***
Я приехал на центральный вокзал Зверополиса серым февральским утром. На улицах города было почти пусто: ни машин, ни зверей, за исключением работников коммунальных служб города, да офицеров полиции. Не было городской суеты, поэтому я мог погрузиться в свои мысли, пока шёл в Лисий квартал, к дому. Когда я поднимался по лестнице, сердце моё сильно билось. Не легко возвращаться домой после восьми лет отсутствия без денег и работы. Я позвонил в дверь. После пары минут ожидания дверь открыла мама. — Лисёнок! — сказала она, потянула в квартиру и крепко обняла. За последние годы у нее всё больше и больше становится видна седина на шерсти. Потом мы пошли в ее рабочую комнату. На стульях, и на столе, всюду лежали модели и образцы для витрин магазинов. Довольно часто на картинах можно было увидеть тематику еды. Я удивлённо посмотрел на неё. Она улыбнулась: — Я знаю, что ты будешь смеяться над моими картинками, но теперь я действительно рисую ветчину. Она приготовила завтрак и мы с ней сели за стол. Пока мы ели, я рассказал маме много историй, которые приключились со мной. После завтрака я прилёг на диван и начал изучать газеты, особенно колонку вакансий. Всё было безнадёжно. Вакансий почти не было, но зато была куча заявлений о поиске работы. Постепенно я почувствовал, что могу лежать здесь без работы много дней, недель, а возможно и лет. Я вздрогнул и сел. Я начал думать о своих школьных друзьях, знакомых, которые преуспели в каком-то деле. Ведь где-то же должно быть то, чем я мог бы заняться. Должна быть работа! Оставалось только её найти. В конце концов, я здоровый, сильный, но скорее хитрый и не совсем глупый лис! Я встал и уверенно пошёл к входной двери. — Мама, я ушёл. Началась охота за работой. Из дома в дом, из конторы в контору. Снова один и тот же ответ, что я слышал в Айсбуке. Многим было так же плохо, как и мне. Они ходили вокруг, стучались в двери различных фирм и контор, которые всегда были закрыты, но они продолжали верить и надеяться на чудо. К сожалению, в наше время самое большое Чудо — это хоть как-то устроиться в жизни и найти работу. На третий день моих блужданий я встретил Джека. Это мой старый школьный знакомый. Довольно солидный кролик. Его серая шёрстка со странными полосками всегда была аккуратно вычесана, а его чёрный костюм всегда был чистым и выглаженным, ни единой складки. Однако, как оказалось, проблемы коснулись и его. Он учился на юриста, но так и не завершил курса, так как деньги закончились. Хоть его родители и были влиятельными зверьми, но их фирма разорилась и они так же сидели без работы. Но Джек не был побеждён. Он открыл бюро по правовым советам. — Если хочешь, то можешь стать менеджером, — предложил он. — Только пока я не могу тебе платить. Если обеспечишь нас работой, то получишь половину. Я согласился. Контора Джека находилась в районе Тропических лесов, так как там аренда была самая дешёвая. Контора представляла из себя маленькую комнату с двумя столами и шестью стульями. На двери красовалась табличка: "Джек Сэвидж, советник юистиции". Следующие пять дней я каждое утро шёл туда с пакетом бутербродов в кармане и возвращался домой поздно вечером. Кроме Джека я никого в конторе не видел. Мы долго обсуждали трудные времена и неспособность правительства, которое позволяло огромной части зверей гибнуть от голода и холода. Эти разговоры, конечно, были приятны, но я скоро я понял, что если всё и дальше будет так продолжаться, то к концу месяца моя половина дохода будет равняться половине от нуля. Сэвидж решил искать клиентов, а я должен был следить за конторой на случай визита или обращений. Я остался один в маленькой комнате, смотрел на серую улицу и на соседние дома, и всё ждал. Никто так и не приходил. Никто не пришел завтра и послезавтра. Спустя неделю бюро закрыло свои двери и больше никогда их не открывало. Я снова оказался на улице. Мне оставалось только одно — обратиться в Министерство трудоустройства. Я пошел в старое здание, которое находилось в районе Тундротауна. Несколько зверей уже ждали в тёмной грязной комнате. Они выглядели совершенно опустошёнными, будто лишились души во время кризиса, а осталась одна лишь оболочка и шерсть. Каждый раз, как звонил колокольчик, один из них вставал и исчезал за дверью. Наконец настала моя очередь. Поправив свой костюм, я вошел внутрь. За столом сидел баран-клерк небольшого роста и что-то записывал. Он посмотрел на меня усталым взглядом. — Имя, фамилия, дата рождения, специальность? — Спросил меня баран быстро записывая мои ответы. — Почему приходите только сейчас? — Потому что я сначала пытался найти работу, — ответил я. — Я так и думал, — заметил он, вручая мне карточку. — Получите деньги через три недели в новом здании, это за три квартала отсюда. — А что я должен делать до тех пор? — спросил я. Однако он уже звонил в колокольчик, чтобы вошёл следующий зверь.***
Как и полагалось, я пошел на Мелоу-стрит, в новое здание министерства труда. К восьми утра собралось много зверей. Длинная очередь продвигалась очень медленно. Когда же настала моя очередь, то я по карточке получил несколько купюр, положил их в карман и поспешил отойти. Очередь стала ещё длиннее. Вид зверей был подавленным, много бездомных, голодных зверят. Это оказалось самым угнетающим из всего, что мне пришлось испытать. Я ушёл. Теперь я снова в самом низу. Почему я должен выносить всё это? Годы на флоте не были пикником. Я всю жизнь свою пробивался с низов, терпел насмешки, оскорбления. Терпел издёвки зверей из-за того, что я лис. Я старался жить по чести. Теперь же, когда я получил ранг капитана, земля расходится под ногами. Неужели жизнь моя кончена в двадцать четыре года? Почему? Если спросить кого-нибудь, то он пожмёт плечами и скажет: «Ну что поделаешь? Нет работы, так бывает, парень. Много зверей сейчас гибнет. Это грустно, рыжик, но что можно сделать?» Проклятье, а как же звери в конторах, министры, официальные лица? Разве это не их работа — сделать так, чтобы жизнь всех зверей изменилась к лучшему? Как они могут спать спокойно? Много зверей сильных и здоровых сидят без работы. Зачем их бросать на произвол судьбы и оставлять на верную погибель? Те пару зверобаксов, которые они нам бросают, могут только поддержать нас. Да и эти деньги они дают неохотно. Дают только из-за того, что боятся нашего отчаяния. Они тратят огромные деньги себе во благо, и жизнь их все так же ярка красками. Да, они могут спать спокойно. Они хорошо спят на мягких подушках, их лозунг: живи и дай жить другим. Но на деле всё не так. Мы видим жизнь, какова она есть и мы видим их. Живи и дай умереть другим — вот это их истинный лозунг. Я был охвачен яростным негодованием, и мне было не плевать. Я вступил в Рабочую Коммунарскую Партию! В то время партия РКП всё больше и больше получала народной поддержки. У лидера большие амбиции и толковая команда. Нет-нет, я не рвусь в политику, но мне больно смотреть на то, как погибают звери. Я верю, что Зверополису нужны перемены, как и всей стране!