Танцуй для меня

Бросив последний взгляд на отражение в зеркале, Гермиона вышла из гримерной и отправилась на сцену. Заиграла медленная мелодия, и девушка вышла на середину сцены, мельком оглядывая людей, сидящих за столиками. Взгляд случайно упал на смазливого молодого человека со светлыми волосами, сидящего с краю. «Хоть бы оборотку принял, придурок», — подумала Гермиона, растягивая ярко накрашенные губы в улыбке, так не свойственной строгой и серьезной Грейнджер. Сейчас девушка была в маске, по сути, притворялась абсолютно другим человеком, а именно обворожительной танцовщицей, которая могла свести с ума любого, и в этом была своя прелесть — ненадолго стать кем-то другим, чей образ жизни так разительно отличается от твоего. Поэтому, сделав вид, что совершенно не заметила Малфоя, девушка начала двигаться. Гермиона будто смотрела на происходящее со стороны, точно не она сейчас изгибалась в танце. Это незнакомая девушка поднимала руки и покачивала бедрами, наверняка привлекая внимание скучающих за столиками мужчин. Это неизвестная Гермионе танцовщица двигалась так, словно это был последний танец в ее жизни. Это незнакомая девушка пыталась привлечь внимание Драко Малфоя, а вовсе не она, Грейнджер. Во время танца у девушки банально не было возможности наблюдать за посетителем, сидящим за крайним столиком, но, стоило музыке окончиться, Гермиона на секунду задержалась на сцене, мельком окидывая взглядом Малфоя. В отличие от остальных посетителей он не аплодировал, только смотрел пристально на танцовщицу, точно пытался найти в ней что-то, может черты той самой гриффиндорской заучки, а может и смысл жизни, Гермионе совершенно точно не хотелось думать. Ей, наверное, впервые в жизни хотелось очистить голову от всех мыслей и просто слиться с музыкой, вновь ощутить те эмоции, что и несколько минут назад, когда она, забыв обо всем, попросту растворилась в оседающих на коже звуках и в стальных глазах ее школьного врага. Не удержавшись, Грейнджер бросила еще один взгляд на сидящего за крайним столиком Малфоя, встречаясь с Драко взглядами, и только после этого упорхнула со сцены.

***

Стоило Грейнджер скрыться за кулисами, как Драко сорвался с места. Еще никогда он не испытывал таких сокрушающих эмоций, сбивающих с толку чувств, которые будила в нем заучка-танцовщица. Все аргументы, придуманные им в течение последней недели, рассыпались пеплом, стоило только Грейнджер сделать первый шаг. Он просто хотел ее себе, целиком и полностью, несмотря на все правила и традиции. Да и какие, к черту, могут быть традиции, когда все привычные устои постепенно разрушались, освобождая место для чего-то нового? Драко чувствовал эти изменения вокруг себя, но теперь они будто проникли внутрь, постепенно разваливая по камешку всю его отчужденность и холодность, кои были лишь фасадом, построенным на воспитании Люциуса и многолетних традициях, будь они неладны. Малфой, миновав группу плоских и неинтересных танцовщиц в пестрых нарядах, не удостоив разряженных девиц даже взглядом, подошел к гримерной и решительно распахнул дверь. Гермиона уже успела снять с себя маску и смыть кричащий макияж, но по прежнему была одета в танцевальный костюм. Уже не та таинственная незнакомка, волнующая воображение, но еще и не скучная Грейнджер из Министерства, что-то промежуточное. Драко, не удостаивая вниманием удивленный возглас девушки, пересек небольшую комнату, подходя к Грейнджер, взявшись за подбородок, чуть приподнял голову Гермионы и накрыл ее губы своими. Целоваться с Грейнджер было на удивление приятно — другие девушки не вызывали у него подобных чувств, и поцелуи с ними были пресными, напоминающие, скорее, повинность или очередную условность, но с Гермионой все было по-другому. Малфою как-то глупо хотелось, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. Гермиона отстранилась и вдруг улыбнулась открыто, и Малфою вдруг вспомнился Хогвартс, вечная вражда факультетов, ненавистный Поттер и его подруга, грязнокровая выскочка. Это почему-то его отрезвило. Грейнджер улыбалась так же открыто своим друзьям, но сам Малфой никогда не удостаивался такой улыбки, в лучшем случае презрительного взгляда. Не может же она?.. — Это все равно ничего не меняет, — заявил Малфой, пытаясь принять надменный и холодный вид, но раскрасневшееся, точно после бега, лицо, чуть встрепанные волосы и лихорадочный блеск в глазах выдавали состояние Драко. В душе бурлил океан эмоций, справиться с которым Малфой был не в силах. — Конечно, — излишне покладисто кивнула Гермиона, лукаво улыбаясь. Она-то все наверняка поняла куда раньше него, недаром самая умная ученица на курсе. Драко раздраженно кивнул и, развернувшись, ушел. Малфою хотелось верить, что его рассудительности или хотя бы упрямства хватит для того, чтобы просто держаться подальше от Грейнджер. Верилось, конечно, с трудом.