***
Гепардиха обнаружила Кову охотящимся на антилоп в компании своей сестры. – Кову! – крикнула она. Антилопы беспокойно обернулись на приближающуюся Фули и поспешили перейти на другое место для пастбища. – Эй! – возмущённо воскликнула Витани, поднимаясь из высокой травы. – Ты нам стадо спугнула! – Что случилось? – спросил Кову. – Кион зовёт тебя. Он сказал, что ты зачем-то собирался присоединиться к отряду хранителей. – Ого! – оживился лев. – А я почти уже и забыл об этом. – Давай за мной, – сказала Фули, собираясь бежать, но вдруг ей на хвост легла когтистая лапа. – Ну уж нет, подруга. Ты и так спугнула наше стадо, а теперь ещё и хочешь, чтобы я охотилась в одиночку? – с ухмылкой спросила Витани. – Беги, я догоню, – раздражённо бросила гепардиха Кову. – Они направляются в Рощу Ндефу. – Понял. – Витани, у меня нет времени, – произнесла Фули, когда лев скрылся из виду. – Там на дереве кучка галаго, на которых охотятся шакалы. – Сегодня Кову будет за тебя. Или ты думаешь, они впятером не справятся с шайкой каких-то шакалов? Фули сердито фыркнула, но промолчала. – Вот и славно, – расплылась в улыбке Витани. – Пойдём, завалим антилопу. Я голодная как медоед. Некоторое время спустя самки лежали в траве, и Витани с аппетитом поедала свежепойманную добычу. – И чего я раньше с тобой не охотилась? – одобрительно сказала львица, откусывая очередной кусок. – Давно я не лакомилась такой свежатинкой! – Гепарды охотятся в одиночку, – ответила Фули. – Тем более, твой стиль охоты не слишком удобен. Ты выпрыгиваешь на жертву внезапно, а я предпочитаю сесть ей на хвост и гонять её до тех пор, пока она не выдохнется. – Не советую таким юнцам, как ты, критиковать стиль матёрых охотниц вроде меня, – фыркнула Витани.– Кстати, о юнцах, что там затеял Кион с моим братцем? – Понятия не имею. – Очень жаль! – львица озорно взмахнула хвостом. – Ну ничего, быть может, если я пущу в ход моё женское обояние, Кову расколется... – Ты говоришь так, будто он не твой родной брат, а... – А он мне и не родной, – ответила Витани, – и даже не брат. – Как? – изумилась Фули. – А ты думала, он настоящий сын Шрама? В таком случае, дорогая, принцесса Киара приходилась бы ему родственницей. Не знаю, как у вас, гепардов, а у львов такие пары не имеют права на официальное существование. Фули опустила уши. Действительно, всё складывалось довольно логично. Как же она раньше об этом не подумала? И всё же её удивило то, что преемник Шрама, которого с таким упоением взращивала Зира, даже не был его родным сыном. – У Шрама и мамы был только один сын, Нука. Но, увидев, какой тщедушный и слабый львёнок появился на свет, Шрам отказался от него практически сразу после его рождения. А заодно и от Зиры. Только вот она от Шрама не отказалась... А стоило бы. Витани ненадолго замолчала, задумавшись. – Спустя какое-то время от одного из львов-одиночек родилась я. Мама была рада, ведь она получила подтверждение того, что свою хилость бедный Нука унаследовал не от неё. Но она хотела мальчика. Видишь ли, её любимому Шраму так нужен был «наследник»... Примерно в это же время она нашла беспризорного львёнка, который, очевидно, напомнил ей её драгоценного бывшего любовничка. Иначе она ни за что бы не обременила себя чужим детёнышем. Она стала растить его как собственного сына и преемника Шрама. Преемника, о котором тот так никогда и не узнал. – Но разве Зира не говорила, что Шрам сам избрал Кову своим преемником? – Она лгала, – лаконично усмехнулась Витани. Некоторое время обе молчали. – Так значит, вы с Кову с детства знали, что вы не брат и сестра? – уточнила Фули, и Витани утвердительно кивнула. – То есть, вы могли даже... – Не-е-ет, подруга, – рассмеялась львица, – «даже» мы не могли. Он всегда был для меня братцем. К тому же, я вообще ни разу не видела его с самкой. До того, как он встретил Киару. – Но ведь они познакомились ещё в детстве. Может, с тех пор он так её полюбил, что ни с кем другим... Витани прыснула. – Юная, неопытная гепардиха, – шутливо-снисходительно перебила она. – Самцы так не устроены. Они полигамны. А уж самки в период течки вообще сносят самцу голову. Разве что... если мозг у самца не перекроен. – Это как? – не поняла Фули. – Это если ему нравятся другие самцы. – Такое бывает? – Ещё бы! И с самками тоже случается. Быстрейшая недоверчиво хмыкнула. – Так не бывает. В природе существуют самка и самец. И ею не предусмотрено, чтобы... – Природа порой любит шутить шутки, – со знанием дела возразила Витани. – И самка может дать тебе всё то, что мог бы дать самец, и даже больше. Вот, например... С этими словами львица ловко запрыгнула на ближайшее дерево, оторвала крепкую лиану и спрыгнула назад к Фули. – Я не совсем понимаю... – вскинула бровь гепардиха. Витани молча приблизилась к Фули и с помощью нехитрых движений лап и рта завязала лианой её глаза. – Не снимай её, что бы ни произошло, – услышала хранительница голос львицы. – Почему? Зачем это нужно? Ей никто не ответил. Вокруг стояла тишина. – Эй... Витани! – но она вновь не дождалась ответа. – Если ты сейчас же не ответишь, я её сниму. Вдруг самка почувствовала движение примерно в метре от себя. – Витани? Движение становилось все ближе. Фули слышала, как чьи-то лапы шуршат в траве. Она попыталась принюхаться, чтобы понять, кто перед ней, но запах присутствия Витани, разгорячённой после охоты, был ещё слишком силён и отбивал все остальные. Вдруг она ощутила, как к ней прикасается тело. Прикосновения были почти невесомыми, тот, кто ходил вокруг неё, едва касался её шерстью. Тело самки покрыли приятные щекочущие мурашки. Это что, какая-то странная игра?.. Постепенно прикосновения стали более длительными, а затем вдруг чуть более теплыми. Фули понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что теперь к ней прикасаются языком. Невидимый язык вылизывал её бока, прочерчивал влажную дорожку по её позвоночнику, касался шеи. Быстрейшая сидела, оцепенев от волнения, а также от постепенно добавляющейся к нему непонятной приятной дрожи. Сама того не осознавая, самка начала подаваться навстречу языку, который теперь добрался до её груди и живота, периодически задевая чувствительные соски и заставляя Фули вздрагивать. Гепардиха почувствовала, как сильная лапа нежно, но требовательно упёрлась в её грудь, заставляя лечь на спину. В воздух тонкой ниточкой вплелся новый запах – аромат возбуждения. Язык вновь вернулся, и теперь, получив лучший доступ к молодому телу, очерчивал, казалось, каждое пятнышко на теле самки. Фули слишком поздно осознала, что непроизвольно раздвинула задние лапы. Она ощутила тёплое дыхание в самом низу своего живота и хотела инстинктивно сжать лапы, но не успела. Горячий язык коснулся её промежности, раздвинув половые губы, и Фули будто со стороны услышала собственный стон. Движения языка стали настойчивее. Казалось, он хотел проникнуть как можно глубже внутрь возбуждённой самки. Нежные вылизывания сменились посасыванием, и гепардиха выгнулась дугой. – О-о-о... Фули чувствовала, как по внутренней стороне бёдер текли соки возбуждения, она понимала, что это затея Витани, понимала, что лежит неизвестно перед кем в развратной позе и позволяет жадному языку вылизывать её в таких местах, где... Мысль молниеносно оборвалась, Фули ощутила, как все её тело неконтролируемо задрожало, и его волнами охватила настолько приятная истома, что хотелось, чтобы она никогда не кончалась. Громкий стон гепардихи перешел в удовлетворённый рык. – Ну что, убедилась, подруга? – раздался на уровне её живота хриплый голос Витани. Фули молниеносно сорвала с глаз повязку. Этот голос словно вернул её с небес на землю. О, Небо саванны, она только что кончила от прикосновений другой самки?! – Витани, зачем ты...? Фули осеклась. Ей открылся вид на львицу, чья голова покоилась между её задних лап. Витани с аппетитом облизывалась, жадно вдыхая запах тела молодой гепардихи, в то время, как её собственные бедра были призывно задраны кверху. Смутившись от этой картины ещё сильнее, Фули попыталась вскочить, но сильные лапы тут же пригвоздили её к земле. – Не-е-ет, моя самочка, – облизнувшись, прошептала львица. – Мы ещё не закончили... Быстрейшая почувствовала, как Витани убрала лапы с её груди, но тут же нетерпеливо развернулась и легла на неё своим телом. – Скажи мне, разве самец способен дать тебе это...? Над мордочкой Фули возникла влажная щёлка львицы. Витани в нетерпении потиралась промежностью об носик самки. Слабо отдавая себе отчёт в том, что делает, Фули медленно коснулась её языком...***
– Вот ты где, Фули. Она резко встрепенулась и вынырнула из воспоминаний о сегодняшнем дне. К ней подошёл Кион. – Витани сказала, что вы сегодня поймали большую антилопу. Можно, я возьму кусок для Кову? Ему сейчас надо восстанавливать силы. – А... д-да, поймали, – рассеяно ответила Фули, услышав имя львицы, но всё же взяла себя в лапы. – Конечно, бери. – Спасибо, – улыбнулся молодой лев. – Она, кстати, передавала тебе привет. Видимо, вы славно поохотились. – Весьма, – натянуто улыбнулась его подруга. – Ну, я пойду... Надеюсь, Кову скоро поправится. – И я надеюсь... – вздохнул Кион, а Фули, тем временем, поспешила уйти, стараясь не обращать внимания на взявшееся из ниоткуда чувство сладкого напряжения между задних лап.