Дьявол во плоти

Когда в глазах Джирайи появлялся такой блеск, это означало лишь одно — он что-то задумал. Орочимару привык к тому, что у его друга всегда в запасе добрая сотня глупых шалостей. Как бы он хорошо его не знал, но предугадать, что он задумал на этот раз, было невозможно. — Что на этот раз? — в лоб спросил Орочимару, отложив в сторону палочки для еды. — Говорю сразу, я не… — Спорим, ты не угадаешь то, что я дам тебе попробовать? Его новая идея звучала невинно по сравнению с тем, что Джирайя придумывал раньше. И все же Орочимару нутром чувствовал какой-то подвох. — Меня не интересуют глупые споры. Джирайя ухмыльнулся и выдал свой следующий козырь: — Если угадаешь, я выполню все, что ты скажешь. Звучало и правда заманчиво. Возможность проучить его как следует была слишком уж притягательна, однако, Орочимару желал для начала узнать все условия. — А если не угадаю? — Ты скажешь всей деревне, что из нашей троицы я самый гениальный шиноби, а не ты. Орочимару едва заметно поморщился. Желание Джирайи было не слишком сложным, но от того не менее противным. Ввязываться в глупый спор из-за этого? Он попал в западню. Если вновь откажется, то это будет означать, что он боится проигрыша. Если согласится, то… — Уже боишься? — Я не проиграю тебе. Джирайя улыбнулся и достал из-за пазухи кусок ткани, которым завязал Орочимару глаза. Он и без того не собирался жульничать, но это было еще одной гарантией, что все будет честно. Орочимару услышал скрип стула и быстрые шаги. Несколько минут прошло, прежде чем Джирайя вернулся. — Открывай рот. Так уж и быть, я дам тебе аж две попытки, но это только потому что мы друзья! Когда тот поднес к его губам палочки, Орочимару почувствовал неладное, но все же приоткрыл рот. Едва пища оказалась на языке, как его обожгло от нестерпимой остроты. Орочимару закашлялся, а в уголках глаз выступили слезинки. Горячо, нестерпимо остро. Невозможно было понять, что скрывалось под этой остротой. Джирайя хорошо продумал свои действия, а Орочимару столь глупо попался. — Ну же, что это такое? Что-то скользкое, маленькое и очень острое. Овощ? Фрукт? Нет, ничего из этого. «Рыба», — подумал Орочимару. Одного этого было мало, ведь Джирайя явно желал точного определения. Что бы он еще хоть раз с ним спорил… — Красный перец. Много красного перца. — И? Что же еще? Помни, у тебя всего две попытки. Орочимару готов был поклясться, что прямо сейчас Джирайя сидел и довольно улыбался. Так и хотелось стереть эту глупую улыбку с его лица. — Тунец. Услышав тихий смешок, он понял, что ошибся. Первая попытка сгорела, и осталась лишь одна. Его раздражала мысль не только о желании Джирайи, но и о самом проигрыше. Проигрывать Орочимару не любил, пожалуй, больше всего на свете. Тем более тому, кто затеял этот глупый спор. Пускай шансы и были ничтожно малы, он не собирался сдаваться без боя. — Скумбрия. — Да как ты?! Теперь пришла очередь Орочимару улыбаться. Он стянул с глаз повязку и, положив ее на стол, взглянул на Джирайю, который явно не ожидал, что проиграет. Что ж, в этот раз у него были все шансы выиграть. — А теперь попробуй угадать мое желание. Так уж и быть, я дам тебе две попытки.