Любовь надо заслужить

На утро Серый не помнил ничего. Смотрел только удивленно на курящую в стороне Кобру, которая подложила ему под голову рюкзак вместо своих коленей за несколько минут до того, как он проснулся. Он проспал дольше всех. Сталкеры уже разбежались кто куда. Спорившие давеча Фонарик и Яр ушли уже давно, а остальные потихоньку разбредались кто куда. Кобра дала ему шанс выспаться. Сколько бы не силился, Серый не мог вспомнить, что ему снилось, но в этом сне не было и намека на кошмар. Только откуда-то из подсознания пробивалась та самая песня, что пела Кобра. Она вытеснила кошмары из его головы, и теперь он чувствовал себя намного лучше. — Ты мне ни слова о брате не рассказал, — Кобра вернулась к угасающему костру, присела на корточки и принялась рыться в рюкзаке. — Кого мы ищем? Серый сунул руку за пазуху и вытащил небольшую фотографию в пластиковом пакете. Передал ее Кобре. Девушка взяла ее в руки. С глянцевой бумаги на нее смотрели две пары глаз, две пары счастливых и беззаботных глаз. Два высоких красавца-парня, в одном из которых она узнала Серого. Второй был почти точной копией первого, только старше года на три-четыре. Взъерошенные волосы, почти черные глаза с задорным блеском, клетчатая рубашка с короткими рукавами чуть не рвется на широких плечах. Кобре на секунду показалось, что где-то она его уже видела. Напрягла извилины, силясь вспомнить. Копошилась на краю мыслишка с именем, но никак суть не ухватывалась. Девушка зажмурилась до боли, но так и не вспомнила нигде, ни при каких обстоятельствах, ни как зовут. Передала фотографию обратно Серому. Тот посмотрел на нее, грустно, по-особому, и сразу спрятал поближе к сердцу. — Ты же понимаешь, что времени уже много прошло? — осторожно спросила Кобра. Серый кивнул. — Я готов ко всему, — сдавленно проговорил он. — Просто узнать бы, что был такой, как он умер и где похоронен. — Ну, не торопись брата хоронить, — осадила его девушка. — Походим, поспрашиваем. Откуда сведения про Темную Долину? — Он сам мне тогда говорил про Долину. Перед тем, как уйти. Что там друг у него, что он поможет. Что они связывались друг с другом постоянно. — Серый, — тихо позвала Кобра, быстро печатая что-то в наладоннике, — говоришь, братец твой два года назад в Зону ушел? — Серый кивнул, явно не понимая, куда она ведет. — Серый, в то время в Темной Долине власть под бандитами была. Я самолично принимала участие полтора года назад в миссии по выбиванию их оттуда. Базу вместе со «Свободой» захватывали. — Хочешь сказать, что… он к бандитам тогда подался? — не веря собственным словам, спросил Серый. — Не знаю. Лицо его мне знакомо, скрывать не стану. — Парень встрепенулся. — Но я не могу вспомнить, где я его встречала, — поспешила успокоить его Кобра. — Базу мы тогда отбили, не без потерь, конечно, бандиты на Свалку перебрались в старое Депо. Среди трупов его точно не было, я бы запомнила. Кобра замолчала. Бандиты враждовали со всеми. Кормились за счет доверчивых новичков или одиноких путников, убивая их и забирая их еду, патроны и амуницию. Мародеры, чтоб их. Вариант, что брат Серого прибился тогда к бандитам и остался с ними, Кобра не исключала. — Как его зовут? — спросила она. — Саша. Александр Вершинин, — отозвался Серый. Помолчал, поднял на нее задумчивые глаза. — Пойдем к Бандитам? — Нет. Нет, не сейчас. Прогуляемся до базы «Свободы», она здесь, в трех километрах отсюда. Я уже предупредила знакомых. — Кобра хмурилась, глядя в экран наладонника. — Поспрашиваем там людей. Давай, не будем терять время. Темная Долина была относительно безопасным местом, если в Зоне вообще существовали относительно безопасные места. Россыпи аномалий, ленивые псевдокабаны размером с легковушку, голодные слепыши. Около старой фабрики — основной базы группировки «Свободы» — как раз бегала стая слепых псов под предводительством здоровой пси-собаки. Стаю старательно отстреливали «свободовские» снайперы с наблюдательных вышек. Еще издалека Кобра закинула винтовку за плечо и приветливо махнула кому-то. Встречать их никто не спешил, но ворота были открыты, поэтому они вошли внутрь. — Кобра, ты что ль? — крикнули с вышки. Девушка задрала голову кверху, прищурилась. — Я, что ль, — крикнула она в ответ. — Здорова, Макс. Когда пересменка? — Через двадцать минут. А что? — Встретимся в баре, перетереть надо. А мы с тобой, — это она уже Серому, — к торгашу. Серый спорить не стал. К торгашу, так к торгашу. Балом, как говорится, правит тот, в ком опыта побольше. Кобра шла через двор, осматривалась. С ее последнего посещения базы ничего не изменилось. Изрытые колодцы с «Ведьминым студнем», разгуливающие «свободовцы». Большой костер посреди двора, вокруг которого сталкеры так же, как и вне базы травят байки и анекдоты, на огне крутят вертел с чем-то аппетитно пахнущим, но наверняка еще недавно бегающим недалеко от базы. Людей было не так много. Большинство разбежались. Кто за хабаром, кто в погоню за преступниками, кто на охоту за новыми территориями, кто на войну с вероятным противником. Кобра уверенно направлялась к зданию с выбитыми окнами, над выставленной дверью которого находилась вывеска «Шота у Ашота». Ашот — «свободовский» торгаш — ей нравился. Веселый был дядька, задорный, смешливый. К нему с плохим настроением, а от него с неудержимым смехом и пустыми карманами. Цены у него просто заоблачные. — Ай, кто к нам пожаловал! — раздалось громогласное с явным кавказским акцентом из-за стойки, когда Кобра появилась в поле зрения торгаша. — - - Ты сматри, а?! Ну пахарашела как. Вай, глаз пряма на тэбэ атдыхаэт. Кобра рассмеялась. — Здравствуй, здравствуй, Ашот. Рада тебя видеть. — Прохады, дарагая, гостэм будышь. Вай, а это кто с тобой? — Ашот удивленно всплеснул руками, заметив Серого. — А это, Ашотик, новая будущая Легенда Зоны, — пояснила доверчиво Кобра, подаваясь чуть вперед, поближе к торговцу. — Это я тебе, как знающая, говорю. Большое будущее парня ждет. — Ашот снова всплеснул руками, покачал головой. — Так что ты, Ашотик, будь добр, экипировать надо парня. — Ну раз Легенда Зоны, — понимающе кивнул Ашот. — Слушай, павизло тебе сегодня, дорогой, только сейчас куплю задорага, прадам задешева. — Ты, давай это, мне тут не это, — осадила его Кобра. — Паренька моего не гипнотизируй, а то по морде получишь. — Слушай, ну зачем так грубо, а? — Ашот обиженно развел руками. — Я ж как лучше хател, а ты… по морде. — Давай, поищи в своих бездонных закромах КПК никем не запеленгованный, чтоб с нуля, и машинку «G36». К ней три магазина полных, и сверху еще пару пачек пятьпятьдесятшестых, — перечисляла Кобра, разглядывая нагруженные полки позади торгаша. — Нож хороший, Ашотик, на свой вкус, чтоб и человечинку порезать, и зверушку пошинковать. — Зверушки-то что тебе сделали? Зверушек шинковать, — пробурчал Ашот, скрываясь за стеллажами. — Зачем это все? — тихо спросил Серый. — Зайчик, — нежно улыбнулась Кобра, накручивая прядку волос на палец, — ты ж в сталкеры не зря подался. Вон, несколько месяцев уже в Зоне, а какой глупый, совсем неопытный. — Серый пропустил замечание мимо ушей. — Без КПК ты и не сталкер вовсе, а так, мусор со свалки без имени и назначения. А без пушки хорошей так еще смешнее. Труп. Пока ходячий. С одним пистолетом далеко не уйдешь. Серый скользнул по набедренной кобуре хмурым взглядом, но спорить не стал. Бурчание Ашота доносилось откуда-то издалека. Ругался торгаш не на нашем, на своем запутанном, иногда вставляя в свой монолог русско-матерный лексикон. Затронула Кобра его за больную рану, обидела, но Кобре до этого дела не было. Пообижается да простит. Все они прощают. Вернулся Ашот. Выложил на прилавок КПК, винтовку и патроны. Кобра взяла в руки наладонник, принялась тщательно осматривать его со всех сторон, чем еще сильнее обидела торговца. Но он молча насупился и не решил ничего говорить. — Корпус неубиваемый? — спросила она, прищурившись подозрительно. — Нэубиваемый и водонэпроницаемый, — с гордостью ответил Ашот. — Последний модель. Самий лучший. От сердца отрываю. Кобра кивнула удовлетворенно. Положила КПК обратно на стол, взяла в руки винтовку, вскинула к плечу, приникла глазом к снайперскому прицелу. Помнится, любила она эту модель, любила больше жизни, пока не влюбилась в свой снайперский комплекс. Облегченный вариант, семикратный регулируемый прицел. М-м-м, мечта сталкера. Кобра передала винтовку Серому. Тот полностью скопировал ее движения, ничем не выдавая свое неумение пользоваться данным видом оружия. Кобра улыбнулась. Новичок, что с него взять. Оплошать не хочет, она не мешала. Научится. Вот чуть-чуть погодим, и научится. Последний предметом, но от этого не маловажным, экипировки был нож. Кобра достала оружие из кожаного чехла и восхищенно присвистнула. Боевой нож «Шайтан», разработанный еще в далеком 2001 году, но не потерявший своего боевого величия. Универсальная, так сказать, вещь. Кинжальный тип, листообразный клинок с обоюдоострой заточкой. В случае чего, такой штукой и голову снести можно, и кость серейторной заточкой у рукояти перепилить, и в ту самую голову метнуть его. — Я в восхищении, Ашотик, — поделилась Кобра своим восторгом. — Это ж где ты такое золото раздобыл? — Сэкрет фирмы, — улыбнулся торгаш. — Чего ище изволите? — А все пока, Ашотик. Скажи мне лучше, не бывал ли у тебя мужчинка один, по имени человеческому Александр Вершинин? — Вай, падумать нада, — воскликнул Ашот. — Людей давно нэ была. Тока сталкеры. — А мы что, не люди, что ли? — искренне удивилась Кобра. — Не, ну посмотрите вы на него. Сам сталкер еще тот, а все себя в человеки записывает. Ты мне тут, Ашотик, не дури. Я тебя по-хорошему спрашиваю. А ты меня обидеть пытаешься. — А кто абидеть? Я абидеть? Дык я же… — Все, и слышать не желаю. Серый, амуницию забирай и на выход, — скомандовала Кобра. — Жди меня там. — Серый послушно спихал КПК и коробки с патронами в рюкзак, закинул на плечо винтовку и был таков. — Слышь, Ашот, парень брата ищет. — Это Вершинин который? — на чистом русском спросил Ашот, посерьезнев. Кобра кивнула, хмурым взглядом посмотрев из окна. — Чесслово, Кобра, с человеческими именами, да тем более с фамилиями, сюда не суются. Но я могу по своим каналам пробить. — Буду благодарна. Фото я тебе скину чуть позже. Сколько с меня? — Девятьсот. — Сколько? — негодующе воскликнула Кобра. — Да ты никак ободрать меня решил! Дело в том, что валюта в Зоне была неоднозначная, известная как «деревянные рубли». На Большом Совете, где собираются главы абсолютно всех группировок, решаются самые важные вопросы, касающиеся проблем Зоны, и ищутся пути их решения. Так на последнем таком собрании было принято решение приравнять «деревянный рубль» или попросту «тугрик» к евро. Сами «тугрики» были разномастными бумажками времен самого дедушки Ленина. — Все чин по чину, дорогая. — Ашот развел руками. — Сама понимаешь, кризис в Зоне. Каждый крутится как может. Тихонько ругаясь себе под нос, Кобра достала деньги из внутреннего кармана и отсчитала положенное. Ашот было облизнулся на пухлую пачку, но Кобра невозмутимо спрятала ее в недрах своего комбинезона. — Сверхурочные накину как только инфа о Вершинине появится. Любая. Но правдоподобная. — Я тебе один умный вещь скажу, только ты не обижайся, — включил Ашот кавказца. — Слющай, деньги — это не главное. Панимаешь, да? Иди, дарагой, иди. Кобра махнула на него рукой и сбежала вниз по лестнице. Серый уже заждался, наверное. Какого же было ее удивление, когда она не обнаружила парня у входа. Чертыхнувшись вслух, Кобра огляделась в поисках пропащего и увидела мелькнувший серый комбинезон за спинами зеленых. Поспешив к потасовке, она успела как раз вовремя, чтобы успеть увидеть, как поверженный тяжело приземляется на землю. «Свободовцы» завопили. Кто одобрительно, кто с толикой злобы. — Ты что творишь? — Кобра протиснулась между сталкерами к Серому, что со смертельной хладнокровностью стирал кровь с подбородка тыльной стороной ладони. Он не смотрел на нее. И ведь она у Ашота всего на пять минут задержалась. — Кобра, не злись на парня. — К ней подошел Макс, положил руку ей на плечо. — Зоб сам нарвался, поделом ему. Эй, парень, хороший хук правой. Где научился? — У брата, — буркнул Серый. — Я Макс. — «Свободовец» протянул ладонь для рукопожатия. — Серый, — Серый крепко стиснул руку сталкера, посмотрел на Кобру, но та не удостоила его и взглядом. — О чем ты хотела поговорить? — спросил ее Макс. — Сначала покурить. Нокаутированного «свободовца» уже привели в чувство и поставили на ноги. Тот кинул на Серого испепеляющий взгляд, но в перепалку вступать не решил. Видимо, вину свою понял и осознал. Народ рассосался, освобождая пятачок земли, на котором и расположилась устало Кобра, вытянув ноги и наслаждаясь отменным куревом. Макс рядом с ней на корточках, угостился ее сигаретой и молча пыхтел дымом, как паровоз. Серый занимался изучением новой игрушкой. Покурив, помолчав, Кобра молча махнула рукой и направилась в сторону местного бара-столовой. Дисциплина тут хоть и хромала слегка на одну ногу, но кормили тут неплохо. А перекусить им сейчас не мешало. И выпить. — Ну так что? Что-то важное? — не унимался Макс, когда они заняли столик в ожидании заказа. — Помнишь те славные времена, когда мы эту крепость штурмом брали? — издалека начала Кобра. Макс сник. — Такое разве забудешь? — буркнул он, опустив голову. — Столько наших ребят тут полегло. — Не отвлекайся, Макс, — потребовала Кобра, — дело серьезное. Ты хорошо помнишь убитых бандюг? В лицо? — Ну, есть такое. Самолично же почти каждого в братскую могилу таскал. Кобра кивнула Серому. Тот достал знакомую фотографию, передал ее Максу. «Свободовец» долгим умным взглядом изучал фото, несколько раз попереводил недоумевающий хмурый взгляд с фото на Серого и обратно, но в конце покачал головой. — Лицо знакомое, но среди убитых такого точно не было. — Кажется, Кобра услышала, как Серый вздохнул с облегчением. — Братья? — спросил Макс у Серого. Тот кивнул. — Не пробовали фото по сталкерскому серваку пустить? — Не, дело заведомо гиблое, — ответила Кобра. — Я накатала мессагу с описанием на «доску почета», кинула клич среди своих, чтоб чуть что — малейшее совпадение, и сразу мне. Проблем-то в том, друже, что два года уже как прошло. Если и выжил Саша, то изменился наверняка до неузнаваемости. — Это тема, — согласился Макс. — Зона людей за пару месяцев до неузнаваемости меняет, а тут два года. Много. — Подумал «свободовец» немного, обратился к Серому: — Давай фото, я, пока вы хаваете, по своим пробегусь, может, кто что знает. Серый послушно передал фото ему. Макс оставил их вдвоем. Как раз заказ принесли. Горяченькое, свежее, непонятное, но вкусное до невозможности. Кобра накинулась на еду с нетерпением. Серому кусок в горло не лез. — Каковы шансы, что Саша жив? — спросил он. — Наименьшие, — честно ответила Кобра. — Смотря какой человек и как он к Зоне относится. Кому-то везет и живут они долго, нудно и не без приключений. А кому-то… — И живут они мало, больно и мучительно, — закончил Серый. На базе они задержались недолго, хоть Макс и уговаривал остаться. Его поиски успехом не увенчались, никто из «Свободы» не узнавал Вершинина или просто не помнил. Макс вышел с базы вместе с ними, решил проводить их до границы Темной Долины со Свалкой. Кобра поделилась с ним планами по поводу своего решения навестить Бандитов. Этого «свободовский» снайпер не одобрил, но переубеждать ее не стал и помощь свою не предложил. Девушка и не настаивала. Распрощались сухо и быстро, договорившись выпить, если все закончится удачей. Или неудачей. В любом случае. Начинало смеркаться. Кобра поворчала немного, что слишком много времени потратили на базе «Свободы», но скорость передвижения не увеличила. Они входили во владения бандитов и аномалий, поэтому сталкерша достала из кармана вечных спутников любого сталкера, — болты, гайки и стреляные гильзы, — попутно объясняя Серому, как прокладывать себе путь среди непроходимых с первого взгляда полчищ аномалий. Серый вникал, запоминал и пользовался. Девушка не делилась с ним своими соображениями по поводу того, каким образом они попадут к Бандитам — практически самой нелюдимой группировке в Зоне, но он старался поверить в то, что у нее есть какой-нибудь план. Когда они прошли незримую границу между Темной долиной и Свалкой, аномалий стало гораздо меньше и можно было чуть-чуть расслабиться. К сожалению, так решил Серый, а не Кобра. Поэтому неудивительно, что он споткнулся обо что-то и кубарем полетел с небольшого пригорка, попутно собирая затылком выступы и кочки. Кобра мигом подлетела к нему, когда он смог остановиться, налетев спиной на огромный валун. Девушка присела перед ним на колени, дотронулась холодными пальцами до щек и приподняла голову. Вырубился, что ли. Пощупала затылок, сплюнула, увидев кровь на подушечках пальцев. Вроде несерьезно, жить будет, но с головной болью. Серый застонал болезненно, тихо, с трудом открывая глаза. Зеленые, кошачьи, определила Кобра, находясь в непосредственной близости от его лица. — Сколько меня видишь? — спросила она, хмурясь. — Две, — хрипло выплюнул Серый, скривился, поведя плечом. — Коварство Зоны может выразиться и в невидимом ветке под ногой? — спросил он. Кобра улыбнулась и кивнула, помогла ему встать на ноги. Серый покачнулся, но на ногах устоял, сдержал приступ рвоты, поморщился. Совсем рядом раздался треск автомата и Кобра швырнула Серого обратно на землю. Тот сдавленно застонал. Девушка прижалась к валуну спиной, перетянула винтовку на грудь и выглянула из-за угла, готовая крошить любого, кто нападет на нее. Приникла к прицелу, выискивая цель, но предохранитель не отпустила, вернулась к Серому. — Ваши со «Свободой» воюют, — пояснила она. — Не наши они, — пробурчал Серый, отвернувшись. Спорить Кобра не стала, уткнулась в наладонник, в карту местности, хотя знала эту карту наизусть. Нашла Перевалочный лагерь, где на ночь сталкеры останавливались, кинула клич, чтоб не пристрелили на подходах. — Пошли. Скоро совсем стемнеет. Предпочту переждать темноту у огня. — Подняла она Серого. — Держишься? — тот кивнул. — Ну и замечательно. Свалка — большая территория на месте могильника радиоактивной техники. Это большая вонючая свалка, куда после аварии в 86-м году свозили горы радиоактивного мусора, разбитые краны, техника. В некоторых местах можно найти останки старых построек, в которых и устроены сталкерские перевалы. Рядом взрыкнули недовольно, Кобра, не останавливаясь, выстрелила на звук. Хлюпнуло, хрюкнуло и из кустов выскочило огромное страшное кабанье. Кобра замерла. Серый схватился за автомат, но запутался в ремне и ему пришлось бросить глупую затею, и вытащить из кобуры пистолет. Если бы было можно, Кобра бы рассмеялась. Пистолетные патроны псевдокабану все равно, что слону дробина. Кабан не спешил нападать, Кобра же не спешила стрелять. Из порванного бронебойной пулей бока толчками вытекала вязкая жидкость. Странно, — вдруг подумала Кобра, — кабаны же по одному не передвигаются. Видимо, точно так же подумало и мутированное животное, потому что кабан медленно, без резких движений начал скрываться обратно в кустах. Кобра провожала его настороженным взглядом, не сводя прицела со свинячьего глаза. — Ты его не убьешь? — шепотом спросил Серый. — А зачем? Он нас не тронул и мы его не тронем. — Кобра двинулась в обходную, все еще ожидая от коварного животного какого-то подвоха, но кабан затаился. — Давай, Серый, устроим беговой марафон, пока окончательно не стемнело. Парню было плохо, Кобра это видела, но он виду не подавал. Сжал зубы, вцепился в рукоять пистолета и двинул за проводницей шаг в шаг на той скорости, которую она задала. Бегать в Зоне да еще и по сумеркам в сотни раз опаснее, чем ходить пешком да по свету. Но у Кобры на все было свое собственное чутье, которому доверяла она и которому доверился Серый.