Up10tion Dreams

Даже в зарисовке ко дню Рождения Битто не удалось воскресить ОТП...

"Что ты хочешь на день Рождения, хён?" - воодушевлённо спрашивает Кюджин. "Ты знаешь, чего я хочу". Кюджин сто раз жалеет, что вообще спросил. Он ведь действительно знает, и не стоило провоцировать лишний раз. Но Кю послушный мальчик и приходит, как договаривались. Мнётся на пороге под прицелом настороженных глаз. - Закрой дверь, подойди ближе, - голос напряжён, зрачки расширены. Кюджин слушается, губы рассеянно кусает и опасается смотреть на хёна. Чанхён сглатывает. - Опустись на колени... - младший всё так же покорно выполняет и заметно дрожит. - Сними рубашку. Но выдерживает дай Бог несколько секунд, наблюдая, как вставший на колени перед ним Кюджин дрожащими пальцами пытается сладить с пуговицами. Трясёт головой и похлопывает по колену. - Нет, не так. Иди сюда, хочу сам. И младший снова слушается, хотя еле передвигает ноги от смущения и судорожно ловит воздух, когда ощущает руки на талии, усевшись, как было велено. Чанхён слишком много значения придаёт возрасту, слишком пытается соответствовать и быть серьёзней и круче, но всё равно он по-подростковому тороплив и рассредоточен. Его руки дрожат не меньше, когда он расстегивает наконец эту проклятую рубашку. Когда касается кожи и с благоговением прижимается губами к изгибу шеи. Он осторожен, но Кюджини всё равно жмурится и затравленно скулит. В конце концов Чанхён сдаётся и перестаёт терзать его, только обнимает и гладит по спине успокаивающе. Кюджин даже всхлипывает, но однако не вырывается, только обнимает в ответ крепче. - Чёрт, ты такой невинный, что я боюсь тебя трогать, - бормочет старший с долей разочарования. - Не бойся так, ничего я тебе не сделаю. Спасибо, что вообще пришел... - тычется Кюджину в волосы и замирает, обнимая. Парень перестаёт дрожать со временем и успокаивается, тихо сопя в шею старшему. Даже угрызения совести чувствует за свою стеснительность. Они действительно не подходят друг другу, но Кюджин смотрит на хёна с почтительностью и уважением, а Чанхён на него с желанием и грустью. Кюджин как ледяная роза - прекрасна безумно, но тронь - разрушишь, растопишь, сломаешь. А ведь как хочется сжимать это сокровище в объятиях, сминать, заставлять вскрикивать напором. Но... всё, что дозволено - это вот так обнимать его сейчас, впитывая тепло и слушая усмиряющийся набат пульса. Чанхён хотел подарок. Но взамен получает неизбывную тоску, прижимая к себе любимого человека, который никогда не станет его.