Великий

В Городе Греха пробило за полночь, но в это время жизнь в нем только начинала по-настоящему просыпаться. К роскошным казино подъезжали не менее роскошные автомобили, многие из которых принадлежали весьма известным и влиятельным персонам. В самом воздухе чувствовалась атмосфера вечного праздника. Лас-Вегас словно отдельное государство, где не знают о проблемах и бедах во внешнем мире и продолжают этот марафон веселья. «Все что было в Вегасе, навсегда останется в Вегасе», — таков негласный девиз каждого заведения в городе. Сюда приезжают отдыхать, развлекаться, забывать о всех делах и заботах, и город услужливо, словно элитная проститутка, предлагает себя каждому, у кого в кошельке достаточно зеленых бумажек. Но радушие не длится вечно, и Вегас безжалостно выплевывает тех, кому не повезло проиграть в рулетку или покер. Фрэнсис лениво любуется на вид, открывавшийся из окна автомобиля, что мчит его прямиком к самому центру Города Греха — не имеющим себе равных в своей помпезности казино Белладжио. Зельда осталась дома, ведь для нее это была сугубо деловая поездка, пускай и в такое необычное место. Но ей было не в чем упрекнуть мужа, ведь он не соврал, в том казино у него была назначена деловая встреча, правда, это не помешает Фицджеральду как следует развлечься за карточным столом. Машина остановилась возле парадного подъезда, и шофер поспешил открыть Фрэнсису дверь. Тот неторопливо покинул пределы автомобиля и окинул взглядом поражающий своим великолепием комплекс. Построенный еще в 1998 году, он до сих пор оставался изюминкой Вегаса. «Я мог бы купить его», — не без удовольствия подумал Фицджеральд. В прежние времена его бы не пустили даже на порог этого заведения, а теперь же он был в нем почетным гостем. Он отдал распоряжения шоферу касаемо того, когда и где его ждать, и с легким сердцем и отличным настроением направился к вип-входу в казино. Его заметили еще на подходе. — Мистер Фицджеральд, как мы рады… Он пропустил мимо ушей всю лесть, что в них вливалась, и прошел внутрь, сопровождаемый управляющим, чье имя он даже не старался запоминать. Тот явно из кожи вон лез, чтобы угодить важному гостю, но Фрэнсис уже успел так к этому привыкнуть, что воспринимал как должное. — Мистер Харрис ждет вас в комнате номер три, позвольте, я вас провожу, — все не унимался управляющий, вероятно, рассчитывая на хорошую оценку своей работы или же щедрые чаевые. Фицджеральд благосклонно кивнул, и тот повел его в глубь казино, ловко лавируя между столами, покрытыми зеленым сукном, длинными рядами многочисленных игровых автоматов и медленно снующими туда-сюда людьми в поисках новых занятий. — Сюда, мистер Фицджеральд. Они оказались у двери, изящно замаскированной так, что если не подойти вплотную, то ее едва возможно заметить. Управляющий воровато огляделся, приоткрыл волшебную дверцу и, впустив туда Фрэнсиса, тут же закрыл ее за ним. Эспер был рад наконец избавиться от назойливого работника. Он стоял посреди небольшого коридорчика в конце которого виднелась еще одна дверь. Фицджеральд поправил узел на галстуке, пригладил волосы и уверенным шагом пошел прямиком туда, где его уже ждали. Он распахнул дверь, и в нос тут же ударил запах табачного дыма. — Охо-хо, а вот и вы, мой друг! Мистер Харрис сидел за карточным столом вместе с еще двумя мужчинами, которых Фицджеральд не знал, но это был лишь вопрос времени. Тот потушил сигарету об краешек заваленной окурками пепельницы и, встав из-за стола, подошел к Фрэнсису. — Рад вас видеть, старина, — ответил он, пожимая ему руку. Питер Харрис был мужчиной лет сорока, на вид типичный американец. Немного в теле, с коричневатой от загара кожей, он производил впечатление настоящего дельца, знающего, что и кому выгодно продать. Впрочем, так он и было. — Познакомьтесь, это Джек Лоусон, он у нас владеет тем большим отелем на Фримонт-стрит, — сказал он, указывая на рыжего с бородой мужчину за столом. Услышав свое имя, тот поспешил протянуть Фрэнсису руку, которую тот немедля пожал. — А это Энди Бишоп, занимается перевозками грузов, если вы понимаете, о чем я, — представил второго мужчину Харрис и подмигнул Фицджеральду. — Рад знакомству, — ответил Бишоп и, следуя примеру Лоусона, тоже протянул свою руку для рукопожатия. Было нечто неприятное в нем, начиная с неказистой внешности и заканчивая голосом. — Ну-с, господа. Сыграем? Фрэнсис приехал сюда ради заключения с Харрисом соглашения, но это нисколько не мешало ему сыграть с ним и его дружками в покер. — Сыграем, только дайте промочить горло, — усмехнулся Фицджеральд, усаживаясь за стол прямо напротив Бишопа. Харрис плеснул виски из бутылки и подал ему стакан, на что Фрэнсис поблагодарил его легким кивком головы. Он сделал глоток и ощутил, как жидкость приятно обожгла горло, разливая по всему телу ни с чем не сравнимое тепло. И как он раньше жил без этого? В комнате было душно, она вся насквозь пропахла запахом табака, и Фрэнсис принял решение снять пиджак. Повесив его на спинку стула, он, подобно Питеру, закатал рукава рубашки и ослабил узел галстука. — Я готов играть, господа. Фрэнсис был человеком азартным, и теперь, когда у него было столько денег, он мог легко позволить себе партию покера, да и не одну. — Первый кон — тысяча долларов. Харрис перемешал колоду и начал раздавать карты. Получив их на руки, Фицджеральд бегло заглянул в них на предмет комбинаций. Его лицо оставалось абсолютно непроницаемым, хотя карты достались не самые лучшие. Пара из шестерок, король, семерка и девятка. С такой комбинацией шансов было мало, однако последние три карты были одной масти, и если повезет, то может выйти флеш. — Ваши ставки, господа. — Поднимаю на пять сотен, — тут же влез Бишоп. — Пас, — ответил Лоусон и вскрыл карты. — Зря, Джек, тебе могло бы и повезти, — покачал головой Харрис. — Принимаю, — добавил он. Все взгляды устремились на Фицджеральда, каким же будет его решение? Конечно же, он будет играть даже при проигрыше, такая ничтожная сумма не ударит по его карману. — Поддерживаю, — сказал Фрэнсис и подвинул фишки к середине стола. Он снова приложился к стакану с виски и взглянул на Энди, затем на Питера. Если лицо Харриса оставалось непроницаемым, то Бишоп так и норовил улыбнуться, и все его лицо выражало уверенность в победе. Это был не блеф, в этом эспер был уверен на все сто процентов. «Что же там у него?» Это могло быть что угодно, но Фрэнсис не собирался сдаваться, не попробовав. Он вытянул две шестерки, составляющие его единственную комбинацию, и, сбросив их, сменил на две другие. Пятерка пик и пиковая дама. Это ли не удача? Но его лицо выражало прежнее спокойствие и даже некое равнодушие к происходящему. А вот лицо Бишопа по-прежнему едва ли не светилось. — Делайте ваши ставки. — Еще на пять сотен, — заявил Энди и самодовольно усмехнулся, с вызовом глядя Фрэнсису прямо в глаза. Фицджеральду такое поведение совершенно не понравилось. Он думает, что выиграет? Нет уж, только не у него. — Пас, — выдохнул Харрис и открыл свои карты. Тот блефовал, имея в запасе тройку дам. Не так уж плохо, но он прекрасно понимал, когда надо остановиться. — Поддерживаю, — отозвался Фрэнсис. — Поднимаю еще на пять сотен! — едва ли не крикнул Бишоп. Фицджеральд, кажется, раскусил его игру. Тот пытался блефовать, заставить его отступить, испугав слишком крупными ставками. Не на того напал. — Ва-банк, — спокойно ответил Фрэнсис, делая еще один глоток виски из стакана. — Охо-хо, страсти накаляются, — довольно произнес Питер, наблюдая за их противостоянием. — Ва-банк, — отозвался Энди, но в его голосе уже не чувствовалось прежней уверенности. Так говорит человек, который уже теряет надежду, но не хочет ударить в грязь лицом. Пришло время вскрываться. Фрэнсис медленно выложил на стол свои карты. — Флеш. Бишоп побледнел и положил на стол свой стрэйт. Харрис расхохотался и похлопал Фрэнсиса по плечу. Весьма фамильярный жест, но Фицджеральд не стал возражать. — Учись, Энди. Бишоп стукнул кулаком по столу так, что фишки разлетелись в разные стороны. — Вы жулик! — Совсем не умеет проигрывать, — шепнул Питер на ухо Фрэнсису. Фицджеральд лишь усмехнулся на его слова и сильнее закатав рукава, произнес: — Давайте же это проверим, старина.