Utopia

      По возвращении на Атлантиду Шепарда ждала ещё одна новость. Ученые продолжили экспериментировать с артефактом и доэкспериментировались. Теперь, расколов колбу, в которой хранился артефакт, на лабораторном столе росло нечто. При этом сам сгусток неведомой материи, никуда не делся, а лежал рядом, мерцая и производя энергию для роста неизвестно кого. А то, что это было живое, даже человекоподобное существо, не оставалось сомнений. На видеозаписи клетки образовавшейся зиготы, продолжали делиться, образуя новые системы организма. Но весь процесс не был похож на эмбриональное развитие. Скорее, на процесс постепенного растворения человеческого тела едким веществом, подобным серной кислоте, проигранный в обратном порядке. На лабораторном столе обрисовались очертания человеческого скелета, стремительно обрастающего соединительной тканью. Возникшие системы органов запечатывались в надёжный каркас из прослоек висцерального жира, обрастая сухожилиями, мышцами, кожей, волосами. Шепард, зайдя в кабинет Вулси и увидев запись происходящего, как раз застал момент, когда сформировались и заработали сердце и кровеносная система. Так что впору было воскликнуть в духе доктора Франкенштейна: «Оно — живое!» Молодая доктор биологических наук, из лаборатории Бекета беспристрастно, скрестив руки на груди, наблюдала, не вмешиваясь, за процессом роста из другой комнаты через прозрачную перегородку. Шепард, просматривая видео из кабинета, не на шутку озадаченного происходящим Вулси, хмыкнул: — Из огня, да в полымя. Это — ускоренный просмотр? — Нет, все происходит в реальном времени, — указал Вулси на цифры внизу записи. — Мы сейчас видим то же, что происходит там в лаборатории. — Так почему мы здесь рассиживаемся? Идём туда. А если это пробьётся наружу? — Если только оно не обладает силой небольшого направленного ядерного взрыва. Стены и перегородки лаборатории вполне выдержать такую мощь, — спокойствие руководителя экспедиции поражало, особенно после всего, что уже довелось пережить атлантийцам за последние дни. — Я — доктор София Берсенева, — протянув руку полковнику Шепарду, представилась девушка. Она повернулась к прибывшему на пару минут позже рейфу. Чуть поразмыслив, доктор опустила руку и даже спрятала ладонь за спину. Неловкая пауза немного затянулась и София, хмыкнув, смущенно улыбнулась. Рейф решил не заострять внимание на инциденте. Человеческий страх понятен. А что объяснимо логически, то — вариант нормы. — Там были клетки? Или только молекулы ДНК? — рейф коснулся ладонью прозрачной перегородки, наблюдая за стремительным ростом человекоподобного организма в лаборатории. — Нет. Ни то, ни другое. — Тогда, как? — Наш артефакт — это часть некой энергетической субстанции: плазма, эфир, первоисточник, то, откуда черпает энергию модуль нулевой точки, как ни назови — суть одна, — хранилище воспоминаний Вселенной в энергетической форме, столь же бесконечное, как и сам континуум. — Знаешь, что. Я ни слова не понял, — признался Шепард. — Ты — учёный. Вот этим и занимайся. А если нужна силовая поддержка, а я вижу, нужна, вот и объясни мне, что здесь происходит. Как нормальный человек нормальному военному. София усмехнулась. — Ну, хорошо. Попробую объяснить на наглядном примере. Она взяла со стола пустую стеклянную колбу округлой формы, подошла к Шепарду и предложила взять этот вполне стандартного вида предмет в руки. — Простейший материальный объект из нашей реальности, — улыбнулась девушка. — Посмотри на него, запомни очертания, цвет, предполагаемый материал. — Она накрыла ладонью колбу сверху и перешла на шёпот. — Теперь закрой глаза и представь этот объект: его форму, ощущения. Он — гладкий, прохладный, постепенно нагревается от тепла кожи… Шепард даже расслабился. Тёплые гладкие пальцы девушки касались его ладони. Вдруг София выдернула колбу из руки полковника и резко швырнула ее об стену. Стекло разбилось рассыпаясь на сотни мелких прозрачных осколков. — А теперь объекта нет, — София, словно престидижитатор демонстративно развела руками. — По крайней мере в изначальном его виде. Шепард открыл глаза и, прищурившись, резко обернулся на звук разбивающегося стекла. Но он остался в ваших воспоминаниях. София повернулась к застывшему у двери рейфу. — Он, — девушка указала на Тодда. — Может увидеть воспоминания об объекте в твоём сознании. Ты, полковник, можешь вызвать воспоминания, вы оба можете нарисовать форму, а при наличии определённых технических возможностей — воспроизвести объект. Значит он не исчез. Его образ существует в энергетическом хранилище Вселенной, только уже не в материальной форме. На этом строился принцип технологии вознесения Древних. По предположениям наш артефакт — часть той субстанции, куда перешли Вознесшиеся. С живыми существами все так же, только сложнее. Воспоминания — это и есть ты, а ты — это твои воспоминания, но не только они. Ещё есть оболочка. Но она по меркам бесконечности — ничто. Помести в твою оболочку другие воспоминания, и ты уже никогда не будешь тобой. — А этот? Он создан из материи этого энергетического пространства? Или черт знает, что это. Я все равно запутался. То есть, мы сейчас на призрак смотрим, что ли? — Сейчас он вполне материален. Только не известно ещё, присуще ли ему сознание и, самое главное, память как часть первоисточника. Но судя по тому, что растет оно за счёт материи артефакта, какая-то информация должна быть прописана в его сознании. — Я понял. Если я владею твоими воспоминаниями, я владею тобой, — довольно ухмыльнувшись, добавил рейф. — Эм, — доктор Берснева несколько напряглась и покусала нижнюю губу. — Я бы не стала позволять себе мыслить в таком направлении… — нахмурилась она. — Но… так и есть. К сожалению. — Что ещё удалось достать из этой штуковины? — все время, пока метали стеклянные предметы, не проявляющий интереса к разговору Шепарда и девушки-учёной рейф теперь выглядел очень заинтересованным. — Кроме энергии больше ничего не добывается. — Теперь я понял, зачем меня сюда вызвал Ричард Вулси, — кивнул рейф. — А вот я не понял, зачем посвящать его в такие вопросы, — нахмурился Шепард. — Вот в этом и главная проблема создания концентрата питания для рейфов в обход человеческой жизни. Без энергии этого поля сама по себе плазма человека для рейфа бесполезна. Они питаются не жидкостями, а энергией, информацией, записанной в… плазме. Мне проще называть это так. И я сейчас говорю не только о жидкости, в которой растворены клетки крови, а об информационной плазме пространственно-временного континуума. — Теперь понял? Без этой энергии, без своих воспоминаний ты для меня — вертикальная лужа, Джон Шепард. Не более. Пока о все трое вели интеллектуальную беседу о параллельных мирах, в лаборатории началось оживление. То, что росло под воздействием артефакта, оформилось во вполне человекоподобные существо мужского пола. Соскользнув с лабораторного стола, мужчина стремительно приблизился к перегородке, с силой, значительно превышающей человеческую, обрушил удар кулака на прозрачную поверхность. Первую атаку преграда, рассчитанная на сдержание ядерного взрыва средней мощности, выдержала. Присутствующие по ту сторону стены люди и рейф внимательно, не без удивления, разглядывали обнаженного, соответственно ситуации, «новорожденного»: на вид немного старше двадцати, если судить по возрасту землян, высокий, с бледной кожей, сквозь которую проступал внушительный рельеф мышц и сеть кровеносных сосудов, серебристые волосы — без естественного пигмента или седые, разобрать с этого расстояния было сложно. Мужчина отошёл от преграды и бегло заговорил. — Это… — Шепард нахмурился, осмысляя догадку. — Речь альтеран, — подтвердил рейф. — И что он говорит? Рейф неопределённо пожал плечами: — Разговаривает с кем-то… Кого здесь явно нет. Если Дженова — не твой тайный позывной, Джон Шепард, — издевательски оскалился рейф. Не сумев вырваться из лаборатории, «новоржденный» не стал атаковать преграду во второй раз. Учился он, похоже, быстро. Прислонившись лбом к прозрачной перегородке, он снова заговорил, окидывая пространство и присутствующих растерянным взглядом. Вертикальные зрачки бледно-зеленых радужек расширились, когда доктор поднесла офтальмологический фонарик к его лицу. Рефлексы оказались в норме, как и общее физическое состояние. — Он выглядит, как результат сношения представителя альтеран с рейфом, — Шепард наконец-то придумал, как подколоть Тодда в ответ. — На меня вы все почему уставились? Я здесь ни при чем. Или я в ответе за все поколения рейфов разом? Лучше бы выяснили, кто этот или эта Дженова. Потому что он заявляет, что она его мать и… что означает «слияние»? Заявление, что она — его мать, а он — ее отец — лишено логики. Все, с меня хватит. И рейф, отмахнувшись от людей, требующих подробностей такой сложной формулировки семейных отношений предполагаемого Древнего, покинул лабораторию.