Согрей меня

      Люси зависима от времени. Это ее большой секрет, о котором никто не знает, но все догадываются. Время подчиняет ее настроение, выбирает, когда ей радоваться, а когда грустить, напоминает о прошлом и открывает завесу будущего. По времени она встает, по времени пишет свой роман, по времени смотрит на звезды.       Время — это то, что сводило её с ума, пока она жила в особняке с отцом; время — это то, что вдруг отпустило свои тиски с ее сердца и позволило вздохнуть свободно, когда она вырвалась из замкнутого круга слепого подчинения.       Время — такая странная материя. Оно может течь медленно-медленно, тянуться как медовая патока, замереть на месте и не двигаться больше. А может разбежаться, прыгнуть с обрыва и лететь в свободном падении, словно и нет больше ничего. Время — константа, скорость течения которой невозможно предугадать.       Люси помнит каждый тягостный день, проведенный в поместье. Запертая в комнате, никому не нужная, оставленная в одиночестве. Она могла лишь свернуться в клубок и молить, чтобы это прекратилось, чтобы солнце выглянуло, чтобы тьма отступила. Минуты тянулись вечно и казалось, что завтра не наступит никогда. Но оно наступало. И было созвучно вчера. Та же безразличная тишина, те же застывшие пылинки в воздухе, то же равнодушное молчание. Люси кричала, и никто ее не слышал.       Горечь и одиночество пронизывают каждую клетку, впиваются клыками в беззащитную грудь, въедаются как кислота в кости. Они тонким слоем оседают на коже, оставляя после себя лишь липкое могильное ощущение холода. Но холодно было внутри, а не снаружи.       И ничто не разрушало незыблемой пустоты, что поселилась в поместье после смерти ее матери.       Иногда Люси в неверии просыпается ночью, судорожно проверяет вторую половину кровати и облегченно выдыхает. Грей рядом, она выбралась из той золотой клетки, она свободна, могильный холод остался в прошлом.       Время больше не замирает и не стоит на месте. Оно бежит, бежит, бежит, гонится за воображаемым кроликом и не может остановится. А ее семья — ее новая, настоящая семья — еще и подгоняет его и просит бежать еще быстрее. Они шебутные, непостоянные, вечно впереди планеты всей, но только с ними Люси чувствует ритм жизни, чувствует себя живой.       Но еще больше время напоминает о себе, когда Люси наедине с Греем. Оно летит со скоростью света, пропадает в бездне черной дыры, устремляется за горизонт. Люси хочется остановить его, заставить замереть и дать наслаждаться целой вечностью в его объятьях. Но так не бывает. С любимым время бежит еще быстрее.       Но тем ценнее эти моменты. И все время вселенной застывает у нее в ладони.