Мы так заняты этим забором, — врёт Николь, отчего чувствует себя не очень. Она знает, что что-то неладное происходит с Кёртисом, но не знает, что именно, и это, в принципе, не её дело. Её бесит, что она не может рассказать Вейверли всего об усадьбе, ведь она обещала Кёртису, да и для него это кажется таким важным, так что она сдерживает своё слово. Она доверяет ему и знает, что он желает Вейверли только добра. Только ей жаль, что он рассказывает ей не всё. Николь чувствует на себе взгляд Вейверли и борется с диким желанием посмотреть на неё в ответ. Она прекрасно знает, что глаза тут же могут выдать её. Ехать до «У Шорти», к счастью, было недалеко, поэтому Николь спасается от взгляда, как только они подъезжают на парковку; она заглушает двигатель и быстро выходит из машины, чтобы открыть дверь Вейверли. Николь стоит около машины, в то время, как Вейверли поворачивается, чтобы выйти из грузовика. Краем глаза Николь замечает, как приподнимается юбка Вейверли, когда та соскальзывает с сидения. Николь протягивает руку омеге и та аккуратно опирается на неё, вылезая и ставя ноги на асфальт. Окончательно встав на ноги, Вейверли теряет равновесие и падает, ударяясь грудью о Николь. Не успев и подумать, Николь обвивает шею Вейверли руками и притягивает её в поцелуй. Это происходит совершенно неожиданно, и секунду спустя Вейверли уже отвечает на поцелуй, но когда отвечает, она делает это так пылко, выпуская всю страсть, что копилась в ней ещё с первой встречи, и, конечно же, всё подогревает тот её сон. Первой, от нехватки воздуха, отстраняется Николь, сердце стучит в груди, на глазах полнейший шок. В точности, как и у Вейверли. — Прос… — вырывается из уст Николь, но прерывается губами Вейверли, снова лёгшими на её губы; пальчики шатенки перебирают волосы на затылке Николь. Бескрайнее удовольствие и жар от поцелуя, так же как и мягкий пронзительный стон омеги начинают пробуждать эмоции Николь, и она резко отстраняется от шатенки; её глаза, пульсируя, из карих превращаются в жёлтые. Вейверли понимает, что происходит и тут же кладёт руку на вздымающуюся грудь Николь. И выходящее из-под контроля либидо* Николь незамедлительно начинает уступать чему-то тёплому и успокаивающему. Альфа закрывает глаза и начинает дыхательную технику, которой её научил Хуан Карло, она сосредотачивает внимание на руке, лежащей на её груди, желая, чтобы её пульс замедлился. После нескольких напряжённых мгновений она открывает глаза и видит уставшие утешительные глаза шатенки. Вейверли проносится у неё в голове. — Как тебе… — пытается спросить Николь, но её голос всё ещё не пришёл в себя. Она сглатывает и пытается снова, но в этот раз он подобен шёпоту. — Честно говоря, я не уверена. Я просто хотела успокоить тебя, хотела, чтобы оставалась со мной, — тихо произносит Вейверли, она немного смущена, но можно заметить трепет в её глазах, ведь это сработало. Николь делает глубокий вдох, тайком проводя рукой по передней части штанов, чтобы удостовериться, что всё пришло в норму. Когда она убедилась в этом, её шея уже была покрыта глубоким румянцем, и рука Вейверли, всё ещё находящаяся на груди альфы, мягкими движениями проскальзывает вдоль её шеи, останавливаясь на впадине между ключиц. — Эй, давай оставим подобные прикосновения на потом, когда я буду уверена, что не озверею от этого в буквальном смысле, — тихим голосом произносит Николь, осторожно убирая руку шатенки со своей груди. — Потому что, если такое происходит только от поцелуя с тобой… Мне точно понадобится побольше уроков с Хуаном Карло. Вейверли сжимает губы и застенчиво улыбается. Но внутри она бурлит от предвкушения, и если они сейчас же не отойдут друг от друга, то начнут испускать запахи, реакцию на которые, ни та ни другая не сможет контролировать. — Точно. Ну, я думаю, теперь мы знаем, куда ведёт эта дружба, — говорит Вейверли, делая шаг назад. Она произносит это с некой лёгкостью, но её глаза выражают полную серьёзность, и Николь чувствует уверенность омеги. Николь начинает думать о связи с Вейверли, которую почувствовала как только впервые встретила её. И она точно знает, что Вейверли чувствует то же самое. И даже если альфа с лёгкостью может назвать сотню причин, по которым ей лучше не связываться с шатенкой, есть одна, по которой она обязана попробовать — Кёртис. Он видит в ней то достоинство, которого она никогда не видела сама в себе. И не только он, но и Гас и Хуан Карло. А потом те слова Кёртиса, после того, как она дала ему обещание, но он всё ещё замечал неуверенность в её глазах: «Дай себе шанс заслужить право быть с ней, даже если ты думаешь, что не заслуживаешь её. В конце концов, ты поймёшь, что своими поступками и словами, сделаешь себя стоящей в её глазах». Она знает, что уже слишком долго молчит, и выражение грусти и разочарования в глазах омеги побуждает её робко улыбнуться на ответ Вейверли. — Она ведёт туда, куда захочешь ты, Вейверли, и если захочешь, то я всегда буду рядом с тобой, — со всей серьёзностью говорит Николь, наклоняясь вниз и прислоняя свой лоб ко лбу Вейверли, когда Розита выглядывает из бара, и кричит, что они начнут без них, если они сейчас же не затащат свои задницы внутрь. Смеясь, они отстраняются друг от друга, а затем Вейверли берёт Николь за руку и игриво тащит её по направлению к бару. И прямо перед входом Вейверли притягивает Николь к себе. — Тогда тебе стоит брать двойные уроки с Хуаном Карло. Когда мы будем готовы к следующему шагу, ты должна будешь очень хорошо себя контролировать. Особенно когда у меня течка. — Вейверли подмигивает, проводя пальчиками по подбородку Николь, а затем ловко проскальзывает через дверь, оставляя Николь смотреть ей вслед широко раскрытыми глазами.***
Николь смотрит на циферблат наручных часов, задаваясь вопросом, где же Хуан Карло. Он никогда не опаздывал на их занятия. Она обходит старую заправочную станцию, и, когда она чувствует запах, сильный гнев обрушивается на неё волнами. Однако прежде чем у рыжей получается учуять, в каком направлении он идёт, её ударяют чем-то твёрдым и тяжёлым, и она падает на землю. Она пытается подняться, но её тут же пинают в бок. Она старается контролировать дыхание, понимая, что уже начинает превращаться. Альфа поднимает голову и видит Хуана Карло, но всё становится размытым. Она совсем запуталась. Он в беде? Кто её бьёт? Почему он просто стоит и не двигается? — Сопротивляйся, — слышит она от Хуана и снова пытается встать, но безуспешно. Она проигрывает, сфокусировавшись на Хуане Карло, который стоит в паре метров от неё, поставив руки в бока, и не делает ничего, чтобы помочь ей. — Сопротивляйся! — приказывает мужчина ей снова и она начинает нападать, стиснув зубы, которые уже начали изменяться. Николь шепчет слова, которым научил её мужчина, чтобы сосредоточить свою энергию на удержании превращения, а затем оборачивается и нападает на одного из мужчин, сбивая его с ног. Она начинает вращаться в защитном круге и было открывает рот, чтобы спросить, что вообще происходит, когда чей-то кулак прилетает ей в челюсть. Её неуверенная сдержанность не превратиться ускользает, и её пульсирующая челюсть начинает меняться. Она испускает протяжный тяжёлый стон, который превращается в мяуканье. Николь отчаянно пытается сфокусироваться на своих человеческих мыслях и воспоминаниях, когда всё её тело пульсирует от неистовой боли, и на непредвиденном нападении, пока Хуан Карло просто продолжает стоять как вкопанный. Как вдруг она осознаёт, что это испытание. Хуан Карло её проверяет. Но зачем нападать на неё силой? Ещё один удар по голове, и она слышит, как её одежда начинает растягиваться и разрываться, её плечи и таз смещаются, изменяясь. Она чувствует, как что-то обвевается вокруг её шеи; Николь поворачивает голову и видит кого-то, кого она знает, что уже где-то видела прежде, и отчаянно пытается вспомнить где, как её мысли перестают быть её, и превращение подходит к концу. — Она ещё не готова. Я вам говорил, — сердито бормочет Хуан Карло, когда три фигуры в плащах выходят из-за заправки и быстро затаскивают разъярённую пантеру в огромную металлическую клетку с помощью петель для рогатого скота. Они все наблюдают за кошкой, когда она бьёт лапой по прутьям решётки, пытаясь добраться до них. — Время почти на исходе. Если ты не сможешь научить её контролю, она будет бесполезной, как для нас, так и для них, — напоминает ему главный из людей в плащах. — И, возможно, ей пора сказать правду, пока не стало слишком поздно. — Оставьте нас, — говорит мужчина, отпуская их, при этом садясь на корточки перед клеткой с огромной кошкой, которая шипит и рычит, шагая из одного конца клетки в другой. Глубоко задумавшись, он щурит глаза, а сердце его обливается кровью.