Muhtesem Raziye

С каждым месяцем дворец Эдирне становился для Махидевран все роднее. Все кланялись ей, будто Валиде Султан. Только одно огорчало: Валиде обещала приезжать с Мустафой к ней, но они ни разу не появлялись во дворце за эти месяца. Валиде ничего не могла сделать против слова сына-повелителя. Гюльбахар бы сошла с ума от печали, если бы не светлые письма от Мустафы и Валиде, которые возвращают её во дворец Топкапы к сыну, к активной гаремной жизни, к её покоям, где она проводила с любимым мужчиной бессонные ночи... ❞ Мамочка! Как ты? Вот у меня все хорошо. Ибрагим сегодня обучал меня драться на мечах. Он говорит, что когда я вырасту, я пойду в поход с папой. Жду с нетерпением. Но ты за меня не бойся. Я и тебя буду защищать. ❞ — Мать улыбалась, читая такое короткое, но такое важное для неё письмо от сына. Она гордилась своим мальчиком, в таком юном возрасте он пишет без ошибок. Очень хотелось быть рядом и потрепать по голове, хваля своего ребёнка, но она могла только вдали гордиться своим наследником. Блаженная улыбка сменилась удивлением. Под письмом Мустафы было ещё одно.. ❞ Махидевран, надеюсь, у тебя все в порядке. Как ты? Как мой будущий внук или же внучка? Во дворце у нас все спокойно. Народ любит и уважает моего сына. Но в гареме был большой переполох. Хюррем наследника родила.

***

У русинки вырос большой и круглый животик. Ей казалось, что она носит под сердцем богатыря. Хюррем довольная собой гуляла по гарему, разглядывая, как ей казалось, свои владения. Ведь она любимая женщина Султана. Сулейман даже с раненным лицом любит её. Оттого и зажило все скоро. От великой любви. — Чего это ты нос задрала? - послышался скрипучий голос Айше. Хюррем было тяжело в гареме. Она думала, что если Махидевран уйдёт с дороги, то все сразу станет прекрасно и можно будет вздохнуть полной грудью, но нет, эта ходячая проблема - Айше не даст покоя беременной султанше. Но Хюррем не стала повышать голос на глупую рабыню. В конце концов так не подобает себя вести госпоже, правда? — Не разговаривай так со мной. Права не имеешь. - сохраняя ровный тембр голоса, сказала рыжеволосая, — Будешь в моем положении, тогда можно. - Хюррем пусть не так хорошо знала турецкий, несмотря на то, как она усердно учится, но это ей не мешало осаживать наглых девиц вроде Айше Хатун. — Вот и буду ещё. Султан моим станет. Я Махидевран Султан боялась, а тебя - нет, не боюсь, ни сколько! - Хюррем сменилась в лице. Из спокойно-надменной резко помрачнела, Айше стало не по себе. — Только попробуй. Я от тебя живого места не оставлю. Пошла вон! Вон! Я сказала: «пошла вон»! - услышав пронзительные крики слуги подбежали к рыжей девушке, которая схватилась за живот. Айше и след простыл. — Рожаю, о, Аллах!

***

По телу Махидевран прошёл мерзкий холодок. Она положила руки на выпирающий живот, нахмурив брови. Нет, Гюльбахар не была зла на неё. На себя - была. За то, что избила ту девчонку, давая тем самым только повод быть ближе к её султану. А себя отдалила. Причём отдалила за пределы их дворца. Хюррем больше не хотела жить в своей комнате. Говорила, что ей тесно в комнате, она же мать наследника. Потребовала новые покои да побольше. Я девчонку осадила, но мой сын приказал выделить ей новые покои, даже выбрать разрешил. Мне жаль, но она выбрала твои. ❞ - в порыве гнева султанша скомкала письмо и бросила на пол. — Хюррем... Змея Хюррем... Гадюка. - прошипела Махидевран, но через мгновение остепенилась и глубоко вздохнула, успокаивая себя. Ничего. Я вернусь. Вернусь! И все как прежде станет.