Дьявол во плоти

— Ты играешь с огнем. Когда-нибудь тебе придется обжечься, чтобы это понять. Слова сенсея засели в голове и, словно заевшая пластинка, снова и снова всплывали в памяти. Смысл его слов был ясен, но Орочимару привык к тому, что фразы Хирузена не всегда столь просты. Так тот говорил только с ним. Не подавал свои мысли на золотом блюдце, а заставлял размышлять. И Орочимару не раз ошибался в трактовке, прежде чем научиться понимать. Когда Орочимару был ребенком, он ловил каждое слово сенсея, сохраняя его в своей памяти и сердце. С возрастом он начал взвешивать все, что говорил Хирузен и извлекать лишь голый смысл. Он уже не тот наивный ребенок, что обожал своего учителя, ставшего ему практически отцом. Внутри Орочимару, подобно цветку, начали расцветать обида и гнев. Каким же дураком он был, раз не понимал этого раньше. Сенсей не врал ему, но пускал пыль в глаза, затуманивал разум своей псевдо-мудростью, но ведь мудрым никогда не был. Она не приходит с возрастом, как полагали многие. Срывающая с уст чушь от древнего старика звучала иначе, чем те же слова от молодого человека, или тем более ребенка. Он возненавидел сенсея. Не за его слова, но за его поступки. Орочимару был честен с собой и другими и видел, каким лицемером был тот, кого он когда-то так сильно уважал и любил. Во время их редких встреч Орочимару не скрывал своего отношения, а Хирузен все повторял те же слова, будто мантру: — Ты играешь с огнем. Орочимару действительно играл с огнем. Под носом хокаге и других шиноби, он творил ужасные на их взгляд вещи. Его смелость выходила за рамки осторожности, и он знал — скоро всему придет конец. Орочимару был готов к обнаружению и ждал, когда сенсей явится для того, чтобы убедиться в его виновности. — Это ты… — Я. Никогда еще он не видел Хирузена настолько ошарашенным. За свою долгую жизнь тот видел многое, но именно предательство любимого ученика поразило его до глубины души? Старый глупец. Орочимару ждал, что тот сможет подавить свой шок и они начнут сражаться, но все что мог сделать сенсей, так это смотреть ему в спину. Сказать Орочимару было больше нечего. Все мысли рассыпались в прах, как только Хирузен не смог совладать с собой и остановить его. — Я не играл с огнем. Я играл с вами, сенсей, — тихо произнес Орочимару себе под нос, зная, что уже никогда ему этого не скажет.