***
Сэм ничего не мог сделать, у него не было оружия, чтобы оставить Пэйту, не было скрытых темных сил, чтобы призвать, у него была только решимость не потерять брата. И еще был сумасшедший, только что выдуманный план Дина. План, с которым Сэм не был согласен, но он верил в Дина. И он всегда добровольно следовал за своим братом в каждом его самоубийственном плане, и не собирался останавливаться сейчас. — Ты не судья, а тиран! — обвинил Пейту Сэм. И обрадовался, когда взгляд индейца перешел от Дина к нему. — Ты не обращаешь внимания, если кто-то прав, а просто наказываешь тех, кто не согласен с тобой! Ты убьешь моего брата, потому что он посмел дать тебе совет?! И кто здесь самоуверенный?! — усмехнулся он. Он решил вести себя как Дин, и надеялся, что это окупится и спасет жизнь брата. Убрав руку от груди Дина, Пэйта шагнул к Сэму, который не сводил глаз с брата, когда тот слабо опустился на колени. Но Дин был еще жив, и в груди не было зияющей дыры. Разозлившись, что младший брат даже не смотрел на него и не боялся, Пэйта схватил человека за подбородок и заставил смотреть ему в лицо. — Мне дали силу делать то, что я считаю правильным. — Ты считаешь? Да, это будет справедливо. Твой раненая гордость ослепляет тебя, — ядовито выстрелил Сэм. Стоя на коленях по холодной земле, Дин не обращал внимания на лед, поднимающийся по его ногам. Ему нужно было вернуться в бой. К счастью, Сэм понял его план, и толкал Пэйту туда куда они хотели. Они должны были вынудить призрака самому вынести себе приговор. — Конечно, Сэм думает, что дело в гордости… твоей… моей, — усмехнулся Дин, смотря на Сэма с презрением. — Легче не чувствовать себя виноватым за то, что предал меня, думать, что это моя слабость, а не твоя. Что дело в гневе… а не в преданности. — Затем он перевел взгляд на Пэйту. — Если бы твои предки были здесь… твое племя, они осудили бы Ваникию, они бы признали его виновным в их смерти. Я почти уверен, что они ненавидят его также сильно, как и ты. — Они согласны со мной, — уверенно поддержал Пэйта. Отпустив Сэма, он повернулся к своему младшему брату, который поднимался с земли. — Каждый член нашего племени обрекает его на тысячу лет мучений. — Так пусть они это скажут… — тихо предположил Дин, привлекая внимание Пэйты. — Ваникия считает, что твой гнев не оправдан, а я говорю, что это так. Что он не Спаситель. Докажи, что ты тот, кого боготворит племя. Пусть ваши люди вынесут наказание для Ваникии. — Нет! — запротестовал Ваникия, делая шаг к своему брату. — Они хотят обмануть тебя, Пэйта. — И какая им от этого выгода? — самодовольно поинтересовался Пэйта. — Единственный, кто предстанет перед судом — это ты. «Не совсем», виновато подумал Дин. Он знал, в какую западню они попадут… будут судить обоих братьев, заставят заплатить за их грехи, или грехи других. Но оттолкнул чувство сожаления, сознательно взял на себя обязательство перейти черту добра и зла. Сделать то, что должно было быть сделано, даже если это будет неблагородно. Но он делал кое-что и похуже, чтобы спасти жизнь Сэма, даже чтобы спасти свою. Знал, что на этот раз, обе их жизни были на кону. Если он правильно понял выражение Сэма: «либо мы выходим из пещеры вместе, либо не выходим вообще». Так что они оба в этом вместе. И на кону стояла их жизнь, против Ваникии и Пэйты. И не было на земле чего-либо или кого-либо, что он поставит выше выживания Сэма. Не свою собственную жизнь, ни даже жизнь всего человечества. Он сделал это однажды… и никогда не сделает этого снова. Этот чертов мир того не стоил. Как он сказал Бобби, может им стоит перестать пытаться спасти мир. Оставьте моего брата в покое.***
Уэйд пытался проложить маршрут к Натану через ледяную пещеру, как будто ему предстояло поднялся на гору. Он вычислял траекторию каждого прыжка, длину веревки, которая у него была… то есть запас волшебной пыли Стронгигла. И он должен был учитывать то, что им еще предстоит вернуться в круг. Потому что добраться до Натана было только половина дела, нужно было еще вытащить его из Ледникового периода куда-то, где он мог оттаять. Это то, о чем Оливер всегда предупреждал его, что не нужно гордиться тем, что ты добрался до вершины… подумай о том, как вернуться на планету Земля. «Я учусь, Оливер. Я учусь. Но если я не доберусь до Натана как можно быстрее, нет смысла даже планировать обратный путь.» Как будто чувствуя отчаяние своего лучшего друга, Натан пробормотал через стиснутые зубы: — Будь… осторожен. Он хотел сказать, чтобы Уэйд был осторожен, и руководствовался здравым смыслом, а не эмоциями, но его сотрясала такая дрожь, что он не мог выговорить ни слова. Просто молился, чтобы его два слова предостерегли Уэйда, чтобы он не был безрассуден. — Да, как будто ты имеешь право указывать мне, что делать. Это не я становлюсь Ледяным Джеком, — парировал Уэйд. Он с беспокойством посмотрел на друга, и тихо извинился: — Прости, я знаю, что это не было в твоем списке дел на сегодня. — Во вчерашнем списке… не в сегодняшнем, — поправил его Натан. Чувствуя себя немного спокойнее, когда Уэйд ласково ему улыбнулся. Но знал, что его следующие слова останутся без внимания, потому что Уэйд решительно ответ от него взгляд. Воспользовавшись ограниченным пространством, чтобы разбежаться, Уэйд сделал несколько шагов назад, мысленно измеряя, где он приземлится. А затем побежал к краю круга, прыгнул в последнюю секунду. Уже в прыжке он кинул несколько брызг пыли на то, место где должен был приземлиться. Как он и надеялся, пыль едва разогнала лед, прежде чем ноги Уэйда опустились на землю. И в отличие от прошлого раза, он застрял на крошечном куске земли и не мог двинуться ни на миллиметр вперед. У него не было времени насладиться своей гимнастической доблестью, он планировал свой следующий ход. Без преимущества разбега, он знал, что так далеко прыгнуть уже не сможет. Вместо этого он наклонился вперед и бросил пыль в нескольких футах от него, дождался, когда она очистит небольшой участок от льда, и прыгнул вперед. Прыгнув на одну ногу на небольшой, очищенный ото льда участок, он на мгновение покачнулся, прежде чем ему удалось поставить другую ногу на сухую землю. Если он все правильно рассчитает, то мог бы добраться до Натана еще за два прыжка. Уэйд поднял глаза, собираясь сказать Натану хорошие новости, но слова застряли в горле. Натан был полностью покрыт льдом, словно ледяная статуя.***
— В этом нет моей вины! Ты был их лидером. Когда ты уже поймешь, что ты виноват во всем?! — закричал Ваникия брату. — Пусть ваше племя решит, кого они винят в их смерти, — посоветовал Сэм. — Это не они здесь решают кто виноват, а я, — огрызнулся Пэйта, понимая, что и его голова может оказаться на плахе. Сэм самодовольно улыбнулся: — Не говори, что боишься того, что они будут винить тебя в их смерти. После всех лет, когда ты обвинял Ваникию… — Он тихо засмеялся, — Так кто теперь трус? Твое имя означает «огонь», не так ли? Страх загасил твое пламя, Пэйта? Боясь, что Пэйта убьет Сэма прямо здесь и сейчас, Дин сказал: — Докажи, что они оба неправы. Призови своих людей, пусть они решают. Не позволяй Ваникии держаться за его гордость, заставь его утонуть в позоре, как ты тонул все это время. Причини ему боль, так же как он причинил тебе.***
— Натан?! Нет! — закричал в ужасе Уэйд. Поспешно бросив немного пыли перед прыжком, он не заботился о том, что его нога скользнула по льду. Он уже качнулся вперед, бросив большую часть пыли прямо в лицо Натана, и затаил дыхание. Хотя пыль, действовала на Натане так же быстро как на льду, казалось, что прошла целая вечность, пока лицо полицейского оттаяло. Но когда Натан уткнулся подбородком в грудь, Уэйд боялся худшего… пока его лучший друг не сделал хриплый вдох. С тревогой, Уэйд протянул руку, прижав ладонь к щеке Натана и встречаясь с ним взглядом. — Натан, ты можешь дышать нормально? Ты можешь говорить? Ты знаешь, где ты находишься? — спросил он. Стараясь действовать как медик, и не обращать внимания на страх. Каждый вздох, ощущался как глоток огня, и Натан мог только кивнуть. Он знал, что был в пещере чудес, рядом с Уэйдом и что он не умер. И все это было хорошо. Воодушевленный не только кивком Натана, но и ясностью его взгляда, Уэйд с облегчением выдохнул и нежно похлопал правой рукой по лицу Натана. — Хорошо, хорошо, я вытащу тебя отсюда. — Он почувствовал, как в груди поднялась любовь и нежность, когда Натан ответил на его обещание безоговорочно доверчивым кивком. — Я собираюсь освободить твои ноги, а затем мы отправимся в более теплый климат, — наметил план действий Уэйд. Присев, он окропил пылью сапоги Натана и лед, окружающий их, и с облегчением наблюдал, как лед исчез. Он не ожидал, что Натан начнет падать назад, как сбитая ледяная скульптура. — О, дерьмо, — воскликнул Уэйд, вскакивая на ноги и поспешно обхватывая Натана за талию, до того, как тот рухнет лицом на мерзлую землю. Но в процессе его героического спасения, Уэйд щекой прислонился к телу его лучшего друга, которое все еще было заморожено, и примерз. Молча, но яростно ругаясь, Уэйд скользнул рукой по торсу Натана, оставляя след от пыли пикси, пока не смог прижать руку к груди своего друга, начать процесс оттаивания там. В какой-то момент он почувствовал, как лед ускользает от его лица, хотя болезненный укол холода не прошел. Отступив назад, он выпрямился, но не убрал рук от Натана и встретил взгляд друга. — Мы никогда об этом не говорим, понял? — сказал Уэйд, стальным голосом. — Естественно, — прохрипел Натан. Конечно, он не хотел, чтобы история ходила по полицейскому участку или больнице. Но в следующий момент Уэйд сделал что-то почти столь же унизительное: взял его и бросил через плечо, как хрупкую девицу в беде. Но у него не было времени или дыхания, чтобы сопротивляться, поскольку Уэйд начал свою смертельную игру в хопскотч обратно в магический круг Стронгигла. И вися на плече друга, Натан молился, чтобы он не подорвал врожденное чувство равновесия Уэйда.***
Прежде чем Пэйта смог отреагировать на слова Дина, Ваникия приблизился к брату, умоляя: — Нам не нужно, чтобы кто-то судил нас или наше прошлое. Мы можем найти путь к миру самостоятельно. — Кто-то ужасно боится смотреть в лицо своему племени, — высмеивал его Дин, стоя на коленях. — Я думал, что ты их герой. Разозлившись, Ваникия угрожающе приблизился к Дину и прорычал: — Ты ничего не знаешь о нашем братстве. Ты не имеешь права… Отказавшись от своего безопасного места, Сэм сделал свой собственный прыжок через замерзший пейзаж. Схватившись рукой за плечо Дина, чтобы удержаться на ногах, он всем своим видом показал, что стоит на своем законном месте. Не только рядом с Дином, но и в защитной позиции от любого, кто захочет нанести вред его брату. - …У меня есть полное право. Твой брат сделал это моим делом, пытаясь заставить меня заплатить за твои грехи. Он думает, что я похож на тебя, что наше с Дином братство, такое же хрупкое, как и у вас. Когда Сэм наконец-то встал против Ваникии, Пэйта улыбнулся, и сказал брату: — Даже этот эгоист не будет на твоей стороне. И наш народ тоже не будет, — с убеждением заявил он, встречаясь глазами с Дином. — Я позову мое племя, но не знаю, придут ли их духи. — Стронгигл может помочь с этим, — успокоил его Дин, кивая в сторону Грега. Он не позволил сомнениям взять верх, теперь, когда его план сдвинулся с мертвой точки. Потому что два разозленных призрака в пещере, как сказал бы Сэм, и так были гребаной танцевальной вечеринкой. А теперь он приглашал еще двадцать духов присоединиться? Его план должен был сработать, или он должен был провалиться. В любом случае это будет эпично.***
Услышав свое имя, Грег перестал отслеживать прогресс Уэйда в его опасном пути обратно в круг, и посмотрел на другую сторону пещеры. И не сильно обрадовался, когда понял, что оказался в центре внимания Дина, Сэма, Ваникии и Пэйты. — Я чувствую, что что-то упустил, — нервно отважился сказать он. И увидел, как Ваникия гневно уставился на него. Заметил обнадеживающий взгляд Дина, сомнительное выражение лица Сэма и внезапное уважение Пэйты. Находясь рядом со своим стоящим на коленях братом, Сэм решил объяснить что от него требуется: — Стронгигл, нам нужно, чтобы ты вызвал духов племени Пэйты. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — недоверчиво переспросил Грег. Но Сэм предупреждающе приподнял брови. «Я не готов повторить такое еще раз». Что могло удивить Стронгигла больше чем то, что дух Ваникии пришел к ним гости, так это братья Винчестеры. И теперь, после одного успешного заклинания, они хотели, чтобы он просто вызвал множество духов?! — Я… Я не… — понимая, что у него почти отказал голос, Грег прокашлялся и попытался говорить уверенно, — мне нужен кто-то, кто имеет связь с ними. — Он посмотрел на свою аудиторию и пояснил: — кто-то, кто хочет видеть их здесь. Пэйта шагнул вперед, и сказал: — Я хочу, чтобы они были здесь. Я призову их прийти, вынести суд над трусостью моего брата, которая стоила нам всем так дорого. Но Стронгигл смотрел на Сэма, ожидая, пока тот незаметно кивнул, давая понять, что это было частью плана. — Хорошо, я призову их. Усевшись в круг, он начал молча просить духов прийти к нему. Надеялся, что духи не будут в бешенстве, когда… если он сумеет потревожить их покой и притащит их урегулировать братский спор, который длится уже на протяжении более чем сто пятьдесят лет.***
Это была своего рода победа, когда Уэйд достиг периметра круга Стронгигла с Натаном на плече. Было бы еще лучше, если бы он знал, что они могут перейти в круг, не нарушая концентрацию Грега, пока тот вызывал духов племени, или на нарушая фокус-покус, который олицетворял круг. Из своей беспомощной перевернутой позиции на спине своего лучшего друга, Натан отметил неподвижность Уэйда, что говорило о нерешительности, прошептал: — Что случилось? — Ничего, — шепотом ответил Уэйд, ему не нужно было чтобы Натан начал переживать, пока его тело продолжало бороться с гипотермией. Зная, что «ничего» означало что-то, о чем Уэйд не хотел говорить, Натан пытался понять их нынешние проблемы. С его точки зрения мало что мог увидеть, но то, что он увидел, когда опустил глаза, привело его в отчаяние: сухой остров, на котором стоял Уэйд быстро покрывался льдом. — Уэйд, ты должен двигаться… — в панике прошептал Натан, — или бросить больше сказочной пыли. Твои ноги… почти… примерзли. Опустив взгляд на пол пещеры, Уэйд выругался. — Я думаю, что мне придется рискнуть, — Потому что не было больше пыли, чтобы сдерживать лед. И он не хотел отвлекать Стронгигла, разрушая круг. Так что да, он никуда не собирался. И, к сожалению, Натан тоже. «По крайней мере, этот жуткий лед сначала пройдет через меня, пока доберется до него снова.» — Что? Почему? — прохрипел Натан в знак протеста. Он не хотел, чтобы Уэйда постигла та же участь, от которой он его спас. Вместо того, чтобы ознакомить Натана с деталями, Уэйд сказал: — Это как выступление нашего хоккейного турнира. В этом должно быть сердце всей команды. Мы все выигрываем или проигрываем, но мы делаем это вместе. — Ты знаешь… шеф Фокс… вероятно, услышал это… из диснеевского спортивного фильма… верно? — усмехнулся Натан, оценив верность своего друга. — Эй, мне понравилось. Это вдохновило меня. — фыркнул Уэйд. — Тебя и реклама Nike… вдохновляет, — сказал полицейский, от чего получил от друга ласковый хлопок по спине. Натан знал, что если бы умирал стоя рядом с кем-то, ну, ладно, вися на ком-то, он не мог бы выбрать более достойного друга, чем Уэйд… или героическую группу людей, которые придумали этот план. Оба мужчины замолчали, а песня Стронгигла зазвучал по пещере.***
Посмотрев в глаза Дина, Сэм прочел в зеленых глубинах своего брата ту же надежду. Но там, было и раскаяние. Если племя признает Ваникию виновным, они осудят его на вечные скитания. И хотя Пэйта заслужил вечность в камере пыток, то Ваникия нет. Интересно видел ли Сэм эту ситуацию в том же ракурсе что и он, когда Сэм должен был прыгнуть в клетку, чтобы сдержать Люцифера. Дин молча выругался. «Еще один отличный план, Дин. Приговорить добро к той же судьбе, что и нечестивых. Очень гуманно с твоей стороны.» И уже готов был открыть рот, чтобы остановить Стронгигла… но не смог. Не тогда, когда это может означать разницу между жизнью и смертью Сэма, Натана, и Уэйда, и Стронгигла. Кто знал, сколько настоящих и будущих братьев может погибнуть. Нет, дело было в том, чтобы спасти людей, о которых он заботился. Осудить Ваникию на такое будущее, против десятков других жизней. Это был трудный выбор, который никто не хотел делать, выбор, который он не хотел, чтобы делал Сэм. Отрывая глаза от младшего брата, Дин посмотрел на Ваникию, решая предупредить ли его о том, что должно было прийти… или извиниться. Но не сделал ни того, ни другого. Вспомнил, что в версии 2014 года он сказал когда пристрелил одного из своих солдат, прежде чем тот превратился в монстра: «Я не видел смысла беспокоить хорошего человека плохими новостями». Его не очень успокаивало, что он делает еще один шаг на пути к тому, чтобы быть хладнокровным версией самого себя. Ему было не до самобичевания, когда лед поднимался по его ногам. Дин повернул голову, когда Сэм положил руку ему на плечо и легонько сжал. В глазах младшего брата было доверие и одобрение. И это помогло… Сэм знал о жестокости плана, и не возражал против него, строго следуя его примеру. «Сэм, мои планы уже однажды привели тебя в ад, не позволяй толкнуть тебя туда снова», угрюмо подумал Дин. Он знал, что Сэм должно быть почувствовал его мысли, потому что наморщил лоб, с беспокойством смотря ему в глаза. Задумчиво, Дин покачал головой, отмахиваясь от его беспокойства. Он может выдержать вес своих решений. После того как они устроили Апокалипсис, мало что могли сделать не так. После того, как Дин отмахнулся от него, опасения Сэма не утихли. Он знал своего брата лучше, чем кто-либо. Знал, когда ему было больно физически… и эмоционально. И сейчас Дину было больно и так, и так. Ругаясь про себя, Сэм поклялся с этого момента взять на себя инициативу, чтобы не позволить своему брату взвалить на себя еще больше вины.***
У Стронгигла не было столько ингредиентов, чтобы призвать много духов, но они начали появляться по всей пещере. Замолкая посреди песни, Грег тяжело сглотнул от страха, и заговорил с духами: — Спасибо, что почтили нас своим присутствием и мудростью. Пэйта, однако, безжалостно прервал Грега на полуслове: — Мой народ, я призвал вас вернуться к этой жизни, чтобы вы осудили того, кто предал нас всех. Оказать вам честь вынести Ваникии приговор за то, что он лишил нас жизни… и нашего племени мира. В следующий момент решительный голос Сэма привлек внимание духов. — Или наказать Пэйту, а не Ваникию, если вы находите его виновным в том, что произошло в вашей деревне, — смотря на ошеломленного Пэйту, младший охотник понял, что не чувствует ни малейшего раскаяния за то, что осудил призрака, который пытался разделить его и Дина. — Он холодно продолжил, — положите перо перед человеком, которого вы считаете виновным. И если вы не найдете ни одного человека виноватого в разрушении вашего племени, то бросьте свое перо в сторону. В пещере наступила тишина и Сэм обменялся беспокойным взглядом с Дином, они оба опасались, что вместо того, чтобы духи успокоили месть своих индейских братьев, начнут мстить живым. Но затем один из индейцев выступил вперед. Его длинные седые волосы, ровные черты лица и головной убор говорили о том, что это уважаемый старейшина племени. Спокойно встречая взгляд как Пэйты, так и Ваникии, он вытащил перо из головного убора, который носил… и положил его перед Пэйтом. — Ты старый дурак! — гневно вскричал Пэйта своему обвинителю. Только некоторое скрытое уважение к положению в племени пожилого человека удерживало его от физического нападения. — Я умер, защищая тебя! Он ушел… оставил тебя умирать! — крикнул он, указывая на Ваникию. Но старший индеец не обратил внимания на гнев своего бывшего лидера. — Мне не нужно быть воином, ибо это лидер, который стоит сотни воинов… если его сердце предано его племени. Но ты, Пэйта, позволил своему сердцу блуждать дальше от нашего племени, чем когда-либо делали шаги Ваникии. Ты всегда думал о своей чести, а не о чести нашего племени. — Отвернувшись, он присоединился к остальным, но его действия привели других в движение. И еще один человек вышел вперед, положив свое перо перед Пэйтой. — Вы не можете осудить меня, я ваш вождь! Вы не имеете права?! — неистово плюнул Пэйта. Он сжал руки в кулаки, желая разорвать слепых дураков, которые не могли увидеть настоящего зла среди них. Его осуждение не остановило следующего храброго от того, чтобы он положил свое перо под ноги Пэйты, прежде чем осмелиться посмотреть в глаза бывшего вождя, наполненные ненавистью. — Даже величайшие из нас должны отдать дань уважения нашим обычаям. Сэм с восторгом наблюдал за тем, как их план, план Дина, на самом деле, работал. Казалось, что все племя осудит душу Пэйты, уберет дух из пещеры, и из города Купер. «И душу Ваникии вместе с ним» понял Сэм, чувствуя вину. Со стыдом, он перевел взгляд на Ваникию… и обнаружил, что молодой индеец явно напряжен. И каждое перо, что осуждало его брата, смягчало его позицию. «Как будто он удивлен поворотом событий, ожидал, что его осудят. И теперь он надменно упивается тем, что избежал этого». И эта реакция, она уничтожила чувство вины в Сэме. Вдруг один из индейцев в церемониальном головном уборе, вышел из толпы и повернулся, не к своему вождю, не к его печально известному брату-воину, а к собранному племени. — Пэйта рассказал совету о моем видении, как я видел войну и смерть, которые наступят, если Ваникия покинет наше племя. Но у меня было другое видение. Видение, где духи, которым я теперь являюсь, шептали мне на ухо, показали мне, что должно было произойти. — Потом он повернулся не к Пэйте, а к Ваникии. — В то время как мы все еще ходили среди живых, я был обязан держать все, что я видел невысказанным, но я не буду больше молчать. Чувствуя, что слова шамана могут спасти его, Пэйта приказал: — Скажи мне, что ты видел в видении. До того, как шаман открыл рот. Ваникия шагнул вперед и зарычал: — Не говори лжи! Ты неправильно истолковал видение, чтобы помочь моему брату контролировать меня! — Я этого не делал. Но наши люди могут судить об этом, — возразил шаман, и повысил голос, чтобы его могли услышать все, кто присутствовал в пещере, но не сводил глаз с Ваникии, — Ваникия пришел ко мне, попросил увидеть его истинную судьбу. Но он не прислушался к тому, что я видел, к тому, что мне показывали духи. — Он огорченно посмотрел на Пэйту, извиняясь перед своим вождем, — Прости меня за то, что я держал это в тайне от тебя, за то, что почитал наше наследие, святое видение шамана. Я не знал, что пожертвую нашим будущим. — Не дожидаясь ответа Пэйты, он сказал, — в видении Ваникии, я видел сову, что летела над головой воина Оджибуэй, когда он выпустил стрелу в центр нашей деревни… и руки Ваникии, покрытые кровью. По толпе давно умерших Сиу прошла волна ропота, и только усилилось, когда шаман решительно положил свое перо у ног Ваникии. Пэйта глянул на своего брата с презрением. — Сова означала не просто бой, это предупреждало о смерти. А стрела?! Ты знал, кто принесет нам войну, убьет наших воинов, украдет наших женщин и детей! Но ты не сказал мне ничего из этого, повернулся спиной ко мне, нашей деревне, нашему племени. И даже духи предупреждали тебя, что если все это произойдет, то это будет твоя вина, что каждая капля пролитой крови запятнает твою душу… и все равно ты ушел. Оставил нас умирать. — Это все бредни старика! Ты, наверное, приказал ему рассказать мне все это. Ты хотел контролировать меня, подтолкнуть меня, чтобы я остался, хотел обратить наш народ против меня, — прогремел Ваникия, шагая к своему брату, желая нанести удар, чтобы заставить замолчать Пэйту навсегда. Пэйта был уверен, что Ваникия виновен, но теперь даже то, чего он желал младшему брату не хватало за то, что заслужил. Сорвав с головы головной убор, Пэйта швырнул его в ноги Ваникии, объявив о своем публичном осуждении брата. Затем неожиданно повернулся и преклонил колени перед своим племенем, заговорил со стыдом и сожалением: — Моя преданность Ваникии и мой эгоизм, моя боль убили каждого из вас. Я с радостью принимаю ваше осуждение… пока судьба моего брата будет такой же, как и моя. Немного ошарашенный произошедшими откровениями, Дин наблюдал, как другой призрак, похожий на Пэйту, вышел из рядов племени. Кем бы он ни был, его внешность вызвала сильную реакцию со стороны Ваникии. Отступив на шаг в полнейшем удивлении, Ваникия заикался: — Отец. Услышав слова своего брата, Пэйта оглянулся и не мог поверить, что это и правда дух его отца стоял перед ними. — Отец..! — начал он, но замолчал, когда его отец поднял руку, приказывая замолчать. Он посмотрел на обоих своих сыновей, и сказал: — Вы опозорили наше имя и сломили единство нашего племени. Я осуждаю вас обоих бесцельно блуждать по земле, пока вы не заключите мир друг с другом. Тогда вы предстанете перед нашим племенем, чтобы мы могли вынести вам окончательное решение. С ненавистью смотря на Ваникию, Пэйта возмутился: — А если нет мира между нами? Сэм увидел, как старик сжал челюсть. Но в его непоколебимом вердикте не было никаких колебаний. Встречая взгляды обоих своих сыновей, он приказал: — Тогда вы навсегда будете потеряны для всех… кроме компании друг друга. — Нет! Вы не можете… я никого не убивал! — истерически протестовал Ваникия. Но его отец не выказал сострадания, а только унижение, что его сыновья оставили после себя. — Может ты не убивал своей рукой. Но ты эгоистично решил никого не спасать, сын мой. Нагнувшись вперед, Пэйта поднял один из потерянных ножей Винчестеров и встал на ноги. Он поклонился своему отцу и племени, прежде чем он холодно взглянул на Ваникию. — Подходи, брат, давай найдем покой. — Затем, с леденящим душу криком, он кинулся на своего брата. От толчка их обоих отбросило назад. И Винчестеры насторожились, ведь благодаря льду, не могли уклониться с пути разгневанных призраков. — Это будет больно, — пробормотал Дин, отворачиваясь и закрывая один глаз, готовясь к удару. Но Пэйта и Ваникия исчезли за несколько секунд до того, как столкнулись с ним и Сэмом. И только пепел кружил перед Винчестерами.