Сложности совместной жизни

Наука. Она щедра и жестока. Она способна одарить невероятными чудесами, от разнообразия которых захватывает дух, но при этом требовать бесчисленное количество жертв. Ради блага миллионов должны пострадать сотни — такова беспощадная аксиома. Такова цена волшебства. Курьер делает короткий вдох. Сегодня она готова принести ещё одну жертву на алтарь знаний. Походка осторожна и легка. Ставя ногу с носка, Курьер беззвучно движется вдоль стены собственной спальни, огибая железный шкаф и стоящий на полу сундук. Красться в своём же доме непривычно и странно, но ошибаться нельзя: объект слишком опытен и проворен. Шаг. Уголок губ то и дело поднимается вверх, но не нервно, нет: бурлящая смесь нетерпения и аккуратности будоражит разум. Приходится сдерживаться, чтобы ненароком не облизнуться в задорном предвкушении, но облизываться нежелательно: мало ли, он услышит чересчур громкий выдох через рот. Шаг. Кажется, что напряжение густеет, застывает в прохладном воздухе Умного дома. Если техника Умного дома заговорит, всё будет кончено. Одна фраза сорвёт тщательно проработанный план и положит конец исследованию анатомических особенностей человеческого организма ещё до начала его проведения. В этом случае вопрос, что, согласно недавно обнаруженным записям, годами мучил учёных Большой Горы, так и останется без ответа. Лишённые тел в привычном понимании, они не могли провести сей эксперимент — но Курьеру это под силу. Чувствуя, как умственное напряжение переходит в физическое, она делает очередной шаг — с куда большим трудом, нежели предыдущий. Сглотнув слюну, Курьер застывает — но в спальне Умного дома ничего не происходит. Техника спокойна. Кружок о чём-то рьяно спорит с Раковиной на кухне, а из гостиной доносится размеренный храп Музыкального Автомата. Всё хорошо. Тем временем Джошуа сидит на кровати и листает пожелтевшую от старости довоенную книгу. Его незащищённые бинтами плечи поднимаются и опускаются в такт размеренному дыханию. Погружённый в чтение, Джошуа переворачивает страницу и не отвлекается даже когда Тостер выдаёт довольно-таки витиеватую угрозу непонятно в чей адрес. Курьер не может сдержать хищную улыбку. Спокойствие Джошуа будоражит, раззадоривает, провоцирует. Напрягшись, словно готовый к броску зверь, она делает очередной шаг. Он совсем близко: травяной запах бьёт в нос, раздражая рецепторы, но чих недопустим. Мысленно Курьер сетует, что переборщила и нанесла на повреждённую кожу слишком много мази. Но что поделать, если массировать спину любимого, втирая охлаждающее лекарство, так приятно, что не всегда получается вовремя остановиться? «Спина... его спина...» Шаг. Джошуа Грэхем — объект тайного исследования — совсем близко, и расстояние неумолимо сокращается. Челюсть нетерпеливо опускается, но когда до цели остаётся всего ничего, Джошуа внезапно оборачивается. Бровь его, сейчас не спрятанная под бинтами, удивлённо приподнимается вверх. — Ну и что тут происходит? Курьер не знает, что ответить. Застигнутая врасплох, она застывает на месте да так и продолжает стоять: на одной ноге, с широко раскрытым ртом, чувствуя, как щёки заливаются румянцем. — Тебе удобно? — в светлых глазах читается усмешка. В мозгу тем временем вовсю идёт работа над решением сложнейшего вопроса. Стоит ли разглашать научную тайну? С одной стороны, между влюблёнными не должно быть недомолвок, с другой же... Как объяснить важность проводимого опыта? Как донести ценность эксперимента, цель которого — подтвердить или опровергнуть гипотезу о невозможности укусить человека за позвоночник? Но самое страшное — Джошуа понимает, что на целостность его кожных покровов едва не свершилось покушение. Видит это не то по глазам, не то по до сих пор распахнутому рту, — и переходит в контрнаступление. Нарочито медленно встав с кровати, он приближается, и на лице его появляется недобрая усмешка. Руки угрожающе поднимаются. Не дожидаясь атаки, Курьер бросается прочь, ибо бывший легат владеет страшным оружием. Он очень сильно щекочется, и Курьер ничего не может этому противопоставить, а потому улепётывает сломя голову, чтобы, спрятавшись, придумать новый коварный план как не дать любимому заскучать — и как укусить его за позвоночник, конечно же. Эксперимент должен завершиться. Во имя науки.