— Вы не особенно боитесь. — Вы не особо пугаете. Шерлок (Sherlock)
— Нет. — Я не собираюсь с тобой спорить. — Нет. — Это приказ. — Нет! — Что значит нет? — Господин капитан не знает, что значит нет? — Прекрати говорить обо мне в третьем лице! — Леви уже порядком бесила Микаса. Уже полмесяца прошло с того инцидента, брюнетка стала относительно нормально питаться и вскоре улучшила своё состояние, правда ела она только в присутствии капитана. Так же она реже смеялась без повода, количество припадков, которые ранее у неё были частенько, тоже уменьшилось. Она стала более общительной с врачами, в том числе с майором Ханджи (Зое даже начала называть её подругой), и те всеми силами пытались вернуть ей рассудок, но это было нелегко. Аккерман порою обескураживала их своими ответами, они граничили с полнейшим безумием и безмерной мудростью. Недаром говорят — «безумец и гений — это две крайности одной и той же сущности». Однако же, девушка упорно отказывается видеться со своими бывшими сослуживцами, ведь чтобы она смогла общаться с «внешним миром» сначала надо было наладить контакт с теми, с кем девушка была наиболее близка до несчастного случая. Точнее сначала по плану был разговор брюнетки с Йегером и Арлертом. — Не выпендривайся, Аккерман! — Ривай впился в девушку раздражённым взглядом. — Если бы Ми… — девушка немного запнулась, вспоминая сеансы с психотерапевтами и борясь с тем чтобы снова не говорить о себе от другого лица, — й-й-я… Если бы я выпендривалась, то говорила бы «неа», а не «нет». Так что нет! — Да чего ты так боишься? — Я… ничего не боюсь! — Микаса стиснула зубы и отвернулась от мужчины. В последнее время у них вроде бы наладились отношения, грубо стриженный коротышка с извечно идеальным пробором волос, холодным взглядом серо-голубых глаз и беспристрастным выражением лица смог найти подход к подчинённой. Однако в определённые моменты Ривай просто неимоверно бесил, именно бесил брюнетку. Даже «люди в белом с красными крестиками» не так действовали на нервы как иногда Леви. Он мог просто прийти, заявиться средь бела дня, и, дёрнув за ногу, свалить её с кровати, а затем вальяжно усесться на неё и смотреть, как постепенно вскипающая девушка копошилась на полу в попытке встать. И это он объяснял «профилактикой»! То есть ему просто было скучно, скучно, твою мать! и он пришел поставить очередной синяк, девушке называя это профилактикой. Девушка даже не замечала, как она становилась рядом с ним такой… живой. Она злилась, смеялась, смущалась, горевала. Ещё никогда она не испытывала столько эмоций. А Леви замечал. Замечал, что её болезненная бледность уходила, что мешки под глазами постепенно исчезали, замечал её пунцовые щёки в минуты гнева или смущения. Ловил глазами её малейшее изменение в настроении. Слушал её смех, её возмущённые возгласы и наблюдал, смешные попытки противится ему, когда он в очередной раз заявлялся на пороге её камеры с явным намерением снова устроить ей встряску (об одной из таких я говорила выше). Так и проходили их дни. Конечно, капитан не забывал и про тренировки, а девушка была не против лишний раз побить надоедливого коротышку. — Ну, да, конечно… — Леви тяжело вздохнул. С этой девушкой было невероятно сложно. Она непокорная, волевая, строптивая, своевольная и… капитан мог ещё много подобрать эпитетов. Она не боялась его. Возможно, уважала (если конечно она не забыла, что такое уважение), но бояться? Нет… это слово ей не было знакомо. Именно в этом и состояла сложность. Ривай размеренным шагом подошёл к койке девушки и с громким звуком приземлился рядом, сложив руки на груди и закинув ногу на ногу. Микаса так и сидела с отвёрнутой головой. — Знаешь… Страх — первый неизбежный враг, которого человек должен победить… — Я боюсь не Эрена, — уверенный голос прервал капитана. Мужчина удивился, но не столько наглости девушки, сколько тому, что она так уверенно произнесла это чёртово «я». — Не Эрена… — чёрт возьми, даже автор не знает, задал Леви вопрос или утвердил. — Вдруг… — Микаса несмело посмотрела на изучающего её мужчину, — вдруг что-то пойдёт не так, и я покалечу его. Или Армина… Я не готова… — Хм… так ты боишься за своего брата? Я слышал от него, что раньше твоя опека была сильно выраженной, — Леви выразительно посмотрел на Аккерман. Та лишь промолчала, смотрев куда-то сквозь плечо командира. — Глупо всё время бояться. Ты остановишься на месте, в то время как твой брат и твои друзья будут идти вперёд. Вскоре между вами может образоваться пропасть. Вот этого думаю надо бояться, опасаться, — он ободряюще положил свою широкую ладонь на голову брюнетки и пару раз взъерошил тёмные волосы. Смущённая Микаса медленно подняла глаза, и румянец, сильно выраженный на бледных щёках, вспыхнул в разы. Лёгкая улыбка тронула тонкую линию губ Ривая, он провёл ребром ладони от макушки до шеи девушки «по пути» заправляя короткий локон за её ухо. — Хорошо… — Вот и отлично. Йегер, Арлерт, можете заходить, — Леви отвернулся от шокированной девушки в сторону двери. Железная решётка со скрежетом отворилась, и в камеру зашли вышеупомянутые. Эрен и Армин не изменились за эти полмесяца ни на каплю. Ну, может благодаря тренировкам у Ривая мускулатуры чуть прибавилось. — Стоп… они всё время были за дверью? — девушка отшатнулась, быстро моргая, переводила взгляд то на вновь холодного капитана то на ребят. Леви уже было поднялся, но Аккерман быстро вцепилась сначала одной рукой в его плечо, затем и другой. Под шокированные взгляды парней, капитан благосклонно потрепал девушку по голове и, отцепив не очень сопротивляющуюся девушку от себя, вышел из камеры, оставляя троицу вместе. — П-привет… ребята.***
— Господин капитан, Вы точно уверены? Одно дело разговаривать с близкими, а другое со всеми легионерами, — Микаса шла по коридору вслед за шатеном. На девушке была надета та ненавистная рубашка, которая неприятно тёрлась о кожу и болезненно сковывала руки (нет-нет, в этот раз её одевала на Аккерман Зое). Уже неделю к ней по вечерам ходили её близкие друзья. Пару раз даже Конни, Жан и Саша заходили. Девушка почти окончательно перестала бояться контактировать с ними, не опасаясь, что в какой-то момент вдруг множества голосов вновь вырвутся и заберут контроль над телом. Это всё замечал и Леви, и вот теперь решил вывести её «в люди». — С тобой я ни в чём не уверен. Но думаю сидя в клетке, ты прогресса не добьёшься. И сколько раз говорить, прекрати меня звать «Господин капитан»! — Ривай буквально под руку ввёл сопротивляющуюся девушку в сторону столовой. Было время ужина и поэтому все легионеры были именно в этой части замка. — Это сложнее чем кажется. Парочка остановилась у входа в столовую. Ривай заметил едва ощутимое напряжённое состояние брюнетки. Возможно, пальцы рук её дрожали, но под плотной тканью смирительной рубашки разглядеть это было невозможно. Капитан открыл дверь. В столовой было довольно шумно. Вкусный запах, и теплый воздух сразу обдали лица двух Аккерманов. По мере того как солдаты начали обращать на заявившуюся парочку своё внимание, голоса стали утихать. Микаса в страхе отступила на шаг назад, Леви вздохнул. Глупо было ждать от девушки другой реакции, Ривай несильно подтолкнул её вперёд. Пока все солдаты пребывали в шоке, Эрен и Армин решили разрядить обстановку. Парни рванули к подруге, и каждый крепко её обнял, попутно крича: — Микаса! — Как дела? — Мы так рады тебя видеть! — Ребята! — девушка широко улыбалась и, насколько это было возможно, крепко прижималась головой к их шеям во время объятий, так как руки были «заняты». Дальше к ней подошли Саша, Жан и Конни, проделывая с ней то же самое, что Йегер с Арлетом. Они вместе громко смеялись. К ним начали стекаться остальные. Сначала из 104-го кадетского корпуса. Райнер от радости видеть девушку, что практически спасла их (хотя почему практически), крепко схватив её за плечи и подняв над землёй, завертел. Бертольд, добро улыбаясь ей, обменялся приветствиями. Криста аж заплакала от радости дольше остальных, обнимая Аккерман. Имир вместо приветствия по-бунтарски толкнула кулаком ей в плечо, даже Энни лёгкой улыбкой радовалась девушке. Дальше стеклись и остальные солдаты. Были здесь и «ветераны» и новенькие, лиц которых Микаса раньше не видела. Даже отряд Ривая был тут, и мило улыбающаяся Петра извинилась за волосы брюнетки. Та лишь понимающе кивнула. Леви же давно сидел за столом с Эрвином, Майком и Ханджи. — Тебе всё-таки удалось это, Леви, — Смит с явной радостью наблюдал за вновь шумевшей толпой. — А ты сомневался? — Ни капли. Не думаешь, что пора бы переселить её. Всё-таки камерные стены плохо сказываются на ней. Она всё ещё бледная и непривычно худая, — главнокомандующий серьёзно посмотрел на друга. Леви кинул взгляд на улыбающуюся девушку. Он и сам замечал её состояние, ещё полгода она может и протянет в подвале, но позже… Эту проблему надо скорее решить. — Ты как всегда прав, Эрвин.