Дьявол во плоти

Осторожно приоткрываешь глаза и видишь перед собой незнакомую обстановку, но где-то внутри скребётся чувство, что все это ты однажды уже видел, но никак не можешь вспомнить. — Проснулся наконец, — слышится тихий и вкрадчивый голос. Шаги. Такие же тихие, как и голос. Кто-то приближается, и это заставляет тебя резко подобрать под себя ноги, встрепенуться, приготовившись яростно защищаться. — Кто? Кто ты? Собственный голос похож на песок, он так же сушит, давит на тишину своей тяжестью. Перед глазами возникает… Ребенок? Да, это мальчик, и на вид ему не больше двенадцати. Его глаза цвета топлёного золота, его волосы сияют словно лунный свет. И даже этот образ кажется тебе знакомым. Кто он? Кто? — Ты не помнишь меня? — спрашивает ребенок, внимательно смотря на тебя, заглядывая в самую душу. Мотаешь головой. Нет, ты не помнишь его. — Ты ударился головой, и вот результат. В руке мальчика появляется крохотная чашечка, которую он притягивает тебе. — Выпей, и станет лучше. Его голос мягок, спокоен. Хочется доверять ему, хочется послушаться. Медленно тянешь бледные и дрожащие руки к пиале, едва не роняя, ухватываешься за нее длинными тонкими пальцами. Подносишь к губам и делаешь смелый глоток. Лекарство оказывается ужасно горьким, ты давишься им, кашляешь, и сосуд летит на пол, грозясь разбиться вдребезги. Этого не происходит, и ты наблюдаешь довольную улыбку на лице мальчика. Ты так ничего и не вспомнил, но тот не обманул, стало легче — унялась дрожь в руках, ушла пелена перед глазами. Уже трезво смотришь на него. И все же, ты его видел раньше, только вот где? — Где я, и кто ты такой? — повторяешь свой вопрос, придавая голосу той уверенности, что, как тебе кажется, должна присутствовать в нем. Осознание того, что ты не помнишь, кем являешься сам, приходит так же внезапно, как и твое пробуждение. — И кто… Я? Златоглазый мальчик усмехается тонкими губами и склоняет голову набок, словно присматриваясь к тебе. — Тебя зовут Орочимару, и ты мой отец. Тело пробивает дрожь. Руки снова начинают трястись, и перед глазами встаёт пелена. Сердце бьётся неистово, отдаваясь резким шумом в ушах. ______________________ Медленно открываешь глаза и видишь перед собой комнату, которая кажется знакомой, но найти ее в своей памяти не удается. — Проснулся наконец, — слышится чей-то голос. Тихо. Вкрадчиво. Стоп. Опять? Ты точно уже это видел. Точно… Открываешь глаза и видишь перед собой место, которое кажется таким знакомым, но вспомнить не выходит. Только клочки воспоминаний, слишком мелкие, чтобы собрать их в единое целое. — Проснулся наконец? — шепчет голос. — Что? Снова? Тьма. Свет. Шаги. Голос. — Что ты от меня хочешь?! Зачем ты это делаешь?! Сиплый голос срывается на крик. Проклятье, от которого не избавиться, от которого не спастись. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. На пятый раз ничего не меняется. Все та же комната, тот же ребенок и те же слова. — Хватит! Прекрати! Пытаешься вскочить, но словно невидимые цепи удерживают тебя, заставляя упасть обратно в постель. Шестой, и ты надеешься, что последний. Уже нет сил. Лишь бы… Лишь бы все это закончилось. Что за страшная ловушка, в которую ты попал? — Проснулся наконец? Уже смиряешься с происходящим, не задаешь вопросов и делаешь всё, что скажет тебе голос мальчика. И в какой же момент ты стал его рабом? Послушно пьешь лекарство, давясь им в который раз. Слушаешь его, подчиняешься. — Ну наконец ты всё сделал правильно, папа. Мальчик улыбается так заразительно, что ты невольно улыбаешься сам и совсем не замечаешь, как тонкие ручонки тянутся прямо к твоему горлу. — Жаль, что поздно. Маленькие, но крепкие руки обхватывают шею, не дают вздохнуть. — Ты тоже ждал, когда я сделаю правильный выбор? А если я этого не делал, ты стирал мне память снова и снова? Голос его звучит жестко, словно удар плетью. От асфиксии все плывет перед глазами. — А теперь я сотру тебя навсегда. Ты хрипишь, пытаясь сделать хоть один маленький вдох, дёргаешься, но цепкие руки не дают свободы. Весь мир снова погружается в кромешную тьму.