***
Ха. Кто бы мог подумать, что однажды я буду так искренне радоваться, глядя на то, как маленькая девочка уплетает мою стряпню? Мы мирно сидели за столом в нашей съемной квартире, за окном ярко светило солнце, громко пел… орали воробьи и гудели машины, а Алиса с аппетитом завтракала. Приготовленные мной тосты с яйцами-пашот — классический французский завтрак — пошли на ура, также как и зеленый чай с конфетами. Ко всему прочему, на столе лежал кукурузный хлеб, соус из свежей зелени и сметаны, собственноручно топленное масло. В общем, вспоминаются былые времена. Как-никак, а мои родители — владельцы небольшого ресторана. — Как вэ вкуфно! — пролепетала рыжая прелесть с набитым ртом. Глаза девочки блестели, а ела она так энергично, что аж за ушами трещало, и эти надутые щечки… Алисёнок. Настолько радоваться обычной, в принципе, вещи, как завтрак вдвоём! Надо будет не забыть устроить администрации «Ласточки» кузькину мать. — Ты, наверное, поваром работал? До… Папа. Вроде бы просто еда, а такая суперская! — Даже представить сложно, где я только ни был, и что только ни делал. — Опираюсь локтями на стол, нарушая все писанные и неписанные правила этикета, кладу подбородок на руки. Оторвать глаз от неё выше моих сил. Какая же она красивая, маленькая, энергичная — чудо, а не ребенок! — А готовка — что-то вроде хобби: если умеешь кататься на велосипеде, то не разучишься. Иногда соображал из подручных продуктов что-нибудь хоть мало-мальски съедобное, — рано ей знать про жареных крыс. — Подожди, вечером приготовлю ещё не такое. А, и это… называй меня просто Док, папой не обязательно. — Х-хорошо. Просто, когда ты выбритый, то не выглядишь старым. — Алиса прожевала последний тост, и, судя по всему, не отказалась бы от добавки. Она так смешно дергала ногами. Ступни юркой малышки просто не доставали до ковра. Да, квартирка немного старомодная, ну и что? Раньше не было даже повода приводить себя в порядок, вот и ходил с многомесячной щетиной, а так, внешне, мне не дать и тридцати. Но то чисто внешне… Алиса… Ей совсем не обязательно знать, кто именно её приютил. Девочка немного помялась, затем потрясла головой, словно отгоняя назойливые мысли, и посмотрела мне прямо в глаза: — Можно мне… спросить кое-что? — Что угодно, Алиса. Отвечу, если смогу. И это, скажу по секрету, — тут губы сами собой растянулись в улыбке, — знаю я очень и очень многое, так что, валяй. — Опять я произношу её имя с такой особенной интонацией… стыдно должно быть, вон, рыжая покраснела до корней волос. Характер девчонки, что ни говори, был уникальным. Бойкая, иногда даже нахальная, прямая как арматура — снаружи, ранимая и нежная — внутри. Совсем как беззащитный цветок розы, шипами защищающий свои бутоны. Помню. Я помню тебя, любимая. Не думаю, что твоя копия из другого мира сильно отличается от оригинала. Бред несу. Никакая это не копия. Алиса — она Алиса и есть, просто… другая. Какая же странная и страшная штука — Вселенная. Что там её интересует? — Давай, юный падаван, молви. Тебе интересны законы безграничного космоса, или, быть может, желаешь узнать, в чем смысл жизни человека? — Нет, не это, — Алиса теребила руками скатерть и взгляд всё-таки отвернула. Ребенок. Маленькие ловкие пальчики вцепились в ткань, будто утопающий держится за соломинку. — Просто… Не понимаю… Почему я, за что? Ты так добр ко мне, а… я не знаю, смогу ли отплатить… хоть чем-то… — Эй, а ну, вот давай без этого! — строго пригрозил я непоседе пальцем. Видно было, как непросто ей было задать подобный вопрос. Прекрасные янтарные глаза рыжика подозрительно заблестели, кулачки сжаты. Так дело не пойдет. Зная характер Двачевской, можно смело предположить, что под черепной коробкой пусть и мелкой, но такой привычной Алисы, вертятся самые разные, может, и невеселые мысли. Что только не могло прийти в это очаровательную голову, наверняка забитую личной армией подростковых тараканов. Я забрал её из стен детского дома, теперь осталось вытряхнуть детской дом из неё самой! Дело не простое, но мы справимся. — Доброта не всегда нуждается в оплате, малышка. Что до причин. Рано или поздно, я всё тебе объясню, дай только время. Жалко одно: в сентябре нам придется на время расстаться. Хогвартс — хорошая школа, но, надеюсь, ты будешь приезжать на каникулы? К тому времени подыщу домишко получше, раньше для этого просто стимула не было. — Не обязательно! Мне хорошо с тобой, как никогда раньше! Правда. Вкусно кормишь, не ругаешь, не… не бьешь, одежду новую купил, красивую, она же дорогая, — разоткровенничалась веснушчатая моська. Алиса с веснушками! Ха, вот это милота! Интересно, у моего рыжего ангела тоже были такие в детстве? Надо будет спросить при случае, есл… когда! Когда такой представится! — Прости, от меня, наверное, много проблем. — «Прости» — это неплохое слово, но тут больше подойдет просто «спасибо». Мы живем вместе две недели, а ты только сейчас смогла говорить, глядя мне в глаза. А раньше, максимум, что у тебя получалось спросить, это «А где у нас тряпка для пола?» — Я улыбнулся, взмахом руки выпуская на волю часть своей аномалии. Черная змея переползла с кожи спины на правую ладонь. Чешуйчатый знак на спине — часть меня, как ноги или руки, я приучаю малышку не бояться их, хотя ещё неделю назад она шарахалась рептилий как огня. Обретая трехмерную форму, живая энергия поползла через стол, по пути изящно огибая стаканы и тарелки, за всем этим неотрывно следила юная барышня. — Слишком много случилось… волшебного да и просто неожиданного, — Алиса фыркнула, явно вспоминая подробности нашей встречи. — В меня какой-то искрой попали, кожа чесалась потом, да и такое счастье свалил… Ай, ахах-ха, прек-прекрати, не надо, щекотно же! — Во-от, такое выражение лица подходит тебе куда больше, — киваю, глядя на то, как черная змейка ползает вокруг Алисы, щекоча раздвоенным языком её бока. Тонкая оранжевая хлопковая майка и шортики никак не могли защитить её от коварной расправы. Как забавно: я могу контролировать свои способности настолько тонко, что спокойно играю с девочкой черной половиной рисунка. А ведь при необходимости он может стать толщиной в несколько метров, сминая бетонные здания как куски пенопласта, было дело. — И не куксись, мы теперь Семья, говорил же. Ты не забыла? В общем-то, мы и были семьёй, однажды. Кстати, насчет того, о чем вы вчера договаривались. — Что, у нас сегодня прогулка? Круто! — Энергично подпрыгнув на месте, рыжик погладила прильнувшую к ней змейку по голове, отчего по моей спине пробежали мурашки (часть тела же, и осязание в комплект к ней тоже входит!). По мелкой чешуе проплыли аккуратные ладошки, едва-едва касаясь поверхности. Как же приятно! Я чувствовал мягкое тепло её пальцев, ощущал каждую мелочь, вплоть до пары мозолей на них. Алиса повернулась к окну, за которым начинал просыпаться городок, а потом снова ко мне. — Собираться не надо, просто почисти зубы, и бегом обратно! — напутствовал я, вспоминая, как весело мы смотрелись в гипермаркете, покупая малышке всё необходимое. От зубной щетки (она почему-то захотела именно черную) до, простите, трусиков. Одеждой в «Ласточке» детей не баловали, и куда только правительство смо… Ах да, Россиюшка. Даже не знаю, кто из нас в тот день краснел больше, пока мы ходили по отделу нижнего белья (заодно и себе кое-чего прикупил). Алиса, тем временем, пошла в ванную, но напоследок снова обернулась. В двух маленьких кусочках янтаря нет-нет да проскакивало недоверие: а вдруг я исчезну из её жизни так же внезапно, как появился? Одинокая, брошенная всеми девочка, она, как котенок, тянулась к теплым рукам и вниманию. Так. Здание рушить не буду, а директрису всё же скину с третьего этажа, сугубо в профилактических целях. — Иди уже в ванную, мелочь пузатая! — Да, мой капитан! Будет сделано! — козырнул мелкий бесенок. Довольная улыбка этого ребенка отозвалась острой болью в сердце. Что-то зашевелилось в глубине души, давно позабытое чувство. Чувство, когда заботишься о ком-то, а этот кто-то заботится о тебе. Правда, чай, который мне вчера заварили на завтрак, был просто ужасен. Алиса умудрилась насыпать туда чуть ли не стакан сахара, испортив и так не лучшего качества заварку. Вкусно, конечно, но это уже сироп. Я прикрыл занавески на окнах, яркий свет сейчас немного раздражал. Жалко, от всего остального так просто не отгородиться. За соседней стеной молодая пара выясняла отношения. Не очень громко, но мне прекрасно слышно. Усиленное восприятие — палка о двух концах. Нет, за годы скитаний было не так уж и сложно научиться абстрагироваться от окружающего хаоса, но это не значит, что мои чуткие рецепторы привыкли к постоянному гулу машин и запаху выхлопных газов по утрам. То ли дело напалм… ммм, обожаю запах напалма по утрам! Шучу. Просто настроение давно и подозрительно приподнято. Я. Живу. С Алисой! В одном доме! Мечта! К следующему году попробую раздобыть жильё в нормальном месте. В пристойной деревне, или, быть может, где-нибудь на берегу моря. Благодаря особенным навыкам и связям в деньгах недостатка не было и ещё долго не будет. Нет, до банального воровства не доходило. Просто могу достать почти что угодно и откуда угодно и даже… кого угодно. Вот тут крыть нечем, нимба над головой у меня никогда не было. Лицемерно называть себя добрым тоже не стану, однако охотился я только на определенный круг лиц. На свете развелось столько падали, что даже если истреблять её сутками напролёт меня одного на всех не хватит. Черная змея растворилась в воздухе, напоследок лизнув тарелку, из которой минуту назад ела девочка. «Хм-м-м, — прозвучал глубокий голос в голове. Второе Я, которое, собственно, и было воплощением чудовищного пресмыкающегося, молчало уже несколько минут, и явно собиралось восполнить эту потерю. — Пересолил, чувак». — И ведь врет же! Вкусно всё, я больше чем уверен в этом. Ему лишь бы повыпендриваться. Закрываю глаза, впервые за много дней вздыхая спокойно. Малышка. Она идет, идет на контакт! Перестала шарахаться меня. Обнимает, смеется, разговаривает о всякой своей девчачьей ерунде. Пока я здесь, стоит научить её азам магии, разу уж местная Алиска у нас ведьма. А ей идет — рыжая шевелюра, пылкий характер, осталось только черного кота отыскать. В принципе, Двачевская, которую я раньше знал, тоже была не то чтобы сахар, но хотя бы колдовать не умеет. Вот что за непруха! Была бы рыжик простым человеком из рода Homo sapiens, то жили бы мы вместе, до тех пор, пока я ищу дорогу домой. Ели бы вместе, вместе гуляли, рядом спали, а как девочка закончит учебу, в каком-нибудь вузе, то устроится на нормальную работу. Не особо жалую, британских магов, среди них немало ненормальных людей. Как в хорошем, так и плохом смысле этого слова. Не все маги адекватные, как тот же Дамблдор, и не всегда идут на контакт. Кровь некоторых любителей помахать палочками перед разъяренным носителем аномалии осталась на моих руках. Не отпускал бы, но нельзя, тем более, директор предложил неплохой вариант. Дар у Алисы есть, а неконтролируемая магия — это не то, от чего я смогу защищать ребенка всегда. Это как носить в кармане пистолет без предохранителя — часовая бомба, не знаешь, когда именно рванет, и рванет ли вообще, но бомба есть бомба. Сильным магам нужно учиться контролю не только над природой магии, но и над собственным духом. Мои познания в магии ей не подойдут, слишком они специфичные. Это как учителю высшей математики пробовать преподавать, например, биологию — с нуля. Не вариант. Тут нужен системный подход. Не хочу отправлять её в Хогвартс, или Дурмстранг, или ещё куда. Слышал даже, что есть неплохая французская академия магии — Шармбатон, и там всё прямо утопает в роскоши. Но Алиска знала английский, значит — нам к Дамблдору. Я уже сейчас учу девочку свободнее говорить на международном языке, думаю, к началу семестра успею. Она и так владеет им весьма неплохо, и недопонимания с ровесниками, надеюсь, не возникнет. Девочке нужен социум, нет, не так — Социум, с большой буквы. Рано или поздно, я покину этот мир (когда разыщу чертов Разлом), и что тогда? Пусть у неё будут друзья (не более: тому магу, который попробует тронуть мою Алиску, я самолично башку отверчу), подруги. Пусть она учится и добирается до школы вместе со всеми, а то бы мы могли попасть туда прямо отсюда. Растет в среде себе подобных — магов и волшебниц. Станет частью общества, а не одинокой женщиной с десятью кошками в квартире. Пока есть время, надо показать и рассказать маленькой всё что только можно. В том числе и про чудаковатость некоторых волшебников, с ними нужно держать ухо востро. Уже скоро прилетит сова с конвертом — приглашением в Хогвартс. Надо будет закупиться всем необходимым для учебы, менять рубли на галлеоны в банке Гринготтс. Морока. Не хочу опять болтаться по волшебному миру, и так там годами торчал, разыскивая данные о межмировых порталах. Глухо, но лучше такая надежда, чем никакая. У волшебства большой потенциал, жалко, что местные колдуны видят только вершину айсберга. Палочки. Тьфу. — Я в полной боевой готовности, командир! — раздался звонкий голосок. Алиса не только почистила зубы, но и голову успела помыть. Да не такие уж они и растрепанные были, её волосы. Но нет, обязательно надо выйти при полном параде. Молодая, а уже девушка, или нет, ещё хуже — Двачевская! Насколько я помню, рыжий ангел моего мира не особо-то и возилась с внешним видом, принаряжаясь только ради ме… Стоп! Я сейчас от счастья сдохну! — С мокрыми волосами? Почему не высушила нормально? Что значит — лето на дворе? А если тебя продует? — Хотелось обнять её, и затискать до хруста ребер. Или расцеловать от мокрых хвостиков на макушке до самых пят. Но рано, она должна полностью ко мне привыкнуть. Рано для проявления подобных чувств, а не то, что ей ещё семь лет до совершеннолетия, тупая ты Шиза! И зародилось же ТАКОЕ создание у меня в голове! Опускаюсь на одно колено, чтобы лицо было ближе к удивленной рыжей моське. — Урок первый. Запомни одно. Магия — это инструмент, ты и только ты решаешь, как именно его использовать. Вот, например… Магия этого мира — странная. Я много где побывал, и есть с чем сравнивать. Великие заклинания Средиземья — тонкая, как флёр шелковой ткани, волшба, а то, что удавалось творить лично мне, обладающему силой Абсолюта, так и вовсе непостижимо. Местная разновидность колдовства куда не так могущественна. Но, тем не менее, пришлось исследовать и эту особенность биосферы, ведь пространственные заклинания магов вполне могли стать моим билетом домой. И стали бы, кабы хватило сил открыть нормальный межмировой портал. Облом вышел. Мои врата могли перенести человека через половину земного шара, даже открыть прямой путь в ближайший космос, однако, не более того. Годы попыток. Годы безуспешных попыток вернуться обратно! В каком-то смысле, я обладаю познаниями природы волшебства даже более глубокими, чем местные ахалай-махалаи. Аномалия — средство управления потоками маны, и вполне заменяет принятые в обиходе волшебниками палочки. Привычным импульсом собираю энергию вокруг себя, магия концентрируется на руках, мягко воздействуя на окружающую материю. Миг — и с правой руки срывается поток горячего воздуха, взъерошивая такие дорогие сердцу рыжие локоны. Ветер проникал в прическу, струясь между каждым волоском. Запах — умопомрачительный. Как же мне тебя не хватало, лисенок. Безобразие творилось меньше трех секунд, а прическа Алисы уже полностью сухая, пусть и слегка потрепанная. — Ух ты! — Даже довольно слабенькое, по сути, заклинание, вызвало у ребенка настоящую бурю эмоций. Она довольно захлопала в ладоши, запрыгала на носочках аки лань, и даже пару раз крутанулась на месте, при всем при этом счастливо улыбаясь. Тепло на душе стало и мне. Ха, видела бы ты кинетический резонанс, или, например, Дыхание Абсолюта! Жалко, в этом мире не могу показать последнее, вот где зрелищность ЗА гранью эпической. А мелкая всё не унималась: — А я так смогу? Смогу? Смогу?! — И не так сможешь, но при условии, что будешь прилежно учиться, — ответил я, приглаживая мягкие волосы. По телу каждый раз пробегала дрожь, стоило только мне их тронуть. Алиса, я так скучал по тебе. — Однако ты увидела только часть этой силы. С тем же успехом огненным волшебством можно сжечь глаза врага, или испепелить его легкие. Магия — это инструмент. Она может стать и щитом, и мечом, и… да чем угодно. — Вот как, — задумчиво пробормотала малышка, перебирая свои хвостики. Пыл в глазах немного поутих. — Да, так и есть. Прости, что сразу нагружаю таким количеством информации, но, думаю, тебе не стоит объяснять, насколько мир порой бывает жесток, в равной мере… как и прекрасен. Навыки, бдительность, сила — эти три вещи помогут тебе в волшебном, и не только волшебном мире. Развивайся, учись использовать свою сверхъестественную натуру, и равных Алисе Двачевской под этим небом будет просто не сыскать. — Как завернул! Проникновенная речь получилась, а уж, какой будет следующая демонстрация! — Вот скажи, разве ты никогда не замечала за собой… странностей? Когда напугана, или, например, разозлишься? — Было несколько раз, — Алиса задумалась, присев на ближайший стул, я слышал, как в груди девочки бьется трепетное сердечко. Переволновалась. Там, куда мы скоро направимся, сейчас не очень холодно, так что ничего кроме повседневной одежды ей и не нужно. А я, я могу спокойно ходить по антарктическим льдам, в майке и пляжных тапочках. И даже не спрашивайте — было дело. — Однажды девочки меня в туалете заперли, и бумагу в урне подожгли. Хотели обставить как хулиганство, даже воспитателей позвали. — И как же ты выкрутилась? — Мне было интересно всё, абсолютно всё, что происходило с этим ребенком или хоть как-то её касалось. Личность любимой, даже в другом мире, суть слишком ценная, чтобы упускать хоть кроху данных. Любая информация об Алисе сродни глотку свежего воздуха. — А никак, — усмехнулась малышка, хитро прищурившись. — В следующую минуту я каким-то чудом осознала себя в своей комнате, а трем идиоткам так влетело, так влетело! Они два дня сесть на попы не могли! Представляешь? А ещё меня не боятся животные, даже дикие. Могут сами подбежать поиграть. Птицы на руки садятся, как к… хи-хи, диснеевской принцессе! Ожоги и ссадины заживают на глазах, почти ничем не болею, а если и болею, то быстро иду на поправку. Немало проблем было. — Ну-ну, не грусти. — Она заметно поникла, вспоминая не самое веселое прошлое. — Прошлое осталось позади. Теперь, у тебя есть Я, а у меня, есть ТЫ. Вместе не пропадем. — Я неуверенно погладил копну огненных волос. О, а они у неё-ребенка даже ярче, чем у взрослой версии. Наверное, с годами немного потемнели. Ох, не завидую тому суициднику, который посмеет обидеть это маленькое чудо, пока я жив! Руки, стиравшие в пепел континенты, и так по локоть в крови, от пары капель не убудет. — Список необходимого для учебы ещё не пришел, совиная почта — не самая надежная в мире вещь, но одно я точно знаю: тебе понадобится волшебная палочка, и именно за ней сегодня мы отправимся. Смотри же, насколько прекрасной может быть магия!***
Алиса никогда раньше не задумывалась, каково это — колдовать. И, если честно, так до конца и не верила, что ужасы сиротского приюта остались позади, что у неё появился добрый взрослый опекун, и что она, ОНА САМА — станет волшебницей! Вау! Но когда Док жестом фокусника взмахнул правой рукой, то малышка просто обомлела на месте. В воздух с его ладоней срывались сотни маленьких багровых огоньков, и закружились по комнате подобно рою причудливых насекомых. Они всё стекали и стекали, сверкающим водопадом пробегая по широким плечам, слетая с ладоней роем светлячков. В воздухе ощутимо запахло озоном. И звук! Звук, подобный тому, какой издает большой костер. Поёт треском обгорающих веток и тихим, вкрадчивым шепотом пламени. — Только не трогай руками, обожжешься, — предупредил он потянувшуюся было к искрам Алису. Огромная пятерня с невероятной для такого тела скоростью перехватила детскую лапку, уберегая её от серьезного ожога. — Каждая из этих искр — средоточие энергии. По отдельности они мало что могут, но совокупная мощь этой способности… а, сама смотри. Лучше один раз показать, чем сто раз рассказать. И Алиса смотрела. Завороженно и неотрывно смотрела, как хоровод огоньков выстраивается в ровное кольцо, по размерам чуть ниже роста самого заклинателя, как искорки двигаются всё быстрее и быстрее, сливаясь в сплошную пылающую линию. Момент, когда в образовавшемся овале появилась совсем другая картина, она просто-напросто проморгала. Вжух! — и вместо второй половины комнаты в рамке портала гуляет ветер, и видно какую-то незнакомую улицу. Пространство разверзлось, чудесным образом соединяя две совершенно разные точки планеты. — Местные маги пользуются другой разновидностью силы для перемещения, но мётел у меня нет, простые порталы требуют кучу возни, а на запах летучего пороха у меня аллергия. Пойдем, устроим сюрприз одному человеку, — улыбнулся колдун-не-колдун, подавая руку своей подопечной. Алиса потянулась навстречу, и когда сильные пальцы бережно, как величайшую драгоценность, взяли её хрупкую ладонь, последние сомнения девочки растаяли, подобно утреннему туману в лучах яркого солнца. В глазах человека, которого она знала совсем недавно, отражались отблески теплого света, они лучились неподдельной, практически детской радостью. И… ещё чем-то… опять вызывающим то же самое ощущение, от которого у бойкой девочки предательски подкашивались ноги и плыло в голове, а по животу разливалось необычное тепло. Алиса почему-то верила, даже не так — ЗНАЛА? Он не обидит её, не предаст, никогда не сделает больно. Одинокой сироте вдруг захотелось смеяться и плакать одновременно. Она по-настоящему осознала, что больше не одна в целом мире. — Ой, а где это мы? — Девочка с опаской оглядывалась по сторонам, незнакомый город, незнакомые улицы, есть чему удивиться. — Лихтенштейн. Граница с Германией. Разница во времени у нас примерно минус два часа, так что зевак ранним утром будет немного, а камер в этом месте нет. Пойдем, тут недалеко. Я, конечно, мог бы и к нему домой портал сообразить, но вот так запросто врываться в чужие апартаменты — не комильфо. Одно из правил волшебного этикета: даже если дом не защищен антипространственными чарами, нужно непременно постучать в дверь. Воспитание. Да и гляди, как вокруг красиво. — И правда… — Алиса осматривала округу с истинно детским восторгом. Пригород оказался весьма живописным местом, совсем не похожим на то, где росла рыжая красавица раньше. Каменные дома с острыми крышами, больше напоминающие небольшие замки, чем банальные жилые здания. Широкие светлые улицы, только недавно тщательно убранные. На земле не валялось ни одного фантика или хотя бы сигаретного бычка. По обеим сторонам дороги высажены тополя, а с самой улицы открывался вид на небольшую гору, заросшую соснами, и всё это в лучах яркого утреннего солнца. — Красота. — Тот, к кому мы идем, очень любит это место. Он раньше в Болгарии жил, но потом перебрался сюда, — пояснил Док, внимательно осматривая округу. В отличие от маленькой колдуньи, его собственные рецепторы предоставляли куда больше информации об окружающем мире. Так, например, он слышал возню детишек за стеной ближайшего дома, чуял пробегавшего по крыше мокрого кота, тарабанящего по черепице мягкими лапками. Юркое животное успело нахвататься травяной росы, и сейчас, недовольно фыркая, залезло на освещенную ярким светом, и оттого уже теплую, крышу, там и легло, с упоением вылизываясь. От глаз, ушей и носа этого человека, которого сородичи запросто могли назвать мутантом, было практически не скрыться. — Давай, Алиска, тут недалеко. Надо успеть до того, как на улице станет людно. — Бегу-бегу, погоди немного! — Девчонка бойко семенила за своим огромным опекуном, стараясь не отставать. Однако каждый шаг змееносца равнялся двум-трем её. — Вот бы тут жить! Смотри, даже речка рядом. — Речка? Да это так, ручеек. На каникулах порыбачим на Волге, или даже в море где-нибудь. Ну как порыбачим… я буду лежать и пить холодную колу, ну, а ты бегать с удочкой как заведенная, — фыркнул он, широко улыбаясь и попутно приветствуя единственного бодрствующего ранним утром немца. Им оказался рыбак, удобно устроившийся в зарослях камыша с бутылочкой шнапса. — Guten Morgen, — без капли акцента произнес нежданный гость городка. — Ты и немецкий знаешь? Обалдеть, — удивленно пробормотала рыжая непоседа. За неполные пару минут Алиса успела заглянуть мужику в садок, сорвать и пожевать пару тростинок осоки, намочить левую ногу и погоняться за бабочкой. Док смотрел на всё это с затаенной радостью. Парень просто не мог нарадоваться тому, что его подопечная наслаждается такими обыденными для кого-то вещами. «Ласточка» сама по себе не стала плохим местом, чтобы помочь детишкам, придется тянуть за ниточки всю систему, а лезть собственными руками в прогнивший механизм государственной машины он и вовсе не собирался. — Немецкий, японский, английский, украинский, хинди… — начал было перечислять её собеседник, загибая пальцы. Они почти добрались до места назначения. — Проще спросить, какой язык я НЕ знаю. Была парочка обстоятельств, так что теперь перед тобой практически полиглот. Так, это здесь, добро пожаловать, надеюсь, в этот раз он не будет ерепениться. Док постучал в ближайшее здание, и… Алиса удивленно вытаращила глаза. Не-колдун просто взял и взлетел, будто под ногами у него появилась невидимая площадка! Ловко, быстро, без единого лишнего движения или спецэффекта. Зачем? Сделано это было для того, чтобы пропасть из поля зрения «глазка» на двери. — Ну чего тебе надо в такую рань, девочка?! — спросил довольно пожилой мужчина, с недовольным ворчанием открывая дверь. Длинные седые волосы, темные глаза, сухая кожа, и… серая мантия! Он явно прямиком из кровати, злой и раздраженный, а на немецком языке, который Алиса, кстати, не понимала, его скупые выражения звучали ещё страшнее. — Я… ну я… — замялась было малышка, и как раз в этот момент прямо перед лицом хозяина дома спрыгнул Док, собственной персоной. Выложенная камнем мостовая не издала ни звука, настолько мягко он опустился, а ведь весит, поди, немало. Алиса представила, как вместо человека на вымощенную дорогу падают кольца тропической анаконды. — Она со мной, Майкью, — спокойно ответил спутник волшебницы, протягивая застывшему хозяину дома ладонь для рукопожатия. — Как поживается на пенсии, старина? — ТЫ?! — воскликнул Грегорович, рефлекторно протягивая руку к карману с палочкой, но, на полпути, бросил это занятие. Алиса заметила, как лицо волшебника вспотело, но он быстро взял себя в руки. — Предупредил бы, что заглянешь в гости. — Конечно, чтобы ты успел сделать ноги в Болгарию, как в прошлый раз? — ехидно поинтересовался приемный отец Алисы, сжимая дрожащую ладонь мастера волшебных палочек. — Как будто сам не знаешь, наши бегут от тебя как от огня, — пробубнил он, делая приглашающий жест. — Заходите. Завтрак не обещаю, но чаем угощу. В вашей стране подают редкостную дрянь, которой даже посуду жалко пачкать. — Некогда, старина, но за предложение спасибо. Вперед, Алиса, настал твой звездный час, — подтолкнул Док девочку внутрь, а затем обратился к мастеру. — Нам нужна… — Да знаю я, что вам нужно. К молочнику приходят за молоком, к учителю — за знаниями, не нужно быть пророком, чтобы понять, для чего тут эта юная особа, — отмахнулся тот, обшаривая многочисленные шкафы. Рыжик с неприкрытым любопытством рассматривала мастерскую. Везде, куда ни глянь, пыльные стеллажи с продолговатыми коробочками. На столе пустой аквариум, в котором наворачивает круги одна единственная белая мышь. Стены каменные, потолок просто неприлично высокий, и запах… приятный! Как в старой библиотеке, которую сиротам иногда разрешалось посещать. Грегорович тем временем достал из сейфа небольшую коробку. — Это твоя дочь? — Больше чем дочь, — в этот миг Док был рад, что она совсем не понимает немецкий. — Это моя дочь, подопечная и ученица в одном флаконе. И, мастер, нам нужна не просто палочка, а нечто, хм-м-м, особенное. — Ваша первая палочка будет, леди? — обратился Майкью к вертящейся юлой девушке на английском. — Палочка? Первая, д-да. Я в этом почти ничего не понима… — начала было отвечать Двачевская. Раньше ей не приходилось пользоваться иностранной речью так непринужденно, в прямом разговоре, но пока она справлялась. Вот только у пожилого мастера была дурная привычка перебивать. — А и не надо, — усмехнулся старик. Он уже смирился с присутствием в своем доме человека, на его собственных глазах прикончившего трех пожирателей смерти одним взмахом руки. Своё пожил, ну и ладно. Волшебники, из тех, кто с ним столкнулся и выжил, не особо-то любили носителя аномалии. — Олливандер порой несет ересь, и конкуренцию в нашем деле никто не отменял, но он весьма метко говорит: «Палочка выбирает волшебника!» — Не принимай эту ересь близко к сердцу, — тут же вставил свою реплику Док. Он говорил на русском, и у рыжика заболела голова, от обилия языков вокруг, новых вещей, эмоций. — Изготовители волшебных палочек испокон веков считают свои творения живыми, я же считаю их самих безобидными маразматиками, и больше склонен верить теории совместимости сердцевины инструмента с заклинателем. Впрочем, сейчас сама увидишь. — Далее он обратился к Грегоровичу: — Нам нужно нечто особенное. Verstánden? Безопасности никогда не бывает много, а палочка для волшебни… а, кому я это говорю? Хогвартс вздрогнет перед этим ребенком, если я правильно понял её характер, а с произведением твоих рук это будет ещё эпичнее. — Особенное, говоришь, Двуглавый змей… Легко. У старины Олли вы такое точно не найдете, — оживился мастер. Сейчас происходило то, что он очень любил. Юная ведьма получит первую палочку из его собственных рук. Он не так давно отошел от дел — возраст не тот, глаза и руки уже подводят, — однако в старых загашниках ещё остались несколько невероятных творений, которые не каждому по карману и… по статусу. Дока знали всё темные волшебники, он покупал книги по пространственной магии, артефакты, реагенты для зелий. Как легальные, так и не очень… Щедро платил за каждую крупицу новых знаний. Все поставщики магического мира гадали, нашел ли странный человек то, что так неистово искал? Достиг ли цели? Ведь он пропал на целых три года, и появился так же внезапно, как черт из табакерки. Грегорович открыл ту самую коробку, в которой, каждая на отдельной подставке, лежали палочки. — Мало кто видел этих красавиц. Любуйтесь. Мои шедевры. — Это они? Они? Волшебные палочки, как у тех двоих? Красивые! Ой! Дорогие, наверное. — Алиса пожирала глазами лежавшие перед ней на столе произведения искусства, однако сильно краснела и мялась. Ну не привыкла она к подаркам, судьба девчонку раньше не особо баловала. — Лишь бы было что-то стоящее, — Док перешел на английский, чтобы его понимали и дочка, и мастер. — А за ценой я не постою, тем более — Грегорович вряд ли возьмет с меня деньгами. — Золото?! Когда есть шанс поиметь что-то с ТЕБЯ?! Ха! Мне нужен тысячелетний тис! Веток семь, нет, десять, не меньше! Ты его легко достанешь с плато Эльбруса, а больше никому другому туда дороги нет. — Глаза Майкью блестели от восторга и предвкушения. Мастер оставался мастером. Он уже давно не продавал палочки ученикам Дурмстранга, но лишить его возможности творить — значит лишить жизни. Пока сердце Грегоровича бьется, он продолжит созидать. Медленно, хоть по одному творению в год, но продолжит. Будет что оставить после себя. — А почему вам туда нельзя? — Любопытная Алиска ненадолго отвлеклась от артефактов, так и не решив их потрогать. Пальцы девочки то тянулись к палочкам, то в страхе одергивались. — Драконы, — буквально одновременно ответили мужчины и понимающе переглянулись. — Чешуйчатые твари расплодились как чума! — Всплеснул руками старик. — «Рудра». Сокращенно от Русский Дракон. Подвид снежного дракона, по всему белому свету вымерли, а у вас в стране прямо локальный заповедник! Коварные твари, атакуют из засады, сливаясь со снегом. Магия их шкуру почти не берет, и ведь выбрали своим гнездом именно самую вершину, где встречаются маленькие, редкие, но очень ценные деревья — горный тис. Они борются с холодом, недостатком света и тепла, да растут почти в снегу! Именно поэтому их древесина так ценна, каждая веточка буквально пропитана магией. Она на вес золота, нет, намного, намного дороже, девочка. Ты палочки в руки бери, не стесняйся, по одной только. — В России есть драконы?! На самом деле? — на одном дыхании прошептала Алиса. Глаза рыжика стали схожи по размерам с персонажами японской анимации. Док усмехнулся. — А почему про них никто не знает? — В мире много что есть, много такого, с чем обычным людям лучше не сталкиваться. Впрочем, не всё из сверхъестественного для них тайна. Просто круг посвященных лиц жестоко ограничен. Маглы почти не переживают такие столкновения, а в новостях только и пикнут, пропали, мол, альпинисты, лавиной закопало, — ответил тот, придирчиво осматривая пять предложенных Грегоровичем инструментов. Ну не мог он относиться к палочкам как к живым, может, поэтому они его и не слушались никогда: одно заклинание в исполнении носителя аномалии — и даже самая прочная древесина осыпалась пеплом у него руках. — Вечером, кстати, покажу тебе кое-что покруче драконов. Подумаешь — большая крылатая ящерица. — Вот, смотрите, юная фрау, — Грегорович бережно взял в руки первую палочку. Сухие пальцы старика слегка дрожали, но он её не уронил. Артефакт оказался темно-зеленого цвета, гладкий, изящный. — Одиннадцать дюймов. Легкая, но прочная. Удобно сидит в руке. Бамбук и чешуя кирина. Японские торговцы редкостями иногда достают весьма интересные ресурсы, жалко, больше по зельям специализируются. Палочки из этой коробки — единственные в своем роде, все до единой. Берите же, не робейте. Ваш опекун очень много сделал для меня. — Тут мы квиты, Майкью, — кивнул Док, весь подобравшийся за спиной Алисы. Он явно готовился к любому развитию событий, что может сейчас произойти, от потопа до прорыва врат в саму преисподнюю. — Тебе материалы — мне результат, жалко только, ничего из этих творений так и не продержалось больше пары секунд. — Так вы всё же нашли себе палочку, раз как в воду канули? Или бросили саму затею? — живо поинтересовался мастер, показывая заодно девочке, что палочкой надо просто взмахнуть. — Почувствуйте сердцевину магии, Алиса, примите её, поймите её, и… колдуйте! — Да как? Ничего не выходит, — рыжая колдунья старательно, но безрезультатно тормошила шедевр палочкостроения, из которого не вылетало ни единой искорки. Трясла, гладила, вертела, чуть ли не на зуб пробовала. Ноль. — Магия — странная штука, — Док вытянул вперед правую руку, и его черная змея тут же обвила кисть, обретая форму и вытягиваясь из рукава на метр. Жало на миг мелькнуло в воздухе. Голова рептилии повернулась в сторону стола. — «Incarcerous!» — Тихо произнес он, и из пасти змея выстрелила тонкая черная цепь, обвивая бутылку с огневиски. Легкий финт ладонью, и путы притянули к нему тару, даже не поцарапав её. — Она — та же энергия. Я просто смог обойтись без посредника между нами. — Невероятно! — Грегорович открывал и закрывал рот, не в силах подобрать слов происходящему. Весь опыт создателя артефактов твердил — так быть не может, однако глаза не обманывали. — И результат заклинания совсем не такой, как обычно. — Да, я всё же был прав насчет природы магии этого мира. Следующую палочку, пожалуйста. — Вот эта. Оцените её, красавица, — Грегорович бросил укоризненный взгляд на Дока: не хочет делиться, ну и ладно. Змею никто не указ. — Хоть однажды этот хмурый монстр притащил в мою лавку что-то прекрасное! — А в глаз?! — Двенадцать дюймов. Мореный дуб и грива кельпи! — Грегорович вздохнул, прекрасно понимая, что кого-кого, а его нежданный гость всё же не укокошит. Слишком старик полезен. — Не самые светлые материалы, но волшебные, несомненно. Олливандер многое упускает из виду, зациклившись на своей консервативности. Скоро такими темпами вообще скатится в ширпотреб. Палочка хлесткая, изящная, прекрасно подойдет для заклинателя с нестандартной хваткой. — Красивая, — Алисе очень понравилось темное лакированное дерево и то, как эта палочка сидела в руке. Под пальцами будто что-то двигалось. Что-то живое. — Можно взмахнуть? — Не спрашивайте, — нетерпеливо махнул рукой пожилой колдун, от недавнего ворчливого старикана не осталось и следа. — Просто двигайтесь. Почувствуйте. Если она ваша, вы, несомненно, это почувствуете! — Ничего, — разочарованно поникла рыжая. Она не разбиралась в магии, от слова совсем, но именно первые две палочки показались ей самыми крутыми. Оставшиеся выглядели не так эффектно. — Вот, — мастер, не мешкая, достал следующее творение и медленно вложил в руки девочки. — Десять дюймов. Тонкая. Самое то для выпадов и точечного, резкого волшебства. Делал когда-то для мракоборцев, но передумал отдавать. Слишком жирно им будет. Эвкалипт и перо хохлатого питохуя, есть в тропиках такая ядовитая птица. Редкая, особенно волшебный подвид. Перо для этой палочки я получил ещё от молодого Артемиса Скамандера. Не смейтесь, леди, почитайте про неё в книгах, на досуге. Насколько я помню, у вашего опекуна имеется том… — Фантастические твари, и как они меня задолба… то есть, и где они обитают! — поморщился последний, задумчиво переводя взгляд на огневиски. — Половину этого бестиария лично видел, ну их… — Тоже пустое. — Алиса начинала волноваться, а вдруг она не волшебница, и Док что-то напутал? Хотя, в таком случае, она будет жить с ним и учиться в обычной школе. Всё одно намного лучше, чем было в «Ласточке». Он ведь не бросит её. — Может тогда… — Грегорович и сам начинал нервничать, в мыслях он уже даже место для редкой древесины нашел. Все темные личности в магическом мире знали — змей может достать практически любую редкость. — Присмотритесь. Восемь дюймов. Гибкая. Радужное дерево и клык земляного павлина. Алисе не очень пришлась по душе эта палочка. Она выглядела вымазанной машинным маслом. Переливается, конечно, красиво, а ощущение, будто руки в грязи. — Она… она мне не нравится. — Это же замечательно! — Майкью даже хлопнул в ладоши. — Значит, вы чувствуете, как палочка отвечает вам! Найдем, непременно найдем ВАШУ! Даже если это будет последняя проданная мной палочка в этой жизни! В прошлый раз приходил мой старый друг родом из Болгарии, я оказал ему услугу и подобрал неплохой экземпляр для его сына — Виктора. С тех пор прошло немало времени. Отошел от дел, время беспощадно. Помню как сейчас. Десять и одна четверть дюйма. Граб, сердечная жила дракона. Грубая палочка, но хозяину послужит. С тех пор так и ни дня не торговал. Вот, вот. Подержите эту и прислушайтесь к ней. Тринадцать дюймов. Баобаб и волос черной вейлы. Вейлы + это… — Ей одиннадцать, — как бы между прочим вмешался в разговор Док, с интересом принюхиваясь к содержимому бутылки и всё же убирая её в сторону. — Да, точно, — пробормотал мастер-волшебник, словно только вспоминая, кто он, и где, собственно, находится. — Вейлы… волшебные девицы, одним словом. Эта палочка очень своенравная, но сильная и темпераментная. — Может, что-то со мной не так? — Алиса осматривала многочисленные стеллажи и коробочки, если не получается с элитной, может быть, подойдет простая палочка? — Глупости. Я готов весь день на это потратить, — отмахнулся Майкью. — Вот. Десять и две четверти дюйма. Кристалл горного хрусталя и золотая ртуть. — Это же даже не дерево? — Брови Дока вопросительно поднялись. — Ну и что? Колдовать ей получается, сам проверял, — Грегорович горделиво поднял подбородок. — Никто раньше не делал палочки из таких материалов! Обо мне напишут в учебниках истории. Взмахните же, мисс, не томите. Алиса с трудом удерживала довольно увесистое творение. Прозрачная хрустальная сосулька с золотистым стержнем внутри. Но и от неё не ощутила буквально ничего. — А может, надо что-то сказать? — Вовсе нет, — мастер палочек чесал подбородок, с сомнением поглядывая в дальний угол. Там лежала ещё одна вещь… которую он до сего момента не хотел даже доставать. — Вовсе нет…