Соседи.

Предстоящего занятия по ЗОТИ Гарри ждал с мрачным предчувствием — а потому не мог толком сосредоточиться ни на чём. В итоге на занятии по трансфигурации он долго не мог превратить жука в пуговицу — тот просто-напросто довольно шустро убегал из-под направленной на него палочки. Зато парта, за которой они с Рейстлином сидели, украсилась причудливыми пятнами-подпалинами и завитушками. Гарри попытался себя утешить тем, что у остальных дела шли тоже не блестяще: Лаванда с Парвати так истерично взвизгивали каждый раз, когда жуки поворачивались к ним, что заклинание никак не выходило — первая ухитрилась раздуть жука до размеров небольшой мыши, после чего завизжала совсем уж оглушительно, вторая же добилась лишь того, что изначально чёрный жук стал отливать серебром… но так и остался жуком. Рон слишком усердно ткнул в своего жука палочкой и в результате попросту заколол несчастное насекомое, а жуков Невилла с завидной ловкостью поглощал невесть как пробравшийся в класс Тревор. Невилл отчаянно пытался спрятать жабу под партой, опасливо косясь на профессора МакГонагалл, но та была полностью увлечена успехами Рейстлина и Гермионы, которые справились с первыми своими жуками за пять минут, после чего профессор дала им новых, затем ещё… а потом начала усложнять задания, предлагая сделать пуговицы разной величины, формы и цвета. Гарри даже слегка позавидовал Рейстлину — не в том, конечно, что касается дополнительной работы на уроке, просто… они ведь всё лето провели вместе и учебники тоже читали вместе. Так почему у Рейстлина получилось, а у Гарри — нет? Так сложно сосредоточиться из-за болтовни нового профессора? Обозлившись на себя, Гарри наконец-то поймал жука «на прицел», и заклинание сработало. Пуговица получилась идеальной: чёрная, круглая, блестящая, с аккуратными дырочками для пришивания, и она не жужжала, как у Дина и не подпрыгивала на месте, пытаясь взлететь, как у Симуса. А то, что одна, а не дюжина, как у Рейстлина с Гермионой, так Гарри ещё успеет. Свои первые пять баллов в новом учебном году он заработал. Эта маленькая победа слегка улучшила ему настроение, и на обед он шёл уже в куда более приятном расположении духа. Однако, не успел он прожевать и пару кусков жаркого с морковью, как почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Подняв глаза, он увидел вчерашнего первокурсника — Колина Криви, неотрывно смотрящего на него. — Не сердись, Гарри, — нерешительно произнёс тот. — Я хотел попросить… Может быть, ты… Можно даже сейчас, ну, то есть, после обеда, — Колин глубоко вдохнул и выпалил на одном дыхании: — Можно, я тебя сфотографирую? — Сфотографируешь? — переспросил Гарри. За столом стало тихо, все с любопытством прислушивались к разговору. По счастью, за другими столами все были заняты собственными разговорами и на притихших гриффиндорцев внимания не обращали… пока. — Ну да, как доказательство, что мы с тобой знакомы… Мне рассказали, что если проявить плёнку в особом растворе, то фотографии будут двигаться… Хочу послать отцу с братом много-много магических фотографий, может, тогда папа поверит уже в магию… Будет здорово, если он получит твою, — он смотрел на Гарри умоляюще-восторженным взглядом. — А твой друг может сфотографировать нас, чтобы мы стояли рядом? И мог бы ты подписать фото? — Да, Гарри! — ожил Джордж. — Мы бы тоже не отказались от подписанного фото, особенно совместного! — Можно группового, мы не гордые, — добавил Фред. — А то стыд-то какой: ты у нас почти всё лето провёл, а доказательств нашего знакомства со знаменитостью — никаких! — он сокрушённо вздохнул, возведя глаза к потолку и покачав головой. — Прекратите, — шикнул на них Гарри, опасливо косясь на преподавательский стол. Локонс, по счастью, был занят разговором с профессором Флитвиком, точнее, Локонс что-то говорил, ухитряясь одновременно с этим отдавать должное обеду, а Флитвик мрачно кивал в некоторых местах. — Постой-ка, — неожиданно вмешался Рейстлин. — Значит, чтобы фотографии, вернее, колдографии, двигались, нужен особый раствор? Это не специально нанесённые на плёнку или камеру чары? — Э-э, кажется, нет, — неуверенно промямлил Колин. — По крайней мере, в фото… то есть, в колдокружке мне сказали, что нужен раствор. И обещали научить его готовить, но не раньше пятого курса, потому что зелье сложное, в школе его не преподают… — В Хогвартсе есть колдокружок? — ляпнул Гарри. Колин слегка порозовел: — Ну… да… точнее, он раньше был только пуффендуйским, с других факультетов не шли, а теперь там я и ещё девчонка с Когтеврана… странноватая такая, говорит, будет работать в газете отца, мечтает заснять каких-то мозгошмыгов… — Полумна, — пробормотал Рейстлин, но, кажется, его не услышал никто, кроме Гарри, потому что одновременно с ним Ли Джордан в полный голос заорал: — А ведь точно! Есть там компания, все квиддичные матчи колдофоткают! Но я и не думал, что это кружок, полагал, так просто, красавчика Диггори фанаты запечатляют! Колина оттащили от Гарри: Оливер Вуд, близнецы Уизли, Кэти Белл, Алисия Спиннет, Элфрида Мёрси — все наперебой выясняли, что конкретно за раствор ему нужен для колдофото и сможет ли он быть «официальным», как выразился Вуд, колдофотографом команды на предстоящих матчах… Рейстлин, судя по лицу, был раздосадован оборвавшимся выяснением особенности производства колдофото, в отличие от Гарри, довольного тем, что от него отстали. Тем не менее, в кабинет ЗОТИ он шёл в самом мрачном расположении духа — после утренней «лекции» Локонса ничего хорошего он не ждал. В отличие от девчонок — и Гермиона, и Лаванда с Парвати наперебой гадали, что их ждёт на предстоящем уроке. К счастью, они и заняли первые парту, вместе с Невиллом. Гарри устроился на последнем ряду и выставил перед собой башню из всех семи книг профессора… Тут только заметив, что Рейстлин преспокойно уселся на третий ряд, и осознав свою ошибку: второкурсники Гриффиндора занимались отдельно от других факультетов, и учеников как раз хватило, чтобы занять первые ряды. Таким образом, Гарри от остальных отделяло ещё два ряда парт, и вместо того, чтобы стать незаметным, он притянул бы взгляд, а следовательно, и внимание Локонса. Схватив книги, он торопливо переместился к другу, и вовремя — едва он со всего размаха уронил свою тяжеленную ношу на стол, как в класс влетел сияющий улыбкой Локонс. Бирюзовая мантия развевалась за его спиной. Девчонки издали дружный восхищённый вздох и так же дружно покраснели. Гарри плюхнулся на стул, заново водружая башню из книг. — Зачем ты их в руках тащил, забыл заклинание левитации? — хмыкнул Рейстлин. — Забудешь тут, — пробубнил Гарри. Подробности утренней встречи с профессором он другу так и не рассказал, вообще желая забыть этот ужас. К счастью, Локонс не обратил на него внимания. Он поднял принадлежащую Невиллу «Тропою троллей» и негромко кашлянул. В классе воцарилась тишина. — Это я, — продемонстрировал он собственный подмигивающий портрет на обложке. — Златопуст Локонс, рыцарь ордена Мерлина третьего класса, почетный член Лиги защиты от темных сил и пятикратный обладатель приза «Магического еженедельника» за самую обаятельную улыбку. Но, поверьте, я избавился от банши отнюдь не улыбкой! Златопуст замолчал, ожидая смеха, однако, насколько мог разглядеть Гарри, лица однокурсников выражали скорее недоумение, впрочем, девчонки, кажется, так и не сводили с преподавателя восхищённых взглядов… Помолчав несколько мгновений, Златопуст продолжил: — Вижу, вы приобрели полные комплекты моих книг… — А могли не приобретать? — тихо пробормотал Рейстлин. — Это, как-никак, было в списке учебников для нового курса… — …начнём с проверочной работы, — Локонс, естественно, не услышал. Он взмахнул палочкой, и на столы перед учениками опустились листочки с вопросами. Гарри посмотрел на свой: 1. Какой любимый цвет Златопуста Локонса? 2. Какова тайная честолюбивая мечта Златопуста Локонса? 3. Каково, по вашему мнению, на сегодняшний день, самое грандиозное достижение Златопуста Локонса? Вопросов было пятьдесят четыре, и ни один из них не относился к заклинаниям, используемым профессором в своих приключениях либо встреченным им тёмным тварям. Гарри мрачно вздохнул. Учебники они с Рейстлином читали, но интересовали их совсем не дата рождения автора и желанный для него подарок! Скосив глаза, Гарри увидел, что Рейстлин, тем не менее, что-то всё же отвечает, и совсем упал духом. Получается, друг знал ответы хоть на какие-то вопросы. Попросить списать? До этого дня Гарри справлялся сам, и просить помочь с такой ерундой… Но без помощи друга придётся выдумывать! — Ты правда знаешь ответы на все эти вопросы? — прошептал он. — Или просто выдумываешь? Рейстлин неопределённо пожал плечами. Гарри обвёл взглядом однокурсников. Почти все сидели, пялясь в листки и лишь изредка что-то в них черкая, разве что Гермиона, Лаванда и Парвати строчили, не поднимая голов… Впрочем, нет, Браун и Патил периодически пытались заглянуть в листок Гермионы… Гарри окинул взглядом Локонса. Сдавать пустой листок не хотелось, а потому он попытался рассуждать логически. И во «Флориш и Блоттс», и сегодня Златопуст был одет в мантии голубых оттенков, наверное, не будет совсем уж ошибкой, если Гарри укажет этот цвет? Честолюбивая мечта… Истребить всё зло на свете? Он же борется с тёмными силами, верно? Вот так, где-то рассуждая, где-то подключая фантазию, Гарри успел ответить на двадцать четыре вопроса — полчаса истекли, когда он пытался выбрать между «Ведьмополитеном» и «Ежедневным пророком» в ответе на вопрос «какое печатное издание впервые упомянуло заслуги Златопуста Локонса?» Профессор быстренько просмотрел собранные работы, время от времени то хмурясь, то лучезарно улыбаясь. Некоторые он откладывал сразу, другие просматривал более внимательно. — Ай-яй-яй, — укоризненно покачал он головой. — Почти никто не помнит, что мой любимый цвет — сиреневый. И что лучшим подарком для меня послужит мирное существование магов и маглов… — Слизеринцам этого не ляпни, — буркнул Рейстлин. Гарри согласно хмыкнул: Малфой и его прихвостни подобное не оценят… — Что ж, распределим баллы. Мисс Грейнджер… где мисс Грейнджер? — Гермиона подняла дрожащую руку. — Отлично! Вы единственная ответили на все вопросы, а потому получаете пятьдесят четыре балла — по одному за каждый… Мисс Браун и мисс Патил — по пятьдесят баллов… Мистер Долгопупс — один, мистер Поттер… ах, Гарри, как я разочарован, — Златопуст всё-таки обратил на него своё внимание. — Конечно, тебе нет нужды в изучении моего предмета, но всё-таки не следует демонстрировать пренебрежение им так явно… Всего один верный ответ! — Локонс сокрушённо покачал головой. — Однако по твоему лицу я вижу, что ты осознал всю ошибку подобного высокомерия и искренне раскаиваешься в нём… — Гарри в тот момент судорожно соображал, на какой же из вопросов он ухитрился «попасть в яблочко». — Один балл, и пусть это научит тебя важности знаний! Остальные, увы, не справились совершенно. Хотя ответы мистера Маджере довольно оригинальны, — неожиданно добавил он. — Молоко единорога для жемчужного блеска зубов… И да, приз за самую обаятельную улыбку я выигрывал пять раз… — Вы упомянули об этом до начала теста, профессор, — в отличие от хорошо знакомого с Рейстлином Гарри, Локонс насмешки в его словах не уловил. А сам Гарри понял, что правильно отвеченным вопросом в его тесте тоже был этот… Видимо, память каким-то чудом уцепила названное в начале урока число. — Да-да, — широко улыбнулся Локонс. — Я, разумеется, специально дал эту подсказку, проверить, насколько внимательны вы будете на уроках, — Рейстлин при этих словах очень нехорошо сощурился, но Локонс на него уже не смотрел, вновь погрузившись взглядом в листок. — А ваш ответ на третий вопрос я, пожалуй, в дальнейшем буду засчитывать как правильный… если, конечно, кто-то ещё ответит так же… Итого — три заслуженных балла! — Локонс отложил листки с тестами и, пользуясь тем, что он нагнулся за столом, что-то там выискивая, Дин Томас повернулся к Рейстлину с Гарри: — Молоко единорога? Серьёзно? — еле слышно прошептал он. В ответ Рейстлин чуть дёрнул уголком губ, давая понять, что это была шутка, и Дин затрясся от беззвучного смеха: — Интересно, этот напыщенный индюк полезет теперь его добывать? Но тут Локонс водрузил на стол накрытую тёмной материей клетку, и все взгляды обратились к данному предмету. — Сегодня я вас научу, как обуздывать самые мерзкие создания, существующие в мире магов. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное. Но не бойтесь, пока я рядом, ничего плохого с вами не случится. Единственное, я прошу — сохраняйте спокойствие, — он понизил голос и погрозил ученикам пальцем: — Ведите себя тише. Они могут перевозбудиться… — с этими словами он эффектным жестом сдёрнул с клетки ткань: — Только что пойманные корнуэльские пикси! Гарри едва расслышал его последние слова: штук десять-пятнадцать ярко-синих, ростом сантиметров по двадцать, существ с заострёнными мордочками пронзительно заголосили, барабаня по прутьям клетки и корча рожицы. Симус Финниган столь явно хихикнул, что даже сквозь визги пикси его смех нельзя было принять за вопль ужаса. — Вам смешно? — едва ли не оскорблённо поинтересовался Локонс. — Но они же совсем не опасные, — выдавил сквозь уже не сдерживаемый смех Симус. — Ты просто никогда с ними не сталкивался, — едва шевеля губами, произнёс Рейстлин. Гарри, посмотрев на друга, увидел, что тот уже вытащил волшебную палочку, и торопливо выхватил свою: в том, что касалось неизвестных пока ему самому волшебных существ, Рейстлину он доверял. — Уверяю, мистер… э-э… Финниган, так? Так вот, уверяю, мистер Финниган, к концу урока вы измените своё мнение, — пафосно заявил Локонс. И открыл клетку. Пикси вылетели так стремительно, что Гарри и глазом не успел моргнуть, не то, что среагировать. Двое малышей схватили Невилла за уши и подняли под самый потолок — откуда только в этих существах взялись силы, чтобы поднять его! Бедняга Невилл вцепился что есть мочи в люстру — о том, чтобы достать палочку или ещё как-то сопротивляться, он явно не думал, и Гарри не взялся бы утверждать, что сам на его месте вёл бы себя храбрее. Ещё пять или шесть пикси разбили окно и вылетели на волю. Остальные их примеру не последовали — им хватало веселья и в классе: столько пузырьков с чернилами, которыми можно облить глупых людишек! Столько бумаги, которую можно разбросать! Портретов Локонса, которые можно сорвать со стен — изображения улепётывали из рам со скоростью звука, не иначе… — Чего вы испугались? Это всего только пикси! — кричал Локонс на дружно спрятавшихся под столами учеников. Высунув нос, Гарри увидел, как профессор засучил рукава и, взмахнув палочкой, воскликнул: — Пескипикси пестерноми! — ПескЕпикси пестерномиС, — прошипел Рейстлин, взмахнув палочкой перед летящим прямо на него пикси. К удивлению Гарри, малыш замер на месте, опустив крылышки и заинтересованно глядя на Рейстлина. Локонсу так не повезло: его версия заклинания не произвела на проказников никакого эффекта, напротив, они выхватили у профессора палочку и выкинули её в окно. Локонс, охнув, метнулся к двери — очень вовремя, так как на место, где он только что стоял, рухнула не выдержавшая-таки Невилла люстра — и скороговоркой приказал: — Загоните оставшихся пикси обратно в клетку, пока я разыскиваю свою палочку! — и был таков. Следом за ним, визжа, выскочила Лаванда Браун, в облитой чернилами мантии и с растрёпанной причёской: пикси выдернули у неё приличный клок волос. Невилл тоже скрылся за дверью, добравшись до неё ползком. Парвати также предпочла покинуть поле боя — у неё пикси вышвырнули в окно школьную сумку и все учебники Локонса (судя по раздавшимся с улицы крикам боли, что-то из этого угодило в профессора, чему Гарри отчасти позлорадствовал). В итоге Рейстлин, Гарри, Гермиона, Рон, Симус и Дин остались сражаться вшестером, а вот к пикси подоспело подкрепление в виде улетевших ранее в окно сородичей. Гермиона мастерски применяла заклинание Иммобилис, Рон, Симус и Дин — Петрификус Тоталус… Гарри попробовал то, что произнёс Рейстлин. Сработало: плясавший перед ним с высунутым языком пикси мгновенно успокоился, опустившись на стол и заинтересованно моргая маленькими чёрными глазками. Он выглядел воплощением милоты и спокойствия, если бы Гарри не видел учинённый этими тварями разгром — ни за что бы не поверил, что сидящее перед ним милейшее существо на такое способно… Пикси спокойно дал взять себя за крохотную ручку — хватать за крыло, напоминающее стрекозиное, Гарри побоялся, чтобы не сломать — и без всякого сопротивления позволил поместить себя в клетку. — А кто-то им ещё восхищается, — злобно буркнул Рон, покосившись на Гермиону. На его скуле наливался синевой отпечаток маленького кулачка, на носу красовались царапины от крохотных коготков. — Он просто хотел поместить нас в реальную жизненную обстановку, — возразила Гермиона. — Ну да, у нас же здесь на каждом шагу пикси, — фыркнул Рон, но девочка его уже не слушала, повернувшись к Рейстлину: — Почему у тебя заклинание сработало, а у профессора нет? — Потому что он неправильно его произнёс, — ехидно сказал Рейстлин. — Ерунда, — возразила Гермиона. — Наверняка профессор просто хотел, чтобы мы самостоятельно обнаружили ошибку! — Девчонки, — пробормотал Симус, но Гермиона предпочла не услышать, продолжив расспросы: — А ты откуда его узнал? — А что, в учебнике оно не упоминается? — притворно удивился Рейстлин. — Как же тогда мы должны были исправлять намеренную ошибку профессора, если правильную формулу узнать неоткуда? От Китиары, естественно, — уже обычным тоном пояснил он, видимо, заметив, что ответа ждёт не только Гермиона. — А её Танис научил… — Он же сквиб! — вырвалось у Рона. Сам Гарри едва удержал то же самое восклицание на языке, и очень этому порадовался, увидев, каким взглядом Рейстлин одарил Уизли: — Запомнить формулу заклинания и движение палочкой, после чего показать и пересказать их волшебнику, он способен. — А зачем он вообще учил это заклинание? — не сдавался Рон. Рейстлин чуть помолчал, а потом неожиданно улыбнулся: — Он каким-то образом поймал парочку, как раз перед тем, как к нам переехать, ну и решил подарить нам с Карамоном, так сказать, на официальное вхождение в семью… Его и предупредили, что хулиганить они любят, а обезвреживать надо этим самым заклинанием… Кит здорово тогда ругалась, они нам чуть дом не разнесли, хорошо, особо ломать там нечего было… — Рейстлин резко оборвал сам себя. — Официальное вхождение в семью — это свадьба, — заявил Рон. — А они просто так живут! — Тебе-то какое дело? — неожиданно рявкнул Дин. — Сам, что ли, на его сестру претендуешь? Побагровев, Рон вылетел из класса, благо, в тот же миг прозвенел звонок с урока. — Извини, — повернулся Дин к Рейстлину. — Просто… у меня у самого родители то ли были женаты, то ли нет… наслушался всякого от наших местных ханжей, пока мать второй раз замуж не вышла, — он замолчал, прикусив губу. — Китиару бы твоё предположение скорее позабавило, чем оскорбило, — отмахнулся Рейстлин. — Хотя Уизли со своим несчастным Чарли явно перегибают палку… Ладно, пойдёмте, — вздохнул он, поднимая всё ещё сидящего перед ним первого обезвреженного пикси. — Гарри, можно я одолжу твою клетку, Букля ведь всё равно в совятне? Ненадолго, до каникул, потом куплю себе… — Да бери, конечно… А тебе зачем? — полюбопытствовал Гарри. — Поизучать, — Рейстлин чуть качнул безвольно болтнувшегося в его руке пикси. — Они вроде разумные, вдруг получится выдрессировать? Да и свойства может, какие полезные обнаружатся… тех-то, принесённых Танисом, Кит выкинула… точнее, — он коротко рассмеялся, — подкинула одной разносившей про нашу семью гадости соседке. Бери на вооружение, — повернулся он к Дину. Тот широко ухмыльнулся: — Спасибо, но отчим всех быстро заткнул! Они вышли из класса и направились к башне Гриффиндора. — У меня каталог есть, — вспомнил Гарри. — Из совиного магазина, так что необязательно каникул ждать, чтобы купить клетку, — и тут же испугался, что Рейстлин истолкует его слова как нежелание одолжить ему и впрямь совершенно ненужную в Хогвартсе клетку Букли. Но друг только кивнул, и Гарри поспешно перевёл разговор на другое: — А что такого ты написал в ответе на третий вопрос в тесте Локонса, что он теперь это будет правильным ответом считать? И что там вообще за вопрос был? — дурацкий тест выпал из его головы напрочь. — Вопрос: каково, по вашему мнению, на сегодняшний день, самое грандиозное достижение Златопуста Локонса? Ответ: то, что он всё ещё жив, — отозвался Рейстлин. Гарри, Дин и Симус дружно расхохотались. Гермиона, задрав нос, обогнала их, всем своим видом демонстрируя возмущение.

***

Вечером того же дня, после ужина, Гарри всё-таки пришлось позировать Колину для колдографий. К счастью, он делал это не в одиночестве: Колин заснял всех гриффиндорцев разом, затем каждый курс отдельно, затем Гарри с Джинни, вновь покрасневшей так, что Гарри всерьёз испугался, как бы у неё пар из ушей не повалил, затем уже Джинни — потому что Рейстлин отказался — сняла Колина с Гарри, а затем Колин истратил чуть ли не всю плёнку на фото пришедшего в себя и вновь верещащего и корчащего рожи пикси (Рейстлин отказался позировать, даже на правах хозяина данной «зверушки»). Подписывать колдофото Гарри отказался, предоставив это самому Колину. — Глупо, — прокомментировал Рейстлин его решение. — Он наверняка подпишет их как «величайший маг, победивший величайшего злодея», и его отец с братом решат, что мальчишка рехнулся в этой ненормальной школе. Но Гарри тихо понадеялся, что Колин всё-таки удержится в рамках разумного. Остальные уроки на этой неделе прошли без особых событий. Снейп всё так же придирался к зельям гриффиндорцев, восхваляя слизеринцев. Флитвик начал давать им для изучения более сложные заклинания, которые у Гарри, к его немалому удовольствию, получалось достаточно быстро и неплохо осваивать. Малфой со своими дружками к нему не лез. Локонсу Гарри успешно не попадался на глаза… Гарри уже вновь напрочь забыл и о странном эльфе Добби, и о непускавших его в Хогвартс барьерах. Наступили первые в этом году выходные. За завтраком Гарри отметил отсутствие близнецов Уизли и всё того же Колина. — Оливер их поднял ни свет ни заря, — объяснил Ли Джордан. — И утащил объяснять какие-то новые стратегии. — Жуть, — передёрнула плечами Анджелина. — Хорошо, что нас он поднять не смог, хоть позавтракаем нормально… Уверена, они ещё даже не начали летать, наверняка разглагольствования Вуда пару часов займут… — А почему он не смог вас поднять? — полюбопытствовал Гарри. — Так крепко спали? Девчонки рассмеялись. — Мальчики не могут попасть в спальни девочек, — пояснила Анджелина. — Лестница превращается в скользкий пандус, включается сирена… Это основатели придумали, посчитали, что мальчишки в смешанной школе — сам понимаешь, в Средние Века таких вообще не существовало — могут вести себя… ммм… несдержанно… Гарри почувствовал, что краснеет. — А вот девчонки в ваши спальни заходить могут, — весело добавила Кэти. — Потому что мы гораздо приличнее мальчишек и уж если и лезем к вам, то только по очень важным поводам! — теперь рассмеялись все, сидевшие за столом. — Может, сходим посмотреть на первую в этом году тренировку наших? — внезапно предложил Рон. — Поддержим своих, так сказать! Предложение было встречено шумным одобрением: старшекурсники принялись поторапливать девочек, уверяя, что без них Вуд точно тренировку не начнёт, продолжая мучить мужскую часть команды всевозможными схемами и графиками, первокурсники — Гарри так никого и не запомнил, кроме Джинни и отсутствующего Колина — начали активнее поглощать еду, стремясь как можно скорее увидеть команду своего факультета в действии… Однако на квиддичном поле их поджидал неприятный сюрприз: напротив команды Гриффиндора стояла команда Слизерина. — Что здесь происходит? — поинтересовалась Анджелина. Собравшиеся наблюдать за тренировкой гриффиндорцы, поняв, что творится что-то странное, таже столпились на поле, окружив команды плотным кольцом. — Любуемся мётлами, — самодовольно пояснил Маркус Флинт. Мётлы и впрямь были хороши — как бы ни пытался Гарри уверить себя в обратном. Отполированные до блеска, с золотой надписью «Нимбус-2001» на древке, они даже в руках у стоящих на земле игроков производили неизгладимое впечатление. Гарри бросил взгляд на мётлы команды Гриффиндора. Самая быстрая была у ловца, Элфриды Мёрси — «Чистомёт-7». Остальные летали на «Чистомётах-5», которые явно не годились в соперники новейшей модели слизеринской сборной. — Хороши, да? — Малфой даже на зельеварении ни разу не попытался вывести Гарри из себя, и теперь тот понял, почему: сейчас Драко просто наслаждался моментом, если и жалея о чём-то, так это что Гарри узнает эту новость на тренировке, а не когда команды выйдут на первый матч. — Это подарок моего отца в честь того, что я стал ловцом… Завидуешь, Поттер? Ведь тебя в команду даже не приглашали! — торжествующе вскинул Малфой подбородок. К своему стыду, Гарри действительно почувствовал зависть и досаду. Он не стремился в команду — слишком уж опасной выглядела обожаемая волшебниками игра, но… Джеймс Поттер играл за гриффиндорскую сборную, когда учился в Хогвартсе. И замечательно играл — табличка в Зале наград тому подтверждением. Хотел бы он видеть в команде Гарри? Не предаёт ли Гарри своим отсутствием в команде память о его заслугах?.. — В команде Гриффиндора прекрасный талантливый ловец, — он постарался, чтобы голос звучал чётко и ровно, хотя горло перехватывало спазмами от непрошенных размышлений. Элфрида Мёрси, третьекурсница на голову выше него, благодарно улыбнулась и гордо посмотрела на Малфоя, а Гарри продолжил: — Уж ей-то родители место в команде не покупали! Лицо Малфоя пошло некрасивыми ярко-розовыми пятнами: — Всего её таланта не хватит, чтобы лететь на этой рухляди, — ковырнув ногой поле, он обдал метлу Элфриды клубком пыли, — хотя бы вровень со мной на «Нимбусе-2001». А уж чтобы обогнать, — Малфой не договорил, презрительно рассмеявшись. — В общем, убирайтесь отсюда, Вуд, — лениво подытожил Флинт, ставя точку в разговоре. — Профессор Снейп разрешил нам сегодня занять поле, чтобы опробовать нового ловца, и плевать, бронировал ты что-то или нет… К тому же, вы тут уже пару часов, давно могли бы потренироваться, — добавил он. — Или ваши веники приходится уговаривать полдня, чтобы они подняли вас в воздух? Слизеринцы издевательски загоготали. Гриффиндорцы бросали на них гневные взгляды, но… приходилось признать: этот раунд остался за соперниками. Пойти против официального письменного разрешения Снейпа Вуд не мог. — Я пожалуюсь мадам Трюк, — бормотал он по дороге в замок. — Поле было нашим до обеда… Опробовали бы своего Малфоя во второй половине дня… Несмотря на то, что и близнецы Уизли, и Колин поднялись на рассвете, происшествие отбило у них всякое желание спать. В гостиной Гриффиндора только и говорили о несправедливо отменённой тренировке и новых мётлах заклятых соперников. Гарри от этих разговоров стало совсем тошно — пусть он и не в команде, а настроение всё равно испорчено. Увязавшись за всеми, он обнаружил, что Рейстлина нет рядом, только в гостиной, да и то не сразу. В спальне друга тоже не оказалось. Клетка с пикси стояла возле его кровати, накрытая запасной мантией — оказавшись в темноте, существо мгновенно засыпало, так же быстро просыпаясь, стоило сдёрнуть ткань или зажечь в тёмной спальне хотя бы крошечный огонёк. Рейстлин пытался подобрать ему кличку, но тот упорно игнорировал попытки контакта. Впрочем, кажется, от отсутствия сородичей он не особо страдал. Пока удалось выяснить лишь, что пикси обожает шоколад и готов ради новой порции сидеть смирно без всяких заклинаний. Где может быть Рейстлин помимо гостиной и спальни? Гарри мысленно усмехнулся: школьной сумки друга, в которых ученики носили по Хогварту учебники — не с чемоданами же они ходили по замку! — не было, а значит, он отправился делать уроки, конечно, в библиотеку! В гостиной Гриффиндора Рейстлин вообще оставался редко: там было слишком шумно, а в библиотеке, даже если вся школа разом соберётся — мадам Пинс шума не потерпит! Гарри выскользнул из башни Гриффиндора, никем не замеченный: факультет всё ещё обсуждал слизеринцев и их мётлы, пытаясь ободрить команду вообще и Оливера в частности. Рейстлин действительно нашёлся в библиотеке, но не один. Компанию ему составляла какая-то девчонка со спутанными светлыми волосами. Подойдя к их столу, Гарри негромко окликнул друга. Рейстлин с девчонкой повернулись одновременно. У неё были странные глаза — настолько светлые, что непонятно даже, серого или бледно-голубого цвета — и нелепые серьги-редиски. — Решил не обсуждать чужие мётлы, а заняться своими уроками? — без тени насмешки поинтересовался друг. А потом кивнул на девочку: — Знакомься, это и есть Полумна Лавгуд. Полумна, это Гарри Поттер, Бупу наверняка тебе про него рассказывала. — Конечно, — откликнулась девочка странным голосом, словно её мысли были где-то далеко и не о том, хотя смотрела она прямо на Гарри и даже улыбнулась ему мечтательно-вежливой улыбкой. — Этим летом она много о вас рассказывала. — О тебе тоже… иногда, — сказал Гарри, просто чтобы что-то ответить, внимательнее оглядывая «красивую маленькую». Рейстлин упоминал, что Полумна похожа на вейлу, однако, по мнению Гарри, сходство там если и было, то лишь в светлых волосах. Причём если у знакомых ему вейл — Лораны, Флёр, Габриэль — волосы казались очень лёгкими и будто светились своим собственным светом, то у Полумны они рассыпались по плечам неряшливыми и явно непричёсанными и даже, кажется, слегка грязноватыми прядями. Мантию украшало ожерелье из пробок от сливочного пива, а сама одежда сидела на девчонке чуть мешковато, словно не совсем по размеру. Это напомнило Гарри, как он сам в магловской школе донашивал вещи Дадли: наверняка ведь не лучше выглядел! Вновь пересёкшись взглядом с Полумной, он сообразил, что они уже пару минут разглядывают друг друга, смутился, а потому совершенно необдуманно ляпнул: — Ты мантию за кем-то донашиваешь, да? — Это мамина, — безмятежно пояснила Полумна мечтающему провалиться сквозь землю Гарри. На Рейстлина он вообще старался не смотреть, понимая, что друг сейчас в лучшем случае считает его глупее Карамона, а в худшем — сволочнее всех слизеринцев вместе взятых, со Снейпом впридачу. — Папа её слегка перешил под мой размер, но не совсем угадал… Ничего страшного, я ведь ещё вырасту… — Здорово, — выдавил Гарри, искренне не понимая, как девчонка вообще продолжает с ним общаться. И добавил: — У меня тоже после отца мантия осталась на память, но я редко её ношу, — едва произнеся это, он испугался: вдруг Полумна попросит показать ей «наследство»? Тащить сюда мантию-невидимку ему не хотелось совершенно. Однако Полумна не стала ни о чём просить и даже расспрашивать. Вместо этого она вновь улыбнулась и сосредоточенно кивнула, словно получив подтверждение своим мыслям: — Это замечательно, когда остаются такие памятные вещи. Особенно для тебя, — она рассеянно водила пером по пергаменту, — ведь ты совсем не помнишь родителей, да? Я-то была старше и запомнила маму… Это она так на вопрос о мантии отомстила? Гарри перевёл взгляд на Рейстлина, всё это время спокойно наблюдавшего за их общением, и вдруг понял: нет. Полумна всего лишь озвучила свои мысли на этот счёт. Не желая ни обидеть, ни причинить боль. Да и что в её словах обидного? Гарри ведь и впрямь не помнит своих родителей. Лица-то увидел только в прошлом году, когда ему Хагрид альбом с колдографиями подарил… — О тебе ещё один гриффиндорский младшекурсник рассказывал, Колин Криви, — воспоминания о колдографиях подкинули новую тему для разговора. — Вы с ним, кажется, вместе ходите в школьный кружок колдографии? — Да, — оживилась Полумна. — Я хочу заснять для папиного журнала какое-нибудь редкое магическое животное, но, кажется, в Хогвартсе таких нет… — И ничего удивительного, — заговорил, наконец, Рейстлин. — Полумна, это же целая магическая школа, здесь полно любопытных детей! Объявись где-то поблизости неведомые ранее звери — их бы сразу обнаружили и исследовали на соответствующих занятиях! Полумна медленно повернулась к Рейстлину, а её лицо приняло задумчивое выражение, через мгновение сменившееся удивлённым: — Точно! И как я сама об этом не подумала? Но ничего, я тогда буду колдографировать просто так, чтобы потренироваться… А может, и обнаружу кого-то первой! И у Хагрида на грядках такие замечательные тыквы! — Да-да, — подтвердил Гарри, в глаза не видевший тыкв Хагрида. Он начал понимать, почему Рейстлин через Парвати просил Падму приглядеть за новенькой: Полумна была готовым объектом для насмешек. И почему Шляпа распределила её на Когтевран, а не к славящимся своим дружелюбием пуффендуйцам?.. — А ещё я познакомилась с Джинни Уизли, — продолжала говорить Полумна. — Она наша соседка, и тоже на Гриффиндоре, как и Колин. Очень славная, вчера запретила мальчишкам называть меня Полоумной, пригрозив пожаловаться братьям… — Надо же! — совершенно искреннее удивился Гарри. Джинни за время знакомства с ним производила впечатление вечно от всего смущающейся тихони, от такой меньше всего ждёшь, что она кинется кого-то защищать. «Может быть, — подумал он, — она только в моём присутствии теряется? Вроде как «знаменитость», — подумав о себе в таком роде, он мысленно скривился. Знаменитостью был Локонс, а походить на него Гарри не желал совершенно. — Тебя дразнят на факультете? — мигом ухватил главное Рейстлин. — Только некоторые мальчишки-первокурсники, — всё так же безмятежно пояснила Полумна. — Но ребята со старших курсов их останавливают — Падма Патил, например, ещё Чжоу Чанг иногда вмешивается… Майкл Корнер нашёл мои спрятанные туфли и пригрозил, что в следующий раз выбросит в Чёрное Озеро ботинки всех первокурсников, не разбираясь, кто виноват, а кто нет, — тут она нахмурилась и покачала головой, добавив: — Надеюсь, он этого не сделает. Нельзя же наказывать невиновных вместе с виноватыми, и потом, ребята вовсе не злые… Им просто скучно, а мозгошмыги вечно нашёптывают скучающим дурацкие идеи… — Кто такие мозгошмыги? — поинтересовался Гарри, уводя разговор с неприятной темы и твёрдо решив поблагодарить Джинни и даже впредь дружелюбнее общаться с изрядно надоевшим уже Колином. — Это такие невидимки, которые нашёптывают людям в уши всякое, — абсолютно серьёзно заявила Полумна. — Иногда это дельные подсказки, а иногда всякие глупости или гадости… Как, например, профессору Локонсу. Я ему так и сказала, что мозгошмыги у него плохие и слушать их не стоит… — А он что? — Гарри едва смог подавить смех. — Снял пять баллов с Когтеврана и назначил отработку, — чуть погрустнела Полумна. — Отработку? — прищурился Рейстлин. — Да, каждый вечер до конца недели. Подписывать письма его поклонницам, точнее, надписывать адреса на конвертах, и относить их в совятню. У него много поклонниц, и писем тоже приходит много. Каждый вечер приходится отправлять всех школьных сов. Но это несложно и мне даже нравится, — заверила их Полумна. — Я ещё рядом с адресом подписываю что-нибудь милое, вроде «какое у вас красивое имя, Глэдис» или «в каком чудесном месте вы живёте, Вероника»… Гарри не выдержал и рассмеялся. Поклонницы Локонса наверняка будут счастливы подобным знакам внимания, даже немного жаль, что они не узнают, кто на самом деле решил сделать им приятное такими милыми мелочами! — А знаешь, Полумна, — внезапно весело предложил Рейстлин. — Тебе надо попросить Локонса дать интервью для «Придиры». И на следующих конвертах дописывать что-то вроде «не пропустите моё интервью, посвящённое нарглам и мозгошмыгам»… — Профессор ничего не знает о нарглах и мозгошмыгах, — покачала головой девочка. — Но, возможно, у него действительно найдётся какой-нибудь случай, подходящий для папиного издания, — задумчиво добавила она. — Будет неплохо, если он согласится, знаменитости редко дают нам интервью! Вспомнив заголовки с попавшейся им обложки какого-то выпуска, Гарри этому не удивился. Впрочем, Локонс действительно мог и согласиться на интервью: такие самовлюблённые типы, по мнению Гарри, были бы рады увидеть своё имя напечатанным в какой угодно газете, пусть даже рядом со статьями о великанах в квиддиче и оркестре призраков-скрипачей или что там ещё было… Разговоры прервались обедом — Рейстлин не пошёл, но Гарри голодать не собирался, и Полумна отправилась с ним — а после Гарри притащил в библиотеку свою сумку, и все втроём занялись уроками. Гарри предполагал, что им, как уже прошедшим программу Полумны, придётся помогать девочке с заданиями (а то ещё напишет про своих мозгошмыгов в эссе для Снейпа!), однако та абсолютно спокойно справилась сама — видимо, мозги у неё не только на всякие странности настроены были. Значит, Шляпа не так уж и ошиблась с выбором факультета для странноватой ученицы… К восьми часам, отправляясь на ужин, они проводили Полумну до кабинета Локонса — та заявила, что ужинать не хочет, стремясь поскорее «написать милым леди много добрых слов». — А ещё я подумала, что могу сама расспросить Локонса о каких-нибудь интересных происшествиях, — добавила она. — Вот только, боюсь, за ночь всё забуду и не смогу ничего отправить отцу… А записать негде, — сокрушённо добавила она. — Пергамент мне папа присылает раз в неделю строго для уроков… У Гарри защемило сердце. Отец Полумны явно тратил значительные суммы на печать никому не нужной «Придиры» и поиски всяких, скорее всего, им же самим и придуманных, существ, потому девочка и отправилась в школу в перешитой мантии матери и с ограниченным запасом принадлежностей. Не только куча детей, как в семье Уизли, может быть причиной бедности… Он уже собирался предложить Полумне несколько листов из своего запаса — и перо впридачу — но Рейстлин оказался быстрее. — Возьми, — вытащил он из сумки ту самую «волшебную» магловскую тетрадь. — Это мне Бупу отдала перед отъездом из дома Уизли. Отказываться показалось невежливым, но мне она не нужна. Можешь использовать для интервью Локонса и как дневник наблюдений за тыквами Хагрида, — с абсолютно серьёзным лицом заявил он. — Спасибо, Рейстлин! — Полумна улыбнулась, совершенно счастливая. — Мне ещё никто ничего не отдавал просто так. Это же почти настоящий подарок… — Это всего лишь тетрадь, — отмахнулся Рейстлин, явно почувствовавший себя неловко. — К тому же, магловская, в Хогвартсе такими не пользуются… — Это ежедневник, — уточнила Полумна, внимательно оглядев «почти подарок». — Тут дата стоит, пятьдесят лет назад выпущен, — она поднесла тетрадку-ежедневник почти к самому носу, часто моргая глазами, и разглядывая первую страницу. — Т.М.Реддл… — Интересно, где Джинни взяла ежедневник полувековой давности? — вслух поразмышлял Гарри. — И кто такой этот Реддл… Не Уизли даже. Может, родственник со стороны миссис Уизли? — Так это ежедневник Джинни? Может, надо ей его вернуть? — Не надо, — поспешно возразил Рейстлин. — Джинни отдала его Бупу, а та — мне. Значит, им он не нужен… Наверное, Локонс тебя заждался, — мягко добавил он. — Да-да, — спохватилась Полумна. — Там же куча писем! Она постучалась и, дождавшись жизнерадостного «войдите!» скрылась в кабинете ЗОТИ. Гарри поспешно отступил в глубь коридора — ему совершенно не хотелось быть замеченным Локонсом. Они с Рейстлином отправились назад в башню Гриффиндора. — Вряд ли мистер Уизли мог притащить этот ежедневник со всякими магловскими журналами, — заметил Гарри. — Такие старые уже не продают, если только у букинистов… — Может, был в каком-то учебнике Джинни, — чуть пожав плечами, спокойно предположил Рейстлин. — У неё же все, кроме подаренных тобой книг Локонса, из лавки старьёвщика были. Какой-нибудь маглорождённый студент мог сунуть его в свой учебник и забыть, да так и сдать в лавку за пару кнатов. По крайней мере, теперь эта вещица будет использована по назначению, я о ней, если честно, совсем забыл, случайно вот сейчас вспомнил… Хотя, возможно, действительно следовало отдать её Джинни, ей, кажется, до сих пор не прислали забытый дома пергамент, но мне совершенно не хотелось объяснять, каким образом у меня оказалась выброшенная ей вещь… А увидев его у Полумны, она, наверное, подумает, что тетрадки просто похожи, — заключил он.