Согрей меня

      Идея пройтись перед сном приходит спонтанно. Люси завороженно смотрит в окно, наблюдая за мерцающими в темноте ночи звездами, за одинокой луной, за пустыми улицами. А Грей смотрит на нее, такую волшебную в своей откровенной простоте.       — Пойдем прогуляемся.       Грей подкрадывается, шепчет заманчивое предложение прямо в ушко и ловит согласие своими губами.       Люси собирается быстро, одевается теплее, помня о своей любви к холоду, торопится уловить это беспокойное настроение. Остановить мгновение. А Грей терпеливо ждет ее.       На улицу они вываливаются раскрасневшиеся и с припухшими губами. Люси глупо улыбается. Впрочем, Грей не отстает от нее. Он тонет в свете звезд в ее глазах, увязает в патоке ее голоса, замирает внутри от каждого легкого прикосновения.       Ему все еще кажется, что все это нереально, что это сон, от которого он проснется одним безрадостным утром, что это мираж, который растает, стоит приблизиться к нему. Но Люси раз за разом разрывает этот порочный круг мрачных мыслей и возвращает в реальность. Она целует так, что дыхание перехватывает, она обнимает так, что остаются синяки, она говорит то, от чего хочется жить.       — Я рядом. Каждый день и всю оставшуюся жизнь я буду рядом.       И только ночь свидетельница этих откровений.       Город засыпает. В редких окнах горит свет, прохожих нет в столь поздний час, только звезды, луна и бескрайняя свобода. Одна на двоих.       Они бредут по пустынным улочкам, петляют по лабиринтам дворов, останавливаются, чтобы полюбоваться полной луной и окружающими ее созвездиями. Люси в такие моменты приникает к Грею, опирается на него и неторопливо рассказывает о каждом.       — Вот за горизонтом исчезает созвездие Водолея, совсем скоро мы его не увидим. А это пегас, — Люси указывает на каждую звезду, рисуя незамысловатый рисунок. — Андромеда и Кассиопея, они всегда стоят рядом, но Андромеду лучше всего видно только осенью. А ниже спрятались рыбы. Смотри, сколько звезд они забрали себе!       Люси увлечена, а Грею бы только слушать ее голос. Он держит ее руки в своих и греет их. Он провожает взглядом каждую звезду, но все равно возвращается к той, что стоит перед ним. Он очарован и пропал.       — А это твоя звезда.       — Почему?       — Она такая же далекая и холодная, ее свет добирается до нас миллионы лет, но, когда добирается, оказывается самым ярким и самым теплым.       И в ее глазах он видит ответы на все вопросы, а ее губы дарят ему тепло.