Tutte le strade portano all'inferno

С Каваллоне они хотя бы дошли до, так сказать, второй базы. Проблемы с Шимон начались еще до начала их непосредственной встречи. — Вро-о-о-ой! — крик был даже громче, чем предыдущий скрип и грохот металла. — У тебя глаза на заднице, пиздюк мелкий?! Тсуна вышла во двор, чтобы оценить масштабы трагедии. У самого въезда столкнулся белый феррари и черный мустанг. Энма поднял кверху ладони и — как мог — старался сгладить конфликт, но Варийский зам прекрасно справлялся и сам, распаляясь и ругаясь за семерых. Опыт, ничего не скажешь. Какой босс, такой и Капитан. Как они вообще умудряются работать с клиентурой? Загадка века, не иначе. — ...не ожидал. Вам не следовало ехать на такой высокой... — Ты меня, блядь, еще учить будешь, как водить? Я сел за руль раньше, чем твой папаша засунул... — Прекратить, — Тсуна чуть запыхалась. Ее узкая юбка и каблуки предназначались для похода в оперу, а не для бега с препятствиями. Энма распахнул глаза. — Здравствуй, — он улыбнулся, — Вам очень идёт, Тсуна. Савада улыбнулась, но злобное пыхтение Супербии не дало ей как следует поприветствовать гостя. — Вонгола всё возместит, — она жестом остановила Главу Шимон, пытавшегося возразить ей. — Зачем пожаловал, Скуало? Воистину акулий у него оскал. Он раздраженно заскрипел зубами, но соизволил ответить: — Мармон сказал, что финансирование урезали. Тебе от босса прямую цитату или с цензурой? Тсуна погладила переносицу. — Спасибо, обойдусь, — она и так знала, что там будет, с цензурой или без. — А Мармон, случаем, не говорил о сторонних контактах, чей лимит вы превысили в том месяце? Оскал у Супербии обнажил верхние зубы. — Сторонние контакты — никак, — подчеркнул он, — не влияют на качество нашей работы в Семье. — Зато влияют на все остальное, — как можно терпеливей ответила Тсуна. Голос ее, тем не менее, наливался сталью. — Я сама знаю, как тяжело иметь дело с кем-то из Аркобалено и их легендарным упрямством. Но, думаю, вы как-нибудь справитесь. Скуало уже не сводило судорогой, да и за меч Император не хватался. Посчитав таковую реакцию вполне успешным завершением диалога, Тсуна повернулась к Энме, бросив напоследок фразу: — Переговори с Гокудерой, пожалуйста. У меня есть дела. Энма виновато глядел на них из-под челки, но пошёл следом. — Жаль, что так подвел Вас, Десятая. — Мы были на ты, разве нет? — Тсуна взяла его под локоть. Щеки у потомка Козарта заалели. Интересно, у него тоже никого?... К ним подъехал бежевый Бугатти. Машина остановилась в метрах пяти, и из раскрытой дверцы выглянула вечная тень Энмы. — Десятая, — поклонилась Адельхейд. После того как Тсуна поддержала семью Шимон, Адель перестала задирать нос и теперь с вниманием и уважением относилась к Донне Вонголы. По ее собственному признанию, Хранитель боялась, что Тсуна окажется вертихвосткой и, как когда-то — по ошибочным сведениями — её предок использовал Козарта, просто сломает их Энму. Савада натянуто улыбнулась, глядя в вырез обманчиво-закрытой рубашки. Перспективы были... невероятными. И как только Энма остался таким... невинным? Даже ее саму пробирает. Хранительница вышла из машины, открыв дверь Тсуне. Энма взял Десятую за руку, и у девушки сама собой вырвалась улыбка. Может, он не так харизматичен, как Каваллоне, но было в парне что-то трогательное. Она совсем не против, если у её детей будут такие же необычные красные глаза. Хотя, это смутно напоминало кое-кого другого... В следующую секунду со стороны аллеи вылетело что-то маленькое, черно-белое и истошно верещащее на уровне ультразвука. От неожиданности Энма оттеснил ее плечом, закрывая. — Ах ты… Не тронь сестренку, чувырла! — дурным голосом взвыл двенадцатилетний Ламбо и вскинул базуку. Тсуна обреченно закрыла лицо ладонями, Энма обнимал ее, стараясь защитить, а Адельхейд кинулась навстречу заряду, обнажая веер. Не успела. — Адель! — воскликнул Энма. — Стой, — Тсуна коснулась его рукава. Она была прижата к груди Шимона, приятно удивившись стальной хватке и тугим мышцам, — это базука Десятилетия. На пять минут, больше никакого вреда. Ламбо, почувствовав, что пахнет жареным — бесшумно скрылся в ближайшей клумбе. Энма с облегчением выдохнул. Он так и не отпустил Саваду, но та и не торопилась вырываться из объятий. Ситуация смущала, но образовавшийся дым скрывал от любопытных глаз, и у Энмы в груди глухо застучало от одной мысли... Он не тот подросток и прекрасно понимал, чем должен был закончиться этот поход в итальянскую оперу. Даже приблизил лицо к девушке. Золотые глаза напротив были чуть прикрыты ресницами, и он, не удержавшись, коснулся ее щеки самыми кончиками пальцев. Можно и без оперы, — про себя решила Тсуна. Их прервал подозрительный всхлип. Они обернулись синхронно и обнаружили в расступившейся занавесе дыма Адельхейд. Та сидела на каменной плитке с распущенными волосами, в белом шелковом халате, одной рукой закрывая себе рот, другой... Тсуна не сразу поняла, что именно её смутило. Но когда разглядела, то в груди похолодело, а Реборн в голове отсалютовал бокалом вина. За здравие и упокой. Другой рукой Сузуки обнимала огромный живот. Энма сглотнул. — Я так и знала, — голос ее был тем же. Холодным, жестким и спокойным. Никак не вяжущимся с её нынешним обликом. — Знала. — Ч-что? — Энма дрогнул от одного взгляда, которым его Хранительница окатила босса. У Тсуны засосало под ложечкой. Она тоже знала — всё, как обычно, катится к чертям. — Ты, — Адельхейд указала на него пальцем. Но ее спесь слетела вмиг, лицо исказилось, а по щекам покатились слезы: — Мне изменяешь с Савадой! Тут она вся сжалась и зарыдала. Плечи у Адель содрогались, на халат падали крупные капли. Энма вконец ошалел. Тсуна же — ведомая чисто женским началом — расцепила ставшие неловкими объятья и присела с представительницей Шимон, обнимая её за плечи. — Тише, тише, — она прижала плачущую к себе, — Всё совсем не так. — Мы никому-у не ну-у-ужны, — выла девушка, обхватив живот, — я знала-а-а... что, — хлюп, — все эти встречи с Вонголой были из-за тебя... ты же у нас Десятая, настоящая Донна, а я просто беременная дура... даже не замужем! Тсуна меланхолично успокаивала её еще минуту. Потом пытался Энма, но Адельхейд и слушать его не желала, только набирая новые обертоны. Когда дым развеялся во второй раз, помолодевшая Адель сидела с широко распахнутыми глазами и держала в одной руке веер, а в другой — бутылочку с молоком. — Мне жаль, — тихо повторил Энма, — Это было… Сбоку щелкнула вспышка. Донна даже не обернулась, а вот Энма вздрогнул и заозирался, нащупывая под пиджаком оружие. Савада же знала, что на территории Вонголы посторонних нет. Но есть сильно задержавшиеся. — Это было пиздецки весело, — закончил за него Скуало и захохотал. И, переведя объектив на Десятую, гадко ухмыльнулся: — передавайте привет боссу, он же от восторга скончается. Тсуна отвернулась, показав камере не сложную, но оскорбительную комбинацию пальцами. Хватит с неё концертов на сегодня.