Tethered / Привязанный

      Хотя Сэм говорил себе, что Дин в порядке, что ничего не случится с его братом до того, как он доберётся до Брендала, паника в его груди не уменьшилась. Объезжая грузовик с прицепом, который еле тащился по дороге, Сэм нажал на газ и потянулся к своему мобильнику, не решаясь позвонить Дину. Он хотел услышать голос брата, хотел быть уверенным, что Дин не валяется на полу, корчась в агонии. «Не думай об этом!» — отругал он себя и нажал на пару кнопок на телефоне. Даже когда пошли гудки, Сэм не знал, что скажет человеку на другом конце линии.       — Да? — ответил мужской голос.       — Уэйд, это Сэм. Брат Дина… — начал Сэм, чувствуя себя так, словно ему снова десять лет, и хочет спросить одного из приятелей своего старшего брата из средней школы, где Дин.       — Сэм, я как раз хотел поговорить с вами обоими. Есть какие-то конкретные теории о том, почему в этом городе братья ненавидят друг друга? — спросил Уэйд, не подозревая о том, как эти слова подействовали на Винчестера. Он не видел, как Сэм закрыл глаза, надеясь отогнать воспоминания об ужасных ожогах на руках брата и то, как Дин кричал от боли.       «Соберись! Дин знает, что ты его не ненавидишь!» — уговаривал себя Сэм, понимая, что Уэйд ждёт ответа, должен объяснить медику свой звонок.       — Нет, вероятных теорий пока нет, — Сэм с трудом проглотил комок в горле и постарался, чтобы голос звучал небрежно. — Эй, ты можешь пойти проверить Дина? — спросил он, готовясь умолять, если вдруг медик решит отказаться.       — Он снова порвал швы? — догадался Уэйд с раздражением. — Я знал, что драка…       Но Сэм перебил Уэйда, трусливо не признаваясь, что на этот раз в травмах Дина виноват он сам:       — Он в мотеле «Купер Флатс», номер 7. Спасибо, Уэйд, — затем сбросил вызов, не дав медику времени, чтобы начать расспросы о ранах Дина.       Сэм удручённо бросил телефон на пассажирское сиденье, зная, что должен быть доволен тем, что Уэйд скоро будет с Дином, но он просто не мог найти в себе силы на любезности. Это он должен быть рядом с братом, а не кто-то другой. «Но сейчас мне лучше быть подальше, не то Дин ещё больше пострадает». Сэм выругался, когда на глаза навернулись слёзы. Он мог многое выдержать. Но как ему пережить то, что он причиняет брату боль одним своим прикосновением? Он не мог этого вынести. Это провоцировало все его защитные инстинкты. Это было похоже на все те кошмары, что он переживал в аду, когда ему показывали, как мучают его брата.       И в довершение всего Дин, этот самоотверженный придурок, хотел подойти к нему, готов был рискнуть жизнью. Это было похоже на повтор сцены, которая разыгралась с «дочерью» Дина. Сэм знал, что его брат не собирался стрелять в подростка, позволил бы ей приблизиться к нему, чтобы она могла убить его. Это было так типично для Дина. Его старший брат всегда заботился о других, а не о собственной жизни, и доказывал это таким ужасным, болезненным образом. А когда дело доходило до его младшего брата?! Дин пошёл бы на всё, чтобы спасти Сэма, чтобы облегчить боль младшего брата, чтобы облегчить его вину.       Сегодня был ещё один яркий пример этой безрассудной преданности. Дин позволил бы ему снова прикоснуться к нему. Сделал бы всё, чтобы доказать, что он ещё доверял своему младшему брату.       Сэм прикусил губу, борясь со своими эмоциями. В желудке поднялась тошнота от мысли, что он снова стал инструментом пыток, используемых против его собственного брата. Внезапно, в голове пронеслись слова, что сказал Дин в скорой помощи, где лежал, умирая, Бобби: «С нас достаточно!»       И Сэм знал, что дело не только в потере близких людей, но и в том, что они теряют друг друга, теряют веру, доверие и надежду. И Дин, он был на грани, разрушался под тяжестью очередной потери. Сначала Кас, потом Бобби, его «дочка», и теперь вера в то, что Бобби был всё ещё рядом.       Теперь это дело всплыло на их радаре. Заставило их швырять друг в друга жестокие слова и обвинения. И вряд ли имело значение то, что это происходило не по их собственной воле. Слова сказаны, и их нельзя забрать, а в некоторых случаях даже опровергнуть. И теперь это новое развитие — прикосновение Сэма, обжигающее Дина?!       Всё в Сэме кипело от возмущения. Он чувствовал, как внутри него разгорается огонь ярости. Никто не может причинять вред Дину безнаказанно. По крайней мере, никто не проживёт так долго, чтобы успеть позлорадствовать по этому поводу. Никто. И всё же, это был он. Его прикосновение причиняло вред.       «Но кто-то в этом всё же виноват». И Сэм поклялся самому себе, что этот монстр не получит шанса причинить ещё больше боли брату.                     Звук заставил старшего Винчестера выключить душ и выйти из ванной. Да, вот снова этот звук.       Дверной звонок.       Он в унынии уронил голову. Вероятно, это был шериф Фокс. Натан, наверно, сказал шефу, что Дин позвонил ему, и объяснил причину этого звонка, и теперь Фокс приехал, чтобы лично выпроводить его из города.       Скорее всего, Натан был в тюрьме, намереваясь предоставить Сэму ту же службу такси.       — Сэр, я могу… — начал он, открывая дверь, и замолк, когда увидел своего незваного гостя, который точно не был шерифом.       Уэйд широко улыбнулся.       — Сэр? Мне это нравится, показывает, что ты наконец-то начал меня уважать, — он без приглашения проскользнул мимо Дина в комнату, перекинув медицинскую сумку через плечо.       Повернувшись, чтобы отследить движения посетителя, Дин предположил:       — Сэм позвонил тебе.       Кинув сумку на стол, Уэйд выстрелил в Дина дерзкой улыбкой.       — Нет, я просто подумал, что прошло уже три часа, и этого времени для тебя более чем достаточно, чтобы опять вляпаться в неприятности, и тебе нужна ежедневная неотложная медицинская помощь.       — Со мной не случилось никаких ежедневных экстренных случаев! — с негодованием возмутился Дин, закрыв дверь здоровой рукой с большей силой, чем намеревался.       — Автомобильная авария во вторник. Кулачный бой в среду, — начал Уэйд, загибая пальцы, — четверг должен быть… — он бегло осмотрел Дина на предмет травм, и его глаза расширились в тревоге, когда он увидел красную кожу, на которой образовались волдыри. — …Боже, — сказал он, сделав целенаправленный шаг навстречу своему пациенту.       Дин инстинктивно отпрянул и возразил с досадой:       — После драки мне не нужна была медицинская помощь, а это просто плохой загар.       — Конечно. Если бы мы были на планете Меркурий. Теперь сядь, — приказал Уэйд, указывая на стул, прежде чем он опустил глаза к своей сумке и начал вытаскивать предметы, которые, он знал, ему понадобятся. Когда он понял, что Дин не сдвинулся с места, Уэйд подавил вздох и посмотрел вверх, чтобы увидеть, что старший Винчестер всё ещё демонстративно стоит у двери. Понимая, что его хороший «я твой дружелюбный медик и пришёл сюда, чтобы спасти твой неблагодарный зад» сценарий всё ещё не работает с Дином, Уэйд прислонился к столу, сложив руки на груди, удерживаясь от того, чтобы просто не протянуть руку и не толкнуть своего пациента в кресло.       — Хорошо, ты не хочешь рассказать мне, как получил эти ожоги? — спросил он, пытаясь рассмотреть раны, которые, как он знал, причиняли невыносимую боль.       — Не очень, — пробормотал Дин, стараясь оставаться неподвижным, чтобы не дать боли отразиться на лице.       Когда Дин отказался говорить, у Уэйда закралось подозрение. Широко распахнув глаза, он выдохнул:       — Сэм.       — Нет! — яростно возразил Дин.       Но медик видел глаза Винчестера, в них отражалось разбитое сердце.       Молча проклиная и Сэма, и всё дерьмо в их работе, что заставляло братьев действовать друг против друга, Уэйд встал. Он осторожно подошёл к Дину, попытался придумать, что сказать, боясь, что тот сбежит за дверь или просто вышвырнет его, если Уэйд слишком быстро двинется или скажет что-то не так.       — Хорошо, просто позволь мне положить мазь на ожоги и перебинтовать их, — мягко сказал Уэйд, протянув руки, намереваясь схватить Дина за бицепс и направить его не к стулу, а к кровати. Но Винчестер отступил от него в неповиновении, глаза потемнели от боли, но он решил быть стойким, даже в свете того, что его собственный брат причинял боль.       — Я в порядке, и могу сделать всё сам, — зарычал Винчестер, он не нуждался и не ценил жалость в глазах Уэйда. Он не был слабым и не хотел благотворительности!       Хотя Дин не позволял ему прикасаться к нему, Уэйд получил возможность хорошенько рассмотреть ожоги. Его желудок совершил кульбит, не только от того, что он лечил ожоги аналогичной тяжести на руках Брендала Ларсона, но и того, что ожоги были в виде… пальцев, обхвативших запястье Дина.                     Тюремный охранник едва успел закрыть дверь в комнату для допросов, а Сэм уже выдернул Брендала Ларсона со стула и бросил его к стене. Зажав рукой его горло, Сэм наклонился к лицу подозреваемого.       — Сломай проклятие, или, помоги мне Бог, я убью тебя, прямо здесь! — свирепо зарычал он, его рука уже пережимала трахею.       — Проклятие? — ахнул Ларсон, его обожжённые руки отчаянно пытаясь ослабить хватку агента ФБР. — Я не…       — Не ври мне! — прогремел Сэм, и оторвал человека от стены только для того, чтобы снова жестоко ударить о твёрдую поверхность. — Отмени всё, что ты сделал с моим братом!       Боясь, что агент выполнит своё обещание и убьёт его, Брендал прохрипел:       — Брат? Я никогда…       Наклоняясь ещё ближе к Ларсону, Сэм прошипел ему в лицо:       — Ты схватил его, когда мы допрашивали тебя, — в его голове кусочки сложились воедино, и кровь закипела в жилах от злости на самого себя, когда он почувствовал себя последним дураком от того, что не понял всего раньше, — после этого и началось всё это дерьмо между Дином и мной. После того, как ты прикоснулся к нему! Вот как это начинается, не так ли. Через касание… твоё. Теперь моё.       — Я не знаю, что вы хотите, чтобы я сказал вам! — Брендал чуть ли не умолял. — Я не знаю, что с вашим братом. Не знаю! — беспомощно признался он, отчаянно желая сказать правильные слова, дать правильный ответ, зная, что это может уберечь его от смерти.       — Ты сжёг его, — обвинил Сэм резким, словно кинжал, тоном.       Ужас пронзил Брендала от мысли, что он может причинить вред кому-то ещё. Что независимо от того, насколько необъяснимо всё это, но его прикосновение, возможно, привело к пожару, который поглотил Джоша, и теперь он был ответственен за то, что причинил вред кому-то другому.       — Я не имел в виду…       Для Сэма, в котором пылала ярость, слова Брендала были равносильно признанию.       Сжимая руку на шее мужчины, младший Винчестер знал, что может легко сломать кости.       — Отмени его. Сейчас же! — даже когда Сэм отдал приказ, ужасающее подозрение, что Брендал планировал сделать с Дином тоже самое, что и с собственным братом, вызвало перед глазами беспощадный образ из его кошмаров: Дин кричит, охваченный пламенем. Крича имя Сэма. Умоляя спасти его.       «Вдруг это происходит с Дином прямо сейчас». И эта возможность превратила Сэма в камень, потому что глубоко в сердце он знал, что это будет его вина. Он по-прежнему хотел быть хорошим парнем, не убивать людей. Поэтому решил не убивать Брендала сразу, как только войдёт в комнату для допросов.       Чтобы исправить эту губительную оплошность, Сэм, сцепив зубы, сжал руку на горле мужчины. Он должен остановить нападение Брендала на Дина, и ему было всё равно, проведёт ли он остаток своей жизни в тюрьме как убийца.       Но, по-видимому, кто-то другой решил всё за него, потому что в тот момент дверь открылась и появился ошеломлённый Натан. Он бросился к Сэму.       — Сэм, отпусти его! — закричал полицейский, пытаясь оторвать руки Сэма от горла Брендала. Затем к Натану присоединились другие и с помощью не одного, а двух тюремных охранников они сумели оттащить Винчестера от подозреваемого.       Пытаясь вырваться, чтобы закончить работу, Сэм крикнул Брендалу:       — Ты ударил своего брата, потому что он собирался покинуть тебя, а затем сжёг его, когда увидел ненависть в его глазах!       Задыхаясь и не в состоянии сказать ни слова от боли в горле, Брендал привалился к стене и сполз на пол. Он не поднял голову даже тогда, когда Сэма выволокли из комнаты, но Винчестер успел услышать его хриплый голос:       — Он собирался простить меня. Я видел это в его глазах, — он нашёл в себе силы поднять свои унылые глаза на ненавистный взгляд агента ФБР. — Джош собирался простить меня… а потом появился огонь.       Даже если Брендал собирался сказать что-то ещё, Сэм его уже не слышал, потому что его вытолкнули в коридор и быстро прижали лицом к стене. В следующую секунду он почувствовал, как холодный металл наручников обвивает его запястья. В горле пересохло от паники. Как он собирается защищать Дина, если окажется в тюрьме!? Сэм ругал себя последними словами за свою оплошность.       Сколько бы раз они с Дином не попадали в неприятности и сумели выжить, он всегда терял голову, когда старший брат был в опасности. Сегодня, видимо, не стало исключением. Но на этот раз, как и в нескольких катастрофических случаях в прошлом, его действия могут не только окончательно разлучить их, но, в конечном итоге, стать катализатором, который разорвёт их на части.       «Прости, Дин. Я облажался!» — подумал он, когда его повели по коридору с наручниками на запястьях и с охранником за спиной, словно он уже был одним из обязательных «гостей» тюрьмы.                     Переводя взгляд с отпечатков рук, образовавшихся на коже Дина, Уэйд заикаясь спросил:       — Как… они… Сэм сделал это с тобой?       И наконец до него дошло. Он поддерживал братьев, которые оставались вместе, думал, что неправильно было разделять их, но теперь Сэм сделал это с Дином?! Вдруг Уэйд почувствовал радость, что Сэма не было рядом, потому что, если бы младший Винчестер был здесь, вряд ли Уэйд смог бы сдержаться.       Понимая, что в медике поднимается ярость, Дин, честно говоря, немного удивился, почувствовав благодарность за его беспокойство, но ему не понравилось, что эта ярость была направлена на Сэма.       — Он не хотел этого делать, — хрипло защищал своего брата Дин. Уэйд бы и сам это понял, если бы увидел в глазах его младшего брата ужас, чувство вины и боль.       — Как Брендал не хотел ударить Джоша?! Убить собственного брата! — выстрелил в ответ Уэйд, его горе и гнев из-за смерти Джоша всплыли на поверхность. — Брендал разозлился на Джоша, и теперь Джош мёртв! И Сэм, он злился на тебя в баре за то, что ты сделал, и теперь… — он покачал головой, повернулся спиной к Дину и отошёл. Он должен дистанцироваться, чтобы не сделать это личным. Он с жёстким лицом повернулся к старшему Винчестеру. — Это отпечатки его рук, не так ли? Каким-то образом Сэм причинил тебе боль, обжёг тебя своим прикосновением. Как Брендал сделал с Джошем.       — Не специально! — крикнул Дин в ответ, он не собирался стоять там и позволять Уэйду думать худшее о его брате. В следующую секунду он чуть не завыл от боли, когда ожоги, казалось, снова начали распространяться. Наклонившись, он прижал руки к животу.       Уэйд быстро подлетел к нему и обхватил рукой плечи Дина, его гнев быстро уступил место обеспокоенному страху.       — Давай-ка отведём тебя на кровать, — сказал он, дёргая раненого вперёд, и услышал, как Дин зашипел от боли, когда его кожа соприкоснулась с пиджаком Уэйда. Усадив старшего Винчестера на кровать, Уэйд подбежал к столу, схватил медикаменты и вернулся к своему пациенту.       Сев на кровать возле Дина, медик натянул перчатки и схватил тюбик с противоожоговой мазью. Он взглядом попросил разрешения лечить его и почувствовал уступку другого человека прежде, чем Дин неохотно кивнул. Не желая причинять большей боли, Уэйд мягко протянул руку и поднял обожжённую руку Дина.       — Сукин сын… — резко воскликнул Уэйд, опустив руку Винчестера и отдёрнув свою ладонь от льющегося с кожи человека жара, который он почувствовал даже через перчатки.       Он ошеломлённо перевёл взгляд на Дина и, заикаясь, сказал:       — Твоя кожа… она горячая на ощупь.       Прижав руку к себе, чтобы оградить Уэйда от даже непреднамеренного прикосновения к нему, Дин сказал с мрачной улыбкой, сжав зубы от боли:       — Я всегда говорил, что я горячий. Думаю, теперь это, бесспорно, правда.       Но разум Уэйда мчался со скоростью сто миль в минуту.       — Есть ожоговое подразделение в соседнем округе. Я попрошу скорую помощь отвезти тебя туда, — придумал он, вытащив телефон из кармана, отчаянно желая облегчить боль Дина, чтобы он не потерял руку из-за травмы.       Дин протянул здоровую руку и сжал запястье Уэйда, остановив безумное бормотание парня.       — Ничего не выйдет, — отметил он и, увидев протест Уэйда, с ухмылкой напомнил: — Я не могу покинуть город, помнишь. Разве что только в мешке для трупов.       На лице Уэйда появилось разочарование.       — Как я должен лечить твои ожоги, когда я не могу даже к тебе прикоснуться?!       Повторив заявление Уэйда в голове, Дин наклонив голову, медленно сказал:       — Я думаю, в этом-то и весь смысл.        — В чём?       — Ты не можешь мне помочь. Как и я не должен был помогать. Не должен был помогать Сэму, — мрачно сказал Винчестер.       — Помогать Сэму? — переспросил в замешательстве Уэйд. — Так что, это наказание?       И в этом был весь отвратительный смысл. Его первые ожоги были там, где Сэм схватился за него, когда выбирался из ямы. Потом Сэм захотел ему помочь и в итоге вместо этого навредил ещё больше. И теперь ожоги были слишком горячими для Уэйда. Кто-то был по-королевски зол на Дина, хотел, чтобы он страдал, чтобы боль не проходила. Вместо того, чтобы ответить на вопрос Уэйда, Винчестер осмотрел комнату, нашёл то, что искал, и приказал:       — Посмотри в этой сумке, — он кивнул на свой мешок, — внизу есть книга. Принеси её мне.       Признав, что он был полностью вне своей стихии, Уэйд послушно исполнял желание Дина. Пройдя через комнату, он вытащил книгу из сумки и передал её старшему Винчестеру.       Дин начал медленно листать страницы.       Уэйду было больно смотреть, как охотник борется с такой простой задачей, поэтому протянул руку и держал книгу открытой на коленях Дина, решив игнорировать отвращение на лице раненого за эту помощь.       Понимая, что Уэйд обращался с ним как с каким-то ребёнком, недостаточно скоординированным, чтобы управлять собственным телом, Дин размышлял, не давая Уэйду никаких объяснений. Проблема была в том, что он подозревал, что ему понадобится помощь медика.       — Это скорее проклятие, чем физическая рана. Так что нам нужно заклятие, чтобы сломать его.       — Вуду? Ты имеешь в виду вуду, как куклы, песни и… костяные ожерелья? — скептически спросил Уэйд, неуверенный, что хочет пойти по этому маршруту, даже ради парня, которого он начал считать другом.       Эти слова вывели Дина из задумчивости. Он серьёзно посмотрел на медика.       — Нет. Порча. Это разная философия. И где ты нашёл информацию о вуду, в переизданиях восьмидесятых?!       — Может быть, — проворчал Уэйд. Но если серьёзно, то он никогда раньше не баловался тёмным искусством. Кроме того, Оливер бы надрал ему задницу, если бы он попытался. Уэйд сжал губы от мысли о брате. О том, что Оливер подумал бы о нём прямо сейчас: начинает верить в проклятия и колдовство, помогая какому-то парню, которого он едва знал, выполнить какое-то «заклинание». «Если бы Оливер беспокоился о том, что я делаю с моей жизнью, он бы остался рядом», — горько подумал он. Подняв глаза на Дина, Уэйд решительно заявил: — Хорошо, я в деле. Что мне нужно делать?