Соседи.

— Они сказали, что он шёл навестить меня, — прошептал Гарри, когда профессора и колдоведьма покинули палату. — Посреди ночи, — мрачно прошипел в ответ Рейстлин. — Зачем? Мы завтра уже вернёмся в башню Гриффиндора! Что за нелепость тащиться в больничное крыло сейчас? — Может, это нашли его сейчас, — возразил Гарри. В сторону кровати, на которую положили Колина, он старался не смотреть. — А пошёл он сюда сразу после ужина… — И его никто не хватился, когда начали укладываться спать? Ладно, не отвечай. Могли и правда внимания не обратить… Хотя нет, не сходится. Если нападение случилось несколько часов назад, а нашли его только сейчас, почему чудище его не слопало? Нет, его нашли почти сразу. Гарри прикусил губу. В рассуждениях Рейстлина действительно был смысл — но, правда, зачем Колину понадобилось навещать его посреди ночи? — Хорошо, что Дамблдор захотел горячего шоколада, — пробормотал он. — Хорошо, что Дамблдор решил прогуляться за шоколадом через полшколы, а не вызвал к себе в спальню домовика, — фыркнул Рейстлин. — Кстати, о домовиках… Крафти! Вновь раздался негромкий хлопок, и перед ними появился вызванный домовик. Рейстлин, дотянувшись до прикроватной тумбочки, взял палочку и зажёг огонёк. Гарри окинул взглядом белую не то тогу, не то рубашку хогвартского домовика и вспомнил замызганную наволочку Добби. — Кто звал Крафти? — осведомился домовик. — Я, — ответил Рейстлин. — Скажи, пожалуйста, существуют ли какие-то правила посещения Хогвартса домовиками? У многих чистокровных учеников ведь есть слуги-эльфы. Могут ли они попадать в Хогвартс по призыву хозяев? И как это действует? На каком расстоянии домовик вообще способен услышать зов хозяина? — Правил немного, сэр, — сообщил Крафти. — Домовикам учеников запрещено забирать хозяев домой без разрешения директора школы. Нельзя приводить с собой людей, существ или животных, сэр. Зов слышно везде… — Что, даже в Африке? — восхитился Гарри. — В пределах страны… — в голосе Крафти слышалось сомнение. — Никто никогда не звал домовика в Африку. Невозможно проверить, сэр! — А без зова хозяина домовик способен проникнуть в Хогвартс? — Полагаю, да, — Крафти чуть нахмурился, что придало его лицу забавное выражение. — Но самостоятельно домовик не может решать, куда ему идти. Это должен кто-то приказать, сэр. Возможно, старшие хозяева… — Это по правилам, — медленно произнёс Рейстлин. — И за нарушение правил вы должны себя наказывать? — Крафти кивнул. — Значит, пойти наперекор хозяевам всё-таки можно, только потом домовику придётся нанести себе увечье? — Да, сэр. И нельзя его залечивать магией, — покачал головой Крафти. — Мало кто из домовиков такое проделывает. Да и зачем? — А вы способны как-то чувствовать, есть в Хогвартсе чужие домовики или нет? — Нет, сэр, — твёрдо ответил Крафти. — Ладно, иди, — вздохнул Рейстлин. Крафти тут же исчез. — Ничего толком не узнали, кроме того, что Добби может быть чьим угодно. — Надо было спросить его, может, домовики видели кого-нибудь, — запоздало спохватился Гарри. — Они же весь замок в порядок приводят, могли и наткнуться… — Полагаю, тогда они сразу сообщили бы директору. Не думаю, что наткнувшийся на неведомое чудище домовик спокойно продолжил бы натирать кубки или драить полы. Гарри вынужден был признать правоту Рейстлина. — Если бы я не попал в больничное крыло, то смог бы снова услышать голос… и Колину не было бы нужды идти сюда ночью, — сокрушённо заметил он. — Ему и так не было нужды сюда идти, учитывая, что ты спал, и наверняка бы не умер без грозди винограда, — раздражённо заявил Рейстлин. — И это не говоря о том, что, не попади ты в больничное крыло, то делал бы в Башне Гриффиндора абсолютно то же самое, что и здесь: спал! И вообще, попал ты сюда из-за неумелого колдовства Локонса, который пытался исправить последствия «спасательной операции» Добби, так что во всём виноват этот ненормальный домовик!.. И Кананы молчат. Неужели ничего не узнали? — Надо об этом случае Танису написать, — заметил Гарри. — Вот только листочек мгновенной связи у меня остался всего один… — На Рождество получишь ещё стопку, — пообещал Рейстлин. — А пока отправь Буклю с письмом. Завтра, разумеется, не сейчас. — Конечно, завтра, — Гарри вдруг почувствовал, что хочет спать. Хотя ещё несколько минут назад был уверен, что не заснёт больше этой ночью… Во сне на него нападало что-то большое, шипяще-шепчущее, а рядом стоял Добби и швырялся в Гарри бладжерами, уверяя, что спасает его, ведь «эти чудища не едят калек, сэр».

***

Утром мадам Помфри настояла, чтобы они позавтракали в больничном крыле и только потом шли в Башню Гриффиндора. Пока Гарри ел, она сгибала и разгибала его руку и каждый палец в отдельности. — Ты здоров, — объявила она наконец. И переключилась на Рейстлина. — Бодроперцовое подействовало бы лучше, может, ещё денёк… — А можно, мы всё-таки вместе пойдём? — Гарри понимал, что это глупо, но приснившееся произвело на него слишком сильное впечатление. — Я тут же притащу его назад, если он хотя бы попытается кашлянуть, — быстро добавил он. Рейстлин привычно хмыкнул и закатил глаза, но язвить не стал, видимо, понимая, что отпустят его только на этих, или более жёстких, условиях. Мадам Помфри окинула его придирчивым взглядом, словно ища признаки, по которым пациента следует немедленно вернуть на больничную койку, но диагностику проводить не стала, и нехотя кивнула, словно к этому решению её принудили силой. Уже у дверей Рейстлин внезапно обернулся. — А их, — он кивнул в глубь помещения, где за ширмой лежали Колин и Миссис Норрис, — надолго ещё здесь оставят? — Ну да. Мандрагоры ведь только к лету созреют, — словно объясняя прописную истину, ответила мадам Помфри. — А заказать где-то? — Не получится, — вздохнула она. — Разве профессор Стебль вам не рассказывала? — оба мальчика дружно покачали головами. На травологии им показывали, как пересаживать мандрагоры, чем они опасны и где применяются, но больше ничего. И Гарри был уверен, что в учебнике этой информации тоже нет, иначе бы они знали, ведь читали же их на каникулах… Рейстлин бы точно запомнил, будь там что-то интересное! — У мандрагор такой жизненный цикл. Осенью их сажают в горшки, потом они растут, взрослеют, а весной от них отпочковываются новые корни-младенцы. Примерно месяц они растут вместе с родительскими деревцами, а затем, когда над землёй появляются ростки, дерево-родитель отмирает за ненадобностью. Вот из этого отмершего дерева и готовят нужное зелье, — пояснила мадам Помфри. — И ещё много чего. Раньше, я слышала, древесину для волшебных палочек использовали, но перестали, она плохо поддавалась обработке… А новые отростки три летних месяца крепнут, затем их пересаживают, и всё сначала. — То есть, мандрагор, из которых можно приготовить зелье прямо сейчас, просто нет, — подытожил Рейстлин. — Нет, — подтвердила колдоведьма. — Но, уверяю, в больничном крыле ваш друг в безопасности. Здесь установлены дополнительные защитные чары… — А запасы зелья? Прошлогодних не осталось? — сообразил Гарри. — Их сразу продают. Мандрагоры — редкость, когда-то за ними охотились не только маги, но и маглы. Они, конечно, не могли ими по-настоящему воспользоваться, но всяких суеверий наприписывали… Да и маги тоже хороши: правильно обработать мандрагору и сварить нужные зелья могут только профессионалы высочайшего уровня, но в прошлом было полно неумех, которые просто губили ценнейший материал быстрее, чем популяция восстанавливалась… В общем, теперь эти растения только в школах и остались, в каждой штук по двадцать, не больше. Для изучения и пополнения школьного бюджета через продажу тех же зелий и ингредиентов для них. Строго частным лицам, перепродажа запрещена. Сами понимаете, их раскупают моментально, и едва ли кто-то просто хранит «на случай», они дорогие. — Интересно, — возмутился Гарри. — А вот нам сейчас нужно для Колина, и не купить! — Ничего страшного, — успокоила мадам Помфри. — Летом очнётся и всё будет хорошо! — А его семье сообщили? — поинтересовался Рейстлин. — И неужели даже в Мунго нет запасов именно «на случай»? — Оцепеневшие вполне могут дождаться нового урожая, — поджала губы мадам Помфри. — И проклятия тоже можно подавлять долгое время… Вы всё-таки решили остаться ещё на день? — прозрачно дала она понять, что друзьям пора покинуть палату. — А про семью она так и не сказала, — заметил Рейстлин по дороге к Башне Гриффиндора. — Хотя, возможно, Дамблдор просто ей самой ничего не сказал… — Ура! Вернулись! — от неожиданности Гарри подпрыгнул, а стремительно подлетевший к ним Тас завис в паре дюймов напротив, от избытка чувств кувыркнувшись в воздухе. — Без вас так скучно было… Джинни не давала поиграть с Живчиком! — наябедничал он. — Полечу, скажу всем, что вы возвращаетесь! — он просочился в ближайшую стену. Гарри перевёл дух: идти под неумолчное тарахтение Таса ему не хотелось. А Рейстлин внезапно замер на месте. — Мадам Помфри сказала, что мандрагоры пересаживают конкретно в сентябре или просто осенью? — остро взглянул он на Гарри. — Э-э, — Гарри, совершенно сбитому с толку переменой темы, понадобилось время, чтобы восстановить в памяти разговор с колдоведьмой. — Вроде она говорила про осень… А что? — Тогда есть крохотный шанс, что лета Колину ждать не придётся, — заявил Рейстлин, ускорив шаг. — Очень крохотный… Гарри постарался не отставать, сгорая от любопытства, что там придумал друг. Неужели действительно возможно что-то сделать — что-то, до чего не додумались ни Дамблдор, ни Помфри, ни кто-то ещё из взрослых… В гостиной Гриффиндора, игнорируя собравшихся группами учеников, Рейстлин подошёл к Невиллу: — Ты ведь знаешь о свойствах мандрагор, да? — тот кивнул, и Рейстлин продолжил: — Их нужно пересаживать именно осенью, почему? — Потому что в период холодов у них идёт что-то вроде спячки, — растерянно пояснил Невилл. — Потом, весной, рост ускоряется, чтобы к лету дать потомство. Они же не совсем растения, скорее, нечто среднее между растительным и животным существом… — А искусственную спячку им устроить нельзя? Или вот, мадам Помфри сказала, что они сейчас только в школах остались, но в той же Уагаду или Кастелобрушу в любом случае теплее, чем в Хогвартсе или школах северного полушария. Это влияет? — Там другие подвиды, — пояснил Невилл. — Яномами, она же южноамериканская, и кига — африканская. У них не спячка, а, скорее… оцепенение, — почти прошептал он, явно вспомнив Колина. — Но цикл тот же: пересадка, вызревание при пониженной, пусть и не с таким значительным разрывом, как в северных землях, температуре, бурный рост по весне, потомство и отмирание в начале лета. А тебе зачем? — полюбопытствовал он. — Чтобы Колину не пришлось ждать лета, — как самую очевидную вещь, пояснил Рейстлин. — Это как? — не сообразил Гарри. — Они же вызревают… — Летом, — кивнул Рейстлин. — Не в июне, Гарри. Летом. А та же Кастелобрушу находится в южном полушарии… — …и лето там начинается в декабре! — заорал внезапно Рон. — Помните? — обернулся он к братьям. — У Билла друг по переписке оттуда был, кучу лет назад, Билл хотел к нему поехать по обмену учиться и расспрашивал о том, как вообще в Бразилии живут! У них лето в декабре начинается! А осень, когда мандрагоры сажают — в марте! Они там вот-вот поспеют, всего месяц остался!.. Ведь правильно, Невилл? Южноамериканская мандрагора растёт по их календарю? — Ну, конечно, — подтвердил Невилл. — Только… Я не думаю, что у Колина есть столько денег. Да и наверняка там уже заранее составили список тех, кто заказал себе зелья или ингредиенты, ведь мандрагор мало и они очень ценные, и стоимость соответствующая. А частное разведение запрещено. — Да и зачем? — приуныл, едва речь зашла о деньгах, Рон. — Дождётся Колин и наших мандрагор, что с ним случится до лета? — До лета, — Рейстлин не повысил голос, но как-то вышло так, что все повернулись в его сторону, а стоящий рядом Гарри почувствовал себя сильно лишним, — до лета ещё будут рождественские каникулы, которые Колин уж точно собирался провести дома. И это не говоря о том, что он каждую неделю слал отцу с братом письма и колдофото. Дин, Гермиона, вы часто пишете домой? — Ну… пару раз в месяц, — пробормотала Гермиона. — Родители не очень разбираются в магии, мне просто почти нечего им рассказывать… — Я обычно в начале учебного года, а потом перед каникулами, ну и после, когда обратно в Хогвартс возвращаюсь, — пожал плечами Дин. — Однако если с этого момента и до самого лета от вас не будет никаких вестей и вы не приедете на Рождество и даже не объясните причину, по которой решили остаться в школе и не пришлёте хоть каких-то поздравлений — ваши семьи не забеспокоятся? Вот только они маглы, — не дав ответить, жёстко продолжил Рейстлин. — У них, как и у семьи Криви, нет своей совы, и ваши родители, и отец с братом Колина могу лишь отвечать на ваши письма. Где находится Хогвартс они не знают. Попасть без сопровождающего волшебника ни сюда, ни даже в Косой переулок они не смогут. Итог: если наш директор или декан не соизволят сообщить семье Колина о случившемся, то эта самая семья будет почти год… ну ладно, полгода… терзаться неизвестностью, где их ребёнок, что с ним и почему он резко перестал выходить на связь! — Чёрт, — пробормотал Симус. — А ведь верно. И даже если напишут… Какие нормальные родители потом отпустят ребёнка в школу, где он живой статуей несколько месяцев лежит, а им не то, что не сообщили, но и делаю вид, что «ничего страшного, летом расколдуем»! — Отчим точно бы меня никуда потом не пустил, сказал бы, иди в обычную школу, зачем такая магия, где всем на тебя плевать, — согласно кивнул Дин. — А ещё Колин мог бы рассказать, кто на него напал, — добавила Гермиона. — Невилл, сколько эти мандрагоры стоят вообще? Или само зелье? — Я… точно не знаю… — промямлил Невилл. — Я напишу Биллу, пусть спросит у этого своего друга, — важно сказал Перси. — Возможно, нам пойдут навстречу, ситуация ведь чрезвычайная. — Это вряд ли, — хмыкнул Джордж. — Тот его друг сильно обиделся, когда Билл не смог к нему приехать, даже прислал заколдованную шляпу. У Билла от неё уши свернулись в трубочки! — Детские шалости, сейчас речь о важных вещах, — отмахнулся Перси. — Или, может, у кого-то ещё там друзья есть? Или в других школах? — Я только с одной змеёй знаком, но где теперь тот боа констриктор, — машинально брякнул Гарри. Тишина внезапно стала словно холоднее и какой-то… вязкой. — С какой… змеёй? — осторожно переспросила Лаванда. Гарри мысленно взвыл: ну ведь предупреждали же его Рейстлин и Танис, что нечего трепаться об этой способности! Но все ждали ответа, и он, избегая смотреть на Рейстлина, пробормотал: — Я её из зоопарка выпустил… — Ты змееуст? — прямо поинтересовалась Парвати. — Ну… да, — нехотя признал Гарри. — Хотя говорил только с той змеёй, она потом в Бразилию уползла, и ещё с вашими нарисованными… — Это же очень плохо, — выдохнула Лаванда. — Змееусты все тёмные маги!.. — Чушь! — одновременно заявили Парвати и Невилл. — В Индии это знак невероятной силы, а тёмной она будет или светлой — зависит от самого человека… — Ильверморни основана ведьмой, умевшей понимать змей, что же, по-вашему, там вся школа тёмная?.. — Но всё-таки не особо об этом болтай, — заметила Парвати. — И, если надо, у меня есть книги об этом искусстве… Правда, на хинди, но я могу переводить… Или родителям напишу, мама переведёт и пришлёт копию, — добавила она. — Спасибо, — промямлил Гарри. Но Парвати была единственной, кто смотрел на него с уважением. Невиллу, несмотря на слова про Ильверморни, явно было не по себе, а остальные вообще таращились с опаской и недоверием. — Так, ладно, что там насчёт письма Биллу?.. — попытался он перевести тему. И все мигом загомонили, поторапливая Перси и предлагая своих «самых быстрых и выносливых» сов, чтобы письмо скорее попало в Египет. А Гарри отправился сообщить Танису о новом визите Добби.

***

Письмо от Билла пришло спустя почти неделю. За это время по замку распространились самые невероятные слухи и началась тихая паника, сопровождающаяся повальной торговлей амулетами, талисманами и прочим, призванным защитить от нападений. Ходили слухи, что собираются открыть дуэльный клуб, чтобы научить студентов защищаться. Про то, что мандрагоры можно купить в другой школе, гриффиндорцы молчали, как справедливо заметил Фред: «а вдруг там цена такая, что нам всем факультетом в рабство продаться придётся?» Цена действительно оказалась запредельной. — Да это по стоимости с драконом сопоставимо, — простонала Лаванда, когда Перси озвучил сумму. — Знаю, отец рассказывал, сколько они на чёрном рынке стоят… — Твоя сестрица не хочет обменять хагридова малыша на мандрагору? — издевательски, но тихо, чтобы не услышали остальные, поинтересовался у Рейстлина Джордж. — Или она его уже на ингредиенты пустила? — У вашего брата выбор драконов больше, пусть спишет какого-нибудь «по причине смерти», — отбил тот нападку. — А может, и правда Китиару попросить… — заикнулся Гарри, когда Джордж ушёл. — Колин не настолько мне дорог, чтобы к обвинению в хищении чего-то из Хогвартса, пусть и снятому, я попросил Китиару заняться нелегальной торговлей драконами. В этом случае ловить её будут куда серьёзнее, не говоря уже о наказании, — огрызнулся Рейстлин. И Гарри замолчал, потому что… у него точно была в сейфе нужная сумма, вот только тратить её на Колина он тоже малодушно не был готов — так как же мог требовать каких-то жертв от других? «Видимо, не судьба ему попасть домой раньше лета», — мрачно подумал он, стараясь отогнать образы отца и брата Колина, нервно ожидающих хоть каких-то вестей и тщетно высматривающих на горизонте сову из Хогвартса. — Возможно, Дамблдор сможет договориться? — попытался найти он более разумный вариант. — Пусть из Кастелобрушу нам сейчас мандрагору пришлют, а когда созреют хогвартские, мы им отправим одну. Честный же обмен получится? — Может сработать, — задумчиво хмыкнул Рейстлин. — Хотя странно, что сам директор не додумался до такой схемы. — Или просто он не в ладах с директрисой той школы, как её там? — предположил Гарри. — Тогда надо взять с собой Перси, пусть он покажет письмо этого Валдомиро Флореса, чтобы он знал, что общаться с неприятным человеком не придётся… — Ради того, чтобы вылечить ученика, мог бы и пообщаться, — буркнул Рейстлин. — А может, вообще всем факультетом отправимся? — он едко усмехнулся. — Два или три человека это слишком мелко, и он может отмахнуться тем же «летом свои мандрагоры созреют»… А вот если заявится целый факультет — такое он проигнорировать не сможет! — Дельная мысль, — поддержал внезапно Перси. — Конечно, про то, что Дамблдор мог бы отмахнуться от проблем учеников, ты преувеличил, но, придя все разом, мы продемонстрируем единство факультета и готовность сделать всё возможное для спасения своего товарища! — он обвёл вдохновенным взглядом собравшуюся в гостиной толпу гриффиндорцев. А Гарри неожиданно вспомнил, как в прошлом году единство гриффиндорцев демонстрировалось в бойкоте им с Рейстлином… Он быстро отогнал эту мысль. Они ведь и правда тогда были виноваты. К кабинету директора они шли целой толпой, провожаемые взглядами учеников других факультетов.

***

Пафос ситуации немного сбило то, что гриффиндорцам пришлось дожидаться возле статуи горгульи: прошлогодний пароль для прохода в кабинет директора не работал, а нового никто не знал, поэтому доложить об их прибытии отправили чрезвычайно гордого поручением Таса. Запоздало возникла мысль, что сперва нужно было обратиться к МакГонагалл, но… — Тассельхофф сказал, что у вас есть ко мне обращение, — заинтересованно оглядел делегацию Дамблдор. Если он и удивился количеству посетителей, то вида не подал. — Я слушаю. — Э-э, — промямлил Перси. Покосился на семикурсников-старост школы от факультета, но они желания перехватить инициативу не выказали, и продолжать пришлось ему самому. — Мы тут выяснили некоторые особенности созревания мандрагор… Перси умел говорить: рассказ о разнице во временах года северного и южного полушарий, бразильском друге Билла и идее обменять мандрагору из урожая Кастелобрушу на мандрагору урожая Хогвартса занял от силы минут пять. Чёткий, последовательный и очень убедительный. — Впечатляет, — произнёс Дамблдор, когда Перси умолк. — Чья была идея? — Маджере… — Долгопупса… Нестройный хор голосов разделился, по мнению Гарри, несправедливо: без Невилла Рейстлин всё равно нашёл бы интересующую информацию, в крайнем случае, Танису бы написал, а вот сообразил бы кто без Рейстлина о различиях в созревании мандрагор — большой вопрос. — Что касается сути вопроса… — все затаили дыхание. — Я думал в том же направлении, и написал письмо с просьбой об обмене директрисе Кастелобрушу, которая любезно согласилась. Их мандрагоры созреют в начале декабря. Единственная проблема — растение требуется перевезти самостоятельно. Я, по некоторым причинам, отправиться туда не могу… и, раз уж мистеры Уизли, Долгопупс и Маджере смогли проделать почти ту же самую работу — не будут ли они столь любезны выполнить и основную её часть?