7 ноября 1871 г. Таймли, Долина Дума Кладбище рядом с мормонской церковью
Всё утро шел снег. Валил крупными хлопьями, что было совершенно не свойственно для этого времени года. Затянутое тучами небо подпитывало напавшую на Питера тоску. Поднимая взгляд, он надеялся увидеть солнце, но вместо яркого света видел лишь серые облака. Мэй не относила себя к мормонам и презирала многие их обычаи. Однако другой церкви поблизости не нашлось. Отец Фрэнк согласился провести отпевание, за что Питер был невероятно ему благодарен. Подмерзшая земля почти не поддавалась копке, поэтому могила вышла неглубокая — небольшой гроб едва поместился, его пришлось присыпать песком, вперемешку с небольшими камнями, собранными в каменной пустыне. Старк и Роджерс установили крест с красивой табличкой. Тони не только выгравировал надпись, но и добавил два красивых розовых цветка, по одному в каждый нижний угол. Всю церемонию отпевания Питер стоял ближе всех остальных к могиле тёти. Таков обычай — родственники прощаются первыми. Он стоял на этом самом месте уже в третий раз, но вот в полном одиночестве — впервые. Эта ноша, которая со стороны выглядела как привилегия, оказалась куда тяжелее, чем он думал. Почтить память Мэй Паркер пришли многие. И рыжеусый бармен из таверны, и доктор Беннер, и даже сам мэр. Питера это не смущало, он знал, что к ней все относились хорошо. Многие покупали у нее пироги и кексы с сушеными фруктами, кто-то помогал ей, кому-то помогала она. От этого ещё сложнее принять тот факт, что кто-то посмел поднять на неё руку, так хладнокровно убить, надеясь избежать наказания. Под последние слова отца Фрэнка Питер пустил слезу, но быстро вытер её рукавом. На людях он старался быть сильным, чтобы все обидчики знали, что он способен дать отпор. Это проявление слабости было лишним, ненужным, и оставалось надеяться, что никто не заметил такой заминки. Люди стали расходиться, и небольшая суматоха захватила кладбище. Питер стоял на месте и не двигался, только смотрел на деревянный крест с блестящей металлической табличкой. — Всё хорошо? — поинтересовался отец Фрэнк. Он стоял в каком-то шаге от Питера и, кажется, искренне хотел помочь, если потребуется. — Да. Всё хорошо, — коротко ответил Питер, повернувшись. — Насколько это возможно. — Уэйд, налей Питеру воды, — попросил отец Фрэнк, а потом взглянул на него. — Не отказывайся, полегчает. Отец Уэйд, что-то бормоча себе под нос, подошел к Паркеру, дал ему стакан, а потом откупорил бутылку с водой и плеснул немного содержимого в сосуд. Питер с подозрением взглянул на прозрачную жидкость, а потом поднял взгляд на отца Уэйда. Черная одежда, но светлые волосы — такой яркий контраст. Пит зажмурился и на секунду ему показалось, что кто-то пристально смотрит на него. Он вздрогнул, дернул плечами, пытаясь избавиться от неприятного ощущения, но оно не исчезало. В голове пронеслось с десяток ужасных мыслей, и в какой-то момент Питер понял, что просто хочет домой. Вот только где теперь его дом? Резко открыв глаза, он встретился с обеспокоенным взглядом отца Уэйда. — Всё хорошо? — повторил тот так, как будто копировал отца Фрэнка. Или Питеру просто почудилось. — Да-а, — неловко ответил Питер, сунул в руки отца Уэйда стакан, так и не отпив из него, и нервно начал оглядываться по сторонам. Он искал взглядом Джеймса, но никак не мог разглядеть его коричневую куртку и грязно-белую шляпу. Пристальный взгляд никуда не пропал: Питер чувствовал его каждым дюймом своего тела, и от этого волнение только усиливалось. Он чувствовал, как его охватила паника, как ком подкатывал к горлу, и всё, что хотелось, громко кричать. Так, чтобы Джеймс услышал, увидел и, наконец, спрятал его ото всех. Когда кто-то сильно схватил его за плечо, Пит занервничал, резко повернувшись, но выдохнул с облегчением, увидев Барнса. Какое-то время он глупо смотрел на сержанта, с удивлением отметил его бледное лицо и беспокойство во взгляде, а потом резко обнял, обвив руки вокруг шеи. Он трясся, дрожал, как будто вынырнул из проруби в лютую стужу. — Джеймс, — прошептал он. — Пошли отсюда. Прошу. — Что случилось? — тревожно спросил Барнс. — Тебе холодно? — Нет, нет, — Пит замотал головой, выпуская его из объятий. — Прошу, давай просто уйдем. — Ладно, я только Стиву скажу, хорошо? Питер кивнул, сглотнув. Он последовал за Джеймсом, когда тот взглядом нашел шерифа. Он шел за ним по пятам, осматриваясь по сторонам, когда вдруг пришлось резко затормозить. Отец Уэйд появился перед ним так внезапно, что Паркер едва не вскрикнул от неожиданности. — Должно быть, я тебя напугал, — Уэйд жутко улыбнулся. — Вот, выпей. — Спасибо, — помотал головой Пит, но протянутый ему стакан так и не взял. — Прости, Уэйд, мне надо идти. — Я могу помочь? — всё с той же жутковатой улыбкой продолжил Уэйд, схватив Пита за руку. — Прости, я просто немного… паранойю. Вся эта ситуация с тётей, и… О боже, — Питер закрыл глаза руками. Противное ощущение. Как будто кто-то смотрит сквозь, заглядывает в душу, ищет слабости и вот-вот спустит курок. — Питер, — послышался голос Джеймса, и Пит открыл глаза. Отец Уэйд всё ещё стоял перед ним со стаканом и глупой улыбкой на лице. — Сержант вон там, — сказал отец Уэйд и указал направление. — Спасибо. Сорвавшись с места, Питер последовал указаниям Уэйда и через полминуты уже стоял рядом с Джеймсом. Тот с волнением осматривал его. На щеках Питера алел морозный румянец. — Где твоя шляпа? — спросил Джеймс. Он, разглядев запутавшиеся в кудрявых волосах снежинки, снял свою шляпу и надел на Питера. — Нет, нет, — Пит помотал головой, хотел снять шляпу, но потом поймал взгляд Джеймса и решил повременить. — Она… Она должно быть слетела, пока я бежал к тебе. Питер оглянулся в поисках шляпы, проследил весь свой путь, от отца Уэйда до Джеймса, но шляпы нигде не было видно. Наверное, её унес поднявшийся ветер. Он снова повернулся к Джеймсу. Сержант выглядел усталым. Синяки под глазами говорили о плохом сне, резко обозначившиеся скулы — о скудном питании, дергающийся глаз — о стрессе и нервной работе. Его волосы сильно отрасли, он заделывал их за уши, чтобы не мешали. Почему-то сейчас Питеру показалось, что это довольно мило. — У меня есть другая, — сказал Джеймс, поняв, что там обеспокоило Питера. — Пошли, Старк устраивает поминки в таверне. — Мэй это бы не понравилось. — Поминки? — Нет, то, что за всё платит мистер Старк. Джеймс кивнул. Он прекрасно понимал, о чём говорил Питер. Однако в этот раз Старку стоило отдать должное: это не был его очередной загул, когда все в таверне пили за его счет. Это была дань памяти прекрасной женщине, и не стоило его за это осуждать. Они шли по узкой, протоптанной только сегодня утром тропке. Питер шел чуть впереди, Джеймс — немного позади. Они не отходили далеко, следовали правилу: один должен видеть другого; строго и чётко, как какой-то инструкции. Шли и разговаривали. Питера пробило на откровения, снова, и Джеймс надеялся, что ему не придется успокаивать его посреди улицы. — Я помню похороны дяди Бена. Тогда мне казалось, что ничего хуже уже не случится. Мы стояли с Мэй, она меня обнимала и просила, чтобы я не плакал. Мне было двенадцать. Если бы я только знал… — Если бы ты знал, то всё было бы по-другому. — Почему? Может, это судьба. И чем же Питер так провинился, если ему досталась такая судьба? Джеймс не стал спрашивать, просто покачал головой, не соглашаясь с его высказыванием, но аргументов так и не придумал. — Ты скучаешь? — И не перестану. — Расскажи мне еще. У Питера было не так много воспоминаний о дяде Бене. Он проводил с ним мало времени, большую часть дня он занимался работой на ферме. Теперь Питер понимал, что по-другому он просто не мог — все требовало тщательного присмотра и ухода, а тогда ему казалось, что дядя просто не хочет проводить время с ним. Зато Мэй всегда с охотой составляла ему компанию. Питер был для неё подарком. Делясь воспоминаниями, Питер грустно улыбался. Он вспомнил безумные подарки на Рождество, песни, которые Мэй пела ему перед сном, пока он был ребенком; помнил её наставления, рассказы о матери и об отце. Так уж сложилось, что не родная ему по крови, Мэй стала самым близким человеком Питера. Она заботилась о нем, как о собственном сыне и всегда старалась сделать его жизнь лучше. Эти воспоминания заставляли Питера стыдиться своих желаний и мыслей, что заполняли всё его сознание прямо перед тем, как её убили. Она хотела его уберечь, а он был готов на предательство. Он думал об этом, но не говорил вслух, прекрасно зная, что Джеймс так же желает ему только добра, а все эти сомнения только заставят его отступить назад. Его терять Питер не хотел. Он замолчал неожиданно и резко, оборвав свою речь на полуслове. Джеймс остановился, с волнением взглянул на Питера. Тот нахмурился, что-то прошептал себе под нос, а потом глухо выдохнул, посмотрев на сержанта. — Ты думаешь, я совершил ошибку? — спросил он, заикаясь. — Тигр, — Джеймс растерянно посмотрел по сторонам. — Выбор сделан. Отступать некуда. Он поджал губы, чтобы не сболтнуть очередную эгоистичную глупость. Питер — взрослый, и вправе сам решать, как ему жить. А Джеймсу оставалось балансировать между чувством вины за собственный эгоизм, и радостью, от того, что Питер теперь только его. — Мне кажется, за мной кто-то следит, — сглотнул Паркер, наконец выговорившись. — А значит, следят за нами. Баки осмотрелся по сторонам, нервно взлохматил волосы и прикусил губу. На первый взгляд всё было тихо, только ветки деревьев поскрипывали от ветра. Привычные дома по левую сторону от них, а справа — тропинка, ведущая к каменной пустыне. Вперед метров на двести — никого, да и сзади тоже. — С чего ты взял? — складка между бровей и сомнение в глазах. Питер видел, что Баки верит ему, хоть и не понимает, как он умудрился сделать такие выводы. — Не знаю, как объяснить. Я просто… Чувствую. Только не называй меня параноиком, прошу. — Револьвер с собой? — строго спросил Джеймс, насупившись. Питер испуганно кивнул. — Ну вот и перестань бояться. Я твоя первая линия обороны. Вторая — ты сам. В деле ты числишься как потенциальная жертва. Кто-то из нас, я, Блэйк или Стив всегда должны быть с тобой рядом. — А что, если они хотят и меня убить? Чтобы ферма им досталась? — возмущенно начал Питер. — Надо было просто продать её, избавиться, как от тяжелой ноши. А теперь ещё и тебя подставляю… — Успокойся, никто за нами не следит. Во всяком случае, прямо сейчас точно. — Но как же… — Я верю твоему чутью, — продолжил Джеймс, стараясь говорить, как можно мягче. — Но помни, что ферма — теперь проблема Блэйков. Не знаю, что они там наплели Стиву, но, похоже, убеждать они умеют. — Прошу, пошли домой, — дрожа, прошептал Питер. — Ты уверен? — Уверен. — Ладно, — помедлил с ответом Баки. — Скажем, что ты захворал от горя. — Захворал? Да я, похоже, схожу с ума. — Я же говорил, что тебе верю, так? Питер кивнул, а потом уткнулся лицом в ладони, едва не зарыдав. Джеймс, осмотревшись ещё раз, взял его за локоть и осторожно повел в сторону дома. Опасения Питера заставили его насторожиться. Вдруг, Паркер что-то заметил, но боялся рассказать об этом? Боялся, потому что уже знал, как выглядят последствия.***
8 ноября 1871 г. Таймли, Долина Дума Дом Тони Старка
Баки не вел расследование по делу об убийстве Мэй Паркер, так как считался свидетелем преступления. Конечно, это лишь громкие слова, чтобы пустить пыль в глаза тем, кто пытался хоть что-то вынюхать, чтобы было о чем посплетничать вечерком за кружкой пива. Жители Таймли из тех, кого не напугать очередной смертью. Сколько они их видели? Много. И уже не удивлялись, когда кто-нибудь умирал. Джеймс привел Питера в дом к Старку, чтобы тот хоть немного отвлекся. Со вчерашнего вечера он был сам не свой: всё что-то бормотал себе под нос, с трудом уснул, и то всю ночь ворочался так, что кровать скрипела. Баки и сам глаз не сомкнул: сон был ему не подвластен. Всю ночь он просидел в кресле, и только под утро задремал, поспав от силы час. Когда они пришли, Тони уже вовсю работал в кузнице. Поэтому их встретил Стив, который, по-видимому, тоже недавно пришел. Джеймс уже по внешнему виду понимал, где его друг провел ночь. Его выдавала выглаженная чистая рубашка и вполне выспавшийся вид. Оценивающим взглядом оглядев Стива, Джеймс поцеловал Питера в лоб и отправил к Старку, который, судя по недовольным вскрикам, очень нуждался в помощи. Роджерс косо посмотрел на друга, но ничего не сказал. Несмотря ни на что выражать свои чувства на глазах у кого-то, пусть даже это Стив, Барнсу всё ещё было неловко. С Наташей все было совсем не так. — Кофе? — предложил Стив. — Или у тебя есть дела? — Да, — кивнул Баки. — И да. Надо поговорить. Стив провел Барнса на кухню и усадил за небольшой столик, на котором лежали бумага и карандаши. Роджерс рисовал. Баки заметил портрет того парня, который убил Мэй, и подумал, что с каждым разом эти ребята, пляшущие под чью-то дудку, всё моложе и моложе. Кухня у Старка небольшая и светлая. Несколько тумбочек, печь, шкаф для продуктов, вероятно, из какого-то экзотического дерева: дверцы орехового цвета, а сам корпус более темный, глубокий, но всё равно красивый. Золотые ручки прибавляли ему цену. — Итак, что за дело? — Стив поставил перед ним чашку с кофе и капнул туда молока. — Блэйки уже обжились на ферме? — спросил Барнс, когда Стив сел напротив него. — Ну, можно и так сказать. — Покупатели не появлялись? — Даже если и появятся, Леди Блэйк быстро их развернет. К чему эти вопросы? — Питеру кажется, что за ним кто-то следит, — Джеймс взял чашку и поднес её ко рту. Запах кофе резко ударил по рецепторам, но это было скорее приятно, чем болезненно. — Да. Фиск следит за ним, именно поэтому я не хотел, чтобы он жил у тебя, — Стив говорил спокойно, но Джеймсу казалось, что тот его в чем-то упрекал. — Если вы двое попадетесь ему на глаза в компрометирующей позе, то… — Фиск был на похоронах и мог наблюдать за ним, абсолютно ничего не стесняясь. Это не то. — Он видел, как за ним следят? — Нет, не видел. — Ты видел? — Стив поднял брови. Баки покачал головой. — Ясно. Аппетит пропал. Джеймс отставил чашку в сторону и взглянул на Стива. Тот выглядел незаинтересованным, оно и понятно. Ему куда важнее было разобраться с делами и найти преступников, чем решать проблемы Паркера, которые, вероятнее всего, лишь выдумка его оживленного воображения. — Как думаешь, Старк поможет, если я попрошу его увести Питера отсюда? Он говорил серьезно, но почему-то отвел взгляд в сторону. То ли боялся столкнуться взглядом со Стивом, то ли просто не хотел видеть свое жалкое отражение в его чистых голубых глазах. Стив искривил губы в усмешке, откинулся назад и уперся спиной в стену. — Я думал, у вас всё серьезно, поэтому Питер и расторг помолвку с Мери Джейн Уотсон, — все тем же спокойным тоном, с улыбкой продолжил Стив. — А всё выходит совсем не так. — Питер расторг помолвку с Мери Джейн Уотсон, потому что он не любит Мери Джейн Уотсон! — воскликнул Джеймс, должно быть, слишком громко. — Дело совсем не в этом. — А в чем? Джеймс сделал глоток кофе и нахмурился. Стив косил под дурачка? — Что бы ты сделал, чтобы защитить Старка? — спросил Барнс, сразу заметив, как Стив изменился в лице. — Так бери его и уезжайте вместе. Через месяц сюда уже поезда пустят. — И что я ему дам? — Джеймс вскинул брови. — У меня и здесь-то не бог, что имеется. А Старк… Он видит в нем потенциал, возится с ним, как с сыном. Может помочь. Выучить, пристроить, найти достойную пассию. — Черт подери, — хмыкнул Стив. — Сколько же в этом иронии. Разве не ты не хотел его отпускать? Не хотел, чтобы он женился? Если бы я тебя не знал так хорошо, то ты был бы первым подозреваемым в смерти Мэй, понимаешь? — Может, просто ответишь на вопрос? — Ты абсолютно прав по части Тони. Не сомневаюсь, что он поможет Питеру. Вопрос лишь в том, захочет ли Питер принять его помощь. Ты-то останешься здесь, а он, кажется, делает все, чтобы быть с тобой. Вероятно, даже думает, что ты стоишь всех этих потерь. Джеймс опустил взгляд. Всё это только усложнило ситуацию, но не меняло его желания оградить Питера ото всех бед — реальных и вымышленных. — Есть закурить? — Спроси у Тони. Вернешься? Вместо ответа Баки помотал головой. Взяв у Старка сигарету, Джеймс вышел на крыльцо. Сгустившиеся тучи, усыпанная снегом дорога — теперь этот мертвый пейзаж ещё долго будет перед его взором. Дым от сигареты был почти незаметным. Он наблюдал за людьми. Никто из них не смотрел в его сторону, все они занимались своими делами. Рыжеусый раздавал лопаты, как поступал каждое зимнее утро, миссис Бартон с корзинкой понесла обед в полицейский участок, сын пекаря разносил послеобеденный хлеб. Таймли жил как прежде, и Баки задумался о том, насколько безучастны сами люди в жизни собственного города. С одной стороны, они части огромной машины, с другой — те, кто старается выжить сам по себе. Минутой позже появился Фиск со своей свитой. Они шли в салун, вероятно, чтобы снова сыграть пару партий в покер и, может, быть поразвлечься с девицами и выпить. Джеймс отвернулся, чтобы не столкнуться с ними взглядом, и увидел, как Питер вышел на крыльцо. — Всё в порядке? — поинтересовался он. Джеймс кивнул. — Мистер Старк сказал, что мне нужно подышать свежим воздухом. — Лицо красное. — От печи жарко, — объяснил Питер, улыбнувшись. — Ты на службу? — А ты отпустишь? — усмехнулся Барнс. Раскрасневшийся Паркер казался ему таким милым, захотелось потрепать его по голове как соседского пса. — Надо сходить на почту, узнать, не приходило ли что-нибудь в ответ на наши ориентировки. — Хорошо, — сказал Питер, а потом замолчал. Он, сложив руки на груди, сделал глубокий вдох и стал рассматривать проходящих мимо людей. Вряд ли с целью получения какой-то информации, а скорее так, чтобы скоротать время. Джеймс, сытый утренней суетой, любовался Питером. Наблюдал за тем, как краска постепенно сходила с его лица. Грудь поднималась от глубоких вздохов, и Джеймс вдруг подумал, что в помещении свежего воздуха совсем нет. На шее Питера болтался серебряный паук, к которому Барнс уже так привык, но всё равно улыбался каждый раз, когда видел, как он любовно прячет кулон под рубашку. — Заберу тебя к ужину, — вдруг сказал Джеймс, улыбнувшись. Питер кивнул. Они попрощались, Барнс заглянул в дом для того, чтобы оповестить Стива о своем намерении сходить на почту. Роджерс, как ни странно, увязался за ним.***
8 ноября 1871 г. Таймли, Долина Дума Ферма Паркеров
Шлем Тора стоял посреди туалетного столика, прямо напротив их общей кровати. Леди, аккуратно присев на край, пыталась сосредоточиться. От шлема шла асгардская магия, которая подпитывала её способности. Однако, поисковое заклинание всё равно не работало. Это выводило её из себя, но она не сдавалась и пробовала снова и снова. Тор, застыв в проходе, наблюдал за женой. Переживал, что ей может понадобиться помощь, и не отходил далеко, с ужасом вспоминая, как несколько раз пытался выдернуть её из ледяного сна. — Ничего, — Леди открыла глаза, разочарованно взглянув на мужа. — Почему я ничего не чувствую? — Многоуровневая защита? Не ты одна здесь магией промышляешь, — Тор покачал головой. — Да и зачем мы, спрашивается, доверились шерифу, раз ты хочешь сделать всё своими руками? — Просто хочу скорее с этим разобраться. — Дай шерифу шанс, он неплохой парень. У него, в отличие от остальных, хотя бы совесть имеется. В конце концов, найдем меч, найдем дом. Остальное дело наживное. — Ох, дорогой братец, ты такой наивный, — Локи улыбнулась и, поднявшись с кровати, подошла к Тору. — Шериф не отдаст этот меч за просто так. Он ведь не глупец, верно? — Немного он и попросит, — Тор обнял жену. — Всего лишь сохранить жизнь Тони Старку. — Думаешь, только ему? — Ну, полагаю, он самая большая его забота. — Они любовники. — Я в курсе, — кивнул Тор, чем очень удивил жену. — Пришел как-то в участок, а они там все красные. Сначала думал, захворали они, что ли, а потом вспомнил нас и прошлую жизнь. Сразу всё встало на свои места. — Все знают, что Старк — слабое место шерифа, — согласилась Леди, приятно удивившись сообразительности Тора. Порой она забывала, что он не такой дурак, каким прикидывается. — Он будет первым на линии огня. — Значит, мы должны это предотвратить. Выяснишь, что там задумал Фиск? Тор улыбнулся. Взглянув в глаза жене, он наклонился и легко поцеловал уголок губ. — Выясню, — уверенно произнес он. А в следующую секунду Тор почувствовал, как Мьёльнир тянется к нему, и закрыл глаза. Молния поделила небо над Таймли на две части.