Милая моя Лори

Они общались целыми днями напролёт. Каждое утро начиналось с сообщения «Доброе утро», а каждый вечер заканчивался сообщением «Спокойной ночи». Всё тот же День Сурка, одни и те же события, сообщения. Только эту дорогу выбрала Лори сама, добровольно, и была абсолютно счастлива. Шон стал неотъемлемой частью жизни Лори. Уже как целый месяц. [Shaun, 2:03 PM] Да ладно? Тебе снова снился Ванкувер? Преподаватель продолжает говорить что-то на фоне, а Лори и не слушает вовсе. Спрятав телефон за книжкой, незаметно переписывается, параллельно рисуя в блокноте какие-то закорючки. Эта пара отныне именуется самой скучной за этот семестр. [Laurie, 2:04 PM] Вот и я о том же. Уже который раз. На этот раз я каким-то образом попала в дом Падалеки, но тот был каким-то грубым. Узнал, что я фанатка, и начал как-то холодно отвечать на мои вопросы. — …и даже сейчас половина из вас сидит в телефоне, я уверен. Голос преподавателя не дал Лори занести карандаш над бумагой, чтобы нарисовать ещё одну неизвестно на что похожую картинку. Она хмурится и наклоняется к соседке по месту, той самой неисправимой балаболке, с которой Лори последнее время вполне неплохо общается. По крайней мере, на парах. — О чем это он? — совсем тихо. Так, чтобы услышала только она. — О том, что сейчас все подростки не живут нормальной жизнью, а сидят в интернете. Лори закатывает глаза и возвращается к телефону. Все взрослые неустанно твердят о вреде интернета. Телефоны — не зло. Кто-то использует свой гаджет для рисования, кто-то пишет в них стихи. Кто-то общается по фейс тайму с друзьями, чтобы во время разговора видеть их лицо. Вместо того, чтобы сидеть в одиночестве, люди саморазвиваются или же общаются с интернет-друзьями. Так что, чёрт возьми, плохого в телефонах? [Shaun, 2:06 PM] Но ты, надеюсь, не поменяла свое отношение к нему? Она даже на секунду забыла, о чем была речь. Точно. Падалеки. Актёр, подаривший ей детство своей игрой в её любимом сериале. [Laurie, 2:09 PM] Нет, конечно. Это же просто сон. — Подростки в наше время прячутся в интернете. — Снова голос, вырвавший Лори из своего маленького мирка. А пара, кажется, становится интересной. Лори уже даже приготовилась аргументировать своё мнение для предстоящей дискуссии. Как это вообще всё относится к теме пары? — Легче дружить со многими людьми в интернете, чем с одним в реальности. И она опешила. Аргументы для спора моментально растворились на песчинки. Потому что он был прав. Да, в интернете общаться куда проще. Но что делать, если даже в интернете она боится написать кому-либо? Какое тут тогда реальное общение? [Shaun, 2:11 PM] Отлично. Потому что ты обязана будешь посетить Ванкувер. Серьёзно, твой мозг буквально намекает тебе поехать туда. Я уверен, ты побываешь там однажды. Лори улыбается. Ей нравилось, когда они обсуждали её сны. Складывалась атмосфера абсолютного доверия, и это воплощалось в уюте, тепле где-то там, в груди. [Laurie, 2:12 PM] Было бы ещё с кем поехать… одной не особо хочется. И разумеется это было прямым намеком. Намеком не то что поехать вместе в Ванкувер. Хотя бы просто встретиться, пообщаться вживую. Это же не так трудно, верно? [Shaun, 2:12 PM] Мне кажется, к тому времени, как ты поедешь, ты уже найдешь любимого человека. Либо он не понял намек, либо понял, но просто не хочет никуда ехать с Лори. Так или иначе, она тяжело вздыхает и блокирует телефон, потому что ответить ей больше нечего. Но неожиданно приходит ещё одно сообщение, и индикатор состояния светится красным. [Shaun, 2:12 PM] Я вон с моей девушкой планирую в Лондон смотаться. Давно хотел побывать в Англии. С моей девушкой. Девушкой. Как давно у него есть девушка? Это слово так мерзко бьёт в живот, отнимая кислород. Лори нервно улыбается. Сама не зная чему. Просто уголки губ приподнялись вверх, а в груди появилось тяжелое, нарастающее чувство. Она несколько раз перечитала сообщения, надеясь, что поняла что-то не так. Но нет. У него правда есть пара. Какого чёрта он вообще тогда всё это время переписывался с ней? Или его девушку не беспокоит, с кем он общается? Ледяной воздух врывается в лёгкие с обрывчатым вдохом. Она откладывает телефон и берёт в руку карандаш, сжимая почти что до побеления костяшек. «Я в порядке» — пишет на бумаге. Она в порядке. Так ведь? Преподаватель всё также говорит что-то, уже не связанное с интернетом. Но Лори всё равно не слушает. Ей кажется, что она под водой. И единственное, что она видит, что ощущает — это карандаш и бумагу. Я в порядке. Я в порядке. Я в порядке. Она исписывает всю страницу этими словами. К середине почерк уже заметно ухудшается. Ей кажется, что если она сто раз напишет это, она действительно поверит в свои слова. Боже. Только сейчас она осознает, как много намеков было в переписке. Он рассказывал о том, как некая Мэг снова выносит ему мозг и как они снова поссорились. Но ей казалось, что он говорит о какой-то подруге или скорее о сестре. О мачехе, о тёте. О ком-то. Не о своей девушке. Он же ни разу не сказал прямо «Я в отношениях». Хотя если Лори прямо сейчас перечитает переписку, она поймёт, как очевидно это было. Только тупой не понял бы. Или чересчур наивный. Или… влюбленный, может? Нет, она не влюблена в него. Лори его даже ни разу не видела. Она же сама и говорила сто раз: невозможно полюбить человека, которого не знаешь в реальности. Это как влюбиться в персонажа книги. А глаза уже начинают слезиться. Чего она вообще ожидала? Она не требовала от Шона ничего. Они же просто друзья. Хотя могли бы даже не переписываться, если судить по его настрою в день их знакомства. Уже и за это стоит сказать спасибо. Правда, эти мысли ни черта не успокаивают. Когда Лори заканчивает исписывать страницу, карандаш уже затупился, а в горле встал отвратительный ком. Карандаш так и повис в воздухе, в сантиметре от бумаги. Стоило бы перевернуть страницу и продолжить писать. Но ей не хватит сил и на это простое движение. Она просто смотрит в одну точку, стискивая в руке карандаш. А глаза красные, слезящиеся. Одно движение, одно слово — и слеза потечёт по щеке и упадёт прямо на страницу с теми девяноста «Я в порядке». Одногруппница скосила взгляд и, увидев исписанный тетрадный лист, нахмурилась. Шёпотом: — Ты в порядке? Это звучит не как вопрос, а как сигнал. Призыв сделать хоть что-то. Нет. Она не в порядке. Лори подрывается с места и сваливает всё со стола в рюкзак. Дрожащими руками застёгивает неподдавающуюся молнию и идёт к двери. — Извините, мне нужно идти, — бросает на ходу и выходит в коридор. Первый всхлип, обозначающий точку невозврата. Слёзы скатываются по щекам, а в горле всё горит этим ужасным комом. Она не видит, куда идёт. Понимает, где оказалась, лишь когда за ней закрывается дверь. Она в женском туалете. Ей плевать, где быть сейчас. Главное — быть одной. Одиночество. Ей же так нравилось оно, верно? Быть одинокой девушкой. Но потом ей взбрело в голову написать незнакомцу. Поделиться своим одиночеством. Поделиться своей жизнью. Лори слышит неприятный звук. Это звук её самоуничтожающихся мечт, кажется. А обломки растекаются по венам, пульсируя. Она кладёт рюкзак на подоконник, а сама садится на пол, на холодную плитку, и откидывается спиной на стену. Почему, когда в её собственном мире появляется человек, способный изменить её жизнь, он оказывается занят? Занят своей второй половинкой, о которой она не догадывалась чёртов месяц. Перед глазами всё плывёт из-за слёз, но Лори всё равно включает телефон и открывает диалог с Шоном. Пишет: «Если у тебя есть девушка, какого чёрта ты всё это время молчал о ней?», но стирает. Он ничем ей не обязан. Это она сама напридумывала себе всё. Чёрт. Как можно быть настолько глупой, чтобы банально не спросить, есть ли у него девушка? «Прекрати плакать, — говорит она сама себе в мыслях. — Прекрати плакать, люди переживают вещи и похуже. Это не конец света». Она сейчас разобьётся на десятки осколков. Такая хрупкая. Иди домой. Твоя удивительная история с незнакомцем в интернете закончена. Ты же не надеялась на счастливую концовку, правда? Это не сериал. Но это же были просто мысли. Мечты. Вопросы наподобие «А что если бы?..». Кто же мог подумать, что они поднимут Лори настолько высоко, и настолько болезненно будет оттуда падать? Ей нужно выговориться. Выплеснуть всё. Пока она не выплеснулась в окно третьего этажа своего же университета. Дрожащими руками, зайдя в диалог с Дженной, пишет сразу миллион сообщений: [Laurie, 2:31] Дженна Это кошмар Это, чёрт возьми, кошмар Чертчертчерт У Шона есть девушка У ШОНА ЕСТЬ ДЕВУШКА КАК Я НЕ ПОНЯЛА ЭТОГО РАНЬШЕ? Дженна не онлайн. Она не ответит сейчас. Никто не успокоит её. Хоть Шону пиши, с просьбой выслушать. Выслушать о том, как ей обидно, что у него есть девушка. Не смешно ли? Её же подруга ответит ей не скоро. Другу она написать не может. Никто не может её выслушать. И вот она снова бесконечно одинока. Около часа он рассказывал ей о том, как он счастлив со своей Мэг. Шон думал, что, раз Лори так дружелюбно отвечает ему, значит, ей интересно послушать про их замечательную пару. Хотя на деле она просто старалась быть вежливой. Она лежит на кровати. Хочет спать, но не может заснуть. Надела максимально дурацкую, но максимально удобную и мягкую пижаму, надеясь, что подобные мелочи поднимут ей настроение. Не поднимут, видимо. Ей казалось, что из её вен выкачали жизненные силы, которые нужны для поддержания бодрости. Потому что всё, что ей хочется делать сейчас — лежать на кровати, под одеялом, и смотреть в стену. Или в потолок. Или в подушку. Зависит от того, как часто ей надоедает лежать в одной и той же позе. Она пыталась заняться чем-нибудь. Пробовала переписать конспект, чтобы отвлечься, пробовала пересмотреть любимую серию сериала, пробовала прибраться, но ничего из этого так и не доделала. Блокнот с начатым конспектом валяется на столе, серия так и стоит на паузе на седьмой минуте, а мусорное ведро так и осталось стоять посреди комнаты, абсолютно пустое. Лори много плакала. И это не выглядело красиво, как бывает в фильмах. Её лицо уже было красным, верхние веки, как это обычно у нее бывает после долгого плача, слегка припухли, а щёки уже «впитали» столько влаги, что, кажется, если надавить на них, из них прямо как из губки потекут впитавшиеся слёзы. Она не знала, почему именно плачет. Из-за того, что у Шона есть девушка? Пф, подумаешь… «Я же его даже не знаю лично, — убеждала она сама себя. — Я что, пятнадцатилетняя девочка? Мне не стоит столько думать о парнях, главное сейчас — учеба». Но от этих мыслей появлялась новая порция слёз. И она снова плакала. Плакала и отвечала Шону на его дурацкие рассказы о его девушке. Звук уведомления. Лори прикрывает глаза. Если это опять Шон, она кинет телефон в стену. И всё равно, что она не сможет себе позволить новый. Рукой она ищет по кровати телефон и, найдя его, поднимает над уставшими, воспаленными глазами. Сообщение не от Шона. От Дженны. Она уже даже забыла, что написала подруге. Прошло три часа. А у Дженны, видимо, только-только закончились занятия. [Jenna, 5:17 PM] Так. Маленькая. Тихо. Не переживай. Просто прими для себя: если человек твой, вы обязательно рано или поздно будете вместе Казалось бы успокаивающие слова оказали совершенно другой эффект. В глазах, которые наполнились слезами, тут же защипало. Она часто заморгала, надеясь, что слёзы снова не побегут по щекам. Что ответить, сразу же пришло в голову. Лори, не раздумывая, написала: [Laurie, 5:18 PM] Дело в том, что я плачу не из-за какого-то парня. Я плачу из-за факта того, что я недостаточно хороша. Я недостаточно хороша для Шона, для какого-либо другого парня. Я недостаточно хороша даже для тебя в качестве подруги. Всё так просто расставилось по полочкам в одну минуту. Все предыдущие три часа Лори даже самой себе не могла сказать, в чем причина её слёз. А стоило написать Дженне… Лори плачет редко. Но когда человек редко плачет, всё накапливается до такой степени, что он может разрыдаться из-за любой мелочи. В данном случае, мелочь — новость о том, что у Шона есть девушка. Есть Мэг, которая вечно устраивает ему истерики. Но он любит её. И даже бывает счастлив с ней. Стоит просто отпустить. Отпускает она быстро.