Скажи жизни да

Был рассвет который помог мне понять, чего я хочу, а хочу я как это не странно своего экранного брата, друга, опекуна на данный момент, и как выяснилась в прошлом моего любовника Дженсена Эклза. Но жизнь это не торт со сливками и изюмом, где везде сладко и хэппи энд, нет в жизни как всегда все через одно место, где сливки это трясина, а изюм это подводные камни в отношениях или тараканы в голове и не важно в чьей они голове. Мы были вместе, для всех он помогал мне восстанавливаться после комы, для нас — мы шли по тонкому льду навстречу друг другу. Я учился быть Джаредом. Он учился понимать и любить меня нового, ведь мою амнезию ни кто не отменял. В один из дней позвонили мои родители и буквально силой выбили от меня обещание приехать домой, хотя бы на две недели. И если раньше мы могли от мазаться тем, что мне после комы не полезно быть самолете, то по прошествии шести недель это уже не работало, а новая ну ни как не выдумывалась, и заказав билет до Сан-Антонио я понял что пришла пора встречи с родными и пора прекратить прятаться от мира, главное выдержать у них две недели. С собаками мы уже во всю дружили, они с меня не слазили, по утрам я бегал с ними, какую-то более серьезную нагрузку Дженс мне не давал. С женой пару раз по телефону общался, все время с оскорблениями в мой адрес и адрес Дженса. После этих «милых» бесед, я чувствовал себя выжатым как лимон, а Дженс? Он просто был рядом. Просто подходил и обнимал меня сзади, так и стояли иногда по долгу, пока меня не отпустит. Пока не понимал, что оживаю, начинаю дышать, думать. Все это время он был рядом, не покидал не на минуту. Поддерживал словом или просто был, этого хватало. Мы были вместе. В один из вечеров он зашел ко мне в спальню, и все, больше не ушел, или я его не отпустил. Это не было тем вместе, как пара, я был к этому еще не готов и он словно чувствуя это не заходил дальше установленных им границ. Как он держался я не знаю, порой я сам готов был сдаться. Но именно он меня и тормозил. Мы чувствовали друг друга на уровне вдоха, мысли, взмаха ресниц, даже колебания воздуха. Мы искали друг друга по дому если вдруг какое-то время не виделись. Находили, вздыхали от облегчения, и шли дальше заниматься своим делом. Мы просто были. В своем мире. В своей вселенной, огороженной от всего мира. Но мир не был к этому готов, и я думаю он сам решил постучаться к нам. Нарушая этим нашу такую хрупкую гармонию. Мир, как я понял вообще не больно щепетилен с теми кто в нем живет. Было обычное ни чем не примечательное утро, я открыв глаза потянулся и провел рукой по рядом лежащей подушке, но она была пуста. Странно. Из нас двоих это именно я первым вскакиваю. У меня утренняя пробежка, собаки опять-таки, и утренний кофе тоже на мне. Это ведь именно он зарывается как крот в одеяло, не откопаешь. Это он не проснётся без кофе, без него он просто не человек, а зануда и вредина. А тут я просыпаюсь, а Дженса нет, интересно, это что же где-то сдохло всей популяцией? Все еще недоумевая я двинулся на его поиски. Нашел его в кухне, говорившим по телефону, шумевший рядом с ним чайник заглушил мои шаги, и он не услышав меня продолжал с кем-то говорить. Я обратился в слух. — Да, милая. Я понял. Родная не напирай. Я тоже скучаю по дочери, но ты должна понять ситуацию. Я не могу его оставить. Я ему еще нужен. Я не усложняю, но ты же знаешь Джареда он живет на эмоциях. Так что я пока здесь. Все будет хорошо…. Что и у кого там будет хорошо я не стал дослушивать, тихонько вышел в прихожую и стал натягивать кроссовки, потом понял что совсем не одет, поэтому наплевав на щепетильность Дженса к чистоте я прям в них поперся в свою спальню. Как в тумане натянул футболку и шорты и захватив плейер выскочил на улицу. Все это время я прокручивал в голове этот разговор. Сам по себе он ни чего не значил. Но это был стук реальности в нашу дверь. У Дженса есть жена, дочь, как я мог забыть про это? И еще никак не давала остыть мысль, что я всего лишь ситуация! И что больше всего злило я так и не мог понять. То ли то, что он еще кому-то принадлежит, то ли то что я сам себе нарисовал эту идиллию жизни, и она рушилась под напором действительности. Так ни к чему не придя, но в конец измотав себя бегом, я добежал до своего обрыва. И рухнув в сочную траву навзничь, я смотрел на занимающийся рассвет и думал, думал, думал. Что мы имеем, завтра я еду к родителям, и наша разлука поможет мне пересмотреть не наши отношения, нет, но мое видение всей этой ситуации в целом. Что еще? На днях звонили со студии, и настойчиво порекомендовали мне выздоравливать активней, так что работу ни кто не отменял. Некоторое время назад я как-то ночью маясь как всегда без сна, вдруг понял, что жизнь этим домом не ограничится и значит надо себя как это сказать, расширять свои возможности, а это значит, что я должен понять гожусь ли я на роль актера. Мысль, что я могу провалиться как Сэм, меня до жути пугала. И по ночам тихонько выбираясь из-под руки Дженса, я шел в кабинет и в онлайне пересматривал серии нашего сериала, пытаясь примерить эту роль на себя. Потом тщательно подчищая в компе всю историю своих путешествий. Пару раз пытался уговорить Дженса порепетировать, но он почему-то все время упирался. Находя разные отговорки, от того что я еще слаб и мне рано эмоционально и физически напрягаться до еще один черт знает каких причин. Но причины всегда были. С такими размышлениями я бежал к дому, оставив свои сомнения и боль как всегда моему обрыву. Открыв дверь я попал в радостные и дружелюбные объятия собачьих лап, и зацепив на них ошейники мы вместе рванули в сторону парка. Немного побегав и поиграв с собаками и наконец совсем успокоившись, мы побежали домой. Уже подбегая понял что все мое спокойствие начинает трещать по швам. Я боялся! Я боялся войти в дом, боялся увидеть его, боялся выдать себя тем, что слышал его разговор. Застыв у двери я пытался дышать глубоко и спокойно. Получалось плохо. Сзади меня стали подталкивать ничего не понимающие собаки, и дав себе внутреннего пинка, натянув на лицо улыбку я решительно открыл дверь. В доме уютно пахло кофе и чувствовалось какое-то движение на кухне. Чтобы дать себе еще не много времени и отсрочить момент посмотреть в его глаза, я потащил собак в ванну, мыть лапы. Потом решил что можно и самому принять душ, решил, сделал. Обмотавшись полотенцем пошел в спальню одеваться выгадав себе еще пару минут. Поняв, что тянуть просто уже нельзя, я двинулся в кухню. Дженс с чашкой кофе сидел за столом и читал газету, увидев меня он улыбнулся, я хотел в ответ ему что-то сказать, но мое горло как тисками сдавило. И только кивнув ему, молча прошел к кофеварке. Налив в свою любимую чашку кофе, собрался с силами чтобы повернуться к нему. Но меня неожиданно обхватили сзади и прижав меня к столешнице Дженс потерся носом об мою шею. У меня чуть чашка из рук не гребнулась. Ну что за нах! — Что-то произошло? Ты весь на взводе. — Что? Нет, все нормально. — я лихорадочно изыскивал причину, одновременно пытаясь считать свое дыхание. — Это из-за поездки домой? — Ох! Да! Конечно! Я просто не знаю, они для меня… — я замолчал — я их не вспомнил. — Ты и меня не вспомнил, но как ты сказал ранее будем писать новую историю. Свою. — А где ты будешь, когда я уеду? Мы об этом еще не говорили. — я напрягся и вообще перестал дышать. — Джаред. — меня развернули, и зафиксировав мою голову с двух сторон, не давая возможности отвернуться, и смотря пристально мне в глаза, будто и не в глаза мне вовсе смотрел, а в саму душу. — Джаред, что больше тебя беспокоит? Твоя поездка или мое нахождение с моей женой и дочерью? Я будто задохнулся. Резко вывернувшись из его рук, я повернулся к раковине и включив холодную воду умылся. Полегчало не сильно, но уже можно дышать. Внутри я чувствовал себя кошачьей когтеточкой, все рвалось и сочилось кровью. Внутри я выл. Кричал до боли в глотке. И мысль, только одна мысль: завтра я уеду, мне бы только дожить до завтра. Мне бы только смочь. Все еще пытаясь сохранить хоть какое-то подобие спокойствия, и не смотря на Дженса я вновь подошел к кофеварке и плеснув себе кофе направился к холодильнику и достав пакет с молоком, щедро налил его себе в чашку. Ммм! Мечта! Не сливки конечно, но тоже сойдет. Сделав еще один глоток я буквально застонал от получаемого кайфа. Впал в нирвану, как же я по тебе скучал! Выпал из нирваны под оглушающую тишину, буквально бьющую по перепонкам. Тихонько поворачиваюсь в его сторону не зная, чего ожидать, а там Дженс стоит застыв и с глазами как в мультике на пол лица. Ёмаё! А что случилось то? Я перевел взгляд на свою чашку, упс! В чашке молоко! А Джаред, настоящий Джаред, кофе с молоком не пьет! Чай, латте, чистый кофе это да. Но не с молоком и не с таким выражением экстаза на довольном лице. Все эти шесть недель я четко отслеживал свое поведение, свои слова, жесты. Почти каждую ночь я сидел в инете и по чуть чуть, по не многу учился быть Джаредом. Веселым и бесшабашным раздолбаем. Запретив себе под угрозой смерти вспоминать то, что люблю я. И видно сегодня я так старался сохранить свое лицо так сказать, что сорвался, потому что я просто до умопомрачения, отчаянно люблю кофе со сливками. Что еще я не сказал, лазя по просторам интернета я натыкался на такие откровенные слеш сцены нашей с Дженсом жизни, что член колом стоял, и я шипя бежал искать облегчения в ванную и там под шум воды и мольбу всем Богам чтоб не застукали, бурно, до белых звезд перед глазами кончал. Но не с его именем на устах, нет. Чаще с господитыбожемоооой!!! И да, я понимал, что рано или поздно наши с ним отношения перейдут в другую плоскость. В горизонтальную так сказать, думая об этом решил, как-то посетить пару сайтов с узко направленной тематикой. Что могу сказать. Я не гей. Увидев все это так сказать воочию меня в туалете минут двадцать полоскало. Значит мне нужен только он. Я еще раз посмотрел на Дженса и уже словно идя на провокацию, как головой вниз с обрыва, сделал еще один глоток кофе, прокатив во рту, шумно сглотнул, смотря прямо в его глаза. Чего мне терять? С горечью мелькнуло в моей голове. Пепел от боли с легким шелестом опадал на мое сердце и душу. Я кашлянул. Дженс ожил. — Ты же не пьешь кофе с молоком! — И чего? Начал! — нарываюсь, откровенно нарываюсь, нет я бешусь! — А! Понятно. У тебя все нормально? Уверен? — О да! Все просто зашибись! — или заебись, мелькнуло в голове. Так мы и стаяли друг на против друга, Дженс сверля меня глазами, а я собрав в кулак последние силы пытался создать у себя на лице безмятежность, наверно получалось не очень, и пил кофе, который в меня уже не лез. — Ты к Даниэль поедешь? — Да. — Передавай ей от меня привет. — Непременно. Джаред! — Нет Дженс, мы просто устали от общества друг друга, я понимаю. Долгое время в замкнутом пространстве и вот результат. — о Боги что я несу? — А, ну да. — с сомнением качнул он головой. Поставив чашку в мойку я решил уйти с кухни, не могу больше. Уже на выходе я решился. — И Дженс! — он повернул ко мне голову — я сегодня лягу на диване, а сейчас пойду соберу вещи, мне завтра рано утром в аэропорт. Ты меня отвезешь, или мне на утро вызвать такси? — Нет, от чего же? Я тебя сам отвезу. — покачав головой ответил он — это все? Или будут еще какие-нибудь пожелания? — Это все. Спасибо тебе за все, ты мне очень помогал все это время — что я несу! — и я не представляю, чтобы без тебя делал все это время, но видно пришло время…- я нес еще какой-то бред, совсем не замечая как опасно сужались его глаза. И в какой-то момент я услышал его рык! И меня впечатали в стену! Да так что я не слабо приложился головой. Опять! Видно это моя слабая сторона. От его стремительности я аж зажмурился от страха, и когда понял, что меня просто крепко держат, решил приоткрыть один глаз, и офигев опять зажмурился. Дженс держал меня за футболку, его глаза суженные опасно блестели напротив. Я дернулся, пытаясь выбраться из захвата. Не судьба. — Что-то еще? — медленно растягивая слова спросил он. — Нет — проблеял я. — Значит все пожелания высказаны? — Да — я постарался сопроводить свой ответ кивком головы, но будучи тесно притиснутым к стене это было слегка затруднительно, и я опять треснулся затылком, Дженс продолжая одной рукой меня крепко удерживать, вторую руку протиснул между мной и стеной. И сжав в кулак мои длинные волосы зафиксировал мне еще и голову. Теперь даже призрачного намека нет что вырвусь. — Теперь слушай меня внимательно! Я икнул. Такого Дженса я не видел ни когда, нежный, заботливый, резкий, вредный, смешной, но ****ь! Такого! Разъярённого, готового закатать меня в стену и аккуратно ее потом зашпаклевать, никогда! Я дернулся в слабой попытке вырваться. Не удачно. Он еще сильнее прижал меня к стене, я уже и дышал с трудом. — Слушаешь? — меня встряхнули. В ответ я смог только в знак согласия поморгать. — Ты сегодня спишь со мной, утром я отвезу тебя в аэропорт. Сейчас пойдем собирать твои вещи. И у тебя ровно две недели чтобы разобраться в себе. Чтобы ты понял, что же именно ты хочешь. И еще, каждый вечер я буду тебе звонить, а ты будешь мне рассказывать как прошел твой день. Я понятно говорю? — меня опять встряхнули. Я попытался кивнуть, но тщетно. Держали крепко. В следующую секунду Дженс наклонил голову и впился в мои губы, напористо, зло, яростно их сминая своими словно наказывая. Через несколько мгновений ворвавшись в мой рот своим языком этот поцелуй перешел в нечто сводящие с ума, заставляющие молить, обещать все что угодно, лишь бы он не кончался…… Пришел в себя уже сидя на полу, как я там оказался? Головой на коленях у Дженса, который крепко меня обняв тихонько перебирал мои волосы. Я попытался встать. — Ты куда? — Вещи собирать. — буркнул я — Ну пошли. — наигранно кряхтя он поднялся с пола и потащил меня в спальню. Ввалившись в комнату мы протопали к большущему во всю стену шкафу. Отодвинув одну из дверей я вытащил с верхней полке большую черную сумку, по всей видимости мою, и стал не глядя кидать в нее свои вещи, не обращая внимание на тишину за спиной. — Что? — не глядя на него спросил я. — Это моя сумка. — я так его чувствую, не глядя я знаю что он улыбается. — Пофиг! Переживешь! –продолжая и дальше кидать в сумку вещи. Даже не глядя попадают они туда или нет. — Переживу конечно. И меня кинули на кровать. ****ь! Да что это такое! Я что плюшевый медведь, которого таскают все кому не лень?! Я пытался возмутиться, но меня снова заткнули поцелуем…. Через какое-то время все перемазанные в сперме, в засосах и с сорванным горлом, я было опять пытался возмутиться о несправедливости моего положения, но меня опять поцеловали. На этот раз нежно и медленно-тягуче. Когда я снова смог дышать, и обрел возможность найти себя в пространстве, я увидел склонившегося надо мной Дженса, который глядя мне в глаза своими невозможными зелеными глазищами и проведя языком по моей нижней губе, вырвал мой очередной стон, тихонько выдал: — Знаешь, по моему это единственный действенный способ тебя заткнуть, а то как только открываешь рот то такую херню несешь! Я попытался взвиться, но мне опять не дали. И потом он еще долго доказывал верность его способа. Под конец я уже был готов с ним согласиться. И только поздно вечером заказав пиццу на дом, мы в ожидании ее наконец то закончили сбор нашей многострадальной сумки. И сидя на нашем крыльце с банкой холодного пива бок о бок так приятно было молчать и смотреть на звезды. Ведь если звезды зажигают, значит это кому-то, но нужно, мне то уж точно нужно. Стоя вечером под душем и вспоминая сегодняшний день, я понял две вещи. Первое: подслушивать плохо, а если и слушать то все до конца, чтобы остальное самому себе потом не выдумывать. И не мотать нервы не себе не другим. Второе: я его хочу! Сильно! До зубовного скрежета. Я уеду на две недели и что будет после я не знаю. Но знаю одно, лучше сделать и жалеть, чем потом маяться не сделавши. Что для этого нужно? Я же читал! Так гигиена. Соблюдена. И смазка! Но в ванне ее не было. Я облазил все шкафчики, в одном из отделений валялся какой-то крем с нарисованной на нем ромашкой. Офигеть! И трясущимися руками я стал исполнять задуманное, если б мне кто раньше сказал, что это будет так не легко, я бы подумал не раз. Я с детства клизм боюсь, не знаю почему, но такое простое действо как клизма вызывает во мне ступор и панику одновременно. Кое-как справился с поставленной не легкой целью, и порысил в спальню, пока не кончалась моя смелость. Забравшись под одеяло лежал тихонько, боясь шелохнуться. — Ну чего опять? Я аж подпрыгнул. — Ничего. — А чего как еж сопишь? — Ничего. И ничего я не еж! — Давай колись, что опять? — Дженс, ты только не смейся ладно? Но я хочу попробовать. — Чего? — на до мной навис Дженс — Чего ты хочешь? — Тебя! — Ммм? — Во мне! — зажмурившись выдал я. Минута, вторая ничего не происходит. Я приоткрыл глаза и облизал пересохшие от страха губы. — Чего ты хочешь? — растягивая слова спросил он. — Трахни меня! Чего не понятно? — все еще зажмурившись прокричал ему я, начиная закипать — Я же сказал. — Джар! Посмотри на меня. — Да чего? Я уже думал об этом. Ты сказал что когда я захочу. А я хочу. Я уже и клизму сделал, а знаешь как я ее боюсь, оказывается. И растянул себя. И крема напихал, ну туда, какого-то с дурацкой ромашкой! Нафиг он там вообще с этой ромашкой! — зачастил я чуть не плача от злости и смущения одновременно. — Ты ч е г о?! И он опустив руку дотронулся туда, куда я даже думать боялся. — Ох! Бля! Джар! Иди сюда дурачина! И я снова был выбит из реальности его губами, руками, прикосновениями, его стонами и криками когда он в меня кончал, или это были мои крики? Уже позже проваливаясь в сон я подумал, что каким же я был дебилом, что отказывался от этого полтора месяца. Знал бы что это будет так, сам бы его изнасиловал. Усмехнулся, крепче прижался к Дженсу и уснул.