Сингер, Вик и Малышка

Дин вставал из-за стола с трудом, словно отработал весь день. Да он, собственно, и отработал, и что с того, что уложился в половину дня? Сил потрачено много, а обед — Эллен, кажется, попыталась сделать его парадным — дался тяжело. Не только из-за обилия блюд, но и из-за молчания. Оно не было постоянным, но прервалось с трудом и ненадолго. Все-таки и Харвеллы, и сам Дин чувствовали себя подавленными. — Замечательно вкусно, Эллен, — наконец выдавил из себя Дин. — Все вообще было замечательно. Вы мне ближе всех, с кем я когда-либо имел дело. — Ты нам тоже, — вклинилась Джо. Эллен кивнула, подтверждая ее правоту. А Билл, откашлявшись, прогудел: — Если будешь еще в наших краях, заезжай. Здесь тебе всегда рады, и тебе найдется... — Глупости, — перебила Эллен. — Дин Винчестер, даже не думай уезжать, не пообещав вернуться как можно скорее! Или я тебя не отпущу. — Понял, понял, — улыбнулся наконец Дин. — Хорошо, обещаю. Джо бросила на мать благодарный взгляд. — Может, через несколько месяцев, хорошо? — Дин, конечно, шутил, но почувствовал, как в глазах защипало. Так странно это было — отпрашиваться у кого-то, кому небезразлично, что с тобой случится. — Хорошо, — смилостивилась Эллен. Дин вздохнул, обвел всех взглядом и вышел из дома. В груди давило, но и грело тоже. Вот этого ему и не хватало; до Харвеллов он и не знал, что такое бывает. Эллен — она вроде взрослого в нем видела, но и ребенка. Его же мама с тех пор, как Сэмми умер, ни в ком не видела никого, а отец считал его взрослым. Ну, не было у него таких родителей, как у Джо. Никаких уже не было, о чем говорить. Сэм явился, когда Дин уже уложил в мешок провизию, в другой собрал инструменты, осмотрел Малышку, нашептался с ней вдосталь и даже стал тревожиться, не слишком ли общо объяснил, где искать. Выходил даже проверить, виден ли путнику свет во дворе и окнах “Дома у дороги”. Свет виден был, а Сэма все не было. И вдруг появился какой-то сутулый старикашка в черном и с черным саквояжем. Только миг спустя Дин понял, что это и есть Сэм. Потом рассмотрел: плащ на спине у Сэма выгибался так, как не смогла бы его выгнуть здоровая спина, а под мышкой Сэм держал белесую маску Чумного доктора. И, кажется, собирался ее выронить. — Ну, ты и вырядился, чувак, — Дин кинулся навстречу и забрал носатую личину, а потом, приглядевшись, и самого Сэма под локоть подхватил. Сэм был бледен и дышал загнанно. — Что такое? — Тополя, — выговорил Сэм. Выглядел так, будто вот-вот упадет: мокрые волосы прилипли ко лбу, в лице — ни кровинки, даже губы сизые. — Будет казаться, что дорога кончается, переходит в улицы Су-Фолс, но слева появится аллейка, обсаженная тополями. Они пока еще невысокие, их недавно сажали. По ней можно добраться до дома Бобби. — Ясно. А кто у нас Бобби? — Дин, недолго думая, маску наземь бросил, а Сэма отвел на пару шагов и усадил на приступку у сарая. Импала рядом фыркнула паром негромко, словно говоря: "Я тут и тоже слушаю." — Отец, — Сэм чуть отдышался и продолжил. — Не родной, но растил меня с младенчества. Я и знал, что не родной, но лет до восьми звал папой. А потом... — махнул рукой, скорчил рожу. — Самостоятельность проснулась, понимаешь? Стал звать его Бобби. Он не запрещал. Он вообще редко что мне запрещает, даже ездить вот разрешил... А ведь если б не его голова и руки, меня бы на свете уже не было. Так что зря я выеживался, надо было и дальше папой звать. — Приедем — будешь звать, — уверенно сказал Дин. — Да, конечно, — согласился Сэм, отводя глаза. — Но дослушай все-таки, ладно? На случай, если мне станет хуже в пути. Тогда ведь уже я не смогу дорогу объяснить. — А не стало ль тебе уже сейчас хуже? — прищурился Дин. И было с чего засомневаться: плохо Сэм выглядел, не сравнить со вчерашним. — Нет, ничего, — Сэм быстро приложил руку к груди, словно проверяя, бьется ли сердце, и тут же опустил ее. — Это у меня бывает, не обращай внимания. Пройдет. — И все-таки ты хочешь досказать сейчас? — теперь Дин уже уверен был, что Сэм врет. Не знал только, в чем. — Ну, давай, если тебе так нужно. Сэм кивнул и торопливо заговорил: — Так вот, аллейка. Довольно длинная, еще всякая высокая трава вокруг. А в конце откроется вид на свалку. Дин поднял бровь. — Паромобильную, — уточнил Сэм. — У Бобби там домик, и там же удобно искать запчасти для того, что ему отдают в ремонт. Ты тогда скажи ему, что это я дорогу объяснил. Ну, и скажи еще... если мне станет хуже по дороге, где ты меня оставишь. — Какого черта, Сэм? — Дин обозлился не на шутку. По всему выходило, что парень этот собрался умереть у него на руках, и если не прямо сейчас, то в пути. — Я сейчас позову Эллен, она тебе что-нибудь даст. И попрошу вызвать доктора. — Не надо доктора, — затряс головой Сэм. — Я знаю, что это, он не поможет. Да и нам с тобой потом не уехать будет. А это мой последний шанс. Про последний шанс Дин понимал и вынужденно соглашался, так что на вызове врача настаивать не стал. Но Эллен все-таки кликнул. Та явилась быстро и так же быстро приняла решение: — Мальчик нуждается в отдыхе. И он должен выпить что-нибудь укрепляющее, я посмотрю, что у нас есть. Дин после ее появления Сэмов лепет слушать перестал, а когда Сэм заартачился, пригрозил, что на руках отнесет его в дом. Так что пришлось Сэму добраться до гостиной, скинуть плащ с накладным горбом и улечься на диван. Эллен своих разогнала, чтоб не смущать гостя, а сама отыскала настой стимулирующих трав и принесла Сэму. Еще принесла какао — от обеда осталось немного, а Сэму, по ее словам, сейчас нужно было что-то сладкое — и чтобы в себя прийти, и чтобы вкус лекарства перебить. Дин подозревал, что настой не столь уж омерзителен, чтобы его непременно надо было запивать, но за какао выступал всецело. Попытался даже отвести Эллен в сторону и денег ей предложить, но получил совет заткнуться и не лезть не в свое дело. Сэм же только глаза опускал да губы поджимал, стараясь не возражать, потому что каждое его возражение, казалось, давало Эллен повод задуматься, не нужно ль ему еще что-нибудь. Спустя примерно минут сорок смиренного лежания на диване он сделал Дину знак наклониться к нему и спросил вполголоса с мольбой: — Когда уже мы поедем? И Дин, наконец, рассмеялся. Нет, Сэм, быть может, и вправду крепко нездоров, но умирать все еще не собирается. А значит, можно выехать, пришла пора. Да, Малышке придется бежать со временем наперегонки, но ей не привыкать. Отобранные у Сэма вещи Дин вместе со своими сложил внутрь Малышки, в небольшой отсек. Уместились они ровнешенько — ни лишнего места не осталось, ни выкладывать ничего не пришлось. Пошептался с импалой еще разок и вернулся в дом. Скомандовал: — Сэм, поехали. Пора. Эллен ахнула, словно уже не ожидала, что они и вправду едут, и обняла его. А потом и Сэма, вот чудо! Тот смутился отчетливо. Откуда-то сверху притопал Билл. Хлопнул Дина по плечу, сказал: “Ну, бывай, парень! И помни, мы тебя ждет!”. А Джо не спустилась. Дин дернулся было к лестнице, да Эллен взглядом остановила. "Не ходи, — одними губами сказала, — поезжайте." Дин тряхнул головой, вышел во двор. Велел Сэму накинуть плащ и подвязать веревкой. Вывел Малышку на свободу, взлетел ей на спину и подъехал к крыльцу вплотную. Сказал Сэму садиться — с верхней ступеньки было невысоко — и держаться что есть сил. Убедился, что тот крепко вцепился ему в куртку, и тронул Малышку каблуками. Вот они и отправились в путь.