Пити и Уэйд рассуждают о том, как следует давать отпор преступности (и немножко влюбляются в процессе)

Питер сидел на вершине остроконечной крыши, болтая ногами и наблюдая за ночной жизнью, текущей внизу. Ночь выдалась безоблачная, и пока что ему удалось лишь остановить одно ограбление, поэтому он подумывал о том, чтобы вернуться в общежитие. Было бы неплохо заполучить нормальное количество сна вместо четырех (или меньше) часов, которыми он обычно обходился. Между вторым семестром, надиранием задниц, домашними заданиями и эссе, дневной работой, фотографированием себя и своей тайной жизнью в качестве мстителя, он почти не отдыхал. Питер едва поднялся, готовый прыгнуть с обрыва, когда его паучье чутье слабо зашевелилось, сигнализируя, и Питер обернулся и увидел, как Дэдпул забирается на крышу позади него. Первой реакцией Питера была широкая улыбка, потому что когда это он не был счастлив видеть Дэдпула в последнее время? Он активно обожал этого человека, если под активно, конечно, подразумевать пассивно и тайно. Что он и делал. Потому что Дэдпул был на самом деле отличным парнем и не заслуживал иметь дел со случайной влюбленностью, в которую какой-то парень вляпался из-за него и которая не уходила в течение гребаных месяцев. Второй реакцией Питера было осознание того, что Дэдпул все ещё не знает, что Питер и Человек-Паук один и тот же человек, и паника. Что, если он здесь, потому что узнал? Что, если он ничего не узнал, но Питер выдал себя своим возбуждением? Что, если Питер не выдал себя пока, но уже вот-вот, потому что Дэдпул наверняка узнает манеры и голос Питера в Человеке-Пауке теперь, когда провел столько времени с Питером, как Питером. Решение? Не разговаривать и не двигаться. Идеально. Нет никакой возможности, что что-то пойдет не так. Питер неуклюже сел и жестом пригласил Дэдпула сесть рядом. То, что он сам себя лишил дара речи, не означало, что он не может быть вежливым. — Конечно, — сказал Дэдпул, подходя и плюхаясь рядом с Питером. — Камни ещё не отдавили тебе задницу? — он вздохнул, выглядя более серьезным, чем Питер когда-либо видел его, и это о чем-то, да говорило, потому что Дэдпул все еще был в маске, и Питер правда не мог сказать, было ли у него серьезное выражение лица вообще. — Послушай, я хочу поговорить с тобой о чем-то личном. Ты не возражаешь, правда ж? Питер несколько раз моргнул и быстро покачал головой. Он понятия не имел, что скажет Дэдпул, но Питер хотел ему помочь. Серьезное выражение лица Дэдпула изменилось, и он послал Питеру полуулыбку. — Почему ты сегодня такой тихий, паучок? Кто-то украл твой голосовой аппарат? — он заговорщически понизил голос. — Ты проиграл пари? Глаза Питера широко распахнулись, и он почувствовал, как сердце забилось быстрее, но он всегда быстро думал и был хорошим лжецом, поэтому он слегка кашлянул и самым грубым, наименее питерским голосом прокаркал: — Извиняюсь. Выражение лица Дэдпула мгновенно сменилось озабоченностью. — Тебя тошнит, паучара? — он дотронулся тыльной стороной ладони до лба Питера, и даже сквозь маску и перчатку Дэдпула Питер почувствовал его тепло. Он покраснел и тут же порадовался, что надел маску и Дэдпул не увидит, что он превратился в лобстера. — Хм, — сказал Дэдпул, убирая руку, — не похоже, что у тебя жар. В любом случае, лучше поскорее вернуться в кроватку, а то станет хуже. Питер не смог сдержать виноватой гримасы, появившейся на лице и не видимой под маской. Он правда не хотел лгать Дэдпулу, но это было пиздец как тяжело. Питер дружил с Дэдпулом, Человек-Паук иногда сотрудничал с Дэдпулом. От этих секретов становилось неловко. Ложь, возможно, разрушит дружбу, если когда-нибудь выйдет наружу. Питер не хотел терять дружбу Дэдпула. Питер не был уверен во многих вещах в своей жизни, но в этой не сомневался ни на гран. Ему нравится Дэдпул, больше, чем как просто Дэдпул-смешной-бывший-наемник и он сделает все, чтобы сохранить эту дружбу. Даже такую глупость, как поддельная простуда. Питер кивнул на улицу. — Я шел домой, — прохрипел он, надеясь, что его голос не разобрать, — когда ты появился. — О, — Дэдпул, казалось, немного расстроился. — Ну, я не хотел тебя останавливать. Тебе, наверное, нужен сон и куриный супчик с лапшой или типа того. Можешь идти. Мы можем поговорить позже, если ты не против? Я знаю, что раздражаю, но мне очень-очень хочется поговорить, и у меня больше нет друзей. За исключением Росомахи, но он продолжает грозиться оторвать мне яйца каждый раз, когда я оказываюсь на расстоянии выстрела от него, а я очень хорошо целюсь, так что это довольно далеко. Но на самом деле я не убиваю никого больше, правда-правда. Ты знал? Я оставил свои корыстные привычки. Теперь я могу быть одним из хороших парней и мы можем иногда объединяться, если тебе это понравится. Я знаю, что не особо хорош в этом плане, но мне тут сказали, что мои интересы странные и неправильные, и еще меня почти арестовали, и однажды меня преследовала стая ведьм в Мексике, потому что я спросил их, можно ли замутить с ними оргию, но я на самом деле не слишком знаю этот язык, ну, то есть знаю, но не слово «оргия», и я мог случайно попросить о чем-то еще и не понять этого, потому что я не знаю, что это такое и… Питер прервал Дэдпула, приложив палец к губам в универсальном знаке «Ш-ш-ш-ш». Дэдпул замолчал на полуслове и, казалось, застыл с открытым ртом, наблюдая за Питером. — Расскажи мне, — прохрипел Питер, а потом закашлялся, чтобы окончательно все испортить. Дэдпул, казалось, разрывался между словами и желанием сбежать далеко-далеко, поэтому Питер сделал небольшое движение «поторопись», и Дэдпул кивнул. — Итак, прежде всего ты должен пообещать, что выслушаешь все, что я скажу, прежде чем что-нибудь скажешь, хорошо? Потому что я продолжаю говорить об этом с Белым и Жёлтым, только они настолько противоположны и бесполезны, что я хочу выстрелить себе в голову, просто чтобы получать немного мира и спокойствия время от времени, но это будет идти против урока номер девять, и это не вариант, так что… обещай? Сердце Питера подпрыгнуло при упоминании одного из уроков, но он кивнул. Конечно, он поможет Дэдпулу сделать все, что в его силах. Конечно. Дэдпул медленно выдохнул. — С чего начать, с чего начать? — он усмехнулся про себя, пробормотал, достаточно тихо, чтобы это явно не предназначалось Человеку-Пауку: — я так часто говорю об этом в последние дни, — а затем продолжил, уже громче: — не забывай не волноваться и не делай ничего опрометчивого, например, не прижимай меня к стене, или не убивай меня, хорошо? Ладно, я тусовался с твоим сталкером. Питер немного подался вперед, и мог только радоваться, что уже стоит лицом к Дэдпулу, потому что, если бы не был, то, наверное, свалился бы на него, пытаясь зафиксировать выражение лица Дэдпула. — Не сходи с ума! — предостерег Дэдпул. — Это ради благого дела. Он фотографирует тебя, работает у того парня, который сосёт. Знаешь, тот, который ненавидит тебя до глубины души? — Питер медленно кивнул, потому что, погоди-ка, Дэдпул говорит о нем? — Круто, так вот в последнее время я с ним тусуюсь, и он правда классный парень, и он мне очень нравится. Он хороший малый. Питеру хотелось закатить глаза. Хороший малый. Ура. Именно так он хотел, чтобы его возлюбленный думал о нем. — И он тренировал меня, — продолжил Дэдпул, погружаясь в свою собственную историю, не заботясь о том, что Питер тихо ерзает рядом с ним. — Но не в спорте, конечно, потому что фу, кто я, одинокий папаша из Коннектикута? Питер усмехнулся. Потому что только папы из Коннектикута могут любить спорт. Конечно. — О, ты знаешь, что я имею в виду! — сказал Дэдпул. На полсекунды Питер испугался, что Дэдпул может читать мысли, но потом понял, что нет, Дэдпул был просто связан с ходом мыслей Питера. Они буквально проводили так много времени вместе, что Дэдпул не в первый раз догадывался, о чем думает Питер, основываясь исключительно на своем предыдущем предложении. Это было нелепо. — Он учил меня, как быть супергероем. Давал мне уроки! — он так гордился собой, что Питеру захотелось обнять его и никогда не отпускать. — Теперь, — продолжал бывший наемник, — тебе, наверное, интересно, как фотограф мог бы научить меня быть героем, хорошим парнем. Питер кивнул, потому что, возможно, именно так он и подумал бы, если бы не был самим собой. Так оно и было. По некоторым причинам. Например, рождение и жизнь. И в будущем смерть, но не сейчас. — Но он потрясающий! — Дэдпул как-то странно выговорил это, и Питер не смог сдержать улыбки. — Он такой хороший, и он дает мне все эти уроки, которые я должен выучить, и говорит мне, что делать, и многое из этого на самом деле очевидно, и я, наверное, должен сказать ему, что большая часть этого дерьма — здравый смысл, прежде чем он опубликует свою книгу. Кстати, ты знал, что он такой умный? Он хочет опубликовать книгу «Как стать героем». Он думает, что шутит, но я думаю, что он потрясающий. Питер покраснел. — И я даже принес свои записи, — продолжил Дэдпул, вытаскивая из-за спины тетрадь со спиральным переплетом с надписью «Хелло Китти». Питер мог только догадываться, что она была засунута за пояс, — на случай, если ты захочешь прочитать ее и дать мне несколько советов, чтобы я передал их ему. Лучше прогнать ее с настоящим героем, прежде чем публиковать, на случай, если там есть что-то глупое, что мы оба пропустили. Он пожал плечами и протянул её Питеру. Она была потертой и явно любимой, и эта тетрадь была заполнена уроками Питера? Это Дэдпул имел в виду? Питер никогда не видел его записывающим. Означало ли это, что каждый раз, когда они расставались, после того как Питер уходил из квартиры Дэдпула и тащился обратно в общежитие, где делил комнату с наркоманом, который никогда там не тусил, Дэдпул не ложился спать, склонив голову над тетрадью с «Хелло Китти» и записывая уроки? Вау. — Но тебе не нужно делать это сейчас, — продолжал Дэдпул, не заботясь о том, что он только что перевернул мир Питера с ног на голову. — Это как бы второстепенная вещь, которая, я думаю, была бы очень классной, но тебе не обязательно это делать, — он поморщился. — На самом деле, после того, что случится, я не уверен, что ты захочешь что-нибудь сделать для меня снова. Дэдпул опустил голову и слегка подергал ногами, а Питер уставился на него. Он никогда не видел этого человека таким уязвимым. Никогда. Парень всегда болтал без перерыва, серьёзно, без перерыва обо всем. Иногда он становился серьезным или нервным, но никогда — таким открытым. Питер на мгновение почувствовал непреодолимую ревность к себе, к Человеку-Пауку, потому что Дэдпул никогда не был таким открытым для Питера, а он провел с ним гораздо больше времени, как его настоящая личность, чем как его альтер-эго! А потом Питер мысленно дал себе пощечину, потому что какого черта! Какая глупость с его стороны так думать. Сейчас дело было не в Питере, и он не собирался ревновать! К самому себе! — Продолжай, — прошептал Питер. Дэдпул вздохнул и вытянул руки перед собой. Питер поймал себя на том, что вцепился в блокнот, крепко сжимая его края, не в силах или не желая отпускать. — Думаю, он мне нравится, — прошептал Дэдпул в ответ, и сердце Питера остановилось. — Я имею в виду, не так, как ты, Росомаха, чимичанги или Капитан Америка. Я имею в виду, как, как. Ты знаешь, — Дэдпул пожал плечами и отвел глаза. Питер закатил бы глаза, услышав, как по-детски звучит Дэдпул, если бы не потерял способность дышать, говорить и двигаться. Дэдпул заговорил снова, очевидно, не нуждаясь в том, чтобы Питер подгонял его, что было хорошо, потому что мозг Питера все еще перезагружался. — Знаешь, я уже давно с ним общаюсь. В этом нет ничего нового. Это надолго. В смысле, прошло больше полугода, блядь! И я не хотел, чтобы это произошло. Клянусь, я просто хотел встречаться с ним совершенно законным, не жутким способом, но потом все зашло в тупик, и теперь я не думаю, что смогу жить без него, — он издал сдавленный смешок и потер шею, а Питер все еще не мог говорить. — И я знаю, что у нас с тобой что-то вроде «догони-меня-если-сможешь», поэтому я хотел спросить тебя, прежде чем приглашать его на свидание. Все в порядке, Паучишка? Могу я пригласить Питера Паркера на свидание? Питер хотел заговорить. Честное слово. Он так много хотел сказать. Он хотел спросить, что, блядь, имел в виду Дэдпул, когда сказал, что они с Питером встречаются. Что это было и когда это было согласовано? Или это была одна из тех вещей, когда Дэдпул думал о чем-то настолько сильно, что начинал в это верить? Именно это имел в виду Дэдпул, когда впервые вломился в «Дейли Бьюгл» и сказал Питеру, что хочет ухаживать за Человеком-Пауком? И ему хотелось закричать «Да!». Он хотел сказать Дэдпулу, что это отличная идея. Дэдпул должен пойти прямо сейчас и немедленно пригласить Питера Паркера на свидание, да, да, боже, да! И в то же время он не хотел ничего говорить, он хотел просто снять маску и объяснить, что Дэдпулу не нужно выбирать, потому что, очевидно, Дэдпул любил его задолго до того, как Дэдпул полюбил или даже узнал Питера как Питера. Блять. Блять! Он хотел рассказать Дэдпулу свой секрет, открыть себя бывшему наемнику с любовью к тако и неспособностью заткнуться. Господи Иисусе! Вместо того, чтобы что-либо из этого произошло, Дэдпул издал внезапный, испуганный, писклявый звук и соскользнул с уступа. — Подожди! — крикнул Питер, но было уже поздно. Питер заглянул за край и едва успел разглядеть хромающую фигуру Дэдпула в тысяче футов под собой, когда бывший наемник исчез в темном переулке. Питер выдохнул, вдохнул, снова выдохнул. Его глаза были широко раскрыты, и он понял, что все еще находится в шоке. Дэдпул хотел с ним встречаться! Он не думал, что когда-либо чувствовал себя лучше. Как будто в мире не могло быть ничего плохого, не было темноты, когда Дэдпул любил его. Была только тень, уголок вины и сомнения, которые беспокоились о бегстве Дэдпула. Но Дэдпул сбежал от Человека-паука, он не будет ненавидеть Питера за это! А это означало, что Питер мог сам выбрать время и способ, которым он собирается открыться. Потому что это очевидно. Он доверял Дэдпулу, а поскольку Дэдпул знал его в обоих испостасях и был практически неуязвимым, почему бы и нет? Дэдпул должен знать, что Питер и Человек-Паук один и тот же человек, если он собирается встречаться с ним (если только Дэдпул все еще хочет встречаться с тобой, ведь он все-таки сбежал, — добавила предательская часть его мозга). Сначала он придумает, как сказать ему, придумает, как лучше всего это сделать, чтобы Дэдпул не сбежал в середине или не сделал ничего глупого, а потом они смогут пойти на свидание, и все будет счастливо навсегда. (Боже милостивый, неужели я стал таким парнем? Я — ужас! Романтика? Отвратительно!) Питер улыбнулся, глядя на тетрадь с «Хелло Китти», которую все еще сжимал в руке. Он немного почитает перед сном, а завтра на уроке ему обязательно придет в голову идея, а потом он встретится с Дэдпулом за ужином. Идеальный день. (Свидание!) (СВИДАНИЕ!)