***
Арагорн, Гимли, Леголас и Глорфиндель остановились на короткий привал, чтобы перевести дух, ведь, несмотря на всю хваленую выносливость дунадан, гномов и эльфов, после, практически суток бега, им нужно было отдохнуть. Короткий сон никому не помешает. Да, они упустят драгоценное время, но если не отдохнут, то лишь навредят больше. Никому не помогут уставшие войны, несмотря на всю их мужество и силу. Арагорн был расстроен. Он должен был, взяв на себя роль лидера, предвидеть возможное нападение орков и не допустить распада Братства. Но Фродо все для себя решил — двигаться дальше, в одиночестве. Смерть Марии здорово его подкосила. Повезло, что Сэм отправился с ним, как и Боромир. Гондорец сильно удивил, когда на одном из привалов сообщил о том, что жизнь положит на выполнение их миссии. Потому что так правильно. Сын наместника сдержал слово. Он отправился следом за Бэггинсом, оставив остальных с урук-хаями. Нет, Арагорн не думал, что он сбежал. Кольцо — вот что важно. Оно должно быть уничтожено. Какой ценой? Странник грустно усмехнулся сам себе, опуская голову на скрученный плащ и прикрывая глаза. У мира страшная цена. Леголас вызвался дежурить первым. Через пару часов он должен будет разбудить Глорфинделя, а тот Арагорна. Гимли удастся поспать дольше всех. Эльф занял место на камне, для хорошего обзора с холма и удобной позиции для бдения за спящими. Степь расцветает в лучах солнца. Травы трепыхались в порывах ветра. Леголас наблюдал, как на горизонте двигался отряда орков. Его зоркий глаз мог едва ли их заметить вдалеке. Они опережали их, хотя днем двигались намного медленнее. Аранен надеялся, что с хоббитами ничего не стало. Полурослики казались ему забавными и совершенно не пригодные к такому походу. Их удел — сидеть в Шире, а не решать проблемы Средиземья. Рука заныла в который раз. В пылу сражения, а затем погони, он не обратил на это внимание, но сейчас время было. Аккуратно сняв наруч, он обратил внимание на окровавленный край рукава. Подтянув его вверх, Леголас сглотнул и побледнел. Заживший след от укуса. Едва красноватые, бледные пятнышки с выраженными следами клыков. Его не кусали, да и та, кто мог оставить такой след — мертва. Но если не его? Тэссэнгар. Его возлюбленная душа могла пострадать от укуса. Кто посмел покуситься на драгоценное запястье любимой? Больших усилий стоило Леголасу унять свой порыв и не отправиться выяснять, что с Тэсс. Разрываться между долгом и любовью, это ли не мука? Через час его сменил Глорфиндель. Златовласый эльф занял прежнее место Леголаса и принялся следить за горизонтом, предаваясь тяжким мыслям. Его решение принять участие в походе было негативно воспринято эльфами. По мнению Галадриэль, они не должны были вмешиваться в путь Братства. Эльфы и так многим заплатили за свои грехи. Оставить мир людям? Это было бы лучшим решением для первых детей Илуватара. Но не для него. Тот день, когда он узнал о гибели Марии, стал самым ужасным для него. Его душа медленно погибала с каждым днем, с каждым закатом. Погибла в схватке с балрогом, точно как и он когда-то давно. Надеяться ли на ее возвращение? Будут ли Валар столь милостивы и вернут ее, несмотря, что она не их дитя, а пришедшая из далеких мест, чужих и неизведанных? Глорфиндель поднял очи к голубому небу, в надежде, что его немые молитвы будут услышаны, а затем обреченно опустил голову, сотрясаясь в немом плаче. Теперь его жизнь была поставлена на успех их миссии, в конце которой он обретет долгожданный покой. По окончанию их короткого привала, они двинулись дальше на поиски хоббитов, ускоряясь вслед похитителям.***
Мария настигла орков близь Фангорна. Ночь уже давно окутала здешние земли, принося морозную прохладу после робкого тепла дневного Солнца. Днем, в степи, ей пришлось найти укрытие и дождаться сумерек. В ночи она двигалась быстрее, чем обычно. Подгоняемая голодом и жаждой расправиться с похитителями, она рассчитывала проскочить мимо сладко пахнущих эльфов. Запах отряда Арагорна она почуяла на расстоянии около километра и уже была готова броситься на бывших соратников, но, хвала Всевышнему, смогла сдержаться, перекусив степным грызуном. Этого хватило, что бы не сорваться. Притаившись в тени леса, Мария наблюдала и слушала. Затылком она ощущала угрозу, шедшую от деревьев, но клятвенно, шепча на эльфийском, заверила, что трогать их не будет. Просто проредит мерзких орков. Огромные орки Сарумана и мелкие задохлики, которые встречались ей раньше, перекрикивали друг друга, ругаясь на тёмном наречии. Похитители не желали отдавать своих пленных на корм голодным оркам, готовые защищать их, если понадобиться. Мария усмехнулась. Приказы волшебника-предателя соблюдались, это не могло не радовать ее. Мария медленно обнажила кинжалы, не переставая наблюдать за ссорой, которая мигом переросла в акт каннибализма. Хоббитов оставили в покое. Самое время было их выручать. Стук копыт. Мисси сощурилась. К ним приближались всадники. Орки, занятые едой, не заметили конного отряда и были застигнуты врасплох. Мария выскочила в тот момент, как на орков напали. Вновь она направляла свой голод на уничтожение мерзких тварей, быстро расправляясь с ними. Резала, рубила, разрывала во славу своей жажде, но помнила, насколько гадка кровь орков на вкус. Заигравшись, она упустила тот момент, когда хоббиты убежали в лес. Хотев двинуться следом, Мария скривилась от головной боли, услышав в голове голос. — Так надо, дитя. Они должны быть там, сами. Узнав голос, она усмехнулась. «Старый проказник…» «Рад, что ты выжила, как и я. Твой путь лежит через Эдорас. Ты должна быть там». «Но…» «Они справятся». И замолк. Мария проморгалась, вырываясь из оцепенения и увидела, что окружена всадниками и на нее угрожающе наставлены копья. — Что столь юная дева забыла ночью, среди орков? — грубый голос всадника прозвучал слишком громко. — Цветочки собирала, — фыркнула Мария, пряча оружие, — да только мерзкие орки помяли их. — Не слишком ли темно для цветочков? — всадники не думали убирать оружие. Не доверяли. Подсознательно чувствовали угрозу исходящую от нее. Слишком голодным был ее взгляд. — Я хорошо вижу в темноте. Мария нервно сглотнула. Столько людей. Столько вкусной крови. — Отпускать не будете? — Смотрите-ка, какая смышленая. Поедешь с нами в Эдорас. Там с тобой потолкуют. Казнят или отпустят — будет на усмотрение государя. — Казнь? За цветочки? — За связь с орками. — Охота на орков теперь наказуема? Не знала, не знала. Тогда меня стоит убить на месте. — В жизни не поверю, чтоб такая юная особа охотилась на них. Дева к тому же. — По запаху определил? — усмехнулась Мария, блеснув белыми клыками в свете луны. Лошади попятились, а их всадники встрепенулись. Копье всадника, который говорил с ней, уткнулось ей в плечо. — Темная тварь! Прежде чем ударить ее острием, Мария увернулась в сторону, ухватившись обеими руками в копье и резко дернула на себя, а затем обратно, выбив всадника с седла и молниеносно оказалась на нем, скрестивши кинжалы у его горла. Его воины хотели напасть в ответ, но не посмели, пока их предводитель был на «мушке» у девушки. — Страшно? — шепнула она ему на ухо, усмехнувшись. — Я так голодна, что готова разорвать тебя и твоих воинов, выпить их досуха, но боюсь, что ваши Валар и мой Всевышний не простят мне такой вольности. Всадник боялся пошевелится, ощущая остроту лезвий своей кожей. Одно неверное движение и прольется его кровь. — Я не враг. Я умею сдерживать себя, пока мне не угрожают копьем. Скажи своим людям отойти, пусть пока сжигают орков, а мы с тобой потолкуем, хорошо? Я не трону ни тебя, ни твоих людей. Клянусь моим сыном. — Мисси произнесла последнее с трудом. Она впервые назвала Фродо своим сыном. Вырастив его с двенадцати лет и оберегая до недавнего времени, она действительно так считала. Считал ли он так же? Неизвестно. Ей пришлось включить все свое вампирское обаяние, втереться ему в доверие на уровне феромонов, как иногда поступали вампиры, чтобы поиграться с жертвами. Йорк давно не пользовалась таким методом и едва могла им воспользоваться. Немного хватило, для того, чтоб зрачки мужчины расширились. Действовать будет не долго, но пока удастся его заговорить и втереться в доверие. Мария чуть отняла оружие, что бы он мог сказать своим людям. Чести этому всаднику, он смог приказать людям заниматься трупами, а вампирша убрала оружие совсем. — Мария. — Что? — она помогла подняться всаднику. — Мое имя — Мария. — Эомер, сын Эомунда. Что ты такое? — Не забивай свою светлую голову, чтобы понять мою природу. Уясни только то, что я не враг тебе. Я направлялась сюда по следу своих друзей, но видимо опередила их. — Кто твои друзья? — всадник снял шлем. Он оказался светловолосым молодым мужчиной с пронзительными карими глазами. — Человек, гном и два эльфа. Их имена тебе незачем знать. Быть может, если повстречаешь их, то они тебе назовутся. — Дерзкая. — Голодная, — парировала Мария. — Что ты не поделила с орками? — Орков? — Мария сложила руки на груди. — У Порт Галена они напали на моих друзей и похитили двоих из них. — Они были здесь? Твои друзья? — Да, но ушли в лес во время нападения. Мне туда дороги нет. Лес древний, обозленный, не пропустит меня дальше сотни метров несмотря на мою дружбу с эльфами. — А твои друзья? — Они слишком незаметны. Лес их пропустит. — Знаешь, слишком разношерстную ты себе компанию нашла. Мария пожала плечами. Тем временем люди Эомера сумели разжечь костер на горе орчьих трупов и ждали приказа от командира. — Мы отправляемся в Эдорас. К рассвету будем там. — Эомер надел свой шлем, подходя к лошади. — Останешься ждать своих друзей? — Нет, отправлюсь в Эдорас, с вами.***
Идея приехать в Эдорас уже не казалась Марии такой хорошей, как было изначально. Пусть всадники и прибыли ближе к вечеру, однако такое количество потенциальной пищи выводило вампиршу из привычного равновесия. Ах, как же она хотела утолить свой голод, но в городе этого лучше было не делать. Как всегда бывает — запретный плод сладок. Спешившись, она слезла с лошади одного из убитых роханских воинов, передав поводья конюху и оглядываясь по сторонам. Эомер, раздав указания своим всадникам, повел своего коня к конюшне. Поравнявшись с Марией, он широко ей улыбнулся, заставив девушку скривиться. — Что планируешь делать дальше? Дожидаться своих друзей? — Да. — Ты, — он понизил голос, — справишься? Мария сверкнула голубыми глазами. — Справлюсь. Маршал кивнул, но выйти из конюшни не успел. Мария затащила его в самый дальний денник, придавив к стенке. — Условимся на том, — тихо прошипела она, — что ты меня не видел и не знаешь. Мне не нужны лишние проблемы из-за тебя. — Ты эту проблему сейчас создаешь, — в тон ответил ей Эомер. — Я племянник короля. Он будет не рад моей смерти. — Есть множество способов мучить жертву не убивая. Мисси прильнула к его шее, замерев в сантиметре от кожи, не поддавшись мимолетному порыву. — Если сохранишь молчание, я в долгу не останусь. — уже мягче ответила она, отдаляясь от его шеи. — Прости. Мария отпустила Эомера и быстрым шагом покинула конюшни. Племянник короля вышел немногим позже в смятении. Улицы Эдораса чем-то напоминали европейские города раннего средневековья, с присущей им простотой и умеренной антисанитарией. Мария, надвинув капюшон на голову, шла по улицам города к ближайшему постоялому двору. Пьяных не попадалось. Народ тут вообще был очень мрачен, словно с похорон. Выяснять причину такого поведения горожан Марии не хотелось. Мисси завернула в узкий переулок между двумя каменными домами с соломенными крышами, сокращая себе путь и наткнулась на мужчину, скрытого в темноте. Он, равно как и все, был одет в черное, но одежда была побогаче, чем у простых горожан. Бледная кожа резко контрастировала с одеждой. Черные сальные волосы паклями свисали до плеч. Мужчина обратил внимание на появившуюся фигуру девушки и дернулся, чтобы уйти, но внезапно был перехвачен ею и прижат к стенке. Мария вожделенно выдохнула, приблизившись к его лицу и всматриваясь в водянистые глаза некрасивого мужчины. От него разило чем-то темным, делая его притягательным для нее. Идеальная жертва. Он не мог пошевелиться от страха и внезапно возникшего интереса перед странной, сильной девушкой. Молодое лицо, прекрасное, словно неживое, бледные пухлые губы, темные волосы и необычные голубые глаза. Мария соскользнула языком по выступающим клыкам, приготовившись вонзить их в плоть мужчины, но звук приближающихся шагов вынудили ее исчезнуть, уходя так быстро, как могла. — Господин? Стражник заглянул в переулок, обнаружив тяжело дышащего Гриму Гнилоуста. Тот посмотрел на спасителя затуманенным взглядом, полным неверия взглядом, который быстро обратился в гнев, словно тот прервал свидание с возлюбленной.***