Добрые руки

Я проснулся от тихого щелчка замка на входной двери. Странно, в этой комнате было так тихо, почему я раньше ничего не слышал? Зевая и до хруста потягиваясь, я подошёл к большому окну. Мне было неплохо видно, что альфа в шортах и футболке стоял у будки, ждал, пока Кола поест. И миска у нее на подставке, чтобы не наклонять неудобно голову к земле, какой чуткий хозяин этот дикий. Быстро доев, немка покрутилась у ног хозяина и села перед ним. Он показал ей что-то, подкинул. Она поймала в прыжке и увлеченно разгрызла, с удовольствием облизываясь. Наверное, лакомство какое-то. Нежно потрепав ее за ушами, альфа спокойно вышел за калитку. Интересно, куда это он так рано? Конечно, рассвело, и давно, но вряд ли солнце уже встало. Мне безумно хотелось пить, как и вчера вечером. Я решил, что не будет преступлением взять себе стакан воды, раз уж меня пригласили в дом. Дверь в комнату была чуть-чуть приоткрыта, видимо, вожак заглядывал и проверял как я тут. Обидно, неужели совсем не доверяет? А, или, может быть, беспокоился? На кухне уже была эмиссар. Она спокойно потягивала кофе, пальцами читая верхний лист из толстой стопки. — Доброе утро, — пробормотал я, надеясь, что не испугаю ее неожиданным появлением. — Доброе, — она улыбнулась, как человек-солнце, — как спалось в двуногом виде? Как может быть такая жизнерадостная девушка женой такого буки? Наверное, он ее обожает. — Не очень, — честно признался я, — можно попить воды? — Конечно, господи, что за вопрос! — она всплеснула руками. — А лучше наливай себе чай, чайник ещё горячий, а в духовке бутерброды возьми. Саша сказал, ты очень исхудал. Сколько ты был волком? — С конца осени, — я из множества кружек в шкафчике выбрал себе пластиковую, наверное, мерную. Ну так, на всякий случай, вчера же вон стакан чуть не разбил, — а сейчас какое число? — Семнадцатое августа, — ответила она, оторвавшись от чтения и повернувшись на звук моего голоса. Обалдеть, больше полугода! Стая моя, наверное, с ума там сошла, — ты не так уж и долго, Саша вон почти два года по лесам бегал. Ничего себе. Даже не представляю, что могло заставить его вернуться. Наверное, его тоже кто-то нашел и убедил, а как ещё? Осторожно устроившись за столом, на всякий случай подальше от хрупкой девушки, я хотел было сделать глоток чая, но он оказался слишком горячим. Пришлось кусать бутерброд, невыносимо вкусный — под толстым слоем расплавившегося сыра обнаружилась вареная колбаса и долька помидора. — Как прогресс с именем? — поинтересовалась эмиссар. — Я, кстати, Алена, вчера, вроде, не знакомились. Пришлось торопливо проглотить не до конца пережеванный кусок, чтобы не заставлять ее ждать. — Пока никак, — и, вспомнив о правилах приличия, я добавил: — очень приятно. — Да, и мне, — рассмеявшись, она нащупала свою чашку, — ладно, жуй, не буду отвлекать. Мы уже завтракали, так что можешь все съесть, что там осталось. Я бы с удовольствием, но двух бутербродов, которые я взял, мне хватило с головой. Не доводилось много есть в последние месяцы, наверное, отвык от больших порций. Чай хотелось проглотить залпом, но я пил его медленно, чтобы создать себе повод посидеть рядом с очень вкусно пахнущей Алёной. У нас в стае не было эмиссара, и теперь я понимаю, что это огромный недостаток. Ее запах создавал такое ощущение дома и спокойствия, что снова потянуло в сон, хотя я выспался. Как же альфе повезло, что у него есть такое чудо, неудивительно, что он ее защищает. Не удивлюсь, если выполняет любой каприз, просто потому, что ей наверняка невозможно отказать. Когда по дому прокатился мелодичный удар колокола, я вздрогнул и едва не выронил почти пустую кружку. — Это, видимо, Леонид, — эмиссар встала, вышла из кухни-столовой, как будто видела дорогу. Наверное, хорошо выучила дом, чтобы не плутать и не натыкаться на стены, — кто там? Ответ был не очень разборчивым, но я услышал нажатие кнопки. Наверное, что-то вроде домофона. — Доброе утро, — я встал, услышав незнакомый мужской голос, — Александр уже ушел? — Да, у него клиент с восьми, — дружелюбно ответила Алена, — может, чаю? — Не откажусь, спасибо, — в проёме появился высокий мужчина, человек. Но он в доме альфы. Охотник? — Здравствуй, потеряшка. — Здравствуйте, — я невольно подобрался, когда он начал что-то доставать из кармана. Но это был просто телефон. Леонид сфотографировал меня зачем-то, пока девушка ещё раз ставила чайник. — Я сейчас разошлю твою фотографию по отделам нашей организации, — да, точно охотник, — будем искать совпадения. Твое имя бы помогло, — я покачал головой, — ну ничего, и так найдем. Правда, не надейся на быстрый итог, если твоя стая в другом городе, это может занять несколько дней. Нахмурившись, я постарался вспомнить точнее. Я знаю, что не из этого города, мы были здесь в гостях, и я потерялся. Но откуда мы? — Они точно не здесь, — потерев лоб, я зажмурился, но добился только появившейся в затылке тяжести, — не помню, откуда мы. — Мы? — оживился охотник. — Ты альфа? Да, ему бы это здорово помогло, сузило бы круг поисков. — Нет, я про стаю, — поспешно объяснил я. — Ладно, — Алена поставила на стол чашку и вазочку с печеньем, Леонид сел, — сейчас я отвезу тебя в клинику, пусть осмотрят, на всякий случай, мало ли. А потом, если Александр не против, поживешь немного тут. — Не против, конечно, — девушка протянула руку, нашарила меня и вдруг взлохматила волосы, я аж заскулил, — пойдем, надо привести тебя в человеческий вид. Я послушно последовал за ней на второй этаж. Она впустила меня в ванную и вручила одежду и полотенце. Быстро искупавшись, я натянул шорты, явно принадлежащие альфе, как и предыдущие. Они с меня не сваливались только благодаря плотной резинке. Зато футболка была гораздо меньше предыдущей, явно мужская, но на дикого не налезла бы при всем желании. Может быть, это Алены? Под запахом порошка отчётливо прослеживался ее теплый и мягкий запах. Девушки же иногда в качестве домашней одежды носят мужские футболки. (Ха-ха, «иногда», «домашней», ха-ха. Прим. автора) На раковине лежала запечатанная зубная щётка, так что я тщательно вычистил зубы, которые не видали пасты почти год. Чистил, пока отвыкшие от такого десны не закровили, зато снял почти весь въевшийся жёлтый налет. Пригладив практически не изменившуюся стандартную стрижку, я только поблагодарил природу за то, что человеческое тело мало меняется во время пребывания в волчьей ипостаси. Сонный волк приподнял голову, когда я вспомнил о нем, и снова погрузился в дрему. Не представляю, как он устал так долго непрерывно жить не по правилам. Но лицо у меня, конечно, как у узника концлагеря. Никогда не был особо крупным, но это прямо кошмар. — Я привез тебе свои шлепанцы, померь, — объявил Леонид, когда я спустился, — а то сорок шестой альфы тебе явно будет велик. Тапки оказались больше на размер, но это не было такой уж прям грандиозной проблемой. Охотник посадил меня в машину и куда-то повез. Я смотрел в окно и практически ничего не узнавал — была другая цветовая гамма и совсем другой ракурс зрения, только если по запаху мог бы что-то узнать. Хотелось бы найти двор, где я жил. Где живёт она. Взглянуть на нее ещё раз, уже человеческими глазами. Конечно, надо бы поблагодарить за все, что она для меня делала, за еду и ласковые интонации, но… Это будет странно. Она не поймет. Очень жаль. Доктор осматривал меня недолго. Сказал, что у меня явное истощение и обезвоживание, выписал витамины и отправил на анализы.Я нервничал перед забором крови — всегда боялся уколов. Хотя оказалось не так уж и больно, как помнилось из детства, надо было только зажмуриться и не смотреть, чтобы не концентрироваться на самом уколе. В перевязочной мне промыли и перевязали порезанную ладонь, потом сделали флюорографию. Не думаю, что я чем-то болен, но они правы, лучше убедиться. В доме альфы меня ждал вкусный второй завтрак. Судя по порциям, Алена уже привыкла готовить на альфу, который есть должен более чем достаточно. Леонид тоже был приглашен к столу, но предпочел отправиться на работу. Тапки свои он забрал, хотя я никуда и не собирался. — Если честно, я очень удивлена, что Саша привел тебя, — тихо сказала Алена, обеими ладошками сжимая кружку с чаем, — удивлена и рада. Он обычно очень холоден к чужим несчастьям и закрыт ото всех. Я уж думала, кроме меня, и не допустит к себе никого. — Так и не допустил, — шурша фантиком конфеты, я опустил взгляд, хоть она и не могла этого видеть. — Ты просто его не знаешь, — усмехнулась она, — в этом доме раньше жила его семья, теперь это его логово, и он никого лишнего сюда не пускает под страхом смерти. А тут вдруг привел тебя. — Он ушел из своей стаи? — альфы же всегда уходят, когда начинается взросление, они не переносят подчинение кому-либо. — Нет, они все погибли, — ровно сообщила эмиссар, — уже довольно давно. Поверь, тот Саша, которого ты видел, это результат моего долгого терпения. Он обижал меня, отталкивал, потому что боялся, что я тоже умру и оставлю его одного. — Ты разве умираешь? — осторожно уточнил я. Видимо, ей больше не с кем об этом поговорить. Наверняка с диким непросто, но она не выглядит несчастной. Скорее, вспоминает, как было грустно. — Нет, но у него есть такая фобия, — легко улыбнувшись, она сделала глоточек чая, — что, если он кого-то полюбит, с ним тут же случится непоправимое. На самом деле, он лучший семьянин из всех, кого я знаю, только изливает это на собак, потому что больше не на кого. Намек был очень толстым. Прямо очень. — Ты хочешь, чтобы я остался? — осторожно переспросил я. — Да, — просто ответила эмиссар, улыбаясь, — и он тоже, правда, не скажет этого тебе так открыто, как я. Конечно, я понимаю, тебе хочется к своим, но приезжай к нам в гости, мы оба будем рады. Сказать, что я растерялся — ничего не сказать. Ладно альфа, он может по своим внутренним причинам испытывать ко мне симпатию, как к щенку, может быть, считает, что мы с ним похожи. Но она-то что? Или хочет, чтобы Саше было хорошо? — Я… Ну конечно, — постаравшись спрятаться за кружкой, я сглотнул. Это очень странно. Но мне тут нравится, это бесспорно. — Так, сейчас тебе надо мне помочь, — решительно отставив кружку, она встала, я последовал за ней в гостиную, — закажем тебе лекарства, которые выписали, и из одежды что-нибудь. — Может, не надо? — я неловко потер локоть. — Не хочу быть обузой, правда. — Не начинай, — махнула ладошкой Алена, открывая ноутбук, — иди сюда. Я сел рядом с ней, помог на сайте аптеки заказать на дом витамины, потом она перешла на сайт одежды, опять пришлось быть ее глазами. В итоге, завтра мне привезут три футболки, кеды, джинсы и шорты. Я ужасно стеснялся и тщательно запомнил сумму, чтобы потом вернуть деньги. Алена предложила погулять во дворе, пока не стало слишком жарко. Кола явно была очень довольна таким решением, весело носилась по двору и приносила потасканный мячик. Судя по размеру, он у нее с щенячьего возраста, наверное, любимый. Меня немка поначалу немного сторонилась, но потом все же далась погладить и даже лизнула руку. Очень уж умный у нее взгляд, явно от природы сообразительная. И, судя по идеальному выполнению команд Алёны, очень хорошо выдрессированная альфой. — Вообще, Кока-Кола мой поводырь, — сообщила эмиссар, почесывая подставленное брюхо, — просто ещё маленькая. Разве она не прелесть? — Красавица, — с улыбкой кивнул я, наклоняясь и пожимая переднюю лапу довольно жмурящейся девочки. Ее уши забавно завернулись и распластались по брусчатке, язык свесился едва не до пола. Милая и послушная псинка, само очарование. Альфа пришел домой на обед, внимательно выслушал пересказ жены о моем путешествии в клинику, сосредоточенно кивнул. Так, будто ему это правда важно. У меня не осталось сомнений, что обиды, о которых говорила эмиссар, остались далеко в прошлом. Он смотрел на нее, как на свое личное божество, как преданная собака смотрит на любимого хозяина. И почему-то мне от этого было так тепло и уютно — от осознания, что даже самого озлобленного дикого можно приручить лаской и терпением. Меня ведь тоже практически приручили.