Другая сторона

***

Конечно, Хлоя прекрасно понимает, что она — та ещё стерва. Она омрачает день любого одним своим присутствием. Для всех Буржуа не лучше какого-то мотылька (и не является важным, о ком именно идёт речь: о насекомом, пожирающем одежду, или о нынешнем злодее Парижа). И мир станет только лучше и чище, если мерзкая блондинка, как окрестили её когда-то, навсегда исчезнет. Она — честно-честно! — понимает и принимает то, что все ненавидят её. Но это принятие не мешает ей закрываться в своей комнате и, будучи единственной живой душой на последнем этаже отеля Гранд Париж, тихо плакать, коря «противницу-судьбу» и «несправедливую карму». Конечно, Хлоя понимает, что это пустые оправдания. Обманывать она научилась ещё с раннего детства. Однако на её крючок мог попасться любой, кроме неё самой. Ведь во всём — абсолютно, чёрт возьми, во всём! — виновата только она. Именно по её инициативе акуманизации жителей города происходят раз в пять чаще. Именно из-за неё Иван и Милен теперь не вместе, и даже попытки Дюпен-Чен воссоединить их не увенчались успехом. Именно по вине Хлои пекарня родителей старосты класса как никогда близка к разорению из-за внеплановых — и очень даже ожидаемых для Буржуа — проверок исправности пожарной безопасности и тестов на антисанитарию (теперь даже опрометчиво брошенная крошка считается за нарушение правил безопасности). Именно из-за неё происходят множественные стычки в классе, и даже учителя не в силах остановить это безумие. Этот хаос, которым правит дочка мэра. Жаль, Хлоя не может ответить, зачем всё это делает. Зачем подначивает и поощряет потасовки вокруг себя, зачем мешает Маринетт и её семье жить спокойной жизнью, зачем вешается на Адриана как какая-то безмозглая девчонка. Ради веселья? Нет, всхлипывает Буржуа, ей почему-то совершенно не весело. Ради удовлетворения собственного эгоистичного сердца? А есть ли оно, слёзы замысловатыми дорожками стекают с её лица, впитываясь в мягкую ткань бридж. Но если ей это, как она выяснила, не нужно, то что же толкает запутавшуюся в себе девушку на такие аморальные поступки? Что заставляет её источать в атмосферу яд своих громких слов, что режут и плавят её горло? Что, вопреки здравому смыслу, толкает её навстречу горькому одиночеству без близких и таких нужных друзей, когда она отталкивает своим вызывающим поведением любого, пресекая всякие попытки приблизиться к ней на корню? Может, дело и правда только в том, что Хлоя — стерва? Такая безразличная к чувствам других внешне, которую терзают муки совести после каждого вдоха. Такая холодная и эгоистичная, создающая иллюзию наслаждающейся чужими страданиями интриганки, для которой важны лишь собственные прихоти и желания. Такая, которую все ненавидят. Но если это так, то почему же поток слёз не прекращается? Почему, с одной стороны, Хлоя не прекращает лезть в дела других, а с другой, делает себе же больнее? У неё нет даже предположения, как именно она оказалась в такой… не выгодной для себя ситуации. Она продолжает корить «противницу-судьбу» и «несправедливую карму», глубоко внутри себя разрываясь от противоречащих друг другу чувств, и молча плакать, чтобы на следующее утро вновь сиять своей зловещей улыбкой и распугивать людей вокруг. Хлоя та, на кого ни в коем случае нельзя равняться. Та, кто не слушает зов израненного сердца и идёт наперекор моральным принципам и элементарной этике. Та, о ком думают с презрением и отвращением. Почему же Хлоя Буржуа стала такой? Хлоя не знает и не хочет знать. Не хочет даже думать, что всё могло бы — может! — сложиться иначе, сделай она хоть что-нибудь для этого. Куда проще поддерживать закреплённый за ней статус мерзкой блондинки, стервы, чем помаленьку заслуживать всеобщее прощение. Куда безопаснее для неё оставить всё так, как есть: продолжать насылать на пекарню Дюпен-Чен проверки, распространять лживые сплетни, тем самым руша чьи бы то ни было отношения, и раздражать Адриана своими настойчивыми объятиями, отдаляя его от себя ещё дальше. Всё чаще ей кажется, что самым лучшим вариантом будет и вовсе исчезнуть. Да вот только она слишком трусливая и слабая, чтобы осуществить нечто подобное. В её груди до сих теплится надежда, что когда-нибудь что-то поменяется. Обязательно жизнь перестанет быть прежней, и всё вокруг изменится до неузнаваемости. В лучшую или худшую сторону, ей не известно. По щелчку чужих пальцев, ведь делать что-то своими ей слишком страшно. Сейчас у Хлои нет друзей, нет единомышленников и места в жизни. У неё есть прозвище «стерва», всеобщие презрение и ненависть, острый язык и колкий взгляд. У неё есть плюшевый мишка, что насквозь пропитан её слезами отчаяния, деньги отца и скрывающая её истинные страхи маска, которую она снимать не собирается. Она всё понимает, и ей с каждым разом становится всё неуютнее под буравящими её спину взглядами, в которых отчётливо читаются ругательства в её адрес. С каждым разом руки всё сдержанней прижимают к себе недовольного Агреста, а унижения в сторону Дюпен-Чен вылетают изо рта ленивее. Почему? Почему это происходит? Хлоя не осознаёт происходящее. Она живёт только в темноте, в своей комнате, там, где никто не видит её слабости. Там, где ей некого стыдиться и не от кого убегать. Как долго это будет продолжаться? Хлое не хватает капли смелости, чтобы наконец ступить на путь раскаяния и принятия своих ошибок. Одной капли. Но пока её нет… Гораздо проще ничего не делать и продолжать винить «противницу-судьбу», верно?