Imagines

      Ты привыкла возвращаться домой после подработки поздним вечером в полном одиночестве и уже совсем не боялась тёмных Нью-Йоркских переулков и узких улочек, в которых никогда не знаешь, чего можно ожидать. Каждый раз, подходя к подобному месту, делаешь музыку в наушниках вполовину тише, чтобы прислушиваться к окружающей среде и всяким посторонним звукам, одной рукой цепляешься покрепче за лямку рюкзака, чтобы, если что, использовать его, как оружие, а между указательным и средним пальцами другой сжимаешь ключ от входной двери, как всегда учил старший брат.       В этот раз всё явно иначе. Покидаешь книжный магазин чуть раньше владелицы, одарив ту на прощание широкой улыбкой, и идёшь дальше по улице, чтобы позже свернуть в парк и немного срезать путь до дома. В наушниках играют Hurts, а уличные фонари светят прямо в глаза, так что ты опускаешь взгляд и начинаешь тихо считать тротуарные плитки под своими ногами, иногда подпевая песне. Время тянется долго, как и путь до парка, но вскоре тебе начинает казаться, что кто-то наблюдает со стороны за каждым твоим шагом. От этой мысли мурашки табунами бегут по коже, и ты думаешь, что вот тот самый вечер, к которому тебя готовила мужская половина твоей семьи. Крепче сжимаешь ключи в кулаке и незаметно, как тебе кажется, оглядываешься по сторонам, но ничего, кроме привычного городского пейзажа.       Проходишь парк, выходишь на улицу, усеянную разными магазинами, и там-то замечаешь отражение красно-синего силуэта в одной из многочисленных витрин. Ты сначала переживаешь, но очень скоро узнаёшь в преследователе того самого дружелюбного соседа, о котором у несколько лет подряд трезвонят средства массовой информации. Специально выбираешь проулки, в которых парню очень сложно справится, и в одном из таких останавливаешься. Паук покупается на твою уловку и сначала замирает на углу здания, вцепившись руками в оконную раму, а потом, поглощаемый любопытством, начинает подходить ближе, чтобы узнать причину твоей остановки. Смиренно выжидаешь момент, делая вид, что что-то ищешь по карманам, и когда парень, уцепившись паутиной в края крыш соседних домов, подбирается совсем близко, ты оборачивается с громким криком: «попался!».       — Не надоело следить за мной? — без капли стеснения спрашиваешь ты, пока Паучок пребывает в лёгком шоке. Питер судорожно оглядывается по сторонам и, не найдя подходящего пути отступления, пытается скрыться на одной из крыш, но стоит ему только дёрнуть рукой, как паутина неожиданно рвётся, и Питер падает перед твоими ногами прямо на спину, — знаешь, мужчины к моим ногам ещё никогда не падали, — смеёшься ты, протягивая ему руку, — тебе что, занять по вечерам больше нечем что ли? — Паркер принимает помощь и быстро поднимается на ноги, показательно отряхивая костюм и хватаясь за поясницу.       — Не смешно, — с поддельной обидой тянет он, — вообще-то это больно, — делаешь вид, что прекрасно его понимаешь, и уверенно киваешь. Питер не снимает маску, да и разговаривать старается тише, чтобы ты случайно не признала в нём мальчишку из параллельного класса своей школы, с которым вы вместе ходите на историю и физику, но тебе даже в голову не приходит, что перед тобой стоит кто-то из знакомых, — и вообще, не слежу я за тобой, — заявляет он, — просто стало интересно, куда ты идёшь так поздно.       — А то за прошлые четыре раза было не понятно, да? — ты не видишь его лица, но готова поклясться чем угодно, что парень сильно покраснел от смущения. Он переминается с ноги на ногу, явно хочет как-то себя оправдать, но, как на зло, в голову абсолютно ничего не лезет, поэтому всё, что Питеру остаётся — отвести взгляд и тяжело выдохнуть. Тишина, повисшая межлу вами, начинает давить, в частности на нервы Паркера, ты же чувствуешь себя отлично и даже удовлетворённо, потому что, наконец-то, смогла подловить Паука.       — Раз уж я спалился, — тихо продолжает он, потирая затылок, — можно проводить тебя до дома? — видимо, вообще не собирается отрывать глаз от асфальта, поэтому тебе кажется, будто герой, защищающий весь Нью-Йорк, боится лишний раз с девушкой разговаривать. А ведь так и есть. Даже под плотной маской Питер всё ещё боится делать первый шаг и никак не может унять дрожь в руках; он чувствует себя ужасно, потому что где-то внутри затягивается прочный узел нервов, и хочется скорее провалиться под землю, пока ты не решаешься ответить.       — Можно, — ты широко улыбаешься и, убирая наушники в карман куртки, отступаешь в сторону, чтобы Питер мог встать рядом. Парень мысленно радуется и на глазах расцветает, а ты уже представляешь, как много сможешь узнать о загадочном герое по пути домой.