The Walking Dead:Борьба за надежду

Клементина лежала на кровати скрутившись в комок. Голова перестала болеть, но сложилось такое ощущение, что боль медленно перетекла в солнечное сплетение через горло, словно вода и там стала медленно испаряться. Было уже не так больно, лишь чувство дискомфорта слегка сжимало изнутри. Она поворочалась на кровати, пересчитав все пружины под матрасом и намяв бока. Другое неприятное чувство не приглушало другого и она с тяжёлым скрипом кровати, поднялась. Дыхание стало более тяжёлым, а затем словно оборвалось, как при падении со скалы. Дышать стало легко, будто она вынырнула из-под воды. Нахлынувшие воспоминания могли показать тебе эмоции, какие ты раньше не ощущала, или же они возрождают их заново, заставляя сердце с надрывом падать в пятки от страха. От боли. От сожаления. Холодный коридор встретил неприветливым мраком. Из-за темноты иногда казалось, что коридор очень узкий, но время от времени проскальзывали мысли, что за темнотой нет никаких стен. Каждый шаг был шагом в пустоту, пол исчезал, но потом внезапно она слышала глухой стук — подошва коснулась пола, упираясь на твёрдую поверхность и сердце снова падало вниз вместе с выдохом. И с каждым шагом становилось легче, как когда ты чувствуешь уверенность в своих действиях, чувствуешь, что правильно выбрал путь. Днём коридор казался очень маленьким, однако мрак делал его длинным и бесконечным. К счастью, это было лишь иллюзией ночи. В конце была было видно небо небольшим кусочком. Словно этот коридор вёл прямо в космическое пространство. Но это был всего лишь выход на балкон, с вышибленной дверью, что валялась на нём. Потёртые края дверного проёма были очень сухими и такими же неприятными, как случайная заноза. Впрочем, и её тут можно было получить. Побитое стекло валялось вокруг, а неполная луна искрилась на его острых гранях, будто призывая прикоснуться. — Луис? — удивлённо выдохнула Клементина, когда увидела на балконе знакомую спину в зелёной хлопковой рубашке, — что ты тут делаешь? — Не знаю, — пожал тот плечами, нисколько не удивившись, — просто. Клементина осторожно зашла на скрипучий и ржавый балкон. Под её ногой что-то хрустнуло и она опустила взгляд. Та же выбитая дверь прогнулась под её тяжестью, образуя впадину. А затем что-то за спиной заскрипело, напоминая звук ржавых и трущихся друг об друга железных деталек. На этот раз Клементина даже не обернулась, сделала пару шагов в сторону Луиса и села рядом, свесив ноги за балкон между прутьев. Никто не нарушал тишину. Он смотрел вверх: на горящие в ночи звёзды, на большую растущую луну, она смотрела вниз: на каменные и грязные плиты, что находились в паре метров от них. Каждый думал о своём и у каждого что-то болело именно сейчас. Но они молчали, не издавая ни единого звука, боясь нарушить тишину, которая, как казалось им, сдерживала то нарастающую, то утихающую боль. Сегодня мысли Луиса были не свойственны ему. Луис мечтал вернуть всё обратно. Глупо надеялся, что кто-нибудь изобретёт машину времени и время откатят назад, к тому моменту, когда началась эпидемия и её остановят. А возможно и раньше, когда он разрушал жизнь своих родителей, может, кто-нибудь его остановил? Схватил бы за руку и встряхнул со словами: «Что ты творишь? Остановись, пока не поздно!» И он остановился бы. Возможно. Возможно, если люди прошлого помнят свои ошибки будущего и слышат голос разума. Но он был ребёнком, простым эгоистичным ребёнком, которому хотелось научиться играть на волшебном инструменте. «Можно быть или богатым, или счастливым. Всего сразу быть не может!», — с горечью в сердце всплывали слова своего отца. Неизвестно, мёртв ли он или жив. «Но ты же как-то жил», — в тон невидимому призраку прошлого, что так бессовестно решил снова напомнить о давних событиях старых и никому не нужных уже годов, разжечь пламя совести и убить покой. Разум Луиса отвечал с такой тоской, словно его это не касалось и именно поэтому было горько. Горесть прошлого сменилась сожалением и чувством зря потраченного времени. Он мог намного больше сыграть мелодий, он мог лучше укрепить стену, он мог лучше сражаться, он мог… но почему-то не получилось и скорей всего, причина была в нём, а не в других. А ведь когда-то он считал виноватым своего отца, иногда мать. Маленький, мерзкий эгоист. Когда он вспоминал себя прошлого ему становилось противно и тошно, однако он редко об этом думал. Это было бесполезно, так ведь? Неужели он вспоминал прошлое? Это так на него не похоже. Не любил он эту тему. Она же, думала о завтрашнем дне. Прошлое больше её не беспокоило, будто его и не было. У всех оно было и они за него цеплялись, а у неё — нет. Соответственно и цепляться не за что. Так и будешь падать в бездну, пока не вспомнишь всё. Но она стояла на краю и не падала. Лишь смотрела вперёд. Бездна не была преградой. В конце концов, можно найти путь на другую сторону. Где же отголоски совести, что держали её в прошлом? Где они? Может сегодня, на пару секунд, они поменялись местами с Луисом? Ведь она старалась держать воспоминания у себя, а по его лицу было видно — он не страдает прошлым. Ну, может так лишь казалось. — Может, когда-нибудь мы появимся на луне, — проговорил он. Тихо, едва шепча и не отводя взгляда карих глаз. Он слышал мелодию ветра, а она звук ночных птиц и насекомых. — На луну уже летают, — тихо пожала плечами она и повернула голову в его сторону. — Я про другое! — махнул он рукой, — может, все, кто умер, теперь там? — он кивнул на луну. Та отвечала ему мирным и спокойным белым сиянием, иногда прячась за редкие тёмные облака. — С чего ты решил? — Не знаю. Просто Вилли хотел однажды полететь на луну. Вот и подумал… — его голос стал хриплым в самом конце, глаза прикрылись. Он что-то вспоминал, — если это так, то его мечта осуществилась и он там не один. Повеял слабый ветер, зашуршали листья. — Надеюсь, — прошептала Клементина в тон ветру, — глупо только как-то. — Да, знаю. Тогда, где души мёртвых существуют? Клементина долго молчала, переваривая вопрос. Она никогда не рассуждала об этом. Да и что могло быть после смерти? Только гниющий и разлагающийся труп. Ответ на вопрос он не дождался. Впрочем и не ждал.

Ночные облака съедали звёзды, луна ласкала силуэты. Может, среди планет, найдутся души?