obsession with the devil

      Смоченная ватка неприятно касается свежих ран, отчего сдерживать тихие стоны и шипение просто нереально. Несмотря на аккуратность обрабатывающего, ощущения не из самых приятных. Особенно, когда все вокруг смотрят с легким шоком во взглядах. Чимин смущенно отводит глаза, опуская их на губы сидящего напротив мужчины. Чонгук сосредоточен как никогда прежде, мягко убирает влажные после душа прядки с лица парня и бережно обрабатывает полученные в драке ранения. Он хмурится сильнее обычного, едва справляясь с эмоциями. Скользнув взглядом по сосредоточенному лицу, Пак замечает темные мешки под родными глазами, и не сдерживает свое желание. Касается подушечками пальцев теплой щеки, но его руку тут же перехватывают, начиная обрабатывать и ее.       Буквально несколько минут назад, до появления Чимина в кабинете, Чонгук самолично выбивал всю информацию из ребят, что затеяли нападение. И нет, Чим не подслушивал под дверью, просто так сложились обстоятельства. Было неловко встретиться лицом к лицу с мужчиной, увидеть в его глазах разочарование и злость. Несмотря на томящееся от тоски сердце, парень не мог сделать этот шаг. Каково же было его удивление, когда Чон вместо нотаций и холодного взгляда, весь как-то разом собрался и оглядел вошедшего слишком ласковым взглядом. Он даже забыл о тех, из-за кого все здесь собрались, и не отходил от Пака ни на шаг. Даже не позволил квалифицированному медику заняться ранами, принимаясь обрабатывать их самостоятельно. — Сокджин, ты ведь лично тренировал этих ребят. Как так вышло? — задается вопросом Намджун, сидя на мягком диванчике по другую сторону стеклянного столика, что разделяет их друг от друга.       Джин нервно теребит пальцами пуговицу на рукаве своей рубашки, и это выдает его с потрохами. Переживает. За своих парней, которых, скорее всего, вырастил точно так же, как однажды Чимина. Поэтому ревнивцы и сбунтовались, заметив, что их тренер неровно дышит к новому парнишке в их клане. К слову, Чимин действительно не является частью этой семьи. Однако поступки Чонгука полностью перечеркивают его ужасные мысли об этом. Мужчина, не стесняясь ни единого человека в кабинете, сам заботливо ухаживает за ранениями своего парня, позволяя себе оставить короткий поцелуй в уголке губ и на внутренней стороне ладони. От него веет нежностью и любовью, Чимину на секунду даже дурнеет.       От такой заботы сердце заходится в бешенном ритме, выплясывая сальсу и изредка пропуская удары. Дыхание спирает так, что легкие жжет, как в огне. Чонгук до безумия внимательный и какой-то отстраненный, скользит своим темным взглядом по сидящему рядом парню и словно пытается отыскать в нем ответы на свои вопросы. Пак старается не смущаться от такого внимания к своей скромной персоне и едва сдерживает желание стушеваться и отодвинуться. Если уж сам Чон не скрывает своих эмоций, то и Чим не будет прятаться в коконе самостоятельности. Ему как никогда раньше необходимо ощущать касания Чонгука, от которых мурашки по коже. Все мысли переплетаются, собираясь в комок, и Пак не может думать ни о чем другом, кроме мужчины. — Не знаю, — честно отвечает Джин, стараясь не встречаться с Джуном взглядом. Кажется, ему настолько стыдно, что он готов провалиться сквозь пол и землю. — Но я за то, чтобы выбрать им высшую степень наказания. — Ч-что? — хрипло выдыхает Ли, с трудом держась на коленях на паркете.       Он выглядит, будем откровенны, отвратительно. По пути до кабинета его успели неплохо проучить за совершенную ошибку, а после ударов Чонгука на некогда привлекательном лице не осталось и живого места. И Чимин больше чем уверен, что и на теле парня раскрываются свежим бутоном гематом и ссадины. Рядом с ним так же на коленях стоит и тот высокий парень, который во всем поддерживал своего товарища. Еще двоих ребят, что сидят поодаль, Пак даже не помнит, а остальных в кабинете нет. Страшно подумать, что с ними могли уже сделать. — Вы пошли против слова босса, — пожимает плечами Намджун, отвечая вместо своего мужа. Тот держится от него на расстоянии, заставляя чувствовать напряжение. Словно Джин винит себя в случившемся, и не знает, как исправить ситуацию. — Но, — делает еще одну попытку Ли, за что тут же получает по лицу от грузного мужчины в черном классическом костюме.       Чимин заметно дергается в ответ на его действие, не на шутку переживая за состояние Ли. Да, он тот еще конченый урод, но даже в такой ситуации Пак не может молча терпеть насилие и физическое надругательство над другими. Хочется прекратить весь этот цирк и прижаться к груди Чонгука без всех этих взглядов. Но он прикусывает язык, отводя взгляд в сторону. Мужчина не позволит ему вмешаться, здесь слово Чимина ничего не значит. — Предателей не прощаем, — коротко, но достаточно холодно произносит Чонгук, осматривая правую руку Чимина и проводя большим пальцем по неповрежденной коже.       Рвано вдохнув, парнишка мягко отнимает свою руку, стараясь не пересекаться с мужчиной взглядом, и все же решается высказаться. Он не привык молчать и стоять в стороне, даже если заранее знает исход ситуации. Чонгук его не послушает. — Я, — Пак хрипло выдыхает, прочищая горло и бросая короткий взгляд на вздрогнувшего Ли. — Я думаю, что им стоит дать шанс на исправление. Молодых стоит учить, а не лишать возможности набраться опыта на своих ошибках. К тому же, они выступали в интересах клана, пытаясь избавиться от чужаков. Мы ведь с Тэхеном не ваша семья. На месте этих ребят я поступил бы так же, потому что любовь ослепляет, а окружающим виднее. Чонгук может просто не замечать моего намерения навредить ему, а ребята выступают незаинтересованной стороной.       Короткий, но уверенный поцелуй от Чонгука едва не лишает Чимина последнего кислорода, срывая с опухших губ растерянный выдох. Мужчина смотрит внимательно, вглядываясь в ясные глаза парнишки, и с нежностью проводит ладонью по его щеке с некрасиво разливающимся по коже синяком. — Пока вас сюда везли, я готов был лично свернуть шею каждому отступнику. Думал, что убью, как только увижу их. Но твои слова имеют смысл, — Чон делает акцент на последнем предложении, оглядывая находящихся в кабинете. — Пожалуй, я прислушаюсь к твоему предложению и дам ребятам месяц на реабилитацию своей репутации.       Сокджин выдыхает слишком резко, заглушая даже ошарашенное оханье Ли на полу, а Намджун невольно ухмыляется. Чонгук открыто показывает, насколько Чимин имеет здесь власть. Он не просто его пара, он — единственный, после отца, конечно же, чьи слова Гук готов принять во внимание. Это высшая степень доверия, которую мог продемонстрировать глава самой опасной группировки. Заметив всеобщее удивление, Пак запоздало понимает, что мужчина впервые с ним согласился, смягчая свой приговор. Раньше он бы попросту попросил младшего не вмешиваться и решил бы ситуацию по-своему. В носу начинает неприятно щекотать от подкатывающих слез, но парень старательно их сдерживает, часто моргая и опуская веки.       В кабинет очень вовремя входит Тэхен, пряча лицо за длиной свисающего полотенца, что скрывает его голову и влажные волосы. Он проходит внутрь и садится рядом с Чимином, откинувшись на спинку мягкого диванчика и сложив руки на груди. Чонгук замечает многочисленные синяки на его лице и открытых участках кожи, тихо вздыхая. Если Чону удалось взять свой гнев в руки, то Юнги будет сложно успокоить. Его племянник не из тех, кто прощает подобное. — Думаю, вам, ребята, пора обзавестись метками нашего клана. Сегодня вы оба доказали, что достойны носить нашу татуировку, — Чонгук ловит засиявший взгляд Пака и едва сдерживает ответную улыбку, мягко толкая младшего в голову кулаком. На затягивающейся ранке его губы снова собирается капля крови, так и норовя скатиться вниз по подбородку.       Поднявшись с дивана, Чон вновь натягивает маску безразличия и отстраненности. Его поведение меняется как по щелчку пальцев, свои истинные чувства мужчина показывает лишь своему парню. Чон достаточно холодно смотрит на своих ребят на полу, потом переводит взгляд на Сокджина и слабо кивает ему головой. — Разберись с ними. Если будет хоть намек на подобие той ситуации, что была сегодня, избавься от них. — Понял, — кивает в ответ Джин, тут же оживляясь, и отдает приказ ребятам из охраны увести избитых парней.       Крепкие мужчины достаточно грубо подхватывают почти бездыханные тела, а Чимин успевает поймать взгляд Ли. Такой пронзительный и острый, что можно порезаться, но как его расценивать, Пак не понимает. — Мы, наверное, тоже поедем, — Намджун поднимается, потягиваясь, и приобнимает Джина за талию, подтянув его к себе. — Денек выдался насыщенным. — Спасибо за вашу работу, — благодарит их Чонгук, задержав взгляд на Джине. — И за то, что спасли задницу Чимина — отдельное спасибо. — Я знал, что он справится, даже если бы рядом не было Тэхена, — Сокджин бросает короткий взгляд на Пака, встретившись с ним глазами. — Все-таки, его воспитывал я. — Как и этих парней, — замечает Чимин, покачав головой. — Где-то твоя методика дает сбой.       Джин лишь тихо фыркает, прощаясь со всеми, и позволяет Наму увести себя из помещения. Когда в кабинете остаются лишь трое, Чонгук присаживается на край стола и складывает руки на груди, хмуро оглядывая парней на диване. — Как это вышло? — Мы спокойно возвращались домой, когда эти чокнутые напали на нас, — зло выплевывает Тэхен, дуя губы, как ребенок. — Сначала я перепугался, что нас убьют нахер. А потом они начали обзывать нас шлюхами, и я понял, что не могу уйти, не начистив их морды. — Парни просто поддались своим эмоциям, не ожидав, что мы действительно важны тебе, — устало поясняет Чимин, касаясь подушечками пальцев ноющей скулы. — Они говорили о том, что у нас есть какой-то план, — хмуро подмечает Ким, фыркнув. — Словно мы тут лишь ради того, чтобы обмануть тебя и Юнги и нажиться на этом. Какой же бред. С тем учетом, что бегать за мной начал именно Мин.       Тихо засмеявшись из-за слов друга, Чимин бросает на него понимающий взгляд и поддерживающе тормошит по коленке. Тэхену крайне сложно пропускать оскорбления мимо ушей, он привык быть лучшим. — Где, блять, эти суки? — двери распахиваются слишком резко и с шумом. В кабинет чуть ли не влетает Юнги, метая злым взглядом по лицам окружающих. — Почему я узнаю об этом только сейчас, а?       Чимин не может сдержать улыбку, замечая все эмоции Мина на его лице. Он подходит ближе к Тэ, сдергивая с него полотенце, и приподнимает лицо своего парня за подбородок, чтобы лучше разглядеть все повреждения. — Я им лично кишки выпущу, — шипит Юн, морщась от съедающей изнутри агрессии. — Чимин решил дать им шанс, и я поддержал эту идею. Посмотрим, как они усвоят урок. Так что ты можешь присоединиться к Сокджину по программе перевоспитания бунтарей. — Со мной все в порядке, — едва слышно бормочет Тэхен, перехватывая чужое запястье и улыбаясь уголками губ. — Особенно зная, что ты несся сюда, как сбегающая с бала Золушка.       На секунду опешив от сравнения Тэ, Чимин тихо смеется и с шиканьем касается тревожащей раны на нижней губе. Теперь ни улыбнуться, ни говорить нормально не получается. — Собирайся, — бурчит Мин, продолжая выражать недовольство всем своим видом.       Тэхен без лишних вопросов поднимается с дивана и лишь машет друзьям на прощание, прежде чем покинуть кабинет. Юнги нервно ерошит свои волосы, оглядев даже не двинувшегося с места Пака. — Слышал, ты пытался его защищать. Спасибо. — Слишком много сегодня благодарности, я сейчас блевану, — вредничает Чимин, игриво морщась и имитируя рвоту. — Дурак, — беззлобно выдыхает Мин, заметно расслабляясь и приподнимая уголок губ в усмешке.       Если Пак позволяет себе шутить, а Тэхен уверяет, что он в относительном порядке, значит, ситуация не настолько ужасная, чтобы позволять гневу брать над собой верх. Юнги желает дяде и его парню доброй ночи и уходит вслед за Кимом, оставляя мужчину наедине с парнишкой. Ему еще предстоит поговорить с Тэ о случившемся и убедиться, что он точно в норме.       Когда дверь кабинета за Мином закрываются, Чонгук подходит вплотную к притихшему Паку, мягко перехватывает левую ладошку парня, и тянет его за собой. Тот лениво поднимается и послушно следует до самой комнаты. Все тело словно разом наливается свинцом, ноги кажутся настолько тяжелыми и непослушными, что каждый шаг дается с трудом. Идут они до ужаса тихо, не проронив ни слова, даже в постель ложатся без лишних слов. Когда горячее тело оказывается рядом, Чимин жмется к крепкой груди, вдыхает аромат туалетной воды и слегка заметного терпкого пота. Кажется, Чон ничем не лучше Юнги, примчался домой, как только узнал о нападении черных волков на своего парня. От этой мысли губы сами растягиваются в улыбке, и Паку даже плевать на колющую боль в ранке. — Выглядишь отвратительно, кстати, — все же находит в себе силы Чим, чтобы тихо пробормотать, когда Гук накрывает их одеялом и крепко обнимает родное изувеченное тело. — Чья бы корова мычала, — хмыкает Чонгук, зарываясь носом в волосы Чимина, чтобы вдохнуть сладкий аромат шампуня. — Я практически не спал, чтобы поскорее разобраться с работой и вернуться к тебе. Прости, что пришлось так резко уехать. — Чон? — тихо зовет его Пак, задирая голову и ловя вопросительный взгляд мужчины. — Ты сегодня сам на себя не похож. Скажи, ты скоро умрешь? Почему ты такой эмоциональный и нежный?       Тихо усмехнувшись в ответ на шутку младшего, Чонгук не сдерживает порыв и коротко целует Чимина в губы, слабо сминая их и скользя кончиком языка по ране. — Я пиздец как соскучился за эти несчастные три дня, — едва различимым шепотом выдыхает Гук, прижимаясь лбом к чужому. — И переволновался. Думал, они от тебя и мокрого места не оставили. Я ведь знаю физическую подготовку своих ребят. — Как видишь, я могу постоять за себя, — почти горделиво заявляет Чимин, потеревшись кончиком носа о нос старшего. — И меня сводит с ума твоя откровенность. Боже, я и не знал, что ты так умеешь любить. — Если бы не твой уверенный вид, я бы порвал этих дураков на части. Они поступили отвратительно, так ведут себя только истинные трусы. — Зато они честные. Показали, что мы им не нравимся, — пожимает плечами Чимин, хихикнув. — Идеальных людей не бывает, у каждого есть достоинство и недостатки. — Кажется, кто-то пытается извне повлиять на мой клан, разбить его изнутри. Среди моих людей много слухов, особенно касаемых тебя. Поэтому я решил поменять свою тактику. Всем все равно известно, что ты — моя слабость, так пусть теперь знают, что твое слово имеет значимый вес для меня. — Я скучал, — невпопад отвечает Чимин, немного дезориентировав этим Чонгука. — Чертовски скучал. Мне без тебя было одиноко. А когда на нас с Тэхеном напали, я был таким разбитым реальностью. Никто не примет нас. — На самом деле, к вам очень даже неплохо относятся, а после того, как ты надрал задницы этим засранцам, уважение к тебе лишь возрастет, потому что ты не побоялся выстоять против толпы. Я просто лишний раз убеждаюсь, что ты — самый необыкновенный и сильный человек. — Кто ты и что ты сделал с моим Чонгуком? — смущенно смеется Пак, не ожидав услышать таких слов от мужчины.       Он рассчитывал на то, что его будут ругать и отчитывать. Обычно его не слушают и делают все так, как считают нужным. А сегодня весь мир словно перевернулся с ног на голову. И Пак даже благодарен неуравновешенным парням за то, что они предоставили такой шанс. Завоевать уважение и полное доверие Чонгука — многого стоит. А утопать в его нежности и любви — вообще дар небес. Пак чувствует себя окрыленным, улыбаясь от разливающегося внутри тепла. Хорошо, до ужаса хорошо. Хорошо настолько, что страшно. Может, это всего лишь сон? И Чим сейчас откроет глаза от звона будильника, и поймет, что опаздывает на пару, а в его жизни все, как раньше — отец, который пытался его убить, мать, которая забыла о его существовании, Хосок и Тэхен, а еще куча долгов. Но нет, Чон гладит его горячей ладонью, и целует настолько осторожно, словно он фарфоровая фигурка в его руках. От этой ласки голова идет кругом, а дыхание в очередной раз сбивается, словно парень — выброшенная волной на сушу рыбка. Чимин до омерзения счастлив, и плевать на всех завистников. — Ты ведь не шутил насчет тату? — шепотом спрашивает он, когда Чонгук удобнее укладывается, прижимая его настолько близко к себе, что даже дышать нечем. — Хочу навсегда связать свою жизнь с тобой, — бормочет ему Чонгук, не в силах больше сдерживать весь тот спектр чувств, что рвутся изнутри. — Кажется, я чертовски влюблен в тебя.       Слишком долго он отрицал свои чувства к парнишке, слишком долго измывался над ним своей неопределенностью, не отвечая взаимностью. А ребенок терпел, уверенно стоял на своем и стойко выносил все выходки мужчины. Ждал, терпеливо ждал, когда же Чонгук будет готов к настоящей любви. И вот, этот момент наконец-то настал. Испугавшись навсегда потерять Чимина, который после выходки его ребят мог просто развернуться и уйти навсегда, Чонгук осознал, насколько дорог ему этот человек. Он больше не сможет никому так открыться, ведь только Пак никогда его не осудит и всегда поддержит. Никто не сможет, так же как Чим, капризничать и вести себя, как сущее дитя. И Чонгук видит в этом свою прелесть, наслаждаясь каждой минутой, проведенной рядом с парнем. — Ради этого стоило подраться, — смеется Чимин, вжимаясь в крепкое тело мужчины. Казалось бы, между ними нет ни миллиметра расстояния, но парнишке этого мало. — Больше не подвергай себя опасности, не могу спокойно смотреть на твои побои. Руки так и чешутся сделать то же самое с тем, кто посмел обидеть тебя. — Кажется, я неправильно выражал свое желание, когда просил, чтобы ты полюбил меня, — хохочет Чимин, невольно обвивая Чонгука руками, когда тот крепко сжимает его в своих объятиях. — Ты настолько любвеобильный, я не могу. — Чимин, — уже серьезнее произносит Чон, возвращая на лицо маску взрослого рассудительного мужчины. — Ты единственный человек, которому я готов доверять безоговорочно. Я действительно хочу быть с тобой, ты мне нужен. Но…       Неловко запнувшись, Гук отводит взгляд в сторону с тихим вздохом и прижимается горячими губами ко лбу парнишки, даря ласковый поцелуй. — Ты не обязан связывать свою жизнь со мной. Я не уверен, что смогу сберечь тебя, в моем клане слишком опасно. Ты можешь вернуться к своей спокойной жизни и навсегда забыть об этом ужасе. Я не хочу, чтобы ты ломал себя ради меня. — Ты настолько пытаешься держать все под контролем, что начинаешь разрушать себя, если что-то идет не так. Однако люди, которых ты сам выбрал, способны справиться с любыми трудностями. И я тоже. Я способен защитить себя, если это понадобится, я даже готов подставить тебе свое плечо, если вдруг однажды оно тебе понадобится. Научись полагаться на других, иначе скоро ты чокнешься. А я собираюсь быть рядом, мне плевать, насколько это опасно. Без тебя мне будет намного сложнее, я уже не смогу.       Хрипло выдохнув, Чонгук понимает, что он практически не дышал, чтобы расслышать каждое слово парнишки, сказанное полушепотом куда-то в его ключицы. Чимин клюет его кончиком носа в шею, обжигая кожу рваным дыханием. — Я люблю тебя. Пожалуйста, не оставляй меня и не отталкивай. — Тогда пообещай, что не отвернешься от меня, — бормочет в ответ Чонгук, прикрывая глаза и не сдерживая умиротворенную улыбку.       Он действительно провел несколько дней в томительном ожидании, чтобы скорее увидеться с Паком и рассказать о терзающих его сердце чувствах. Осознания своей любви как-то разом взвалилось на плечи Чона, и он едва справился с этой тяжестью, ощущая облегчение лишь сейчас. Чимин занимает самое важное место в его жизни, плавно заполняя собой и мысли, и душу мужчины. — Как думаешь, где мне лучше всего набить татуировку? — лукаво интересуется Чимин, стараясь перевести слишком смущающую тему. — Знаешь, — недовольно фыркает Чон, показательно отстраняясь. — Я тут подумал, что ты слишком вредный. Никакого тату. — Эй! — пронзительно громко возмущается Пак, даже привстав и тут же простонав от боли в боку. — Вот видишь, до чего ты меня доводишь. — Иди сюда, ненормальный, — цокает языком Чонгук, притягивая парня обратно к себе и укладывая его голову на свою грудь, чтобы нежно касаться пальцами мягких прядей.       Они лежат в тишине несколько долгих минут. Парнишка прислушивается к умеренному сердцебиению мужчины, пока сам Чон старается справиться с роем мыслей в своей голове. Пак влияет на него слишком сильно, смягчая черствое сердце. Никогда в жизни Гук не простил бы такую выходку черным волкам, а здесь не только не стал их добивать, но и спокойно отпустил на волю. Будем откровенны, он просто чертовски устал и хотел как можно скорее остаться наедине со своим парнем, чтобы разобраться с чувствами. — Чон, — тихо зовет его Пак, прикрывая глаза. — Я обещаю, что всегда буду на твоей стороне. А ты пообещай, что не будешь больше изматывать себя так сильно. — Тогда давай спать, — сонно отзывается Чонгук, переворачиваясь на бок и обнимая прижавшегося к нему парня.       Может, выбрать Чимина и позволить ему остаться рядом и не лучшее решение Чона, но оно однозначно взвешенное и уверенное. Пока Пак готов двигаться вместе с ним, Чон ни за что не отпустит его руку.