Великий

Фрэнсис задумчиво вертел в руках увесистую книжицу, надпись на которой гласила: «Разговорник японского языка». Впервые он открыл его еще месяц назад и лишь сегодня вновь вспомнил. Толку от этой книжки было немного, только если не держать ее в руках постоянно, что было бы весьма неудобно. Даже если он звучит несколько простых фраз, из ответа собеседника он не поймет ни слова. — Это не имеет никакого смысла, — тихо пробормотал Фрэнсис и не глядя, бросил книжку в мусорную корзину, что стояла у него за спиной. Обернувшись, он довольно усмехнулся. Трехочковый бросок точно в цель. Фицджеральд счел изучение языка пустой тратой времени. Более того, на его родном английском разговаривал весь мир. Так почему же он должен изменять своим привычкам, изучая весьма сложный и запутанный японский, на который уйдет в лучшем случае несколько лет. Лет, которых у него в запасе не было. Хорошим вариантом было бы нанять переводчика, но Фрэнсис отказался от этой идеи, ведь человек, сведущий в языках и являющийся свидетелем всех его переговоров в любой момент мог стать опасным орудием в умелых руках его врагов. Он будет говорить на английском, и его обязательно поймут. Нет? Им же хуже. Его родной язык открывал ему многие двери. Даже будучи иностранцем, он везде становился своим. *** Японская речь следовала за ним повсюду, куда бы он ни шел. Фрэнсису казалось, что он сходит с ума, ведь он не понимал ни слова. Некоторые фразы звучали безусловно знакомо, он их уже слышал, но так и не смог понять их смысла. Его попытки заговорить с кем-либо успехом не увенчались. Люди шарахались от него как от чумного, стоило им увидеть его. Иностранец, опустившийся на самое дно жизни. Неприятное зрелище, не так ли? Он вспомнил выброшенный разговорник и свою надменность. Да, английский открыл ему все двери, но, когда он в буквальном смысле упал с небес на землю, толку от него стало столь же мало, как и от него самого сейчас. Фицджеральд отдал бы все за то, чтобы вырваться из этого шума, что обволакивал его разум, заставляя забыть о том, кто он такой. Или кем он был? Все что осталось это жалкая, никчемная жизнь и след от кольца на безымянном пальце. Спасение пришло к нему в самый последний момент, но к чему оно теперь? Хотелось заткнуть уши, лишь бы не слышать. Закрыть глаза, чтобы не видеть. Это ведь называют ксенофобией? Или же, он действительно сошел с ума, и теперь способен слышать только эти непонятные звуки, которые складывались в слова и предложения. Для этих людей, не для него. Где-то внутри этого шума он отчетливо слышал свое имя. Сначала далеко, потом все ближе. Кто-то звал его, или же, он и правда совсем тронулся, что было более вероятно. — Я нашла вас, мистер Фицджеральд. На мгновение на его губах мелькнула улыбка. Фрэнсис никогда не думал, что будет так рад услышать свой родной язык.